Экономическая политика: стратегия и тактика

Уроки социально-экономической трансформации

АЛЕКСАНДР ДАНИЛОВ
доктор социологических наук,
заместитель начальника Главного управления информации
администрации Президента Республики Белоруссия

Трансформация приводит к качественно новым социально-экономическим сообществам
Проблемы трансформации одновременно являются мировоззренческими
Никто не знает, в какие формы выльются происходящие общественные перемены

Трансформация, начатая в странах Центральной и Восточной Европы во многом по единым шаблонам, в течение последних лет все отчетливее приобретает национально-государственную специфику. В каждой из стран практически образуется свой вариант рыночной экономики. Этот процесс обладает столь значительным потенциалом и столь существенно влияет на общемировую ситуацию (идет процесс количественного накопления перемен), что я не исключаю появления принципиально новых решений, которые соединят политические устремления мировой экономики Запада с национальными нуждами реформируемых обществ Востока.

Термин “трансформация” означающий, как известно, преобразование, превращение, применялся главным образом в технике. Общественные науки, нуждающиеся в новых понятиях для характеристики социальных процессов, используют этот термин с 50-60-х годов XX столетия для описания радикальных структурных перемен, перехода общества к качественно новому состоянию организации.

Трансформации, охватившие страны Центральной и Восточной Европы, можно определить как системные , затрагивающие весь спектр жизни государств - их политику, экономическую и социальную структуры, духовную жизнь. Тем самым они отличаются от реформ , содержанием которых является обновление без принципиальной ломки. Реформы осуществляются целенаправленно, изменяя часто свои цели в ходе событий. Они затрагивают, как правило, частичные системы общества и имеют дело главным образом с процессами на техническом, социально-техническом уровне и в меньшей степени на уровне общества в целом.

Трансформационные изменения начались в Польше, затем в Венгрии, Чехословакии и ГДР. С 1991 г. активизировалась трансформация в республиках бывшего СССР.

Столь желанная для многих политиков трансформация социалистического мира вряд ли существенно укрепила основы западного общества. Напротив, мне кажется, что она потенциально ведет к обострению его проблем, потому что Запад должен поступиться частью своих интересов, чтобы создать эффективный “новый мировой порядок”. Запад не может дистанцироваться от процесса перемен в Центральной и Восточной Европе, тем более что и сам все более подвержен хотя пока и не проясненной в деталях, но мощной исторической тектонике. Но пока Запад не проявил достаточного понимания проблем всех трансформирующихся государств.

Прошедший исторический период обогатил нас новым опытом осуществления политических и социально-экономических перемен.

Во-первых, выяснилось, что не в полной мере учтены связанные с реформами факторы отрицательного воздействия на внутренний спрос и объемы производства. Не ожидалось, что они будут действовать одновременно во всех странах европейского региона , усугубляя трудности социально-экономического положения в каждой из них. Недооценено было влияние и таких факторов, как обвальное снижение накопленных материальных запасов, более значительное, чем предполагалось, ужесточение условий кредитования - результат чрезмерного всплеска инфляции после изначального значительного обесценивания денег. Недооцененными оказались масштабы деятельности теневой экономики. В этих условиях государству неизбежно приходится играть все более активную роль, чтобы избежать чрезмерного снижения деловой активности и сокращения рабочих мест.

Во-вторых, практика показала необходимость большей сдержанности и осторожности в принятии общенациональных решений. Нужна оказалась постоянная корректировка курса исходя из социального самочувствия тех, кто на своих плечах несет главную тяжесть перемен. Выявилась важность получения постоянной и достоверной информации о происходящих процессах, чтобы своевременно и эффективно осуществлять меры по финансово-экономической и социальной санации.

В-третьих, реформаторская практика потребовала точнее определить все наличные ресурсы как природные, экономические и технические, так и в особенности социальные. Владеть человеческими ресурсами - это точно знать качественное их состояние (стратификация, интересы, психология, уровень образования, материальное положение, региональные особенности и т.п.) и постоянно влиять на формирование необходимого состояния этих ресурсов. Это, разумеется, гораздо более широкий вопрос, нежели вопрос работы с кадрами, который является лишь составной частью указанной проблемы.

В-четвертых, это постановка реальных целей и разработка идеальных представлений. Национальное общество должно иметь разработанный идеал, который бы соответствовал его истории и принимался бы большинством. Следует постоянно сравнивать достигнутое в стране с этим идеалом, но также и с достижениями других стран.

Я полностью разделяю точку зрения А.И.Пригожина: “Интеллектуальным силам общества необходимо напрячься для выдвижения современного общественного идеала. Но теперь надо иметь в виду, что есть идеалы - доктрины, т.е. конечное беспроблемное состояние общества, а есть идеалы-нормы как вечные ценности, которые никогда не могут быть полностью реализованы, но служат моральными ориентирами, критериями прогресса. Отказаться от доктринального представления об общественном идеале в пользу критериального - вот еще одна трудность” 1 . При этом я не вижу существенных противоречий между названными представлениями. Важно, чтобы в практической работе идеал помогал находить наиболее эффективные решения. Различные люди по-разному понимают “общие ценности”, но это отнюдь не означает, что идеал должен быть противоречивым, даже конфликтным. Идеал - не лавка, где каждому отпускают свой товар, а совокупность принципов, при соблюдении которых свои права может реализовать каждый “покупатель”.

К главному приобретению новейшего опыта следует отнести, конечно, и осознание важности искусства управления на всех уровнях государственной и общественной жизни. Проблема управления приобрела на нынешнем этапе исторического развития приоритетный характер, т.е. стратегические задачи нации не могут быть решены только удачными постановлениями высших властей, - адекватными возможностями должен располагать каждый трудовой коллектив, каждое звено управленческого аппарата.

Необходимо признать, что устойчивых традиций успешного управления, к сожалению, мы пока не накопили, вследствие чего, - даже при наличии таких национальных качеств, как трудолюбие и выносливость - не сформировано чувство долга, которое, например, в Германии воспитывалось на протяжении веков и дало свои благодатные плоды.

Знаменитый экономист и политик, главный творец германского экономического чуда Людвиг Эрхард постоянно подчеркивал, что правильно выбранный синтез элементов развития рождает новое качество. Нет сомнений, что и трансформация приведет к образованию качественно новых экономик и социальных сообществ, параметры которых ныне едва просматриваются. Однако ни в одной из стран СНГ после 5-летних реформ так и не выкристаллизовалась та новая экономическая модель, которая обеспечивала хотя бы сносное существование общества.

Все вместе взятое позволяет сделать вывод, что жизнь требует в гораздо больших объемах применения в технологиях развития общества достигнутого уровня познания и, вероятно, первейшей обязанностью власти является разработка технологий реализации достигнутых знаний в практике государственной и общественной жизни.

Анализ эмпирического материала на всем огромном трансформационном пространстве, где проживают сотни миллионов людей, побуждает сделать ряд принципиальных выводов.

Первый и основной : трансформация - это следствие поражения Советского Союза в противоборстве двух систем. Именно это обстоятельство наложило неизгладимый отпечаток на течение всех событий.

Политические и военно-стратегические установки преобладали не только на этапе разрушения, но, к сожалению, пока все еще преобладают на этапе “созидания”. Вот отчего этот процесс столь драматичен и сложен. Если бы стратеги Запада ограничились уничтожением системы, воспринимавшейся в качестве врага, и занялись бы активным налаживанием системы, которую могли бы принять в свое сообщество на равных основаниях, все выглядело бы совершенно иначе, в том числе и для многомиллионных масс.

Но этого пока не произошло, что свидетельствует о многозначности нынешних политических установок наших западных партнеров. Понятно, что в новой парадигме это нетерпение конкурента, стремление к торжеству и безоговорочному преобладанию считаются “нормальными”, однако последствия таких взаимоотношений дают явно драматический итог. Более того, политическая беспощадность и материальная корысть (это уже ясно) пока отрезают путь к равноправной интеграции: реальные общества, которые складываются на постсоветском пространстве (за немногими исключениями), не в состоянии походить на западные модели.

Вывод второй . Практически ни в одной стране, радикально изменившей свою государственность и социально-экономическую сущность, реформам не предшествовало серьезное национальное обсуждение ситуации и выбор путей развития. Все делалось в ажиотажной обстановке и по тем приблизительным, умозрительным шаблонам, которые предложили ведущие институты Запада. Это обстоятельство осложнило внутреннее состояние стран переходного типа и обрекло их на долгие кризисы и, возможно, на перманентную конфликтность с соседями.

Вывод третий . Поскольку трансформация обусловлена сложным взаимодействием внутренних и внешних факторов, на этапах “революций” произошел отказ от использования многих позитивных знаний, наработанных обществом в предыдущий период. Обычно в период обострения политического противостояния вместе с водой выплескивается и ребенок. Отсюда и ошибки, перекосы, обманы, авантюры, в целом существенно понижающие уровень выражения национально-государственных устремлений и ожиданий. Это проявляется и в недооценке роли государства по применению рыночных рычагов, забегании с приватизацией и либерализацией цен, потере контроля на рынках одновременно с промедлением в реформировании, потерями в связи с этим материальных и моральных ресурсов. Повторяются многие из грубых ошибок предшествующего периода истории: региональные особенности не учитываются, эксперименты проводятся сразу в национальном масштабе.

Трансформация, которую мы наблюдаем сегодня во многих странах, - это пока единственный в истории случай, когда большая группа стран пытается воспроизвести на своих территориях сложившийся социально-культурный опыт других стран. Даже СССР после победы во второй мировой войне навязывал народным демократиям не свой устоявшийся опыт, а лишь принципы, одновременно делая все для экономического и финансового укрепления новых режимов. Нынешние “победители” жаждут преимуществ, но как бы совершенно запамятовали о своих новых “долгах”.

Становится очевидным, что приобщение к нормам “западной демократии” удастся только в тех случаях, когда трансформирующиеся страны сумеют стать деятельными, иначе говоря, равноправными участниками адекватной мировой социально-культурной среды. В противном случае внутреннее несоответствие перемен рано или поздно взорвет режимы или существенно переменит их природу, инкорпорировав и предыдущий социально-культурный опыт. Полагать, что социализм все 70 лет был совершенно чуждым, инородным явлением, значит тешить себя пустой иллюзией: в ходе конкретного исторического бытия народы преодолевали надуманные догмы. Степень их преодоления как раз и обеспечивала эффект развития. Запад начинал борьбу с “агрессивным коммунизмом”, а повалил сговорчивого, покладистого партнера.

Эгоизм гегемонистской группы постиндустриальных держав препятствует врастанию экономики и обществ трансформирующихся стран в мировую систему, поскольку не соответствует освобождению или перераспределению рыночных ниш. Все это неизбежно ведет к новому обострению общей мировой ситуации.

Таким образом, “социальной матрицы перемен” еще не создано опытом трансформации. Он только создается и скорее всего нашей нынешней методике исследования он пока просто недоступен, его проявления не улавливаются нашей тенденциозной, односторонне сфокусированной “аппаратурой” исследования.

Наконец, мы должны более конкретно представлять себе роль и место трансформирующихся обществ в системе мировых политических и экономических связей, в частности в системе европейской регионализации.

Именно в связи с бурными переменами в политической, экономической и социальной сферах уместно поставить вопрос о трансформации как новом факторе в процессе международной регионализации, в частности европейской. Но, увы, серьезных инициатив нет.

Трудно сказать, как сложатся судьбы национальных государств в XXI в. Я думаю, что многие идеи де Голля, как и идеи других государственников, не только не погибнут в котле всеобщей интеграции, но приобретут новую окраску и новый вид. Во всяком случае, стремление регионов к большей самостоятельности представляется мне объективным внутригосударственным (прежде всего) процессом.

Вопрос здесь заключается в следующем: какие новые шансы европейское интеграционное движение может предложить новым государствам? Какие новые возможности открываются перед “Европой регионов” в связи с трансформацией.

Известно, что в последние годы начала проводиться активная региональная политика на наднациональном уровне. Поворот к такой политике выразился прежде всего в реформе структурных фондов (1988 г.), которая привела к росту финансовых ресурсов. Во избежание распыления средств помощь фондов концентрируется на приоритетных направлениях. Кроме того, согласно достигнутой в Маастрихте в декабре 1991 г. на сессии Европейского совета договоренности в 1992 г. создан новый фонд, через который более процветающие государства сообщества будут оказывать помощь менее развитым (Испании, Португалии, Греции и Ирландии). Это дело не одного десятка лет. А пока регионы имеют очень разную экономическую силу. Бедные попадают в зависимое положение, выступая в роли просителей и перед ЕС, и перед своим правительством.

И.Бусыгина, изучавшая проблемы регионализации в Европе, высказывает некоторые пожелания (или опасения), которые имеют самое непосредственное значение для трансформирующихся стран. Новые региональные и новые интеграционные связи для них благо или новая беда?

“Очевидно, именно бедные периферийные районы Сообщества должны в первую очередь получить большую независимость в принятии политических решений и возможность контролировать достаточные финансовые средства. Это поможет им ускорить темпы экономического развития и сделать его более автономным от центра и богатых передовых районов.

По мере завершения создания единого внутреннего рынка из-за резкого усиления конкуренции региональные диспропорции, вероятно, будут иметь тенденцию к обострению. Преимущества экономической интеграции в первую очередь помогают передовым, процветающим районам. В то же время создание единого рынка может породить новые виды экономической периферии. Эволюционные процессы не бывают справедливыми.

Жертвами создания единого внутреннего рынка будут слабоконкурентоспособные районы, хотя, естественно, могут быть и исключения. Некоторые районы могут получить новые возможности для ускорения своего развития в более открытой экономике Сообщества, при более либеральном еврорежиме. Другие районы, напротив, могут понести сильные потери...” 2 .

Что касается Республики Белоруссии, то в силу целого ряда объективных обстоятельств она не форсировала осуществление программ МВФ, столкнувшись с неожиданным, не сразу осознанным явлением: рыночные законы не работают не только в условиях недостаточного развития рыночной инфраструктуры, но, как показали анализ и расчеты, не готовы работать даже при наличии всех условий в национальном хозяйстве, потому что требуют таких внешних условий, которых еще нет в окружающих Белоруссию странах. Эта аномалия создает повышенный риск для управленческих структур, требуя особой осмотрительности и подходов, максимально учитывающих конкретную ситуацию экономического и социального положения.

Мы нередко упускаем из виду, что проблемы трансформации для миллионов людей - это одновременно и мировоззренческая проблема, и проблема выбора своего будущего.

Нужно иметь виду и то, что всем странам сообща придется решать еще другую не менее важную задачу - участвовать в выработке механизма согласования активной деятельности человечества с возможностями биосферы планеты. И здесь уместно сослаться на мнение академика Н.Н.Моисеева, высказанное еще на первом, самом драматическом этапе трансформации: “Формирование и реализация любой стратегии активной деятельности людей, а тем более общечеловеческого масштаба требуют направленности действий каждого человека, концентрации усилий людей, что неизбежно приведет к системе запретов, регламентации их поведения и действий. Наша жизнь оказывается стесненной определенными рамками (дисциплиной). Эта регламентация означает утверждение некоторых принципов новой нравственности: то, что было допустимо в прошлом, уже недопустимо сегодня. Подобные ограничения естественно назвать нравственным императивом.

Итак, императив экологический неизбежно порождает императив нравственный, который необходимо конкретизировать и которому предстоит утвердиться в общественном сознании” 3 .

Трансформация уже стала современной историей. Придет время, и она будет вокруг нас и не впереди, а позади нас. Сколь многое мы увидим новыми глазами!

Вероятно, трансформация в целом - это выход из того тупика, который возник со второй половины XX в. Но никто не знает, в какие формы выльется этот процесс.

