Невероятные факты

Согласно новому исследованию 18 стран по всему миру, депрессия, вероятнее всего, чаще распространена в странах с высоким уровнем дохода. Исследование показало, что средний уровень стресса в 10 странах с высоким уровнем дохода, составил 14,6 процентов. В восьми странах с низким и средним уровнем дохода распространенность депрессии несколько ниже – 11,1 процент.

Во всех странах депрессия была связана с социальными факторами, такими как возраст, семейное положение и доходы, хотя в некоторых случаях переплетение всех этих факторов было очень сложным. В странах с низким и средним уровнем доходов, к примеру, средний возраст первого депрессивного эпизода – 24 года. В странах с высоким уровнем доходов первый удар депрессии происходит почти двумя годами позже – в 25,7 лет.

Эксперты полагают, что жители богатых стран чаще сталкиваются с хандрой, поскольку в таких государствах неравенство в доходах значительно сильнее представлено. Кроме того, как утверждают они, депрессия чаще всего выступает как "болезнь богатых", явление, которое до конца так и не изучено. Выяснение причин депрессии во всем мире поможет развиваться инициативам, направленным на борьбу со связанными с психическим здоровьем проблемами, которые часто приводят к развитию болезни Альцгеймера. По данным всемирной организации здравоохранения в тяжелых случаях депрессия может закончиться самоубийством (850000 смертей в год).

Мир грусти

Более ранние исследования уже демонстрировали различный уровень депрессии в различных странах, однако, данное исследование стало первым в своем роде, в котором для оценки уровня депрессии использовался стандартный набор вопросов, тем самым полученные результаты получились очень точными. В рамках исследования ВОЗ, эксперты проводили интервью с 89037 людьми в 18 странах. 10 странами с высоким уровнем дохода были: Бельгия, Франция, Германия, Израиль, Италия, Япония, Нидерланды, Новая Зеландия, Испания и США. Восемь стран с низким и средним уровнем дохода, принимавшие участие в исследовании, - это Бразилия, Колумбия, Индия, Китай, Ливан, Мексика, ЮАР и Украина.

Эксперты расспрашивали респондентов о наличии у них основных симптомов депрессии, в том числе печали и потери интереса к повседневной жизни для того, чтобы диагностировать расстройство. Люди также отвечали на вопросы об их возрасте, доходах, семейном положении и давали информацию о других демографических данных.

Согласно полученным результатам ниже представлен процент людей, испытывающий в данной стране депрессию в тот или иной период своей жизни.

Страны с высоким уровнем дохода:

Япония: 6,6 процента

Германия: 9,9 процента

Италия: 9,9 процента

Израиль: 10,2 процента

Испания: 10,6 процента

Бельгия: 14,1 процент

Новая Зеландия: 17,8 процента

Нидерланды: 17,9 процента

США: 19,2 процента

Франция: 21 процент

Страны с низким и средним уровнем дохода:

Китай: 6,5 процента

Мексика: 8 процентов

Индия: 9 процентов

Южная Африка: 9,8 процента

Ливан: 10,9 процента

Колумбия: 13,3 процента

Украина: 14,6 процента

Бразилия: 18,4 процента

Демография депрессии

Семейное положение, как среди жителей богатых, так и среди жителей бедных стран, было напрямую связано с депрессией, вот только в странах с высоким уровнем доходов люди находились в этом состоянии, если им приходилось видеться с супругом редко в силу сложившихся обстоятельств, или же если они никогда не были женаты, в странах с низким уровнем доходов, депрессии были подвержены те, кто овдовел или находился в разводе. Во Франции, Германии, Новой Зеландии и США самые бедные респонденты в два раза чаще находились в состоянии депрессии по сравнению с богатыми респондентами. Однако, в бедных странах уровень доходов человека не влиял на наличие или отсутствие у него подобного состояния.

Исследователи полагают, что неравенство в доходах, которое больше наблюдается в богатых странах, способствует развитию множества хронических заболеваний, включая и депрессию. Одним из факторов, который прослеживался во всех без исключения странах, был фактор соотношения пребывания в этом состоянии мужчин и женщин. Независимо от национальности, женщины в два раза чаще мужчин испытывали депрессию.

Все же у исследования были некоторые недостатки, поскольку, как писали сами специалисты, Южная Африка была единственной африканской страной, которая принимала в нем участие. "Однако, даже, несмотря на это, оно дало нам много важной информации для понимания того, как депрессия влияет на людей по всему миру", - говорит Эвелин Бромет (Evelyn Bromet), специалист университета Нью-Йорка в Стони Брук.

"Мы сумели продемонстрировать, что депрессия – это серьезная мировая проблема, которая тесно связана с социальными условиями. Понимание закономерностей и причин ее развития может помочь появлению глобальных инициатив, которые помогут отдельным людям и в целом, таким образом, уменьшат общественное бремя", - добавила она.

Какими стратегиями могут воспользоваться страны с низким уровнем доходов для перестройки своей экономики и диверсификации производства? Автор этой статьи рассказывает о трех видах промышленной политики, подробно рассматривая факторы успеха каждой из них.

Промышленная политика играет значительную роль в экономических преобразованиях, однако полученные результаты, в частности в странах с низким уровнем доходов, отличаются своей неоднородностью. Например, невероятный подъем производственных центров в Восточной и Южной Азии серьезно изменил экономические перспективы этих регионов всего за одно поколение. Это кардинально отличается от маргинализации и ослабления производственного сектора, наблюдаемых в других государствах, особенно в странах Африки к югу от Сахары.

