В понедельник США, Австралия, Бруней, Канада, Чили, Япония, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Перу, Сингапур и Вьетнам достигли соглашения по договору о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП), сообщила газета The Wall Street Journal.
Активные переговоры о создании ТТП велись с 2008 года. Правда, это не рекорд — переговоры Доха-раунд начались еще в 2001 году, при этом прогресса по ним до сих пор нет. Медленное продвижение переговоров по ТТП в значительной степени объяснялось торгом между Вашингтоном и Токио: Япония добивалась отмены в США тарифов на импорт японских машин и запчастей, тогда как США требовали новой квоты на импорт риса и сокращения импортных пошлин на свинину и говядину, отмечается в докладе Центра экспертизы по вопросам ВТО.
Соглашение предусматривает почти полную отмену таможенных пошлин между странами — участницами экономического блока, что приведет к удешевлению продукции.
Совокупный ВВП этих 12 стран превышает $28 трлн, что составляет почти 40% мирового ВВП.
«Появление новой экономической архитектуры вполне логично. Нескольким странам проще договориться между собой, чем идти на снижение торговых барьеров в рамках ВТО», — сказал Сергей Уткин, заведующий отделом Центра ситуационного анализа РАН.
Сейчас в ВТО, куда входит 161 страна, нотифицировано более 400 интеграций.
В Вашингтоне исходят из того, что Юго-Восточная Азия — это место, куда переместилась основная экономическая активность.
А реализация ТТП была одним из основных пунктов в повестке администрации президента Барака Обамы.
Правда, договор должен быть еще одобрен конгрессом. Голосование по нему возможно только в 2016 году. При этом среди демократов и республиканцев он не пользуется большой поддержкой.
Если законодатели не смогут договориться, то ратификация договора может дождаться уже новой администрации. И совсем не факт, что при другом президенте Белый дом будет так же активно продвигать его, пишет The Huffington Post.
Хиллари Клинтон уже критиковала соглашение, тогда как Дональд Трамп и вовсе назвал его «плохой сделкой».
Документ также должен быть одобрен законодателями остальных стран — участниц ТТП.
«Когда более 95% потенциальных потребителей нашей продукции живут за границами США, мы не можем позволить странам вроде Китая определять правила мировой экономики. Эти правила должны написать мы, открывая американским товарам новые рынки»,
— цитирует The Financial Times президента США Барака Обаму.
США не являлись инициатором создания ТТП. Изначально он планировался как зона свободной торговли, которая открыта для стран — членов АТЭС.
Однако Китай стал проводить более агрессивную политику экономической экспансии. «КНР активно создавала свободные экономические зоны, стал более заметным формат ШОС, — поясняет заведующий Школой востоковедения НИУ ВШЭ Алексей Маслов. — В последние два года Пекин продвигает проект Шелкового пути, который позволил бы перезапустить действующую инфраструктуру уже под контролем Китая. Естественно, что не все страны региона поддерживают эту инициативу».
В итоге Китай отодвинули от проекта ТТП.
«ТТП может стать серьезным противовесом Китаю, который является крупнейшей торговой фабрикой и мощным партнером. Никто в ЮВА не хочет усиливать Китай еще больше. А создавать с Пекином новые зоны свободной торговли неинтересно: за счет таких партнерств компании КНР выходят на местные рынки, тогда как получить реальный доступ к китайскому рынку остается сложно», — уточняет Уткин.
«Формально США предлагают в ТТП равное партнерство. США и Япония не могут играть на демпинге, как Китай, поэтому привлекают новых партнеров через систему преференций. Не секрет, что китайские инициативы на деле оборачиваются большими перспективами для Пекина и малыми для партнеров», — согласен Маслов.
Россия пока до конца не определила свои позиции в отношении ТТП. «Вопрос изучается», — сказали «Газете.Ru» в Минэкономразвития.
«На самом высоком уровне прозвучала определенная озабоченность рисками сегментации мировой торговли в случае реализации этого мегарегионального соглашения, стремлением некоторых держав, в первую очередь США, решать вопросы не в ВТО, а за ее рамками», — отмечают в докладе Центра экспертизы по вопросам ВТО.
В частности, на юбилейной конференции ООН
российский президент Владимир Путин отметил «симптом растущего экономического эгоизма»: «Ряд стран пошли по пути закрытых, эксклюзивных экономических объединений, причем переговоры об их создании идут кулуарно, втайне не только от собственных граждан и собственных деловых кругов и общественности, но и от других стран».