Человек, который верит, способен созидать. Самые конструктивные идеи будут рождены опытом. Практика порождает и тех лидеров, которым окажутся по плечу задачи трансформации, представляющиеся ныне слишком сложными и порой неразрешимыми. Каждый новый камень, заложенный новыми лидерами в фундамент нового мира, будет расширять круг их сторонников, умножать их силы. Были бы их идеи верны логике и законам истории.

Крушение Советского Союза вывело мир из равновесия. Восстановить его в прежнем виде не удастся. Но равновесие будет достигнуто через трансформационный процесс, которого жаждал западный политический мир и который теперь изменит лицо самого Запада.

Социолог Джеймс Цанден приводит пример поведения среди пациентов, которым сделана операция на сердце. У них общие жалобы и общая цель 4 . Это весьма точный образ современного человечества, все части которого втянулись в один процесс - “операцию”, которую делает над всеми истощенная внешняя среда. Будут ли агрессивно усиливаться полярности или так или иначе состоится конвергенция, перерастание национального опыта в международный? Основа для примирения и согласия есть, но смогут ли слишком пылкие политические фантазии стать действительностью?

1 Пригожин А.И. Перестройка: переходные процессы и механизмы. М.: Наука, 1990. - С.53.
2 Мировая экономика и международные отношения. - 1993. - № 9. - С.85.
3 Моисеев Н.Н. причины крушения и рычаги процветания. социально-политический журнал. - 1994. - № 9-10. - С.98-99.
4 J.V.Vanger Zanden. Sociology. The Core (Second Edition). - Ohio State University. - 1990.

Диссертация

Орлова, Елена Васильевна

Ученая cтепень:

Доктор социологических наук

Место защиты диссертации:

Код cпециальности ВАК:

Специальность:

Экономическая социология и демография

Количество cтраниц:

ГЛАВА 1. Взаимосвязь социальной и экономической эффективности предпринимательской деятельности в трансформирующемся российском обществе .

1. Теоретические проблемы исследования социальной эффективности предпринимательской деятельности в современной России.

2. Экономические и социологические критерии предпринимательской деятельности.

3. Проблема идентификации субъекта предпринимательства в современной России.

ГЛАВА 2. Частная собственность как значимый элемент эффективной предпринимательской деятельности.

1. Развитие идеи частной собственности как основы рыночной экономики в России.

2. Формирование структуры частной собственности в процессе социетальной трансформации российского общества.

3. Отношения частной собственности в России: экономические, социальные и социокультурные особенности их формирования и развития.

ГЛАВА 3. Эффективность социальных функций предпринимательства в современном российском обществе.

1. Роль предпринимательства в формировании и развитии современных хозяйственных структур.

Введение диссертации (часть автореферата) На тему "Социальная эффективность предпринимательской деятельности в трансформирующемся российском обществе"

Актуальность настоящего диссертационного исследования обусловлена многочисленными социальными и экономическими проблемами современного российского общества: низким уровнем жизни подавляющего большинства россиян, значительной (и несправедливой) имущественной дифференциацией населения, практическим отсутствием «среднего класса », серьезными г демографическими проблемами, низким ростом макроэкономических показателей. Все это поднимает вопрос об эффективности происходящих в обществе социально-экономических процессов, о той «цене реформ », которую платит население России за общественные преобразования.

Реформы, проводимые в Российской Федерации в течение последних полутора десятков лет, поставили в центр общественного внимания фигуру отечественного предпринимателя. Именно на нем сконцентрировались надежды реформаторов и активных последователей реформ на скорейшую «перестройку » российского общества, переход к рыночном, взаимоотношениям, преодоление кризиса и экономический подъем.

Предпринимательская деятельность является важнейшим элементом социально-экономических отношений любого современного общества. Трансформационные процессы, происходящие в современной России, накладывают на нее свой отпечаток и делают необходимыми научные исследования данного феномена. Неадекватность экономической сферы современной России западным экономическим моделям актуализирует социологическую интерпретацию предпринимательства, рассмотрение предпринимательской деятельности как разновидности социального действия: Исследование проблемы социальной эффективности предпринимательской деятельности находится в неразрывной связи с ответами на вопросы: что представляет собой современное российское общество? В чем суть и направление его трансформации? Является ли российский предприниматель субъектом (актором) общественных преобразований и какую роль он играет?

Насущной проблемой современного российского общества является корреляция экономической и социальной эффективности предпринимательской деятельности. Перед исследователем встает вопрос, имеющий высокую актуальность не только в научном мире, но и в массовом сознании: почему на фоне небывалого размаха предпринимательской активности в реформируемой России столь резко ухудшилось качество жизни для большинства ее граждан, снизились макроэкономические показатели?

Актуальность настоящего исследования обусловлена также тем обстоятельством, что при широком размахе предпринимательской деятельности в обществе так и не произошла ее окончательная институционализация. Традиции, правила, нормативы, моральные установки экономического поведения предпринимателей еще только формируются и не сложились в стройную, интегрированную в социально-экономическую сферу, систему. Незавершенность процессов институционализации предпринимательской деятельности, неизвестность (незаданность) направления социетальной трансформации российского общества определяют сложность выявления механизмов интеграции предпринимательства в российский социум, и необходимость исследования эффективности этой интеграции.Определение механизмов взаимосвязи социальной и экономической эффективности предпринимательства в трансформирующемся российском обществе имеет большое значение для решения прикладных задач государственного регулирования социально-экономических процессов и оптимизации управления хозяйственными организациями.

В настоящее время в гуманитарных науках накоплен определенный теоретический и эмпирический материал по различным аспектам развития предпринимательства и его социально-экономической роли в современной России. Теоретико-методологические основания большинства исследований находятся в рамках экономической теории и восходят к классическим работам Р. Кантильона, Ж.-Б. Сэя, К. Маркса, Й. Шумпетера, А. Маршалла, а также к современным трудам J1. Мизеса, И. Кирцнера, П. Друкера, Ф. Хайека, Ф.

Милтона, А. Коля, Д. Куратко, Г. Пиншота, Г. Гинса и других экономистов: Большое значение для разработки методологии исследования предпринимательства, как части социально-экономической структуры общества, имеют работы Р. Алчиана, Е. Бем-Баверка, П. Бьюкеннена, Р. Коуза, Д. Норта, К. Поланьи и других представителей институционализма и неоинституционализма. Однако, говоря о методологической основе изучения современного российского предпринимательства, необходимо подчеркнуть, что теория предпринимательства находится за пределами «mainstream economics», современная неоклассическая экономика и новый институционализм не рассматривают предпринимательство в качестве основного предмета научного поиска.

Социологический анализ сущности и особенностей современного российского предпринимательства находит методологическую основу в работах В. Зомбарта, М. Вебера, К. Маркса. Большое значение для настоящего исследования имеют дальнейшие разработки категорий рациональности, социального действия, социальных норм и социальной структуры в трудах Т. Парсонса , Ю. Хабермаса, П. Бергера, Т.Лукмана, Р. Мертона ; категорий социального пространства и его полей П. Бурдье , идеи и понятия феноменологической социологии А. Шюца; интерпретация социальной эффективности в работах О. Шпенглера, А. Тойнби, А. Ахиезера. Социально-философский анализ форм и видов рациональности, экономических аспектов социальной деятельности и социального значения предпринимательства в условиях современной России нашел свое отражение в работах Ю. Дав^ ова, П. Гайденко, Н. Зарубиной, Т. Заславской , В. Лекторского, М. Розова, В. Степина, В. Федотовой, В. Швырева, и других ученых. Большую помощь в исследовании оказали работы, проводящие анализ формирования новых хозяйственных отношений в российском обществе на основе социологической методологии и методов. Это труды В. Автономова, С. Барсуковой, Г. Беккера, Н. Биггарт, Ю. Весел ова, В. Волкова, М. Дуглас, Т. Заславской, Ю. Латова, Ю. Левады, А.

Олейника, В. Радаева, Р. Рыбкиной, Р. Г. Соколовой , Сведберга, Т. Шанина, О. Шкаратан JL Чернышовой, В.Ядова и других.

Работы экономистов, исследующих современное российское предпринимательство, позволяют идентифицировать субъект предпринимательства, определить его типологию и проводить научный анализ предпринимательской деятельности. Это, в первую очередь, труды А. Агеева, Т. Алимовой, JI. Бабаевой, А. Блинова, В. Бусыгина, И. Бунина, А. Виленского, Т. Долгопятовой, J1. Колесниковой, А. Колесникова, Г. Лапина, П. А. Миллера , Мягкова, JI. Нельсон, Б. Райзберга, В. Томилова, Ф. Шамхалова, А. Чепуренко и многих других. Большинство экономистов выделяют в качестве предмета исследования «малое предпринимательство » как самостоятельный субъект экономических отношений и объект социально-экономического анализа.

Социологические исследования предпринимательства в России представлены работами С. Барсуковой, А. Безгодова, А. Гордеева, Е. Дагаевой, Е. Дорофеева, J1. Душацкого , В. Давыденко, А. Журавлева, Н. Зарубиной, Т. Заславской, Н. Зарубиной, Ю. Левады, А. Никулина, А. Олейника, В. Позднякова, А. Пригожина, В. Радаева, Р. Рыбкиной, Я. Рощиной, И. Салимжанова, В. Червякова, В. Шапиро, В. Шаповалова, Э. Фетисова, И. Юрченко, И. Яковлева и многих других авторов.

Исследование современного российского предпринимательства невозможно проводить, не учитывая особенностей социально-экономического пространства России в условиях реформ и глубокого экономического кризиса. Проводимые с 1985 года преобразования инициировали процесс возникновения предпринимательства и оказали существенное влияние на формирование его специфических особенностей и путей развития. Анализ динамики изменений социально-экономической среды нашел свое отражение в работах многих философов, социологов и экономистов. Важные методологические проблемы исследования социально-экономической структуры современной России отражены в трудах Э. Андреева, А. Ахиезера, О. Бессоновой, Ю. Васильчука, А. Вишневского, Ю. Волкова, 3. Голенковой , Л. Гудкова, В. Добренькова, Г:

Дыльнова , Г. Дилигенского, Т. Заславской, А. Зудина, В. Ильина, В. Каганского, И. Калинина, Ю. Качанова, С. Кирдиной, А. Кравченко, А. Маршака, Г. Осипова, А. Панарина, В.Степина, Р. Трипольского, Ж. Тощенко , П. Щедровицкого, В. Федотовой, Т. Фокиной, В. Ядова, О. Яницкого и многих других.

Предпринимательство как элемент, прежде всего, экономической сферы общества невозможно исследовать без тщательного анализа особенностей экономических преобразований: реструктуризации предприятий, проведения приватизации, либерализации цен, создания новых рыночных структур, формирования соответствующей экономической инфрастуктуры. Данные процессы исследованы в работах зарубежных и отечественных экономистов: JL Абалкина, Е. Гайдара, А. Бузгалина, С. Глазьева, А. Илларионова, Г. Клейнера,

A. Колганова, JI. Евстигнеевой, Р. Евстигнеева, Р. Капелюшникова, Д. Львова,

B. May, В. Нуреева, А. Рыдыгина, Дж. Стиглица, Д. Старка, Т. Трубицыной, Е. Ясина и многих других авторов.

Однако малоизученными остаются теоретико-методологические аспекты исследования предпринимательства в России и идентификационные критерии предпринимательской деятельности, позволяющие провести четкую границу, очерчивающую данный феномен. Многие исследования экономистов оставляют проблему идентификации за рамками своих научных изысканий, рассматривая в качестве субъекта предпринимательства практически любого хозяйствующего субъекта, осуществляющего свою деятельность в рамках рыночной экономики. При этом предприниматель не имеет идентификационных особенностей по сравнению с собственником средств производства, руководителем или инженером-инноватором, внедряющим новые технологии в промышленное производство.

Многие авторы исследуют феномен предпринимательства путем изучения его «малых форм ». Малое предпринимательство как самостоятельный субъект экономических отношений и субъект социально-экономического анализа выделяют в своих исследованиях А. Орлов, А. Блинов, Томилов В.В.,

Бабаева JI.B., Лапина Г.П., Ф. Шамхалов, А. Чепуренко и другие. На необходимость выделения более четких критериев предпринимательской деятельности и определение особенностей предпринимательства в условиях современной России указывают в своих работах А. Панарин, В. Смольков, В. Радаев, Н. Дряхлов, В. Давыденко, Т. Заславская , А. Зудин и другие ученые.

Особенности формирования предпринимательской культуры в России, ее роли в развитии цивилизованных рыночных взаимоотношений исследуются в работах Г. Багиева, В. Бакштановского, Н. Зарубиной, А. Еропкина, П. Козловски, Г. Кошарной, Э. Локшиной, Р. Любичевой, В. Макеева, Я. Рощиной, В. Радаева, В. Рюттингера, Ю. Согомонова, В. Томилова, Т. Часовой, 3. Чернышовой и многих других.

Цель диссертационного исследования: осуществить социологический анализ предпринимательской деятельности в трансформирующемся российском обществе и раскрыть взаимосвязь ее экономической и социальной эффективности.

Задачи исследования.

Обосновать методологические подходы к исследованию предпринимательской деятельности в условиях трансформирующегося российского общества.

Дать социологическую интерпретацию эффективности предпринимательской деятельности в современной России.

Исследовать идентификационные особенности предпринимательства как субъекта социально-экономической трансформации российского общества.

Оценить влияние механизма предпринимательской деятельности на проиесс социетальной трансформации российского общества.

Выявить показатели социальной эффективности предпринимательской деятельности в трансформирующемся российском обществе.

Раскрыть взаимосвязь экономической и социальной эффективности предпринимательской деятельности в современной России.

Обосновать иерархию социальных функций российского предпринимательства, выявить проблемы и противоречия их реализации.

Показать значение частной собственности как необходимого элемента социально эффективной предпринимательской деятельности.

Выявить особенности возникновения и динамики предпринимательских структур, специфику и социальную эффективность предпринимательского управления в современном российском обществе.

Проанализировать основные проблемы и противоречия формирования предпринимательской культуры в российском социуме, раскрыть взаимосвязь предпринимательской культуры и социально-эффективной предпринимательской деятельности.

Объект исследования: предпринимательская деятельность в трансформирующемся российском обществе.

Предмет исследования: социальная эффективность предпринимательской деятельности в трансформирующемся российском обществе.

Теоретико-методологический основой диссертационного исследования является комплекс социологических подходов, позволяющих анализировать и интерпретировать экономические категории и явления. Предпринимательская деятельность в работе представляется разновидностью социального действия, то есть действия, которое, хотя и имеет достаточно важную экономическую составляющую, но далеко не ограничивается ею. В основе такого подхода лежит принцип единства социального мира, в котором невозможно провести четкую границу между фактами, относящимися к социальной или экономической сфере, а также принцип необходимости «понимания » социального действия, сформулированный М. Вебером.

В диссертации, в необходимой мере, используется структурно-" функциональный подход, который позволяет выделять отдельные социальные элементы, анализировать их взаимосвязи и функции. Его применение имеет определенные ограничения, связанные с неустойчивостью социальной структуры современного российского общества, в котором многие социальноэкономические институты находятся в стадии формирования. Вследствие этого большое значение приобретают методологические принципы развития и социального детерминизма, а также исторический подход. В работе применяются методологические приемы системного и сравнительного анализа, нормативно-ценностный подход, статистические методы, институциональный и социокультурный подходы. ■

Большое значение имеют в диссертационном исследовании методологические принципы неоинституционализма и экономической теории прав собственности. Неоинституциональная теория демонстрирует социальный аспект предпринимательской деятельности, рассматривая предпринимательство как главный фактор возникновения фирмы и осуществления структурной организации экономической сферы. Понятие трансакционных издержек, как затрат на ведение переговоров с партнерами, поиск информации, выяснение юридических обстоятельств предполагаемых сделок, построение отношений с

V " экономического человека» явный социальный элемент. Теория прав собственности помогает объяснить не только экономическую, но и социальную природу контрактов, которые заключает предприниматель для того, чтобы снизить трансакицонные издержки.