После финансово-экономического кризиса 2008–2009 гг. быстро развивающиеся глобальные державы, такие как Китай, достигли невероятного экономического успеха в том числе благодаря использованию нетрадиционных вариантов политики. Среди лидеров стало появляться понимание важности промышленной политики для переформатирования экономических структур, если страна хочет сохранить конкурентоспособность или перейти на следующий уровень развития.

Сегодня дискуссии в странах с низким уровнем доходов все меньше сконцентрированы на вопросе о том, нужно ли проводить индустриализацию, в частности с помощью политики вмешательства. Все более важным становится вопрос о том, как эта политика может продвинуть умные идеи, в том числе посредством технологических инноваций, для преодоления разрывов в уровне производительности, модернизации промышленности и диверсификации экономики.

Промышленная политика в странах с низким уровнем доходов

Обычно успешные варианты промышленной политики внедрялись в странах с высоким уровнем доходов или в странах с формирующейся экономикой в Азии или Латинской Америке. Однако меньший успех стран с низким уровнем доходов был обусловлен не недостатком инициатив в промышленной политике, а скорее специфическими экономическими и политическими условиями, которые привели к неоднозначным результатам. Более того, груз прошлых неудач стал главной причиной для аргументов против принятия промышленной политики и заставил страны подписывать двусторонние соглашения о зонах свободной торговли (ЗСТ) и двусторонние инвестиционные соглашения (ДИС), ограничивающие возможности участвующих сторон использовать промышленную политику для преодоления повсеместных рыночных сбоев и других структурных экономических проблем.

Несколько фактов о странах с низким уровнем доходов

Потенциальная конкурентоспособность стран с низким уровнем доходов происходит из двух больших преимуществ: существенно низких затрат на рабочую силу, несмотря на высокую конкуренцию на рынке труда, и доступности большого количества природных ресурсов. Тем не менее страны с низким уровнем доходов сталкиваются с многочисленными проблемами, в том числе следующими:

• экономическая база с низким уровнем индустриализации и диверсификации, характеризующаяся разрывами в производительности труда и по большей части неквалифицированной рабочей силой;

• неформальный, слабый и малый по размеру местный частный сектор, сталкивающийся с ограничениями на стороне спроса, что связано с низким уровнем дохода и слабой покупательской способностью, а также с ограничениями на стороне предложения из-за низкой продуктивности;

• непростые деловые условия, выражающиеся в неблагоприятном деловом климате, высоких транспортных издержках, в том числе трансграничных, недостаточной и ненадежной инфраструктуре, неадекватных технологиях и квалификации, а также в ограниченном доступе к финансированию;

• потребность в исправлении рыночных сбоев и ошибок правительства;

• влияние внешних игроков, приводящее к несогласованности стратегий с правительственными мерами и, следовательно, к фрагментации политики вместо ее координации.

Что работает (или не работает) и почему?

Промышленная политика имеет множество аспектов, которые необходимо совместно активировать в рамках целевой внутренней политики, дополняющей мягкой политики, а также решений, принимаемых ведущими фирмами, контролирующими глобальные цепочки создания стоимости (ГЦС). Эти виды политики можно разделить на четыре крупные категории: (i) импортозамещающая индустриализация; (ii) экспортоориентированная индустриализация; (iii) ресурсоориентированная индустриализация и (iv) индустриализация посредством инноваций (см. Low and Tijaja, 2013). В этом разделе рассматриваются факторы успеха в первых трех категориях, имеющих отношение к странам с низким уровнем доходов.

Импортозамещающая индустриализация

Изначально импортозамещающая индустриализация была разработана, чтобы ликвидировать отставание стран с низким уровнем доходов от стран с высоким уровнем доходов. Ранние поколения такой политики были направлены на замещение импортных товаров и услуг посредством поддержания торговли и использования инструментов фискальной политики для защиты неокрепших отраслей. Эта модель, однако, оказалась ограниченной из-за недостаточного размера внутренних рынков, появления постоянных искажений рынка и поддержки неконкурентных отраслей, а также увеличения трудностей для конкуренции с иностранными продуктами.

Несмотря на получение во многом неубедительных достижений, есть доказательства, которые демонстрируют, что при определенных условиях и в конкретных отраслях политика импортозамещения позволила достичь хороших результатов. Примером может служить успешное развитие фармацевтической отрасли в Бангладеш. Сегодня 97% внутреннего спроса на непатентованные лекарственные средства удовлетворяется местными производителями таких лекарств по сравнению с 35% в 1982 г., когда правительство начало использовать целенаправленную промышленную политику для стимулирования местного производства. Количество компаний утроилось с 1982 г., и сейчас в них работает около 100 тыс. человек. Бангладеш экспортирует непатентованные лекарственные средства в 85 стран, в том числе США и некоторые европейские государства.

Исходя из этого примера, можно сказать, что причиной успеха импортозамещающей индустриализации стали целенаправленность политики и выбор отрасли. Общественное здравоохранение являлось приоритетной сферой, в которой рыночный сбой ощущался наиболее серьезно. Были разработаны стратегии поддержки развития местной фармацевтической индустрии. Они достигли положительных результатов, так как благодаря жесткому ценовому и рыночному контролю практически не оставляли возможности для концентрации поступлений. Система основывалась на производительности. Бангладеш также сконцентрировалась на получении технологических знаний, передаче ноу-хау и повышении квалификации.

Однако сегодня, несмотря на успехи, действующая модель начинает достигать своего лимита, учитывая рост цен на сырье, конкуренцию с другими производителями непатентованных лекарственных средств и сложности продвижения вверх по цепочке создания стоимости. Не может изменить ситуацию и предоставленное ВТО освобождение от обязательств по Соглашению по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (Соглашения по ТРИПС). Чтобы поддержать отрасль в долгосрочной перспективе, Бангладеш придется переориентировать свою помощь таким образом, чтобы повысить эффективность некоторых форм оказываемой до настоящего времени «временной поддержки» по мере изменения политики в области фармацевтики. Например, до сих пор не ясно, как будет осуществляться поддержка промышленности по истечении временного освобождения от обязательств по Соглашению по ТРИПС в 2016 г., особенно если иностранные фирмы начнут подавать заявления на патенты после 2016 года.

Экспортоориентированная индустриализация

Политика экспортоориентированной индустриализации направлена на производство промышленных товаров для иностранных рынков. Некоторые страны с низким уровнем доходов воспользовались этим видом политики для диверсификации своих экономик, частично чтобы компенсировать неудачи импортозамещения и частично чтобы повторить истории успеха Восточной Азии. В 1980-х и 1990-х гг., когда рынок регулировался Соглашением ВТО по текстилю и одежде, для ряда таких стран открылось несколько возможностей в отрасли производства одежды, где стоимость рабочей силы была низкой. Однако действие этой договоренности истекло в 2005 году.

Одной из характеристик экспортоориентированной политики является то, что, несмотря на относительную легкость привлечения фирм, их сложно удержать со временем, так как они начинают чувствовать себя не связанными обязательствами. Страны, которые добились наилучших результатов в развитии экспорта, уделили внимание более широкой промышленной стратегии и дополнительным усилиям. Все это было нацелено на то, чтобы содействовать развитию связей с поставщиками и заказчиками, удержать фирмы (оказывая поддержку модернизации процессов, продуктов, функций или цепочек создания стоимости) и укрепить партнерство с крупными фирмами для обеспечения передачи ноу-хау и навыков от отраслей с низкой производительностью отраслям с высокой производительностью.

Невозможность реализации этого подхода привела, в частности, к распаду текстильной отрасли в Кении в 1980-х гг., когда Соглашение по различным видам волокон утратило свою силу. Многие инвесторы перевели свои производства в другие страны, несмотря на то, что Кения получила доступ на рынки ЕС и США. В то же время Бангладеш сумела добиться успеха благодаря как механизмам адресной поддержки, направленным на привлечение и удержание инвестиций, так и своей программе развития навыков, например соглашению 1979 г. о техническом сотрудничестве с компанией Daewoo, на тот момент ведущим корейским производителем одежды. Создание таможенных складов для хранения импортируемого сырья позволило фирмам отсрочить уплату таможенных пошлин и денежных субсидий (в размере 25%) за использование местных тканей в качестве сырья для производства готовой одежды на экспорт. Сегодня Бангладеш является вторым крупнейшим экспортером одежды после Китая с более чем 5000 предприятий, производящих одежду, на которых трудится около 3,5 млн человек.

С помощью экспортоориентированной политики Эфиопия стала вторым крупнейшим африканским экспортером срезанных цветов (после Кении). Это стало возможным благодаря стратегии выборочного поощрения экспорта, опирающейся на индустриализацию на основе опережающего развития сельского хозяйства, несмотря на проблемы, связанные с доступом к земле и финансированию, а также слабую инфраструктуру и логистику. Политика, направленная на преодоление основных сдерживающих факторов и создание благоприятных условий, осуществляется с помощью следующих шагов: (а) сдачи в аренду государственной земли недалеко от аэропорта по очень низкой цене; (б) предоставления долгосрочного кредита под низкий процент; (в) решения проблем с логистикой; (г) координации воздушного сообщения, компонента с наибольшими эксплуатационными расходами.

Ресурсоориентированная индустриализация

Для проведения ресурсоориентированной индустриализации требуются очень специфические виды промышленной политики, отражающие природу сырьевого сектора. Примечателен пример мозамбикского алюминиевого завода Mozal. Хотя в Мозамбике не добывался боксит на момент разработки проекта, страна сумела привлечь одного из крупнейших прямых иностранных инвесторов в своей истории с помощью комбинации налоговых и финансовых стимулов, дешевой энергии и обеспечила доступ своего алюминия на рынки через совместное предприятие с компанией Mitsubishi.

Несмотря на важный вклад в экономику Мозамбика, попытка Mozal создать внутренние связи, в частности с помощью программы расширения возможностей малых и средних предприятий, оказалась ограниченной по своему масштабу и структуре.В отрасли были созданы около 3000 рабочих мест, удалось привлечь более 200 поставщиков сырья, однако ее связь с остальной экономикой в разрезе технологических возможностей и обучения осталась недостаточной.

Урок Мозамбика позволяет сказать, что для ресурсоориентированной индустриализации больше важна конкурентоспособность во взаимосвязанных отраслях, чем добыча как таковая. Хотя наделенность факторами производства, безусловно, является преимуществом, примеры Чили, ЮАР или Ботсваны показывают, что она не является достаточной сама по себе. Таким образом, успех ресурсоориентированной индустриализации обуславливают типы стимулов и существующие условия для появления и поддержания обогащения и трансформации отраслей промышленности.

Изменчивая природа индустриализации и эволюционирующая торговая система

Изменчивая природа индустриализации в сочетании со стремительно развивающейся архитектурой глобальной торговли существенно влияет на способность стран с низким уровнем доходов делать политический выбор для содействия своему промышленному развитию. Фрагментация способов производства и инвестиционных потоков привела к разбросу производственной деятельности по цепочкам создания стоимости или производственным сетям по всему миру, в результате чего произошло резкое увеличение торговли промежуточными продуктами.