Эмпирическую базу исследования составляют статистические данные Госкомстата РФ, кодексы, законы, указы, постановления и другие нормативные акты, опубликованные данные социологических исследований института социологии РАН , ВЦИОМ, ФОМ, результаты анкетных опросов и интервью, проводимых автором.

Таким образом, применение различных исследовательских приемов и методов дает возможность проведения всестороннего и объективного анализа избранного предмета, решения поставленных в диссертационном исследовании задач и достижения цели.

Научная новизна исследования:

Представлена социологическая интерпретация предпринимательской деятельности в трансформирующемся российском обществе;

Уточнена взаимосвязь экономической и социальной эффективности предпринимательской деятельности в трансформирующемся обществе, определены основные критерии социально-эффективной предпринимательской деятельности в современной России;

Раскрыты и обоснованы особенности предпринимательской деятельности в современном российском обществе, такие как использование политических (силовых) ресурсов, создание специфических неформальных (параллельных) политико-социально-экономических структур с низкой (или отрицательной) социальной эффективностью, воспроизводство традиционных и локальных властно-хозяйственных иерархий и другие;

Выявлены и структурированы социальные функции российского предпринимательства, впервые показаны их иерархия и влияние на к динамику развития российского общества;

Система форм и отношений собственности в современной России показана как социальное отражение «», что позволяет уточнить ее значение в формировании эффективного предпринимательского механизма. Уточнена взаимосвязь процесса реформирования отношений собственности и возникновения предпринимательства;

Выявлены особенности предпринимательских структур (предпринимательских организаций), определены их явные и латентные социальные функции, проблемы и противоречия; раскрыта взаимосвязь и взаимозависимость предпринимательской деятельности и системы управления хозяйственными организациями в России;

Раскрыта взаимосвязь предпринимательской культуры и социальной эффективности предпринимательской деятельности. Предпринимательская культура рассмотрена как часть культуры социума, определяющего меру риска и глубину деструкции традиционных социально-экономических отношений. Положения, выносимые на защиту.

1. Предпринимательство - это система принятых обществом моделей возникновения, типизации и структуризации принципиально новых социально-экономических коммуникаций, которые не только несут социально-экономическую новизну, но и имеют внутреннюю потенцию к стабилизации. Предприниматель - это социальный медиатор, связывающий и опосредующий, социальную и хозяйственную сферы общества. Он выступает как катализатор социально-экономической дифференциации, структурирует и систематизирует хозяйственную деятельность человека. Он превращает локальные формы хозяйствования в универсальные, а хозяйство - в социально-экономическую систему. Функция предпринимательства выполняется в различных слоях, она пронизывает ткань социума, опосредуя хозяйственную жизнь людей, превращая ее в экономическую систему, соединяя экономическую сферу и социальную, политическую и духовную жизнь.

2. Теоретико-эмпирическая модель предпринимательской деятельности в России включает в себя следующие элементы: предприниматель как субъект социальной трансформации российского общества; экономическая система - система хозяйственной типичности связей, структур и отношений; социум как система, определяющая допустимость и меру хозяйственных инноваций; система форм и отношений собственности как социальное отражение «мира природы, вещей, техники и технологий », инициирующая и катализирующая предпринимательскую деятельность; социально-коммуникационный механизм предпринимательской деятельности, заключающийся в последовательности реализации его социальных функций; социальные и экономические результаты предпринимательской деятельности, отражающие степень развертывания его социальных функций.

3. Социальные функции предпринимательства образуют взаимообусловленную иерархию. Они разворачиваются в следующей последовательности: разрушение элементов хозяйственной типичности; создание новых социально-экономических коммуникаций; создание новых социальных взаимосвязей и взаимоотношений в сфере хозяйствования; создание и стабилизация новых социально-экономических структур; разрушение традиционных социокультурных элементов; формирование новых элементов экономической культуры; интеграция разрозненных хозяйственных актов, преобразование хозяйства в экономическую систему; интеграция экономической системы и социально-политической, духовной, идеологической сфер общества; катализация дальнейшей дифференциации социально-экономических отношений.

4. Экономическая эффективность предпринимательской деятельности заключается в превышении результата (продукции, услуг, выручки от их реализации) над затратами в условиях ограниченности ресурсов. Социально-экономическая эффективность акцентирует социальные последствия экономической эффективности предпринимательской деятельности. Социальная эффективность предпринимательской деятельности заключается в построении новых систем социально-экономических коммуникаций, которые могут быть успешно интегрированы в социум, повышая уровень его потенциальных возможностей отвечать на «вызовы » времени. В основе данного понятия лежат идеи о допустимости деструкции социально-экономической типичности и определение обществом ее меры.

Понятие «социально-эффективная предпринимательская деятельность» можно отразить при помощи двух модусов: предпринимательская деятельность повышает материальные, социально-культурные, политико-идеологические потенции социума; социум поддерживает предпринимательскую деятельность как необходимый элемент своего развития, институционализируя ее.

Социальная эффективность предпринимательской деятельности - пто интегральный показатель инновационности экономических взаимодействий и «меры новизны », устанавливаемой социумом. Социально-эффективная предпринимательская деятельность должна обгонять масштабы сложности общества, в то время как социум определяет меру инноваций, которые не % разрушают, а интегрируют его.

5. Основные критерии социально-эффективной предпринимательской деятельности в трансформирующемся российском обществе заключаются в а) интеграции формальных и неформальных механизмов предпринимательской деятельности и институционализация предпринимательства; б) полном развертывании социальных функций предпринимательства; в) формировании предпринимательской культуры, включении ее в культуру социума.

6. Социально-эффективное предпринимательство возможно в обществе с четким разграничением политической и экономической сфер социума, наличием сложноструктурных моделей частной собственности, наличием институциональных барьеров использованию в качестве экономических ресурсов политических сил. Отсутствие полного разделения собственности и власти, экономической и политической сфер, характерное для современного российского общества, приводит к формированию социально-неэффективных предпринимательских моделей. Осуществляя свою деятельность (особенно в начале и середине 90-х гг) в среде хаотически распадающихся социальных связей, предприниматель легко мог их преобразовывать в своих утилитарных интересах. Не находя эффективных рыночных институтов, он способствовал созданию политико-социально-экономических структур - иерархических образований, интегрирующих с помощью властных отношений не только экономические, но и социально-политические ресурсы. Данные структуры являются, в своей основе, традиционными - они опираются на локальность и персональность как единственные возможности доверительности, на патернализм как основу и оправдание власти, на мифологическое сознание и традиционный опыт. Они, в конечном итоге, препятствуют дальнейшим инновациям, повышению экономической эффективности и экономическому росту. В экономической сфере это приводит к стагнации, а в социально-политической - к сворачиванию процессов модернизации.

7. Основные проблемы отношений власти, собственности и предпринимательства в современной России заключаются в следующем: а) недостаточное разделение собственности и власти; б) преобладание простых форм собственности и значительное упрощение декларированных, сложноструктурных моделей; в) недостаточное разделение политической и экономической сфер; г) недостаточная дифференциация социума делает невозможной его интеграцию как современного гражданского общества; д) предпринимательство в отсутствие морально-нравственной легитимации и институционального обеспечения нетипичных сделок воспроизводит традиционные и локальные властно-хозяйственные иерархии, вовлекая в экономическую сферу политические силы; е) не ограниченное институциональными рамками функционирование предпринимательства во многом приводит к возвращению архаичных форм хозяйствования» и сворачиванию модернизационных процессов.

8. Виды и формы собственности являются отражением в социуме «мира природы, вещей, техники и технологий » («природно-предметного мира», в котором существует общество в конкретное историческое время). Одной из функций предпринимательства является «проникновение » в «природно-предметный мир», контролирование процессов его расширения, отслеживание новых вещей и превращение их в товар, то есть формирования новых социальных взаимоотношений по поводу них. Если в обществе существуют сложные и устойчивые модели отношений собственности, то - у предпринимателя появляется больше возможностей для их эффективных комбинаций и рекомбинаций. Различные формы и виды собственности, возникшие в результате приватизации государственных и муниципальных предприятий, находятся в тесной взаимосвязи, границы между ними «размыты » и порою не могут быть четко определены, что снижает социальную эффективность предпринимательской деятельности.

9. Основными особенностями предпринимательских структур (организаций) являются следующие: а) причиной возникновения большинства из них является деструкция (плановая или хаотическая) типизированных «административно-плановых» социально-экономических связей; б) как цели, так и критерии эффективности в процессе возникновения и развития фирм могут инверсионно меняться, образуя сложные конгломераты формальных и неформальных структур. в) чрезмерно мобильные, неустойчивые, незакрепленные традициями и моралью хозяйственные практики повсеместно не соответствуют четкому и однозначному, не рассчитанному на социальные компромиссы, привнесенному на российскую почву из западных стран хозяйственному законодательству; г) отмечаются гипертрофированные сети неформальных отношений, вовлечение в них силовых и политических элементов общества, образование параллельных неформальных структур, обладающих собственными целями.

10. Формирование предпринимательской культуры является одним из критериев социально-эффективной предпринимательской деятельности. Культура предпринимательства - это культура «цивилизованного разрушения », определения социально-приемлемой меры риска и глубины деструкции традиционных социально-экономических связей и отношений.

Теоретическая и практическая значимость проведенного исследования заключается в приращении научных социологических знаний, в возможности использовать основные положения и выводы диссертации для дальнейшей теоретической и эмпирической разработки проблем предпринимательства. Для социальной практики диссертационная работа может дать понятийные конструкции, позволяющие «вычленять » из социально-экономической реальности, идентифицировать и интерпретировать российское предпринимательство, что позволит глубже понять процессы трансформации российского общества, повысить эффективность государственного управления экономикой. Выводы и рекомендации автора могут способствовать разработке комплексов практических мероприятий по дальнейшему реформированию социально-экономических отношений, формированию институтов гражданского общества, развитию социально-эффективных форм предпринимательства, оптимизации управленческих механизмов на макро- и микроуровне. Основные положения диссертации могут быть использованы в научно-педагогической деятельности, в преподавании курсов социологии, экономической социологии, научного менеджмента и других.

Теоретические положения, методологические подходы, практические результаты исследования обсуждались на Всероссийских научно-практических конференциях «Философия и социология власти» (сентябрь 1996 г., Саратов) и «Тенденции развития государственной службы Российских регионов » (март 1997 г., Саратов); на межвузовской научной конференции «Проблемы управления глазами молодых ученых » (февраль 1998 г. Саратов), на межвузовской научно-практической конференции «Коммерческая деятельность и образование: опыт и проблемы » (апрель 1999, Саратов), на Международной научно-практической конференции «Банковская конкуренция » (ноябрь 2000 г., Саратов), на Всероссийской научно-практической конференций «Регулирование рыночной экономики: методология, теория, практика » (май 2000 г. Саратов), на межвузовской научной конференции «Гендер, власть, культура: социально-антропологический подход» (май 2000, Саратов), на межвузовской научной конференции «Культура, власть, идентичность: новые подходы в социальных науках » (октябрь 1999 г, Саратов), на Вторых Всероссийских Аскинских чтениях «Современная картина мира: время, пространство, человек » (октябрь 1999 г, Саратов), на Межрегиональной научно-практической конференции «Становление институтов гражданского общества в Саратовской области » (январь 2000, Саратов), на Всероссийской научной конференции «Пути формирования гражданского общества в полиэтничном южнороссийском регионе » (сентябть 2001 г, Ростов-на-Дону), на II Всероссийской научной конференции «Социальный порядок -гуманистическому развитию общества» (октябрь. 2001, г. Краснодар); на III Всероссийской научной конференции «Социальный порядок и толерантность » (май 2002, Краснодар); на IV Международной научной конференции

Социальный порядок, толерантность, право» (май 2003 г., Краснодар), на II Всероссийском социологическом конгрессе "Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы» (сентябрь-октябрь 2003 г., Москва), неоднократно обсуждались на кафедре теории и истории социологии Саратовского государственного университета. Основные результаты исследования опубликованы в статьях, материалах конференций, авторских монографиях.

Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Заключение диссертации по теме "Экономическая социология и демография", Орлова, Елена Васильевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Социологический анализ предпринимательской деятельности осуществляется путем выделения «традиционного », «рыночного » и «предпринимательского » субъектов хозяйствования. Но данная теоретическая схема в трансформирующемся российском обществе сталкивается с фактом «мозаичности » и даже, в некоторой степени, хаотичности хозяйственных социальных отношений. Любая хозяйственная единица будет позиционироваться как «предпринимательская » по отношению к традиционным административно-плановым отношениям и, в то же время, может совсем не выглядеть таковой по сравнению с экономическими моделями классических рыночных взаимоотношений. В условиях системной (социетальной ) трансформации российского общества инновации в сфере экономики перманентны. Наиболее остро встает вопрос, что же можно считать предпринимательством в подобных условиях?

В результате предпринятого диссертационного исследования, предложено использовать социологические критерии предпринимательской деятельности. Данная деятельность рассматривается как социальная инновация, которая детерминирует изменение хозяйственного поведения. Предпринимательская роль «играется » в социальной сфере, в отличие от роли «рутинного » хозяйственника, выполняющего свои функции в условиях отлаженной и типизированной социально-экономической структуры и ориентированного, в большей мере, на производство.

Данный подход позволяет идентифицировать предпринимательское поведение как поведение, направленное на инициацию новых экономических контактов, придание этим коммуникациям устойчивости. Результатом подобной активности является, в основном, возникновение новых фирм (или их сетей) или значительное видоизменение старых организаций, формирование новых элементов организационной культуры и экономической культуры.

Экономическая эффективность новых связей далеко не всегда означает их долгосрочность и социальную эффективность. Экономический эффект предпринимательской деятельности или предпринимательская прибыль рассматривается экономистами как безусловное свидетельство социальной полезности предпринимательства в условиях «классической » рынрчной экономики. Однако в нестабильных условиях трансформации критерии социальной эффективности могут не совпадать с предельно утилитарными критериями экономических эффектов.

Стремление социума к наибольшей эффективности экономической деятельности (в том числе, предпринимательской), обуславливает механизмы возникновения институтов контроля над предпринимательством, институтов, препятствующих вовлечению политических ресурсов в экономическую деятельность, а также институтов банкротства. Однако насильственное «внедрение » сверхсложных социально-экономических форм приводит к противоположному результату, а именно - к архаизации экономических, отношений, упрощению хозяйственных структур, что приводит к снижению экономической эффективности и препятствует модернизации социума.

В условиях институциональной недостаточности предпринимательская активность направляется в сторону вовлечения в хозяйственный процесс политических (властных) ресурсов. Социальные функции предпринимательства реализуются не полностью, при этом наблюдается доминирование деструктивных функций и создание краткосрочных, утилитарных социально-экономических коммуникаций. Попытки стабилизации новых социально-экономических форм в условиях вовлеченности политических сил в качестве^ хозяйственного ресурса, приводит к созданию малоподвижных и, в принципе, неинновационных, традиционных структур, прячущих под «вывеской » рыночной формы прежнюю (неэффективную в рыночном плане) сущность. Данный процесс усиливает рассогласование между формальными и неформальными механизмами экономической координации, стабилизирует «теневой » сектор экономики.