Несколько фирм из стран с низким уровнем доходов сумели подключиться к глобальным цепочкам создания стоимости на устойчивой основе. Когда это удавалось, они оставались на низкой ступени цепочки и испытывали трудности с продвижением вверх. Неудивительно, что значительная доля прямых иностранных инвестиций во многие страны с низким уровнем доходов была сосредоточена в определенных секторах, таких как добыча полезных ископаемых и углеводороды. Инвесторы уделяли мало внимания деятельности с высокой добавленной стоимостью и производству. Это отражает глубокие и растущие разногласия между странами с низким уровнем доходов и остальным миром и демонстрирует важность и безотлагательность необходимости подстраиваться под новые требования индустриализации.

По мере эволюции производственной экосистемы меняются и правила игры. За последние годы мы столкнулись с распространением двусторонних и региональных торговых соглашений между развитыми и развивающимися странами, а также между развитыми странами, как способа углубления торговых отношений. Мегарегиональные торговые переговоры более масштабны по объему и наполнению и охватывают вопросы, находящиеся вне компетенции соглашений ВТО, в том числе охрану окружающей среды, трудовые права, защиту данных и конфиденциальность, а также вопросы конкуренции. В случае своего успешного подписания эти соглашения кардинально изменят правила ведения торговли и окажут серьезное влияние на не участвующие в них государства, в частности страны с низким уровнем доходов. Они приведут к размытию действующих торговых преференций, особенно в сфере производства одежды и переработки сельхозпродукции, и, что более важно, к значительному сближению или синхронизации нормативно-правовых баз.

Однако это также может создать новые возможности для стран с низким уровнем доходов, позволив им пропустить некоторые технологические процессы и специализироваться на деятельности, больше соответствующей их факторам производства и учитывающей их сравнительные и конкурентные преимущества.

Дальнейшие шаги: варианты политики для стран с низким уровнем доходов

Количество политических инструментов для преодоления проблем индустриализации достаточно, хотя страны с низким уровнем доходов сейчас работают в более ограниченной правилами торговой среде по сравнению с более ранними условиями, в которых развивались индустриальные страны. Например, ВТО ограничивает применение отдельных политических инструментов, в частности экспортных ограничений или связанных с торговлей инвестиционных мер, и регулирует условия использования технологий, патентов, промышленных образцов и авторских прав. Подписание соглашений о ЗСТ, в том числе соглашений об экономическом партнерстве, еще более ограничило пространство этих стран для маневра в политике, так как они обязались устранить тарифные барьеры в отношении не менее чем 75% продуктов, импортируемых из ЕС. Наконец, ДИС наделяют иностранных инвесторов дополнительными правами для оспаривания мер, которые национальные правительства могут принимать в пользу местных отраслей.

Тем не менее страны с низким уровнем доходов обладают значительной степенью гибкости в ВТО, в частности в соответствии с многочисленными исключениями, положениями о специальном и дифференцированном режиме, а также особыми исключениями или освобождениями от обязательств ВТО, по которым им предоставляется более длительный переходный период для имплементации конкретных соглашений.

Недостаток пространства для маневра в политике, похоже, не представляет проблемы. Странам с низким уровнем доходов необходимо расширить и углубить использование действующих политических инструментов в целях перестройки экономики и содействия внутренней диверсификации своей производственной базы. Кроме того, эти страны должны искать подходящий баланс между мягкими и жесткими видами промышленной политики, а также между внутриотраслевыми и горизонтальными мерами политики для развития устойчивой производственной базы. В дополнение к этому необходимо корректировать политику по мере изменения экономической ситуации в стране и развития международной торговли.

Принимая во внимание условия успеха политики импортозамещения в фармацевтической отрасли в Бангладеш, кажется необходимым оценивать политику и поддержку в разрезе производительности. Желательно, чтобы некоторые формы поддержки были ограничены по времени во избежание ее направления в малопродуктивные отрасли и для обеспечения устойчивости в долгосрочной перспективе.

В случае с экспортоориентированной и ресурсоориентированной политикой опыт показывает, что фирмы выбирают место работы в зависимости от эффективности производства, оказываемой поддержки для преодоления сдерживающих факторов, таких как доступ к финансам, земле или логистические сложности, а также условий доступа на рынок и предоставляемых торговых преференций. Это означает, что для удержания глобальных компаний требуется постоянный пересмотр промышленной политики.

Наконец, по мере развития глобальной торговли страны с низким уровнем доходов должны разрабатывать стратегии и создавать стратегические союзы для извлечения пользы из новой среды. Им необходимо взять на себя более активную роль в ВТО, чтобы многосторонняя торговая система гарантировала прозрачность и сохраняла для них необходимые механизмы гибкости.

Эта статья подготовлена на основе исследования Изабель Рамду “Industrial Policies in a Changing World: What Prospects for Low-Income Countries ”, опубликованного Международным центром по торговле и устойчивому развитию (МЦТУР) и Всемирным экономическим форумом в 2015 году.

Изабель Рамду – старший советник по развитию связей и инвестициям Африканского центра по освоению минеральных ресурсов, Экономическая комиссия для Африки

Новые индустриальные страны

Здесь ВВП составляет 500 - 9000$ США. В основном в эту группу входят латиноамериканские страны, включая Аргентину, Венесуэлу, Мексику, Панаму, Чили, Уругвай, а также страны Центральной Европы и Балтии. В них преодолена аграрная и сырьевая специализация их экономики, сформирован достаточно диверсифицированный промышленный комплекс, уточняется модель более равноправного участия на международных рынках. Основной статьей экспорта стали обработанные товары. В экономическом развитии большинства из них присущи тенденции, характерные для зрелой капиталистической экономики, но остается высокой теневая деятельность. У всех стран этой группы высокий уровень внешних долгов. Страны с доходами на душу населения выше среднего сосредотачивают порядка 5% населения и мирового производства (6,5% ВМП по ППС), что составляет 1/4 валового продукта всех периферийных стран.