Сложность определения предпринимательской составляющей экономического поведения в трансформирующемся российском обществе актуализирует проблему государственного регулирования предпринимательства. Постановка задачи государственной поддержки предпринимательской деятельности в условиях полной идентичности субъекта предпринимательства и субъекта хозяйствования равносильна призывам государственной поддержки всей экономической системы страны. Однако данная задача многие годы имела весомое политическое звучание -поддержка предпринимательства ассоциировалась с неизменностью «курса реформ », легитимацией частной собственности, дальнейшим развитием экономической и политической демократии.

Задача государственного регулирования экономики и политических процессов сделала необходимостью выделение достаточно простого и количественно определяемого идентификационного критерия предпринимательской деятельности. Основным таким критерием стало понятие «малого предпринимательства » как субъекта государственной помощи и политических манипуляций.

Подобное отождествление предпринимательства с малым бизнесом и «малым предприятием » находится в границах традиционной мифологемы о возможностях решения социальных и модернизационных проблем экономическими и технократическими методами. Федеральный закон РФ «О государственной поддержке малого предпринимательства в РФ » (принят Государственной Думой 12.05.95г.) дает четкое определение субъекта малого предпринимательства, при этом основным показателем служит численность работников (которая должна быть в промышленности, строительстве и на транспорте - менее 100 чел., в сельском хозяйстве - 60 чел., в оптовой торговле - 50 чел., в розничной торговле и бытовом обслуживании - 30 чел., в остальных отраслях - 50 чел.). Строгость определения «малого предпринимательства » дает возможность выделения соответствующих хозяйствующих субъектов, создания многочисленных программ его поддержки,

277 „ ., статистического анализа (показатели роста регистрации или банкротства, сбора налогов и т.д.), сравнительного анализа подобных показателей в других странах и т.д. Например, в проекте Федеральной программы государственной поддержки малого предпринимательства в Российской Федерации на 2003-2005 гг., разработанной Министерством Российской Федерации по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства и Федеральным фондом поддержки малого предпринимательства говорится: «Развитое малое предпринимательство - уникальный и эффективный инструмент для достижения подлинных целей экономических реформ - создания эффективной экономики, обеспечивающей высокий уровень и качество жизни населения; достойное участие России в мировом экономическом сообществе. По данным Госкомстата России, на начало 2002 года в России действовало около 880 тыс. малых предприятий. В расчете на 1000 человек населения страны приходится в среднем лишь 6 малых предприятий, тогда как в государствах Европейского Союза - не менее 30. Численность занятых на малых предприятиях, включая все категории работников, по итогам 2001 года, составила 7,6 млн. человек. Учитывая индивидуальных предпринимателей, численность которых к началу 2001 года, по данным МНС России, достигла 4 млн. человек, общее количество занятых в малом секторе экономики составляет 11,6 млн. человек. В общем количестве экономически активного населения это составляет около 17%, что практически в 3-4 раза ниже уровня западноевропейских стран»450.

Однако многочисленные публикации экономистов свидетельствуют о методологической и методической несостоятельности выделения в качестве предпринимателей только тех хозяйственных субъектов, которые попадают под указанные количественные критерии. Например, А. Колесников и JI. Колесникова пишут по этому поводу: «Предпринимательство (любое) - чрезвычайно многогранная и интегральная сфера человеческой деятельности; граничащая в своих различных проявлениях с искусством, наукой, спортом,

450 См.: Проект Федеральной программы поддержки малого предпринимательства в РФ на 2003-2005 rr./http.//www.nisse.ru/analytics.php?id=fp игрой. Причем надо заметить, что существует «большое искусство » и просто «искусство », но нет «малого искусства », иначе это уже не искусство, а плохая художественная самодеятельность. Соответственно неправомерно, на наш взгляд, говорить о «малых предпринимателях » и /или «малом предпринимательстве », поскольку понятия «предпринимательство » и «малый бизнес » взаимосвязаны, но не эквивалентны»451.

Серьезной методологической проблемой экономики является принципиальная достижимость количественного определения величины бизнеса даже в устойчиво развивающихся западных странах. Экономическая наука предлагает множество вариантов определения размера предприятия; наилучший результат дает комплексный подход при котором сочетаются количественные и качественные методы. Но в любом случае, это - метод определения величины бизнеса, а не идентификации предпринимательства. Данные понятия качественно различны: государственная поддержка бизнеса означает, в конечном итоге, поддержку предприятий какого-либо сектора экономики, в то время как поддержка предпринимательства, как социально-экономического явления, должна означать создание и регулирование институтов, определяющих возможность появления новых социально-экономических коммуникаций как внутри фирмы, так и между фирмой и внешней средой. В основе предпринимательской деятельности, в отличие от традиционного рыночного хозяйствования; находится именно способность экономического субъекта качественно видоизменять сети хозяйственных отношений, интегрируя хозяйство и структуру социума.

К настоящему времени в стране формально сложилась развитая инфраструктура поддержки предпринимательства, которая теоретически должна создавать более благоприятные условия для формирования и развития частных фирм и способствовать экономическому росту. Это многочисленные образовательные институты бизнеса, фонды финансовой поддержки

Колесников А., Колесникова Л. Малый и средний бизнес: эволюция понятий и проблема определений/ Вопросы экономики. 1996. №7. с. 47. кредитование, залогово-гарантийная поддержка), лизинговые фонды, «бизнес-инкубаторы» и «технологические парки ».

Действуют общественные объединения - Торгово-промышленная палата Российской Федерации, аналогичные региональные и местные палаты, Российская ассоциация развития и поддержки малого предпринимательства, профсоюз работников малых предприятий, общественно-политическое движение "Развитие предпринимательства", целый ряд других союзов и ассоциаций. В середине 90-х гг. были созданы Государственный комитет по развитию и поддержке малого предпринимательства, (в настоящее время эти функции выполняет департамент в Министерстве по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства), практически во всех регионах Российской Федерации организованы департаменты поддержки малрго предпринимательства или отделы в экономических департаментах региональных администраций. При Правительстве РФ и в некоторых региональных структурах исполнительной власти существуют общественные советы по малому предпринимательству, выполняющие экспертные функции.

Регулярно разрабатываются и принимаются федеральные и региональные программы поддержки малого предпринимательства. Разработаны и осуществлены четыре федеральные программы-в 1994-1995, 1996-1997, 19981999 и 2000-2001 гг. В настоящее время правительство готовится внести в Думу очередную такую программу на 2003-2005 гг.

Однако результаты данной стратегии далеки от ожидаемых. Дело даже не в том, что количество вновь создаваемых малых предприятий в последнее время сократилось. Главная проблема заключается в отсутствии тенденций экономического роста в ответ на действия государственных органов, «стимулирующих » и «поддерживающих » предпринимательство. Опросы предпринимателей показывают, что, невзирая на все программы поддержки, удовлетворение работой государственных органов, они не испытывают. Представители бизнеса ощущают слой чиновников как чуждый и враждебный элемент, социологи отмечают высокую конфликтность их взаимоотношений.

Осуществляя финансовую поддержку «малого предпринимательства », государственные органы сталкиваются не столько с проблемой недостаточности финансирования, сколько с проблемой взаимодействия с предпринимателями. По оценкам статистических исследований, большая часть продукции и услуг производятся в «теневом секторе » (по разным данным - от 40 до 60%). В подобных условиях трудно ожидать рост налоговых поступлений от малого бизнеса в ответ на финансовые вложения. Однако логично предположить рост просроченной задолженности по выданным кредитам, что и наблюдается со всей очевидностью. Только федеральный Фонд поддержки предпринимательства направил в 2000 г. в арбитражный суд около 70 исковых заявлений на общую сумму 193,8 млн. рублей в связи с невозвратом кредитных средств452. Тем не менее запланированные на 2003 г. ассигнования из федерального бюджета на проведение мероприятий, направленных на поддержку малого предпринимательства составляют 933,7 млн. руб., из г;их, 466,7 млн руб. будут направлены на дальнейшее кредитование субъектов малого предпринимательства453.

В ходе анализа реализованных и планируемых программ поддержки «малого предпринимательства » различного уровня выявляются несогласованность заявленных целей и используемых средств, недостаточная четкость идентификационных критериев. Искомые результаты федеральной программы поддержки предпринимательства - это количественное увеличение «зарегистрированных малых предприятий, которое должно превысить 1 млн. Удельный вес занятых на малых предприятиях и индивидуальных., предпринимателей, действующих без образования юридического лица, достигнет 20% экономически активного населения, или около 14,5 млн. человек в абсолютном выражении. Для достижения этих целевых ориентиров необходимо обеспечить среднегодовые темпы роста количества

452 См.: Доклад министерства РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства «О состоянии и развитии малого предпринимательства в Российской Федерации и мерах по его государственной поддержке»Москва, 2001 г.

453 См.: Проект Федеральной программы поддержки малого предпринимательства в РФ на 2003-2005 гг./ http.//www.nisse.ru/analytics.php?id=fp зарегистрированных малых предприятий на уровне 4,5% в год, а прироста занятости в малом секторе - на уровне 8% в год. Вклад малого предпринимательства в ВВП возрастет до 14-15%»454.

Однако даже достижение этих результатов на наш взгляд еще не означает создание системы предпринимательства, способствующего повышению эффективности управления, росту производительности труда и макроэкономических показателей, снижению социальной напряженности.

Если регулирование малых предприятий как субъектов хозяйствования возможно с помощью экономических (изменения ставок рефинансирования, учетной и налоговой политики и т.д.) и нормативно-правовых методов, то влияние на институционализацию и развитие предпринимательства возможно осуществить только с помощью социально-политических методов: путем развития институтов демократического гражданского общества. Действуя в условиях институциональной недостаточности и фактического рассогласования формальных и неформальных механизмов экономических взаимодействий предприниматель в современной России вынужден создавать дополнительные связи, вовлекая в хозяйственный процесс политические силы. Не имея арбитражных гарантий для новых сделок, предприниматель вынужден работать только с хорошо известными партнерами или привлекать «силовых партнеров » в качестве «гарантов » хозяйственных договоров. Таким путем формируются локальные системы, ориентированные на персонализм, как основу доверия и патернализм, как оправдание силы или власти. Эти системы, возникнув один раз, стабилизируются, типизируются и ретранслируются социумом. Любые дальнейшие социально-экономические инновации становятся затруднены, так-как сутью данных систем является локальность и традиционность, а не стремление к динамике и инновациям. Экономически данные отношения низкоэффективны, приводят к коррупции, затрудняют дальнейшую модернизацию. Предпринимательство как инновационность экономических

См.: Там же. отношений прекращается, несмотря на то, что фирма статистически может подпадать под критерии «малого предпринимательства ».

Государственное регулирование предпринимательской деятельности должно быть основано на четком выделении субъекта предпринимательства. Предпринимательство - это понятие не только экономическое, но и социальное. Предприниматель создает и использует новые социально-хозяйственные связи в своих утилитарных целях. При этом социально-экономические коммуникации могут быть основаны на использовании других людей, манипулировании людьми как средством для достижения утилитарной цели, либо - на вовлечении других в свой модус утилитарности, создании отношений «полезных » не только для предпринимателя, но и для социума. Мифологическое мышление абсолютизирует крайние точки данных социальных ролей. Это приводит к появлению двух основных мифов: мифа о «ненастоящем » или «плохом » предпринимателе, который нарушает законы, не платит налоги и социально вреден и мифа о «настоящем » предпринимателе, который создает рабочие места и эффективные модели управления. Однако именно общество поддерживает доминирующие модели социально-экономических коммуникаций. Общество с развитыми гражданскими институтами, имеющее надежные преграды вовлечению в бизнес политических (силовых) ресурсов, не допустит функционирования экономических структур, если они социально-неэффективны.

Полученные в ходе диссертационного исследования результаты дают социальной практике новые понятийные конструкции, с помощью которых возможно выделение «предпринимательской составляющей » социально-экономических отношений. Разработанная теоретическая схема предпринимательской деятельности позволяет идентифицировать и интерпретировать современное российское предпринимательство, выявлять дисфункции и латентные функции, а также факторы, препятствующие полному развертыванию его социальных функций. Теоретические выводы могут способствовать разработке практических рекомендаций, направленных на развитие социально-эффективных форм предпринимательства.

Полученные выводы показывают необходимость дальнейших социологических исследований предпринимательства в России. Институт предпринимательской деятельности является необходимым элементом любого современного общества. Очевидно, что Россия столкнулась с определенными препятствиями на пути его формирования. Однако данные препятствия не лежат в производственно-технологической или финансовой сфере. В большей части, они находятся в области духовно-нравственного состояния общества, в сфере формирования социокультурных оснований для свободного, инновационного хозяйствования, в области экономической и политической культуры.

Список литературы диссертационного исследования доктор социологических наук Орлова, Елена Васильевна, 2003 год

1. Автономов B.C. Человек в зеркале экономической теории. М., 1993.

2. Агеев А.И. Предпринимательство: проблемы собственности и культуры. М., 1991.

3. Алексеев Н.Н. Собственность и социализм. Опыт обоснования социально-экономической программы евразийства. /Русская философия собственности (XVIII-XX вв.). СПб., 1993.

4. Американская экономика: человек, технический прогресс и предпринимательство. М., 1993.

5. Ахиезер А.С. Архаизация в российском обществе как методологическая проблема.//Общественные науки и современность. 2001. №2.

6. Ахиезер А.С. Общее и особенное в динамике развития российского общества//Куда идет Россия?. Общее и особенное в современном развитии/Под общ. ред. Т.И. Заславской М., 1997.

7. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта: В 2-х т. Новосибирск, 1998.

8. Ахиезер А.С. Культурно-исторические основания хозяйственных решений//Проблемы прогнозирования. 1998. №4.

9. Бабаева Л.В. Российские и американские женщиры-предприниматели.//Социологические исследования. 1998. №8.

10. Ю.Бабаева Л.В. Частное и государственное предпринимательство: мнение директоров//Социологические исследования. 1995. №8.

11. Н.Бабаева Л.В., Лапина Г.П. Малый бизнес в России в эпоху экономических реформ. М., 1997.

12. Бабосов Е.М. Переход к рынку в зеркале общественного мнения// Социологические исследования. №4,1991.

13. З.Балабанов Л.Я. Имидж предпринимателя у педагогов и учащихся. // Социологические исследования. 1993. №2.

14. Н.Барсукова С.Ю. Солидарность участников неформальной экономики (на примере стратегий мигрантов и предпринимателей)//Социологические исследования. 2002.№4.

15. Барсукова С.Ю. Август 1998 года и отечественные предприниматели.//Pro et contra. 1999. №2.

16. Барсукова С.Ю. Приватное и публичное. //ПОЛИС. 1999. №1.

17. П.Барулин B.C. Российский человек в XX веке. Потери и обретениесебя/Монография. СПб., 2000.

18. Безгодов А.В. Очерки социологии предпринимательства. СПб., 1999г.

19. Беккер Г. Экономический анализ и экономическое поведение// Tesis. 1993 .Т. 1. Вып. 1.

20. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995.

21. Бессонова О.Э. Институты раздаточной экономики России. Новосибирск, 1997.

22. Блинов А.О. Малое предпринимательство и большая политика// Вопросы экономики. 1996. №7.

23. Блинов А.О. Развитие предпринимательства//Экономист. 1993 №6.

24. Блинов А.О. Малое предпринимательство: организационные и правовые основы деятельности. М., 1998.

25. Блинова Т.В., Кутенков Р.П., Рубцова В.Н. Социальная устойчивость сельского сообщества// Социологические исследования.1999. №8.

26. Бляхер Л.Е. Моральная экономика и моральная политика, или игра в перепрятушки доходов//Политические исследования. 2001. №1.

27. Болтански Л., Тевено Л. Социология критической способности//Журнал социологии и социальной антропологии. 2000.Т.З. №3.

28. Бунько В.А. Социально-экономические факторы типологии предпринимателей. СПб., 1993.

29. Бурдье П. Начала. М., 1994.

30. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

31. Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., 1990.

32. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

33. Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

34. Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире/Сост. Т. Шанин. М., 1992.

35. Верховин В.И. Логинов С.Б. Феномен предпринимательского поведения// Социологические исследования. 1995. №8.

36. Веселов Ю.В. Экономическая социология: история идей. СПб., 1995.

37. Виленский А. Этапы становления малого предпринимательства в России//Вопросы экономики. 1996. №7. ♦

38. Волков В. Политэкономия насилия: экономический рост и консолидация государства//Вопросы экономики. 1999. №10.

39. Волков В. Силовое предпринимательство в современной России//Социологические исследования. 1999. № 1.

40. Волков Ю.Г. Манифест гуманизма. М. 2000.

41. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М., 1995.

42. Гафуров С.З. Опыт сравнительного анализа приватизации и формирования рынка ценных бумаг в развивающихся и постсоциалистических странах (на примере России и Египта) 1991-1996 гг. // www.libertarium/old/peopl/gafurov.html

43. Герчикова И.Н. Регулирование предпринимательской деятельности: государственное и межфирменное/Учеб, пособие. М., 2002.

44. Гинс Г. Предприниматель. М., 1992.

45. Глазьев С. Благосостояние и справедливость. Как победить бедность в богатой стране. М., 2003.

46. Голенкова З.Т. Динамика социокультурной трансформации в России// Социологические исследования. 1998. №10.

47. Голенкова З.Т. Российское общество: стратификационные процессы и формирование элит//Вестник московского университета. 1995. Серия 18. №4.

48. Гордеев А.Е. Предпринимательство в условиях современной России. Саратов, 1996.

49. Горянин А. Мифы о России и дух нации. М., 2002.

50. Гражданское общество в России: проблемы самоопределения и развития. М., 2001.

51. Григорьев JL, Малеева Т. Средний класс в России на рубеже этапов трансформации//Вопросы экономики. 2001. №1.

52. Грищенко Ж.М. и др. Социальный портрет предпринимателя// Социологические исследования. 1992. №10.

53. Гудков Л.Д. Реформы и процессы общественной примитивизации//Кто и куда стремится вести Россию?. Акторы макро- мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса/ Под ред. Т.Н. Заславской. М., 2001.

54. Гудков Л.Д., Дубин Б.В. Разложение институтов позднесоветской и постсоветсткой культуры//Куда пришла Россия?.Итоги социетальной трансформации. /Под общ. ред Т.И. Заславской. М., 2003.

55. Гундаров И.А. Духовное неблагополучие и демографическая катастрофа// Общественные науки и современность. 2001. №5.

56. Дагаева Е.А. Специфика становления предпринимательского слоя в современном российском обществе: факторный анализ. Автореф. дисс. к-та социол . наук, Ростов-на- Дону, 2002.

57. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1995.

58. Данилов А. Переходное общество: проблемы системной трансформации. М., 2001.

59. Долгопятова Т. Модели и механизмы корпоративного контроля в российской промышленности (Опыт эмпирического исследования)//Вопросы экономики. 2001. №5.

60. Дряхлов Н.И., Давыденко В.А. Юрченко И.Н. Эстетико-этические принципы в развитии современного предпринимательства: теоретико-методологические аспекты//Социологические исследования. 1997. №11.

61. Душацкий Л.Е. Взаимодействие предпринимателей с условиями среды. //Социологические исследования. 1998. №1.

62. Дыльнов Г.В., Климов В.А. Об основном понятии «социологии жизни »// Социологические исследования. №4. 2003.

63. Дыльнов Г.В., Калугина Т.А., Бурмистрова Е.В. Социальные аспекты информатизации// Некоторые проблемы социально-политического развития современного российского общества. Вып.2. Саратов, 1996.

64. Дынкин А., Соколов А. Интегрированные бизнес-группы в российской экономике //Вопросы экономики.2002. №4.

65. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда: метод социологии. М., 1991.

66. Журавлев А.Л., Поздняков В.П. Российские предприниматели в современной социальной структуре// Социологические исследования. №5,1994.

67. Зарубина Н. Российское предпринимательство: идеи и люди//Вопросы экономики.1995. №7.

68. Зарубина Н.Н. Без протестантской этики: проблема социокультурной легитимизации предпринимательства в модернизирующихся обществах.//Вопросы философии. 2001. №10.

69. Зарубина Н.Н. Православный предприниматель в зеркале русской культуры// Общественные науки и современность. 2001. №5.

70. Зарубина Н.Н. Социально-культурные основы хозяйства и предпринимательства. М., 1998.

71. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: Деятельностно-структурная концепция. М., 2002.

72. Заславская Т.И. Бизнес слой российского общества: сущность, структура, статус//Социологические исследования. 1995 .№3.

73. Ильин В.В., Ахиезер А.С. Российская цивилизация: содержание, границы, возможности. М., 2000.

74. Инновации в управлении: концепция, методология и опыт реализации. Под ред. Фокиной Т.П.Саратов, 1995.

75. Исправников В.О., Куликов В.В. Теневая экономика в России: иной путь и третья сила. М., 1997.

76. История теоретической социологии: В 4 т. М., 1998.

77. Калинин И.К. К дискуссии о гражданском обществе// Социологические исследования. №4, 2001.

78. Калинкин Е.В. Использование взаимосвязей малых и крупных предприятий / http.://www.nisse.ru/analitics

79. Кантарбаева А.К., Мустафин А.Т. Теория предпринимательства и эволюционная экономика//Вопросы экономики. 1997. №11.

80. Капелюшников Р.И. Крупнейшие и доминирующие собственники в российской промышленности//Вопросы экономики. 2000. №1.

81. Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. М. 1990 .

82. Капелюшников Р.И. «Где начало того конца?»(К вопросу об окончании переходного периода в России) //Вопросы экономики. 2001. №1.

83. Кара-Мурза С. Евроцентризм скрытая идеология перестройки. М., 1996.

84. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск, 2000.

85. Кирдина С.Г. Социокультурный и институциональный подходы как основа позитивной социологии в России// Социологические исследования. №12. 2002.

86. Кирцнер И. Предпринимательство и конкуренция. М., 2001.

87. Клейнер Г. Современная экономика России как "экономика физических лиц" //Вопросы экономики. 1996. №6.

88. Клейнер Г. Эволюция и реформирование промышленных предприятий: 10 лет спустя//Вопросы экономики. 2000. №5.

89. Клейнер Г.Б., Тамбовцев B.JL, Качалов P.M. Предприятие в нестабильной экономической среде: риски стратегия, безопасность. М., 1997.

90. Клепач А.Н. О трансформации и модернизации экономических институтов России//Куда пришла Россия?.Итоги социетальной трансформации. /Под общ. ред Т.И. Заславской. М., 2003.

91. Климова С., Дунаевский JI. Новые предприниматели и старая культура// Социологические исследования. 1995. №5.

92. Колесников А., Колесникова J1. Малый и средний бизнес: эволюция понятий и проблема определений/ Вопросы экономики. 1996. №7.

93. Колесникова JI. Предпринимательство: от «максимизации прибыли » к синергии социально-экономических систем//Вопросы экономики. 2001. №10.

94. Колесникова Л., Перекрестов В. Организационные структуры и культура предпринимательстваУ/Вопросы экономики. 2000. №8.

95. Кормин Н., Кормин С., Терлак Е. Культурный контекст предпринимательства//Вопросы экономики. 1995. №7.

96. Косалс Л.Я., Рывкина Р.В. Социология перехода к рынку в России. М., 1998.

97. Коуз Р. Фирма, рынок, право. М., 1993.

98. Кошарная Г.Б. Мотивация российского предпринимательства // Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т.М., 2003. Т.1.

99. Кравченко А.И. Три капитализма в России // Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т.М., 2003. Т. 1.

100. Куда пришла Россия?. Итоги социетальной трансформации/Под общ. ред. Т.И. Заславской. М., 2003.

101. Лапин Н.И. Пути России: социокультурные трансформации. М., 2000.

102. Латов Ю. Экономическая теория преступлений и наказаний//Вопросы экономики. 1999. №10.

103. Латынина Ю. «Собственность есть кража»?/Русская философия собственности. СПб., 1993.

104. Левада Ю. От мнений к пониманию. М., 2000.

105. Левин И.Б. Малые предприятия и великая Россия //Куда пришла Россия?.Итоги социетальной трансформации. /Под общ. ред Т.И. Заславской. М., 2003.

106. Левин К. Теория поля в социальных науках. М., 2000.

107. Любимцева С. Структурная модернизация экономики//Экономист. №2. 2003.

108. Лысиков В.В. Социальные аспекты технологии оценки квалификации, образования и карьеры стратегического руководителя. Саратов, 1995.

109. Лысиков В.В. Социология гения: проблемы стратегии исследований//Социология управления и организаций. Сб. науч. трудов. Саратов, 1999.

110. Малый бизнес России. Проблемы и перспективы. Аналитический доклад РАРМП. М., 1996.

111. May В.А. Экономические реформы в России: итог и перспективы//Куда пришла Россия?.Итоги социетальной трансформации. /Под общ. ред Т.И. Заславской. М., 2003. ♦

112. Менгер К. Основания политической экономии / Австрийская школа в политической экономии: К. Менгер, Е. Бем-Баверк, Ф. Визер. М., 1992.

113. Менеджмент предпринимательских структур. Подольск, 1999.

114. Мертон Р. Явные и латентные функции //Американская социологическая мысль. Тексты. /Под ред. В.И. Добренькова . М., 1994.

115. Мизес Л. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. М., 1993.

116. Мизес JI. фон. Человеческая деятельность: Трактат по экономической теории. М., 2000. *

117. Мизес J1. Социализм. Экономический и социологический анализ. М., 1994.

118. Миллер А.Е. Экономико-социологические аспекты предпринимательства и интрапренерства/Монография. Омск, 1998.

119. Мезоэкономика переходного периода: рынки, отрасли, предприятия /Под ред Г.Б. Клейнера. М., 2001.

120. Мягков П., Русинов Ф., Петросян Д. Возрождение предпринимательства в России//Экономист. 1993. №1.

121. Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России как форма* развития цивилизации//Социологический журнал. 1996. №3-4.

122. Нельсон Л.Д., Бабаева А.В., Бабаев P.O. Перспектива предпринимательства и приватизация в России: политика и общественное мнение// Социологические исследования. 1993. №1.

123. Неформальная экономика: Россия и мир/Под ред. Т. Шанина. М., 1999.

124. Новак М. Дух демократического капитализма. М., 1994.

125. Норт Д. Институты и экономический рост: историческое введение. THESIS. 1993. Том I. Вып. 2.

126. Норт Д. Институциональные изменения: рамки анализа // Вопросы экономики. 1997. № 3.

127. Нуреев P.M. Институциональные условия становления современной российской фирмы//Кто и куда стремится вести Россию?. Акторы макро-мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса/ Под ред. Т.И. Заславской. М., 2001.

128. Овсиенко Ю.В. Парадоксы российских реформ//Экономика и математические методы. 1994. Т.31. Вып.1.

129. Олейник А. «Жизнь по понятиям »: институциональный анализ повседневной жизни «российского простого человека»//Политические исследования. 2001. №2.

130. Олейник А. Дефицит Права. //Вопросы экономики. 2002. №4.

131. Олейник А. Издержки и перспективы реформ в России: институциональный подход // Мировая экономика и Международные отношения. 1998. № 1.

132. Олейник А. Институциональная экономика. Теория игр и моделирование взаимодействий // Вопросы экономики. 1999. № 3.

133. Олейник А.Н. Издержки и перспективы реформ в России: институциональный подход. М., 1997.

134. Олейник А. Наука превращенных форм: вчера и сегодня//Вопросы экономики. №6. 2003.

135. Орлов А. Малое предпринимательство в России: Развитие или стагнация //Вопросы экономики. 2001. №10.

136. Орлов А. Перспективы развития малого предпринимательства в России//Вопросы экономики. 2002. №7.

137. Основы предпринимательского дела. Благородный бизнес. М., 1992.

138. Панарин А. Парадоксы предпринимательства, парадоксы истории//Вопросы экономики. 1995. №7.

139. Парсонс Т. Система человеческого действия. М., 2000.

140. Перевалов Ю., Басаргин В. Формирование структуры собственности на приватизированных предприятиях//Вопросы экономики. №5. 2000.

141. Перепелкин О.В. Российский предприниматель: штрихи к социальному портрету// Социологические исследования. 1995. №2.

142. Поланьи К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. СПб., 2002.

143. Поланьи К. Саморегулирующийся рынок и фиктивные товары: труд, земля и деньги/ZTesis. 1993. Т.1. Вып.2.

144. Портфель приватизации и инвестирования. М., 1992.

145. Приватизация: Комментарий в вопросах и ответах: Документы и материалы. М., 1992.

146. Процессы социального расслоения в современном обществе / Под ред. З.Т. Голенковой . М., 1993.

147. Путь в XXI век. Стратегические проблемы и перспективы российской экономики. М., 1999. . ,

148. Радаев В.В. Еще раз о предмете экономической социологии// Социологические исследования. №7. 2002.

149. Радаев В. Внеэкономические мотивы предпринимательской деятельности.//Вопросы экономики. 1994. №7.

150. Радаев В. О некоторых чертах нормативного поведения новых российских предпринимателей//Международная экономика и международные отношения. 1994. №4.

151. Радаев В. Российский бизнес: на пути к легализации?//Вопросы экономики. 2002. №1.

152. Радаев В.В. Новый институциональный подход и деформализация правил российской экономики. Препринт WPl/2001/01(MocKBa.2001)/ www. hse.ru./science /preprint/default.html

153. Радаев В.В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. М. 1998.

154. Радаев В.В. Экономическая социология. Курс лекций. М., 1997.

155. Радаев В.В. Этническое предпринимательство: мировой опыт и Россия/ПОЛИС.1993. №5.

156. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. МЛ 995.,

157. Радыгин А. Корпоративное управление в России: ограничения и перспективы//Вопросы экономики. 2002. №1.

158. Радыгин А. Реформа собственности в России: на пути из прошлого в будущее.М., 1994.

159. Развитие малого предпринимательства в России: главные направления (по материалам II Всероссийского съезда представителей малых предприятий)/Аналит. сборник. М., 2000.

160. Райзберг Б.А. Предпринимательство и риск. М., 1992.

161. Региональная экономика: Сб. статей. М., 2002.

162. Ремес С. Тевонян X. Россия: варианты развития событий и стратегия западного предпринимательства// Вопросы экономики. 1992. №4-6.

163. Риск в социальном измерении/Под ред. А.В. Мозговой. М., 2001.

164. Романов П.В. Формальные организации и неформальные отношения: кейс-стади практик управления в современной России. Саратов, 2000.

165. Российское обозрение малых и средних предприятий. М., 2002.

166. Россия: 10 лет реформ. Социально-демографическая ситуация. М., 2002.

167. Рощина Я. Формирование предпринимательского слоя и дифференциация стилей жизни//Вопросы экономики. 1998. №3.

168. Рулан Н. Юридическая антропология/ Учебник для вузов. М., 2000.

169. Руткевич М.Н. Общество как система. СПб., 2001.

170. Рывкина Р. Российское общество как теневая социально-экономическая система//Международная экономика и международные отношения. 2001. №4.

171. Рывкина Р.В. Социальная структура общества как регулятор развития экономики. Новосибирск, 1988.

172. Рюттингер Р. Культура предпринимательства М., 1992.

173. Рязанов В.Т. Экономическое развитие России: реформы и российское хозяйство в XIX-XXbb. СПб., 1998.

174. Саймон Г. Рациональность как процесс и продукт мышления. THESIS. 1993. №3.