Страны с доходами ниже среднего уровня

Третью группу образуют 54 страны и территории. Это значительная часть стран Юго-Восточной Азии и Восточной Европы, Латинской Америки, КНР. Они производят около 12% ВМП по текущим валютным курсам (29% по ППС), но в них проживает 42% населения мира. В этой подгруппе существуют большие социально-экономические различия. Особое место занимают бывшие социалистические страны, а среди них - КНР и РФ. ВВП на душу населения в этих стран не более 1,5 тыс. $ США.

Бедные страны

Самую многочисленную группу образуют страны с низким уровнем дохода, или бедные страны, в которых ВВП на душу населения в не превышал 825$. В нее входят свыше 60 стран преимущественно из Африки, Южной Азии, включая Индию и Пакистан.

Особое положение в группе бедных стран занимает Индия, обладающая большим экономическим потенциалом, разнообразной отраслевой структурой и значительным внутренним рынком.

В бедных странах проживает 37% населения мира, но производится 3% ВМП (10% ВМП по ППС).

Среди бедных стран ООН выделяет подгруппу наименее развитых стран. Особенность социально-экономического развития групп стран с развивающимися рынками состоит в том, что в ней увеличивалось число наименее развитых, беднейших стран. В эту подгруппу входят страны, которые, по существу, не обладают способностью к саморазвитию, не имеют внутренних источников преодоления их низкого уровня развития. Численность населения - до 75 млн человек.

Количество наименее развитых стран за 1970-1990-е годы увеличилось вдвое и достигло 50 (33 - в Африке). На их территории проживает свыше 11% населения мира, но они производят только 0,6% мирового продукта.

В производстве наименее развитых стран основное место занимает сельское хозяйство - свыше 38% ВВП. Доля его за 1980 - 1990-е годы не изменилась. В сельском хозяйстве этих стран занято 73% рабочей силы, а во всех развивающихся странах - 59%. Во многих из них сохраняются докапиталистические отношения.

Периферийные страны отличаются друг от друга не только социально-экономической структурой, уровнем экономического развития. Общественные структуры этих стран развиваются в рамках различных локальных цивилизаций и содержат в себе разное социокультурное наполнение .

Известно, что причиной более высокой эффективности стран с низкими доходами заключается в том, что они находятся на более низком этапе экономического развития. Этап экстенсивного развития в связи наличием свободных ресурсов позволяет им приобретать дополнительные ресурсы за меньшую цену. В результате инвестиции в слаборазвитых странах используются более эффективно.

Рассмотрим более подробно процесс формирования внутренних инвестиций: государственных и частных - в развитых странах (т.е. в странах с высоким уровнем дохода) и развивающихся странах (со средним и низким уровнем дохода) .

Первый случай рассмотрим на примере развитой экономики США, используя статистические данные Всемирного банка и Бюро экономического анализа США. На рисунке 1 представлена динамика инвестиционных расходов в США за период с 1972 по 2015 гг. .

Рисунок 1. Динамика инвестиций США за 1972-2015 гг., в % к ВВП

Средневзвешенная доля инвестиций в США за анализируемый период составляет 21 %. Это соответствует выводу, приведенному ранее о том, что доля инвестиций в целом по развитым странам ниже показателя стран со средним уровнем дохода, который составляет 27,85 % от ВВП.

Таблица 1.

Инвестиции в США по периодам

Согласно таблице выше, в структуре внутренних инвестиций США большую долю инвестиций составляют частные капиталовложения. В период 2000-2015 гг. их средняя доля составила 85 %, государственные инвестиции составляют менее 20 %, с тенденцией последних к уменьшению за счет увеличения объемов частного инвестирования.

Сокращение доли государственных внутренних инвестиций в их общем объеме с 22 % в 1967-1980 гг. до 15 % в 2000-2015 гг. связано не с умень­шением их абсолютного объема, а с увеличением размера частных внутренних инвестиций. В таблице видно, что с течением времени доля внутреннего государственного инвестирования в процентах к ВВП не претерпевала из­менений и оставалась на уровне 3 %, а доля частных инвестиций в основной капитал увеличилась к 2015 году с 14 % до 20 %.

Процесс формирования государственных внутренних инвестиций США осуществляются за счет бюджетных средств, которые, в свою очередь, фор­мируются из доходных статей бюджета: налоговых и неналоговых поступлений. В случае дефицита бюджета государства используют такой инструмент как государственные займы. Государственные займы - это заимствования на внутреннем и внешнем рынках посредством выпуска государственных ценных бумаг, которые размещаются среди индивидуальных инвесторов и корпораций, пенсионных фондов и правительств как национальных, так и зарубежных. В условиях современной экономики рынок ценных бумаг повсеместно выступает главным источником покрытия бюджетного дефицита. Но эти средства не относятся к категории внутренних или внешних государственных инвестиций. Причина заключается в цели выпуска государственных ценных бумаг - на покрытие дефицита. Фактически это финансирование текущих расходов. В среднем 80 % государственных расходов идет на потребление и лишь 20 % - на инвестиционные цели. Чем выше государственный долг - и соответственно бюджетные дефициты - тем больше государство обращается к капитальным рынкам. Т.е. государство привлекает сбережения, которые могли бы направляться в акции и облигации корпораций, создавая новые доходы за счет создания новых рабочих мест. Получается, что правительство за счет более привлекательных ценных бумаг не вытесняет (так как доля частных капиталовложений растет), но все же сдерживает высокие темпы роста, так как все более высокие уровни сбережений направляются на покупку государственных ценных бумаг.

В рисунке 2 представлена динамика эффективности инвестиций США за период с 1972 по 2015 гг.

Рисунок 2. Эффективность инвестиций США за 1972-2015 гг.

Средняя эффективность общих инвестиций в США за указанный период составляет 13,9 %, что является немногим выше усредненного показателя по странам с высоким уровнем дохода в целом.

Подводя итоги по ситуации на рынке реальных инвестиций развитых стран на примере США можно сформулировать его некоторые особенности.

Во-первых, доля общих инвестиций развитых стран ниже, чем в стра­нах со средним уровнем дохода. Так, например, для США среднее значение данного показателя оказалось на уровне 21 %, в то время как группы стран со средним уровнем дохода значение показателя равно 27,85 %.

Во-вторых, существуют некоторые различия между развитыми и раз­вивающимися странами в структуре формирования инвестиций по источни­кам финансирования, а также в степени значимости их составляющих. В ча­стности, внешние инвестиции в США представлены только в виде прямых и портфельных иностранных инвестиций (т.е. официальная помощь развитию отсутствует). Государственные займы на рынке иностранного капитала к ка­тегории внешних инвестиций не относятся, несмотря на их растущую долю в структуре общих займов, однако косвенно они являются источником фор­мирования внутренних инвестиций (как и в развивающихся странах).

В-третьих, уровень эффективности инвестиций развитых стран в целом ниже уровня в странах с более низким уровнем развития. Как было описано ранее, основной причиной этому служит различие в степени развития стран. Страны с высоким уровнем жизни перешли этап экстенсивного роста и, соответственно, исчерпали его возможности, в отличие от развивающихся стран. Имеющаяся жесткая конкуренция на рынке интенсивных факторов роста в целом приводит к более низкой отдаче инвестиций.

Рассмотрим ситуацию на рынке инвестиций в развивающихся и слаборазвитых странах. В рисунке 3 представлен объем общих инвестиционных расходов в развивающихся и наименее развитых странах в динамике, экономический рост и эффективность.

Рисунок 3. Динамика инвестиций в развивающихся и наименее развитых странах, % к ВВП

Из вышеприведенной диаграммы видно, что в этих странах наблюдается неустойчивая, но все же тенденция к увеличению объемов инвестиций в ВВП. Экономический рост в этих странах отличается нестабильностью: за ростом ВВП следует различный по глубине его спад.

Проанализируем эффективность инвестиций, разделив развивающиеся страны согласно доходу на душу населения: на группы стран со средним и низким уровнем дохода. Ученый-экономист Джозеф Стиглиц предлагает опреде­лять эффективность инвестиций как отношение между ростом ВВП и долей инвестиций в ВВП, что можно выразить через следующую формулу:

– эффективность инвестиций;

– дополнительный объем произведенного ВВП в результате вложения дополнительных инвестиций;

– объем дополнительных инвестиций (прирост инвестиций).

Следовательно, под этим показателем можно понимать не только прирост инвестиций за определенный период, то есть насколько больше вло­жений стали осуществлять в данном периоде по сравнению с предыдущим периодом, но и долю инвестиций в ВВП за каждый период.

Таблица 2.

Расчет эффективности инвестиций по группам стран за 1960-2015 гг.

В развивающихся странах средняя доля инвестиций составляет 27,85 % к ВВП против 17,37 % - в слаборазвитых странах; экономический рост 4,7 % против 3,4 % соответственно. Налицо прямая зависимость между объемами инвестиций и экономическим ростом, то есть чем выше уровень инвестиций, тем выше темпы экономического роста.

Средний показатель эффективности инвестиций в странах с низким уровнем дохода выше аналогичного показателя в странах со средним уровнем дохода: 19,6 против 16,9 соответственно. Напомним, что различия в уровне эффективности инвестиций зависит, в том числе, и от степени развитости страны. Ранее мы определили, что наиболее развитые страны обладают в среднем более низкой отдачей от инвестиций, а самая высокая отдача на­блюдается в наименее развитых странах. Причиной этому, по нашему мнению, служат возможности использования экстенсивных факторов роста в слаборазвитых странах и постепенное их исчерпание по мере развития стран.

Необходимо отметить, что средний размер чистого притока прямых внешних инвестиций в слаборазвитые и развивающиеся страны с 1990 года составляет более 2,5 % к ВВП, что превышает показатели стран с развитой экономикой (см. таблицу 3).

В данном случае рассматривается показатель чистого притока инвести­ций, то есть приток инвестиций, за вычетом оттока. Безусловно, абсолютные размеры инвестиций как притока, так и оттока выше для стран с развитой экономикой, однако чистый показатель притока в процентах к ВВП выше у развивающихся и слаборазвитых стран (2,54 % в развивающихся странах, про­тив 1,23 % - в развитых странах). Отток инвестиций из слаборазвитых и разви­вающихся стран ниже, чем в развитых странах, соответственно показатель чистого притока выше у слаборазвитых и развивающихся стран.

Таблица 3.

Чистый приток внешних инвестиций по различным группам стран, % к ВВП

К основным преимуществам прямых иностранных инве­стиций для принимающих развивающихся стран можно отнести такие, как создание новых рабочих мест; высокая заработная плата; увеличение экспорта; повышение производительности; внедрнение новых технологий, знаний и исследований.

К недостаткам можно отнести то, что привлечение со стороны иностранных компаний специалистов местных фирм подрывает возможности и конкурентоспособность национальных фирм, однако, тем не менее, прямые иностранные ин­вестиции, которые представляют собой внешние инвестиции, направляемые непосредственно в реальный сектор, являются решением проблемы недостатка отечественных инвестиций.