175. Салимжанов И.Х. Современный предприниматель в социальной структуре российского общества. Ростов-на Дону, 2000.

176. Сивиринов Б.С. Социальная рациональность как компонент социальной перспективы// Социологические исследования. №4. 2003.

177. Силкина М.И. Формы собственности в аспекте экономической социологии // Тезисы докладов и выступлений на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы»: В 3 т.М., 2003. Т.1.

178. Сквозняков В.Я., Азаренкова Н.В. Проблемы оценки теневой экономики//Вопросы статистики. 2001. № 12.

179. Словарь русского языка: В 4-х т. М., 1959.

180. Смольков В.Г. Предпринимательство как особый вид деятельности// Социологические исследования. №2.С.16.

181. Соболевская А. Духовные истоки российского предпринимательстваУ/Вопросы экономики. 1993. №8.

182. Советский энциклопедический словарь. М., 1980.

183. Современная западная философия. Словарь. М., 1991.

184. Современная западная социология. Словарь. М., 1992.

185. Социальная траектория реформируемой России. Исследования Новосибирской экономико-социологической школы. Новосибирск, 1999.

186. Социально-экономическая эффективность: Опыт США . Роль государства. М., 1999.

187. Социальное проектирование в сфере культуры: методологические проблемы. М., 1986,

188. Социальные структуры и социальные субъекты / Под ред. В.А. Ядова. М., 1992.

189. Социальные взаимодействия в транзитивном обществе: Сб. науч. трудов. Новосибирск, 2001.

190. Социальный портрет мелкого и среднего предпринимательства в России//Политические исследования. 1993 .№3.

191. Социология в России. М., 1998.

192. Старк Д. Рекомбинированная собственность и рождение восточноевропейского капитализма //Вопросы экономики. 1996. №6.

193. Степанов Е.И. Экономика и политика в переходном обществе: кризис взаимодействия. М., 2000.

194. Справочник. Социально-экономические проблемы России - 2001. СПб., 2001.

195. Тарануха Ю. Предпринимательство в переходной экономике//Экономист. 2000. №10.

196. Тарануха Ю. Рабочая акционерная собственность, ее потенциал//Экономист. №3. 2003.

197. Теория организаций и организационное проектирование: Учебное пособие /Под ред. Фокиной Т.П. Саратов, 1997.

198. Томилов В.В. Организационная культура и предпринимательство. СПб., 1994.

199. Томилов В.В., Песоцкая Е.В. Маркетинг в системе предпринимательства. СПб., 2000.

200. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек. М., 2001.

201. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества. М., 1996.

202. Трипольский Р.И. Философские основания экономики. Апатиты, 1996.

203. Трубицына Т.И. Экономическая теория: проблемы методологии. Саратов, 2001.

204. Управление социально-экономическим развитием России: концепции, цели, механизмы./Рук. авт. кол.: Д.С. Львов , А.Г. Поршнев. М., 2002.

205. Фальцман В. Российское предпринимательство с позиций христианской морали//Вопросы экономики. 2000. №8.

206. Федотова В.Г. Когда нет протестантской этики.//Вопросы философии. 2001.№10.

207. Федотова В.Г. Типология модернизаций и способов их изучения//Вопросы философии.2000. №4.

208. Фетисов Э.М., Яковлев И.Г. Предпринимательству - государственную поддержку//Социологические исследования. 1994. №2.

209. Фетисов Э.Н., Яковлев М.Г. О социальных аспектах предпринимательства// Социологические исследования. 1993. №1.

210. Фливбьерг Б. Хабермас и Фуко: мыслители для гражданскогообщества//Вопросы философии. 2002.№2.

211. Хайек Ф. Конкуренция как процедура открытия//Мировая экономика и международные отношения. 1989.№12.

212. Хайек Ф. Пагубная самонадеянность. М., 1992.

213. Халипов В.Ф., Лисиненко И. Социология предпринимательства. М., 1996.

214. Хубиев К. Государственная собственность и условия ее эффективности// Экономист. №1. 2003.

215. Хизрич Р., Питере М. Предпринимательство. Вып.1. М., 1991.

216. Чепуренко А. Проблема финансирования в российском малом бизнесе//Вопросы экономики. 1996. №6.

217. Черногородский В., Цыганов А. Экономические и организационные условия поддержки предпринимательства в России//Вопросы экономики. 1991. №12.

218. Чернышева Л.Д. Экономическая социология: опыт теоретико-методологического анализа. Дисс. на соискание степ, д-ра соц. Наук. М., 2000.

219. Чепуренко А.Ю. Малое предпринимательство в России: состояние, проблемы, перспективы. М., 1999.

220. Чирикова Е.А. Директорский корпус как субъект региональной экономики //Кто и куда стремится вести Россию?. Акторы макро- мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса/ Под ред. Т.И. Заславской. М., 2001.

221. Шамхалов В.И., Котилко В.В. Предпринимательство в России: регионально-отраслевой аспект. М., 1997.

222. Шамхалов Ф. Малое предпринимательство в системе рыночных реформ: проблемы роста или выживания»// Вопросы экономики. 1993. №10.

223. Шамхалов Ф. Малое предпринимательство. //Экономист. 1994. №11.

224. Шамхалов Ф.И., Котилко В.В. Предпринимательство в России: регионально-отраслевой аспект. М., 1997.

225. Шапиро В., Червяков В. Куда девать деньги нищим?//Социологические исследования. 1993. №2.

226. Шаповалов В.Ф. Откуда придет «дух капитализма »?// Социологические исследования. 1994. №2.

227. Швырев B.C. Рациональность в спектре ее возможностей./Исторические типы рациональности/Ответ, ред. Лекторский В.А. Т.1. М.,1995.

228. Шиталова Н.И. Деформации трудового поведения работника // Социологические исследования.2000.№7.

229. Шкода В.В. Чему открыто «открытое общество?» М., 1997.

230. Шмелев А.Г. Продуктивная конкуренция. Опыт конструирования объединительной концепции. М., 1997.

231. Шпенглер О. Закат Европы: В 2-х т. М., 1998.

232. Штомпка П. Понятие социальной структуры: попытка обобщения// Социологические исследования. 2001. №9.

233. Шумпетер Й. Теория экономического развития М., 1982.

234. Щедровицкий П.Г. Россия на рубеже 1995 г.: осевые и фоновые процессы.//Куда идет Россия?. Альтернативы общественного развития/Под ред. Т.И. Заславской. М., 1995.

235. Экономическая социология: новые подходы к институциональному и сетевому анализу. М., 2002.

236. Эрих Ж. Лежен. Искусство успешных продаж. М., 2001.

237. Юданов А. История и теория крупного предприятия (Взгляд из России)//Мировая экономика и международные отношения. 2001.№7.

238. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 2003.

239. Яковлев А. Спрос на право в сфере корпоративного управления: эволюция стратегий экономических агентов//Вопросы экономики. №4. 2003.

240. Яковлев А. Раскрытие информации о предприятиях и проблемы классификации неденежных прансакций//Вопросы экономики. №5. 2000.

241. Яковлев А. Почему в России возможен безрисковый уход от налогов?// Вопросы экономики. 2000. №11.

242. Яницкий О.Н. Модернизация в России в свете концепции «общества риска»//Куда идет Россия?. Общее и особенное в современном развитии. /Под ред. Т.И. Заславской. М., 1997.

243. Японская экономика в преддверии 21 века. М., 1991.

244. Alchian, А.А., Demsetz Н. The property rights paradigm// Journal of Economic History. 1973. №1.

245. Allen, M.P. Management control in the large corporation: Comment on ZritlinИ Amer. J. Sociol. 1976.

246. Baumol W. Enterpreneurship: Productive, Unproductive and Destructive. //Journal of Political Economy. 1990. Vol.95. №5.

247. Becker, G., The Economic Approach to Human Behavior. Chicago, 1981.

248. Biggart, N. Social Organization and economic Development //Экономическая социология. T.l. №1.//www.ecsoc.ru.

249. Biggart, N. Charismatic Capitalism: Direct Selling Organization in America. Chicago, 1989.

250. Boltanski L., Theveno L. De la justification: Les economies de la grandeur. Paris, 1991.

251. Coase, R. The nature of the firm. N.Y., 1937.

252. Coase, R. The Problem of social costs// Journal of Law and Economics. 1960.№1.

253. Drucker, P. Managing for Results. N.Y., 1964.

254. Drucker Peter F. Innovation and Entrepreneurship (Practice and Principles). N.Y., 1985.

255. Friedman M. Capitalism and Freedom. Chicago, 1963.

256. Granovetter, M. Economic Action and Social Structure: The Problem of Embeddedness // American Journal of Sociology. № 3. November. Vol.91.№3.1985.

257. Habermas Jurgen. An Alternative Way out the Philosophy of the Subject: Communicative versus Subject-Centered Reason// The Philosophical Discourse of Modernity. Cambrige, 1987.

258. Hannan M.T. Behavioral and social sciences: fifty years of discovery: in commemoration of fiftieth anniversary of the «Ogburn report». Washington, 1986.

259. Knight, F.H. Profit// Encyclopedia of the Social Sciences. N.Y.,1934. * ;

260. Knight, F.H. Risk, Uncertainty and Profit. Boston, 1921.

261. Kirzner I.M. Entrepreneurship and the Market Approach to Development //Toward Liberty. Calif. 1971.

262. Latur, Bruno, When thinge strike back: a possible contribution of «sciencesstudies» to the social sciences. //British Journal of Sociology. 1992. Vol.51,№ 1.

263. Levi-Strauss, C. Antropologia structural: Mito, sosiedad, humanidades. Mexico: Siglo XXI Eds. 1990.

264. Nort, D. C. , Tomas R.P. The rise of the Western world: a new economic history. Cambridge, 1973.

265. Nort, D. Structure and change economic history. N.Y., 1981. C. 90-95.

266. Parsons, Т., The Structure of Social Action. New York, 1968.

267. Parsons, Т., Smelser N. Economy and Society: A Study in the Integration of Economic and Social Theory. London, 1966.

268. Smelser, N. Swedberg, R. The Handbook of Economic Sociology. Prinston, 1994.

269. Stark, D. Ambiguous Assets for Uncertain Environments: Heterarchy in Postcocialist Firm. //Экономическая социология. Т. 1. №2. //www. ecsoc. msser. ru

270. Swedberg, R. Economics and Sociology. Princeton, 1990.

271. Williamson, O. The Economic institutions of capitalism: firms, markets, relational contracting. N.Y., 1985.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания.
В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

ПРОЦЕССЫ трансформации социально-экономических систем в условиях новой экономики

ГОУВПО «Тамбовский государственный университет им. »

dissovet @tsu .tmb .ru

Аннотация: В статье раскрываются наиболее дискуссионные вопросы относительно движущих сил, причин и следствий социально-экономических трансформаций, взаимовлияния факторов внутреннего и внешнего порядка, вызывающих трансформационные изменения.

Ключевые слова: социально-экономическая система, трансформация, траектории экономических трансформаций, теории экономических трансформаций.

Трансформация российской социально-экономической системы и ее адаптация к новым условиям экономики знаний - сложный и противоречивый процесс, успех или неуспех которого зависит, в частности, от нашего понимания реальных механизмов этой трансформации и способности общества воспринимать данные процессы.

В экономической литературе трансформация социально-экономических систем рассматривается по-разному. При этом авторы имеют различное представление о содержании этого процесса, нередко допускают противоположное толкование данного термина, что не только не проясняет сущностные характеристики процесса трансформации, но и порождает все больше вопросов, не получающих объяснений. Среди таких вопросов и непосредственные будничные, прагматичные, касающиеся жизни людей сегодня и завтра, и концептуальные, мировоззренческие, относящиеся к пониманию жизненных сил и закономерностей качественных и количественных изменений в экономике и обществе.

Поводом и основой для специальной разработки в литературе особой категории «экономическая трансформация» стали процессы радикальных преобразований социально-экономических систем ряда постсоциалистических стран. Как следствие термин «трансформация (transformation - преобразование) экономических систем» чаще всего обозначает «радикальные рыночные реформы» наряду с термином «переходная экономика» (transition – переход). Термин «transition» обычно употребляется теми, кто рассматривает реформы как переход от плановой экономики к некому заранее определенному желательному состоянию. Термин «transformation» употребляют, скорее, те, кто представляет реформы как открытый процесс изменений, для которых может быть определен лишь общий вектор, а результаты остаются неизвестными .

Согласно определению «трансформация... - преобразование структур, форм и способов экономической деятельности, изменение ее целевой направленности» . Исходя из этого, трансформация означает всевозможные качественные преобразования систем эволюционного и революционного характера. Трансформация социально-экономической системы, рассматриваемая в контексте ее эволюционного развития, - объективный процесс, суть которого заключается в необходимых конкретно-исторических преобразованиях (зависимых не только от экономического сознания, когда деятельность человека подчиняется оценке экономических критериев). Проявление субъективного состоит в реализации объективного процесса хозяйствующими субъектами на основании правил, норм, базирующихся на национальных традициях и на основе общественных и индивидуальных оценок этого процесса. Трансформация социально-экономической системы, рассматриваемая в контексте ее революционного развития, - это не только объективный, но и субъективно-волевой процесс, отличающийся особой значимостью выбора концепции и модели развития, осознанностью, необходимостью выбора и принятия решения . В сущности трансформации предстают революционными только для стран, в которых они происходят. В более широком смысле они более чем эволюционны, поскольку работают по замыслу не на разрушение, а на упрочение традиционной социально-экономической системы.

В целом совокупность теоретических подходов к трансформации социально экономических систем можно классифицировать следующим образом:

1. Телеологический подход, рассматривающий трансформацию социально-экономической системы как быстрый переход от одного состояния к другому, соответствующему некоему идеалу (проекту).

2. Абсолютизированный эволюционизм, широко распространенный в западной экономической мысли и реализованный западными государствами в течение нескольких столетий формирования рыночной экономики.

3. Генетический подход, представленный целым рядом научных концепций: идеей постепенной, поэтапной социальной инженерии К. Поппера; базирующимся на необходимости учета объективных тенденций развития подходом Н. Кондратьева к формированию целей и разработке плановых заданий; концепцией «перспективных траекторий развития» и др.

4. «Переход через заимствование» существующих в наиболее развитых странах Запада институтов при осуществлении догоняющей модернизации .

Однако до сих пор остается открытым вопрос о направлениях (траекториях) возможных трансформационных изменений. Путей трансформации великое множество, причем конечные пункты каждой из траекторий также неоднозначны, а многовариантны. Достигаемые экономическими трансформациями цели проясняются и конкретизируются только в ходе практики трансформаций. До сих пор нет научных проработок, касающихся содержания и траекторий возможных трансформаций экономических систем, сложившихся в высокоразвитых странах. Следовательно, анализ траекторий трансформации должен вмещать в себя и постоянное уточнение содержания трансформаций и их целей. Показательным в этом плане является мнение С. Хантингтона о том, что «Запад – странное, хрупкое, ни на что не похожее образование, которому ни в коем случае нельзя придавать статус общечеловеческого… Западный путь развития никогда не был и не будет общим путем для 95% населения Земли… Запад уникален, а вовсе не универсален» . Схожее мнение высказывает и М. Олсон, говоря о том, что переход от плана к рынку в ряде постсоциалистических стран обнажил провал в западной экономической мысли – «ею до сих пор не дан ответ на главный вопрос: что представляет собой процветающая рыночная экономика как система?» .

Обобщая опыт современных теоретических исследований в области трансформации социально-экономических систем, мы приходим к выводу о том, что наименее исследованными на сегодня остаются вопросы относительно движущих сил, причин и следствий, реальных (и скрытых) целей трансформационных преобразований социально-экономических систем различного уровня; возможностей и условий выбора той или иной траектории трансформации; критериев эффективности трансформационных преобразований; взаимовлияния факторов внутреннего и внешнего порядка, вызывающих трансформационные изменения социально-экономических систем.

Если воспринимать трансформацию системы как прогрессирующее преобразование ее структуры, причиной которого служит изменение ее структурных элементов, выходящее за пределы возможностей самоорганизации системы на прежнем уровне, то чрезвычайно важно знать, что выступает в качестве движущей силы (фактора-трансформера) данных изменений, когда он зарождается и каково ключевое направление его действия. Лишь в этом случае последствия от происходящих в результате его влияния изменений могут быть управляемыми, а значит и наиболее конструктивными.

Влияние фактора-трансформера может быть как незначительным, так и достаточно серьезным. В любом случае он изначально вызывает определенные изменения в системе, и если они сглаживаются, то система сохраняет прежнюю структуру. Если же данные изменения достаточно сильны, то они ведут к преобразованию системы, т. е ее трансформации.

Как правило, в результате этих процессов наблюдается реорганизация всей социально-экономической системы, ее качественное изменение, приобретение ею новых свойств. Такой процесс может быть достаточно быстрым, и новая система приобретает значительные преимущества перед предыдущей, однако трансформация может и затянуться, да и вновь образовавшаяся система может оказаться менее эффективной, чем ее предшественница.

Анализ трансформации социально-экономической системы как особого объекта исследования должен включать изучение соответствующих законов для: а) социально-экономической системы вообще, т. е. изучение общих закономерностей (вне специфики реальных свойств экономических систем); б) конкретной социально-экономической системы, т. е. исследование специфики ее движения, сущности конкретного реального процесса трансформации. Поскольку трансформация охватывает все части, подсистемы экономики, то она проявляется на всех уровнях системы, будет касаться всех ее структур. Поэтому любая модель трансформации системы должна выстраивать иерархию ее подсистем и определять главное звено в выбранной структуре.

Кроме того, полный анализ трансформации экономической системы как процесса и как тенденции предполагает исследование его внутренней и внешней организации. Процесс социально-экономической трансформации, кроме своих внутренних закономерностей и условий, имеет глобальный контекст, в рамках которого он происходит. В качестве основных параметров глобального контекста процесса трансформации следует выделить резкое усиление скорости и интенсивности глобального научно-технического развития и, второе, геополитические условия, окружающие систему и воздействующие на происходящие в ней процессы. При этом цели, задачи и механизмы трансформации, с одной стороны, и геополитический контекст трансформации воздействуют друг на друга на основе прямых и обратных причинно-следственных связей. Исходя из сказанного, анализ структуры и взаимовлияний внутренних процессов трансформации является, в том числе, предпосылкой для управления ими с точки зрения оптимальных результатов в контексте глобальной экономической и политической среды.

Ускорение интенсивности глобального научно-технического развития можно связывать с тем, что основные мировые экономики приступили к очередной смене технологического способа производства и в рамках этих экономик идет формирование технологических условий XXI века с упором на высокую степень наукоемкости производства , глобальную информатизацию экономических и гуманитарных процессов. Характерной особенностью этого процесса является высокая скорость изменений в знаниях и технологиях. Условно можно говорить, что увеличилась производная процесса изменений (инноваций). Сформированный во второй половине XX века инновационный потенциал основных экономик во многом определяет их роль в мировом и региональном развитии . К основным направлениям глобального инновационного процесса отнесятся базисные инновации в промышленности, аграрной и информационной сферах, инновации в сфере услуг, менеджмента и маркетинга. Все это в совокупности формирует принципиально другие подходы к управлению глобальными и национальными воспроизводственными процессами. В государствах с развитыми экономиками формируются и выполняются программы развития , целенаправленно воздействующие на основные направления инноваций в различных областях.

В трансформации социально-экономических систем следует различать две составляющие этого движения: общую тенденцию развития экономики стран, выражающуюся в общих экономических характеристиках развития общественного производства и потребления, и специфическую, выражающую особенности этого процесса для каждой конкретной системы. Она определяется свойствами социально-экономической компоненты, которая задает основные ценностные императивы экономической системы. В них могут по-разному сочетаться материальные и нематериальные ценности. Отсюда и развитие социально-экономической системы страны будет направлено либо на духовное развитие личности, населения, либо в разной степени на обеспечение безгранично возвышающихся материальных и виртуальных потребностей. В соответствии с этим будет формироваться структура производства. Направление развития социально-экономической системы характеризуется теми ограничениями и целями, которые определяет специфический социально-экономический фактор систем. О направлении движения можно судить по структуре ценностей, избираемых обществом, их приоритетности, по структуре производства и потребления населения.

Система может трансформироваться в сторону гармоничного духовного и материального развития общества или противоположную, когда экономические цели станут основными и единственными. Действие социально-экономической компоненты может усиливать либо ослаблять действие факторов экономического развития, что позволит социально-экономической системе полностью или частично реализовать потенциал экономического и социального развития общества. При условии однонаправленности факторов развития экономики, когда социально-экономический фактор нацеливает на достижение экономических результатов, общественное производство будет разворачиваться максимально возможными темпами, но при этом начнут усугубляться социальные проблемы. Это отразится в системе целей развития социально-экономической системы и мотивации поведения экономических субъектов. Поэтому процесс трансформации каждой реальной социально-экономической системы можно рассматривать как некую функцию от времени и приоритетных соотношений в группе ценностей и потребностей.

Литература

1. Альтернативы модернизации российской экономики / Под ред. А. Бузгалина, А. Колганова, П. Шульце. - М., 1997.

2. , Стародубцева экономический словарь. - М., 1997.

3. Ананьин экономико-теоретического знания. – М: Наука, 2005; , Яковец: теория, история, диалог, будущее. Т.1. – М: Институт экономических стратегий, 2006.

4. Макашева наука в эпоху трансформации (Историко-методологический аспект) // Общественные науки и современность. 2000. №5.

6. Олсон М. Становление рыночной экономики в странах Восточной Европы. – М., 1994.

Российское общество 90-х гг. характеризуется высокой скоростью и глубиной изменений практически всех социальных сфер. Ценностный слом затронул внутреннюю природу общества, привел к глубокой перестройке базовых предпочтений, типов сознания.
Изменения социальной, политической и экономической сфер жизни России последнего десятилетия ХХ в принято определять как трансформационные. Как отмечает Т. И. Заславская, трансформация - это сейчас наиболее употребительное понятие, отражающее такие важные характеристики процесса, как направленность на изменение социального качества общества, фундаментальную зависимость от поведения, установок и интересов не только элитных, но и массовых общественных групп, а также значительный уровень стихийности, ограниченную управляемость и слабую предсказуемость результатов.
В ходе социальной трансформации могут изменяться как социальные институты и группы, так и отдельные индивиды. Социальные трансфор-мации последнего десятилетия носят комплексный характер - наблюдаются изменения в организации общества, его социальных институтов, образе мышления и поведении значительных групп населения.
В общественном сознании происходит пересмотр существовавших ра-нее устойчивых социальных норм и представлений, исчезновение одних социальных практик и институционализация других. Меняется «экономический менталитет» взрослого населения. В новых социально- экономических условиях формируется новый, условно говоря, «рыночный менталитет» подрастающего поколения.
Колоссальная трансформация возможностей и жизненных перспектив (потеря одних и появление других) затронула практически все слои общества. Кардинальные по сути и резкие по форме изменения оказались не просто значимыми, но и болезненными для большей части населения. Однако многое можно пережить, был бы «свет в конце туннеля». Важно понять, есть ли он в принципе и что служит гарантом благополучия и стабильности.
Необходимой предпосылкой сохранения целостности общества в условиях общественных изменений является принятие людьми новых социальных ориентаций, использование их в повседневной практике. Наиболее фундаментальным и потому стратегическим объектом преобразований служат социокультурные характеристики общества: структура доминирующих ценностей, потребностей, целевых ориентаций, мотиваций, норм и способов повседневной деятельности. «В конечном счете, - отмечает Т. И. Заславская, - именно характер реактивно-адаптационного поведения миллионов рядовых россиян приводит к реальному изменению массовых социальных практик, составляющих главную цель реформ» .
Для сохранения и функционирования общества ему в той или иной мере должны быть присущи элементы прошлого опыта. Функцию социальной памяти обычно выполняет культура, «которая представляет настоящее как результат прошлого. Но память означает забывание и выборочное запоминание, что, в свою очередь, предполагает конструирование тождеств для повторного зачатия повторяющихся событий» .
Российскую историю трудно определить как преемственную, ее можно сравнить с ломаной, пунктирной линией. Наиболее резкий излом (разрыв сознания, ценностных ориентаций, массовых экономических практик), уничтоживший традиционные институты и жизненные уклады, произошел в начале XX в. Революция провела отчетливую грань, разделила историю на «до» и «после». «Ни один народ не выходит из революционной катастрофы таким, каким он вошел в нее. Зачеркивается целая историческая эпоха с ее опытом, традицией, культурой. Переворачивается новая страница жизни... Прибавьте к этому и третье, неслыханное и небывалое в истории осложнение: тоталитарное государство, которое решает создать новый тип человека, опираясь на чудовищную монополию воспитания и пропаганды и на подавление всех инородных влияний. Вековая привычка к повиновению, слабое развитие личного сознания, потребности в свободе и легкость жизни в коллективе, "в службе и в тягле" - вот что роднит советского человека со старой Москвой» .
Трансформации последнего десятилетия, противоположные по содер-жанию предыдущим, но более мягкие по своей форме, могут способствовать восстановлению исторического континуума, непрерывности традиций
как «искони условно принятых» обычаев, неписаных законов, норм, снятию противоречий между ценностями дореволюционной и советской России.
Сложный социальный характер любого общества - это результат не только изменений, реформ, происходящих сегодня, но и следствие предшествующей многовековой истории народа. «Многие стороны экономической жизни, как и многие формы и типы хозяйств, остались от предыду-щих периодов. Все формы современного хозяйства развились последовательно из других, уже отживших или отживающих хозяйственных форм. Поэтому, лишь проследивши весь процесс хозяйственного развития общества, мы можем изучить и понять весь механизм современного экономического строя», - отмечал известный исследователь начала ХХ в. П. Маслов.
Наш подход основан на относительно новом для отечественной социологии понятии экономической культуры. Традиционно в качестве основных элементов, составляющих культуру, выделяют нормы и ценности. Ценности, составляющие фундамент культуры, служат основанием для формирования социальных норм. В свою очередь, на основе принятых в обществе ценностей и норм складываются иерархии приоритетов и пре- стижей, пронизывающих как социально-экономическую, так и духовную сферу. Системы приоритетов, имея социокультурную основу, коренятся в историческом прошлом народов и социальных групп и меняются достаточно медленно.
Исходной точкой всякой хозяйственной деятельности является естественная потребность человека в благах. «Человечеством руководит импульс удовлетворения первичных потребностей, порождающий в свою очередь стремление к удовлетворению вторичных потребностей. Но совершенно бессознательно человеком руководит мотив сохранения трудовой энер-гии» . Общность в человеческих мотивах хозяйственной деятельности не исключает присутствие определенных особенностей. Устойчивое значение для развития и успешности экономической деятельности имеют культура: национальный менталитет, доминирующие ценности социальной общно-сти. Как специфический способ человеческой деятельности, культура влияет, а возможно жестко определяет и ограничивает, стратегию и тактику социальных и экономических поступков человека. В соответствии с разнообразием культурных программ «.дух, управляющий хозяйственными субъектами, может быть глубоко различен и был уже издавна глубо-
ко различимым. Требуемые для предпринимательства, хозяйственных действий душевные качества также отличаются.» . Эта мысль не нова. На детерминированность хозяйственного мышления и действий культурной общности или, говоря современным языком, программирование чело-веческой деятельности исходными культурными программами указывали многие социальные мыслители. Однако в условиях построения новой экономической политики напоминание этой идеи может оказаться своевременным.
Усвоив ценности и нормы, люди выбирают те из них, которые в наибольшей степени позволяют им «вписаться» в систему социально- экономических отношений, сохранить стабильность, добиться своих целей, реализовать свои намерения и планы, при этом не вступая в конфронтацию с теми, от кого зависит их благополучие. «Через социальные ценности, нормы, потребности и т. д. культура выбраковывает отжившее, сохраняет и передает новым поколениям необходимое, формирует новое - новые потребности, новые ценности и нормы, новую мотивацию поведения. В ходе этих процессов осуществляются социальная адаптация и социализация, формируются определенные типы человеческих личностей.» .
Экономическая культура человека является частью его общей культуры, его сознания и поведения, связанного с экономическими интересами, потребностями, ценностными ориентациями, предпочтениями, мотивами деятельности в экономической сфере. Она включает также экономические знания, определенный уровень правовой культуры. Конкретным проявлением экономического сознания является реальное экономическое поведе-ние как система мотивированных действий в ситуации выбора.
Экономическая культура является долговременной, исторически сложившейся, передаваемой из поколения в поколение устойчивой системой социокультурных ценностей, представлений, установок, стандартов и об-разцов, неписаных законов поведения индивидов и групп в общественной и личной, бытовой практике, связанной с реализацией потребности получения средств к существованию. Экономическая культура тесно связана с устойчивыми стереотипами сознания, нравственностью, социальными нормами, проявляющимися в непосредственной деятельности по реализации данной потребности. Являясь частью культуры общества, экономическая культура служит механизмом воспроизводства исторически сложившихся и зарождающихся социально-экономических институтов и норм.
Экономическую культуру личности, т. е. сознание и поведение, во многом определяет внешняя социальная и хозяйственная реальность. Установки, ценностные представления и предпочтения тесно связаны с ситуацией, реальностью, в которых они возникают. Проявления экономической культуры, с одной стороны, являются отражением социально-экономических условий, с другой - продуктом сознания и поведения, преломленного через интересы и потребности людей. Находясь внутри социально- экономического процесса, индивиды, как объекты, включены в социальные действия, идущие независимо от них. Вместе с тем, будучи социальными субъектами, они с большей или меньшей избирательностью, глубиной, желанием интегрируются в ту социальную реальность, которая есть, в которой они живут и действуют по принципу «здесь и сейчас».
Экономическое сознание (элемент экономической культуры) авторы рассматривают как подсистему общественного сознания, как систему ду-ховных способов отношения людей к экономической жизни и самим себе, как баланс ценностных ориентаций и приемлемых ограничений, сопровождающих процесс экономической деятельности: норм, стандартов, эталонов, оценок способов деятельности, характера поведения, других рациональных и эмоциональных компонентов. На уровне своего непосредственного восприятия и эмпирического фиксирования экономическое сознание совпадает «с представлениями, идеями, ценностями, настроениями, разделяемыми одновременно более или менее широкими множествами людей, и имеет выраженный надындивидуальный характер» . Экономическое сознание неоднородно и внутренне противоречиво, ибо включает и элементы, порождаемые непосредственно данным обществом, и составляющие тра-диционного происхождения, а также привносимое из других современных общественных систем.
Обращение к понятию экономической культуры (см. схему, с. 22) позволяет говорить о том, что экономическая культура является, во-первых, результатом функционирования социальных институтов, относящихся к экономической сфере, во-вторых, продуктом деятельности социальных групп - их «живым социально-экономическим сознанием» . Это означает, что возможно и необходимо изучение двух относительно самостоя-тельных аспектов экономической культуры: личностного и институционального.

Инновационные факторы социально-экономической трансформации

В настоящее время социально-экономическое развитие характеризуется глобальными трансформационными процессами. Происходит формирование предпосылок перехода от постиндустриального общества к обществу знаний. В такие периоды общественного развития повышается функциональная роль двух факторов - устойчивости воспроизводства и инноваций .