Список литературы:

1. Гуманитарные технологии. Информационно-аналитический портал [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://gtmarket.ru/ratings/rating-countries-gni/rating-countries-gni-info (дата обращения 04.03.2017).
2. World Development Indicators [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://data.worldbank.org/data-catalog/world-development-indicators (дата обращения 04.03.2017).

Население стран с низким уровнем доходов сталкивается с совершенно иными проблемами в сфере здравоохранения, чем население развитых стран. Население этих стран, в основном, живет в сельской местности, в семьях много детей, и основной проблемой являются инфекционные заболевания и задержки в развитии (например, чрезмерно низкий рост), вызванные нехваткой продуктов питанию.

При этом образ жизни правительственных чиновников, живущих в столице, не слишком отличается от образа жизни населения развитых стран. Неравномерное распределение ресурсов приводит к тому, что в одних районах страны есть медицинские центры, оснащенные по последнему слову техники, в то время как в других районах в принципе нет врачей и медсестер, в результате чего детям не делают прививки, и регулярно вспыхивают эпидемии инфекционных заболеваний. Случаи, когда половина бюджета страны тратится на столичный регион, причем большая часть этой суммы уходит на оснащение центральной больницы, не так уж редки (для сравнения: на больницу им. Джона Хопкинса в США уходит около 0,6 процентов бюджетных средств, выделенных на здравоохранение). Убедить местные власти пересмотреть распределение средств и сделать упор на развитие первичной медицинской помощи непросто, поскольку они не хотят отказываться от современных медицинских центров, которые подчас известны во всем мире. Мы восхищаться врачом, который, получив образование в одном из наиболее престижных европейских университетов, будет годами работать в какой-нибудь изолированной от мира деревушке, а врач, который каждый день сталкивается с диареей и зараженными ранами и которому вряд ли когда-нибудь предоставится возможность пройти стажировку в современном медицинском центре, со стороны воспринимается как человек обладающий только минимальным набором несложных навыков. Потребность большинства населения в медицинских услугах редко учитывается политиками и талантливыми врачами, которые склонны отдавать предпочтение ультрасовременным медицинским центрам, оснащенным высокотехнологичным оборудованием и новейшими лабораториями, хотя на это и уходят средства, которые могли бы быть потрачены на сельские больницы, что позволило бы более эффективно бороться с младенческой смертностью и могло бы более существенно повлиять на продолжительность жизни. Даже в странах с низким уровнем доходов выпускниками медицинских институтов чаще являются не специалисты широкого профиля, способные лечить наиболее распространеннее заболевания, а врачи, стремящиеся работать в современных лабораториях.

Согласно исследованиям Всемирного банка, важную роль играет социальный статус женщины. Речь идет, прежде всего, об информированности населения. Если большинство женщин страны не получили образования, то они вряд ли знают о методах обеззараживания воды, способах лечения детских инфекций или правильном питании. Женщины чаще, чем мужчины, понимают первостепенное значение здоровья семьи. В странах, где женщины могут влиять на расходы семьи (что может быть связано с традицией или же с наличием у них работы), на еду тратится больше, чем на сигареты или алкоголь.

Во многих беднейших странах остро стоит проблема истощения. В Нигерии 43 процента детей в возрасте от 2 до 6 лет являются недорослыми, в Кении эта цифра равна 32 процентам, в Индии 65 процентов, в то время как в Мексике 22 процентам и всего 4 процентам в Японии и 2 процентам в Великобритании и США. Причиной этого является не нехватка продовольствия, а его неравномерное распределение. Неорганизованность, отсутствие транспорта, перебои с поставками продовольствия из-за войн и политических переворотов являются основными причинами того, что продукты питания не попадают к тем, кто в них отчаянно нуждается. Решить эту проблему нелегко, поскольку основная причина как перебоев с продовольствием, так и отсутствия экономического роста- это злоупотребления в управлении страной. Государства, правительства которых оказываются в состоянии поддерживать политическую стабильность, грамотно управлять бюджетом и финансовыми ресурсами и развивать рыночную экономику, имеют шанс преодолеть финансовые трудности и войти в число стран со средним уровнем доходом. Судан.

Судан- это очень бедная страна с низким уровнем доходов, находящаяся на северо-восточном побережье Африки. Население Судана, равное 32 миллионам человек, проживает на территории размером 2,5 миллиона километров квадратных, и его численность, несмотря на крайнюю бедность, увеличивается на 2,9 процента в год. Доход за 2001 год составил около 330 долларов на душу населения. Как и в большинстве африканских стран, государственные учреждения здравоохранения являлись основным поставщиком медицинских услуг, именно они подбирали врачей, медсестер и прочий младший медицинский персонал и выплачивали им зарплату, сопоставимую с зарплатой государственных служащих. В городах наблюдался избыток медицинских учреждений, в то время как в сельской местности потребность в них была наиболее ощутимой. Исторически сложилось так, что основным источником финансирования было налогообложение, и все помещения и все оборудование находилось в собственности государства.

Хотя изначально медицинские услуги были бесплатными, сокращение государственных расходов, а также стихийные бедствия (засухи, наводнения) и антропогенные катастрофы (вооруженные конфликты на юге страны) заставили правительство пересмотреть систему здравоохранения. Надежды на сохранение бесплатного медицинского обслуживания для всех категорий граждан рухнули, когда в результате нецелевого использования бюджетных средств многие врачи, здания и оборудование оказались невостребованными. Последовавшая затем закупка оборудования и строительных материалов, а также невозможность отправлять врачей на стажировки в другие страны только осложнили ситуацию. На протяжении 1980-ых годов расходы на социальное обслуживание населения в целом и на здравоохранение в частности сократились. В условиях экономического кризиса основное внимание уделяется необходимости выплачивать зарплаты и платить за аренду помещений, а также компенсировать врачам стоимость расходных материалов и оборудования, в итоге затраты на сами медицинские услуги сократились даже больше, чем следует из отчетов.