Осмыслением сущности понятия устойчивого развития заняты представители различных сфер науки: политологии, философии, экономики, правоведения, экологии, социологии, биологии, физики и др. Собственные представления высказываются и различными социальными группами. При этом каждый подход высказываемый представителями отдельных групп, обладает специфическими чертами. Так, представители предпринимательских кругов под устойчивым развитием понимают возможность осуществления хозяйственной деятельности в условиях отсутствия политических и общественных потрясений. В свою очередь под устойчивым развитием понимают поддерживание биосистем и продуктивности биоресурсов. Представители транснациональных корпораций устойчивое развитие видят в финансовой стабильности, минимизации социально-политических рисков, увеличении объемов производства, улучшении инвестиционного климата, эффективной работе государственных институтов, обеспечивающих соблюдение прав собственности.

Следствием столь широкого разнообразия в подходах к трактовке сущности устойчивого развития является отсутствие единого понимания содержания, заключенного в нем. Поэтому особое внимание необходимо уделить такому доводу, как рассмотрению устойчивости не только с позиции современного влияния цивилизации на биосферу, но и с позиции обеспечения социально-экономического развития общества. В связи с чем в широком понимании под устойчивым развитием можно считать стабильное развитие экологического аспекта вместе с развитием социально-экономических элементов системы в целом . Следовательно, основной задачей устойчивого развития представляется своеобразное удовлетворение потребностей общества, специфика которого заключается в первоочередности удовлетворения наиболее важных для жизни потребностей всех людей и предоставления им возможности удовлетворения своих стремлений к улучшению уровня жизни в равной степени.

В рамках данного подхода широкое распространение получила триединая концепция устойчивого развития, объединяющая себе три ключевые точки зрения: экономическую, социальную и экологическую. При этом, экономический элемент ориентирован на обеспечение оптимального использования ограниченных ресурсов с целью удовлетворения максимального количества потребностей различных слоев населения. Социальный элемент ориентирован на сохранение и развитие социально-культурных процессов. Экологический элемент ориентирован на сохранение и развитие биосферы. Вместе с тем, интеграция данных элементов в единую систему ориентирована на достижение экономического роста для удовлетворения потребностей населения при использовании экологически безопасных технологий производства, минимизирующих отрицательное воздействие хозяйственной деятельности человечества на биосферу. В связи с чем в широкой трактовке под устойчивым развитием понимается обеспечение высоких показателей экономического, социального и экологического аспектов развития страны и ее отдельных регионов или предприятий в длительной перспективе .

Между тем, современная практика функционирования социально экономических систем, насыщенная кризисными явлениями во всех сферах жизнедеятельности общества, потребовала выработки нового подхода к раскрытию сущности устойчивого развития, и в первую очередь, с позиции экономических категорий роста как увеличения количества и качества показателей, отражающих позитивные изменения социально-экономических систем. В частности в рамках современной экономической теории под ростом понимается количественное расширение масштабов экономики, обычно сопровождающееся сохранением пропорций, сложившихся между основными показателями. В свою очередь под развитием понимается необратимый направленный процесс, порождающий качественные изменения в экономике, которые непосредственно реализуются через инновации.

В основу исследований о сущности и роли инноваций в жизни общества легли подходы, впервые полученные Н. Кондратьевым, П. Сорокиным, Й. Шумпетером, Г. Меншем и рядом других ученых-экономистов. При этом отличительными признаками каждого из периодов развития теории инноваций стали :

• - в первом - исследование сущности инноваций и их роли в экономическом развитии;
• - во втором - исследование функций управления инновационной деятельностью;
• - в третьем - переход к пониманию системности инноваций и взаимосвязанное исследование технологии, экономики и общества.

Следует отметить, что инновациям, как процессу, свойственна цикличность. Труды ряда исследователей доказывают, что инновационное обновление свойственно не только обществу в целом, но и его отдельным частям. Это обусловлено рядом обстоятельств. Так, любая система живет и развивается в соответствии с определенными циклическими процессами. Преодолевая различные стадии циклов, система претерпевает специфические изменения. При этом общество в ходе своего развития неминуемым образом увеличивается, его структура усложняется, а потребности возрастают и видоизменяются. В результате чего, перед каждой системой, образующей общество, возникает необходимость изменяться соответственным времени образом. Кроме того, общество не может функционировать вне внешней среды . Именно поэтому, когда изменяется внешняя среда, соответствующим образом должно измениться и общество. В противном случае, если общество не сможет приспособиться к условиям изменяющейся внешней среды, ему грозит кризис. В свою очередь, любой кризис ведет к неминуемым утратам общества.

В настоящее время термин «инновации» имеет достаточно большое количество определений, раскрывающих его как экономическую категорию с весьма сложным содержанием. Впервые термин «инновация» в научном контексте был употреблен Й. Шумпетером в 1911 году в труде «Теория экономического развития» . Ученый-экономист отметил, что инновации обладают пятью отличительными признаками:

• - производство абсолютно новых либо ранее неизвестных потребителям продуктов;
• - внедрение новых способов производства;
• - открытие новых рынков, на которых ранее данный вид продукта не был представлен;
• - открытие новых источников сырья;
• - внедрение новой организационной структуры на производстве.

Позже, в 1930-х годах понимание инноваций преимущественно представлялось как изменение с целью внедрения и использования новых видов потребительских товаров, новых производственных и транспортных средств, рынков и форм организации в промышленности .

В итоге, к концу XX века теория инноваций и инновационного развития характеризовалась следующими результатами:

• - всесторонним изучением экономических циклов во взаимосвязи с циклами инноваций;
• - открытием в процессе длинных волновых колебаний сверхдлинных вековых и тысячелетних циклов эпохальных инноваций. При этом было доказано, что данные волны инновационной активности оказывали серьезное воздействие не только на экономику, но и на развитие общества в целом, приводя к цивилизационным сдвигам;
• - применением теории инновационного развития в исследовании различных сфер жизни общества: науки, политики, социальной сферы, культуры, этики и религии. При этом цикл инновационной активности признавался равным тридцати годам в соответствии с циклом активной жизни одного поколения. Обоснованием этого стала точка зрения, согласно которой, в течение первых пятнадцати лет экономической активности представители текущего поколения проявляли высокую активность в области создания и продвижения инноваций, которая в течение последующих пятнадцати лет, когда активность представителей данного поколения угасала, менялась на консервативные тенденции в области нововведений. В рамках данного подхода объяснялась цикличность процессов во всех сферах жизни общества. Причем данная теория получила свое развитие в контексте взаимосвязи цикла смены поколений с циклами инновационной активности в различных сферах жизнедеятельности общества ;
• - изучением специфики инновационных процессов в рамках региональных аспектов;
• - изучением экономического механизма осуществления инноваций. Наибольшую популярность в данном отношении нашла точка зрения, объединившая в себе сочетания рыночного механизма и активной государственной политики в области обеспечения базисных инноваций, опосредовавшая конкурентные преимущества конкретной страны в мировой торговле. Данные аспекты достаточно широко были рассмотрены с позиции инновационного менеджмента и коммерциализации технологий;
• - обоснованием концепции инновационной квазиренты, суть которой сводилась к тому, что для распространения эффективных инноваций основной целью становилось извлечение максимально возможной прибыли. Интерес к данным положениям был озвучен в рамках глобального гражданского форума «Всемирной встречи на высшем уровне по устойчивому развитию» в Йоханнесбурге в 2002 году.

Указанные инновационные факторы социально-экономического развития в настоящее время слабо действуют в российской промышленности.

В таблице 1 представлена информация об экспорте и импорте, в т.ч. и высокотехнологичной продукции, Российской Федерации за 2010-2013 годы в основных рыночных ценах. Также в таблице представлена информация об изменении показателей внешнеторговой деятельности за рассматриваемый период времени (без учета поправки на инфляцию). Из таблицы видно, что общий объем экспорта за рассматриваемый период времени в основных рыночных ценах увеличился на 32,8% (с 397,1 до 527,3 млн. долл. США). При этом экспорт высокотехнологичной продукции увеличился чуть более значительно - на 35,3% (с 13,8 до 18,6 млн. долл. США), а удельный вес высокотехнологичной продукции в совокупном объеме экспорта составил 3,5%. Причем, среди ключевых экспортных высокотехнологичных товаров наибольший рост объема экспорта наблюдался в сферах компьютерной и офисной техники, а также фармацевтической продукции - в 3 и 2 раза, соответственно. Их доля в совокупном объеме высокотехнологичного экспорта увеличилась с 1,7 до 3,2%. В то же время экспорт авиакосмической промышленности и электроники и телекоммуникационного оборудования увеличился лишь на 25-40%.

Таблица 1. Показатели экспорта и импорта, в т.ч. и высокотехнологичной продукции, и их изменение за последние годы, млн. долл. США*

				Темп роста, %
компьютерно-офисная техника
фармацевтическая
прочие товары
в т.ч. высокотехнологичная продукция
товары авиакосмической промышленности
компьютерно-офисная техника
электроника и телекоммуникационное оборудование
фармацевтическая
прочие товары

Совокупный объем импорта в период с 2010 по 2013 года увеличился несколько больше, нежели объем экспорта товаров, - на 37,6%. При этом увеличение объема импорта высокотехнологичной продукции отстало на 1п.п. от увеличения совокупного объема импорта. Наибольшее увеличение импорта произошло в сферах фармацевтической продукции и товаров авиакосмической промышленности - в 1,5-2,7 раза. Их доля в совокупном объеме импорта высокотехнологичной продукции увеличилась с 20,7 до 28,3%.

Таблица 2. Удельный вес инновационной продукции (товаров, работ, услуг) в объеме продаж на внутреннем и внешних рынках, в %*

Удельный вес экспорта инновационной продукции в общем объеме продаж

Удельный вес инновационной продукции в общем объеме продаж на внутреннем рынке

Удельный вес инновационной продукции в общем объеме экспорта

Таким образом, становится видно, что динамика экспорта и импорта в последние четыре года обладает схожим характером. В частности, это касается и внешней торговли в области высокотехнологичной продукции. Между тем, следует проанализировать изменение данных показателей в рамках более продолжительного периода времени.

В таблице 2 представлена информация о значениях и изменении удельных показателей веса инновационной продукции (товаров, работ, услуг) в объеме продаж на внутреннем и внешних рынках в период с 2000 по 2012 годы.

Рис. 1. Динамика сглаженных показателей (экспоненциальная скользящая средняя с периодом сглаживания n=4) удельного веса инновационной продукции (товаров, работ, услуг) в объеме продаж на внутреннем и внешних рынках, и прогноз показателей на основе полиноминальной регрессии 3-й степени, в % (графики рассчитаны и построены автором на основе данных: Индикаторы инновационной деятельности: 2014: статистический сборник. - М.: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», 2014. - С. 27)

Из таблицы видно, что удельный вес инновационной продукции в общем объеме продаж на внутреннем рынке к 2012 году увеличился до 6,7% - с 4,1% в 2000 году. В свою очередь удельный вес инновационной продукции в общем объеме экспорта в 2012 году достиг 12,1%, увеличившись с 5,8% в 2000 году. Однако при этом удельный вес экспорта инновационной продукции в общем объеме продаж в 2012 году составил лишь 2,6%, увеличившись с 0,9% в 2000 году.

Проанализируем динамику развития данных процессов и спрогнозируем их развитие на ближайший год. Для этого проведем сглаживание исходных рядов данных для нивелирования влияния на общую динамику случайных возмущений. Для сглаживания воспользуемся методом экспоненциальной скользящей средней с периодом усреднения n=4, как наиболее соответствующим периодам циклических изменений в динамике рассматриваемых процессов. В результате применения метода экспоненциального скользящего среднего получим сглаженные ряды данных. Значение полученных сглаженных данных представлены на графиках на рисунке 1.

Для прогнозирования развития тенденций рассматриваемых процессов воспользуемся средствами табличного редактора MS Excel, а именно возможностью автоматического построения аппроксимирующих функций по рядам динамики. Из всего набора аппроксимирующих функции, в рамках предлагаемых табличным редактором, необходимо выбрать ту из них, которая при минимальном усложнении своей формы дает максимальное значение коэффициента аппроксимации (детерминации - R 2). Для рядов данных, представленных на рисунке 1, наиболее подходящей аппроксимирующей функцией оказался полином 3 степени.

Таким образом, аппроксимирующая функция для ряда показателей удельного веса экспорта инновационной продукции в общем объеме продаж будет иметь вид y = 0,01x 3 - 0,1x 2 + 0,6x + 0,5 (R 2 = 0,9). Аппроксимирующая функция для ряда показателей удельного веса инновационной продукции в общем объеме продаж на внутреннем рынке - y = 0,01x 3 - 0,1x 2 + 0,3x + 4,7 (R 2 = 0,9). Аппроксимирующая функция для ряда показателей удельного веса инновационной продукции в общем объеме экспорта - y = 0,1x 3 - 0,9x 2 + 4,2x + 1,3 (R 2 = 0,9).

В целом же произведенные расчеты позволяют ожидать сохранения выявленных тенденций в динамике рассматриваемых процессов в ближайшие два года. То есть, можно ожидать, что удельный вес инновационной продукции (товаров, работ, услуг) в объеме продаж на внутреннем и внешних рынках и дальше будет увеличиваться. Причем серьезных изменений в характере динамики данных процессов, по всей видимости, ожидать не стоит. Это значит что, несмотря на то, что удельный вес инновационной продукции в общем объеме экспорта будет сохраняться высоким и постепенно увеличиваться, все же большая часть совокупного объема продаж отечественной инновационной продукции по-прежнему будет ориентирована на внутренний рынок. Это может являться косвенным свидетельством низкой привлекательности (конкурентоспособности) отечественных инновационных товаров для зарубежных рынков, то есть, их недостаточного уровня инновационности.

Поэтому необходимо использовать потенциал государственного участия в инновационных процессах, в том числе посредством формирования сети инновационных кластеров. Именно через подобные кластеры активизируются и процессы социально-экономической трансформации. Получится, по сути дела, новое хозяйственное пространство, в котором получать системную реализацию инновационные факторы социально-экономической трансформации .

Литература

инновационный экономический постиндустриальный общество

• 1. Татуев А.А., Стефанчук Е.Н., Хоконов М.М. Новый этап промышленного развития // Экономика промышленности, 2014. № 1.- С. 9-13.
• 2. Рокотянская В.В. Направления повышения устойчивости функционирования предприятий легкой промышленности Ростовской области: Инженерный вестник Дона. 2010, № 3. URL: ivdon.ru/ru/magazine/archive/n3y2010/239.
• 3. Тутаришев Б.З. Инвестиционная деятельность - основа устойчивого развития экономики региона (на примере Краснодарского края): Инженерный вестник Дона. 2014, № 2 URL: http://www.ivdon.ru/ru/magazine/archive/n2y2014/2380.
• 4. Кондаурова Д.С. Экономическое содержание и сущность понятия «устойчивое развитие» // Теоретические и прикладные аспекты современной науки. - 2014. - № 5-5. - С. 93-98.
• 5. Вареник К.А. Теория инноваций как ключевое направление научных исследований XX века // Современные проблемы науки и образования. - 2013. - № 5. - С. 398.
• 6. Яковец Ю.В. Эпохальные инновации XXI века. - М.: Экономика, 2004. - 448 с.
• 7. Vorwarsts nach weiter, Hannover - Kronsberg: der Schritt vom Modell zum Standard. Hannover, 2004, р. 28.
• 8. Weltausstelung und Stadtteit Kronsberg (Der staedtebauliche Rahmen fuer die Expo 2000, Hannover). - Hannover, 2000, p. 29.
• 9. Шумпетер Й. История экономического анализа. - М.: Экономическая школа, 2004. - 1664 с.