Сложная экономическая ситуацию, сложившаяся в 1980-ые годы, повлияла на медицину, здоровье населения и финансирование здравоохранения. Частный медицинский сектор расширился качественно и количественно. Изначально все платные услуги сводились к консультациям врачей, работающих в государственных учреждениях, в свободное от основной работы время. Но затем многие врачи стали заниматься только частной практикой, и стали появляться частные стационарные медицинские учреждения. По оценкам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), правительство в 2002 году потратило около 2,5 долларов на здравоохранение на душу населения, что составляет 0,065 процентов ВВП. Большая часть этой суммы- 63 процента- поступает за счет налоговых сборов с частных компаний, 17 процентов из фонда обязательного медицинского страхования, 19 процентов оплачивает министерство здравоохранения и другие министерства и 2 процента из фондов международных организаций (в первую очередь, ВОЗ и Детский фонд Организации Объединенных Наций [ЮНИСЕФ]).

Другими источниками финансирования здравоохранения являются система страхования от болезней работников компаний, национальные и международные гуманитарные неправительственные организации, а также плата отдельных граждан за услуги народных целителей. Поскольку и государственные, и частные медицинские учреждения обычно располагаются в городах, то значительная часть территории страны оказывается не охвачена. По закону система страхования работников от болезней должна существовать в любом государственном или частном учреждении, где работает хотя бы 10 человек, но на практике в этой программе участвуют лишь 6 процентов населения.

Люди, которые могут позволить себе пользоваться, в основном, платными медицинскими услугами, только выигрывают, хотя социальное расслоение таким образом усиливается. Поскольку финансирование из бюджета сократилось, многие люди стали обращаться за медицинской помощью только после того, как болезнь даст осложнения. Затраты на профилактические мероприятия и плановые осмотры стали ниже затрат на форс-мажорные ситуации. Приватизация коснулась даже некоторых государственных учреждений. В Хартуме поддержание порядка в общественных туалетах, прилегающих к мечетям, рынкам, автобусным остановкам, и в других общественных местах было поручено частным лицам и организациям. Арендная плата составила 615.000 суданских динар (около 2.460 долларов), причем за пользование туалетами разрешалось взимать небольшую плату в размере 10-20 динар (4-8 центов). И хотя итоги этой приватизации не были предметом отдельного исследования, проведенный опрос показал, что и организации, и клиенты остались довольны, поэтому с учетом того, что этот эксперимент был начат в 1995 году и продолжается до сих пор, его можно считать удачным.

Здравоохранение в Кении.

Основой экономики Кении является сельское хозяйство. Кения экспортирует кофе, чай, хлопок и минеральное сырье. В 1990 году доходы населения, равного 24 миллионам человек, составили 340 долларов на душу населения. Оценить доходы населения традиционного аграрного общества довольно сложно. Население страны увеличивается довольно резко (на 3,8 процента в год), и почти половина населения моложе 15 лет. Около 88 процентов детей учится в начальной школе, и половина взрослого населения получила образование. Примерно четверть населения живет в городах. С 1963 года у власти находится Африканский национальный союз Кении, сформировавший однопартийное правительство, и его положение достаточно стабильно для такого бедного государства. Продолжительность жизни- 59 лет- одна из самых высоких среди стран Центральной и Южной Африки. Тем не менее, половина случаев смертей приходится на детей в возрасте до 15 лет, а смертность среди взрослого населения в три раза выше, чем в США.

Система здравоохранения делится на почти равные друг другу государственный и частный секторы (см.таблицу 17.2). В ведении министерства здравоохранения находится 80 больниц, 41 районная поликлиника, 178 сельских больниц и около 1200 аптечных пунктов. В районных поликлиниках работают терапевты, которым обычно помогают медсестры, и администратор поликлиники. В учреждениях ниже районных поликлиник работает младший медицинский персонал, а в аптечных пунктах муниципальные работники и персонал без специального образования. Несмотря на то, что особое внимание уделяется оказанию первичной медицинской помощи и развитию сельских районов, более 35 процентов бюджетных средств тратится на центральную больницу Кении (Kenya National Hospital) в Найроби. В некоторых правительственных учреждениях, например, министерстве транспорта и комитету по кофе, а также в нескольких десятках других учреждений предусмотрено медицинское страхование работников.

Важную роль в системе здравоохранения Кении играют миссионерские организации, в их ведении находится 40 больниц, 84 медицинских центра и 173 поликлиники. Хотя эти учреждения были основаны миссионерскими организациями, 60 процентов финансирования поступает за счет оплаты лечения, около 25 процентов за счет государства и только около 15 процентов за счет пожертвований. Таким образом, они относятся к частному сектору. В целом, около 22 процентов средств на здравоохранение в Кении поступает из иностранных организаций.

Правительство поощряет развитие частного сектора здравоохранения. Частные больницы, существующие исключительно за счет своих клиентов, оказывают более качественную медицинскую помощь, чем государственные, и их число быстро растет. Правительством создан фонд обязательного медицинского страхования для рабочих с достаточно высоким уровнем доходов, в который они отчисляют двухпроцентный налог с зарплаты (при этом работодатель не платит этот налог), основная задача этого фонда- компенсировать населению плату за пребывание в частных и миссионерских больницах, а также платных отделениях государственных больниц. Но этот фонд затрагивает лишь 12 процентов населения. В дальнейшем продуктивность работы фонда может снизиться, так как он не окупается: только 60 процентов собранных страховых взносов пошли на компенсацию расходов, в том числе административных, а оставшиеся 40 процентов были удержаны государством.