Текст договора о ТТП из 30 глав до сих пор не обнародован.
Тем не менее России стоит быть готовой к взаимодействию с новыми экономическими образованиями.
«Сейчас ТТП больше выглядит как клуб, который закрыт для России и Китая.
Но это не мешает Москве работать, к примеру, с Новой Зеландией, одним из учредителей ТТП», — подчеркнул ранее в «Газете.Ru» эксперт по международной торговле Института Катона Дэниел Айкенсон.
«Не являясь участником соглашения ТТП, мы не сможем получить аналогичные условия. То есть создаваемые внутри этого объединения товары и услуги станут более конкурентоспособными, чем российские, не имеющие таких преференций», — считает гендиректор Центра международной торговли Москвы Владимир Саламатов.
Формально Россия может изъявить о своем желании вступить в ТТП в любой момент — вопрос в том, готова ли она соответствовать требуемым правилам и стандартам организации. «Если такая готовность обнаружится, надо понимать, что вступить в этот формат не получится без одобрения со стороны Вашингтона с учетом его доминирующей позиции в ТТП. В нынешних условиях жесткого противостояния Москвы с Западом сделать это будет непросто», — отмечают авторы доклада.
«Никто не знает, какие требования войдут в итоговое соглашение. И даже если бы Россия соответствовала всем стандартам, а отношения между Москвой и Вашингтоном были бы идеальными, ТТП должно было бы состояться хотя бы с теми странами, которые уже изъявили о своем желании присоединиться к нему, — рассуждает Айкенсон. — И только потом бы начался процесс приема новых членов. Наверно, это бы заняло не 18 лет (переговоры о присоединении России к ВТО велись 18 лет, с 1993 по 2011 год. — «Газета.Ru»). Возможно, больше. Но процесс бы пошел».
Как полагают некоторые эксперты в США, в американском сознании нет такого негатива к России как к потенциальному торговому партнеру, какой есть в отношении Китая. «В американском обществе сложилось мнение, что усиление торговли США с Китаем ухудшило положение американских производителей.
Поскольку объем торговли с Россией у США гораздо меньше, чем с Китаем, возражений экономического характера против участия России в ТТП не должно быть»,
— говорится в докладе.
Президент США Дональд Трамп подписал в понедельник исполнительный указ о выходе из числа стран, имеющих договоренности о создании Транстихоокеанского партнерства. При этом единственной страной, ратифицировавшей соглашение, является Япония, а для вступления договора в силу необходима ратификация всеми странами-подписантами.
Что представляет собой соглашение, когда оно было подписано, каковы его основные положения и вступит ли оно в силу после выхода США - в материале ТАСС.
ТТП берет свое начало от Соглашения о Транстихоокеанском стратегическом экономическом партнерстве, подписанного Брунеем, Чили, Новой Зеландией и Сингапуром в 2005 году. Соглашение вступило в силу спустя год и предусматривало, помимо отмены таможенных пошлин на товары и услуги, ряд мер в сфере унификации санитарных норм, защиты прав интеллектуальной собственности, государственных закупок и политики в области конкуренции.
В период с 2008 по 2013 год намерение присоединиться к существующему договору выразили еще восемь стран, включая США и Японию. По мере формирования переговорной платформы страны-подписанты провели 19 формальных раундов переговоров и более 20 неформальных встреч, последняя из которых завершилась в сентябре 2015 года.
Дата подписания договора оттягивалась из-за наличия серьезных разногласий по ряду вопросов, таких как установление таможенных пошлин на сельскохозяйственную, фармакологическую и автомобильную продукцию.
Министры торговли 12 стран Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) — Австралии, Брунея, Канады, Чили, Японии, Малайзии, Мексики, Новой Зеландии, Перу, Сингапура, США и Вьетнама — подписали соглашение 4 февраля 2016 года в Окленде. Страной — депозитарием договора, соответственно, является Новая Зеландия.
Общее население стран-подписантов — более 800 миллионов человек, площадь — 32,5 миллиона квадратных километров, совокупный номинальный ВВП — 27 миллиардов долларов, или 37,4% от мирового ВВП.
ТТП является не только договором об отмене таможенных пошлин в классическом понимании, но затрагивает и другие, более глобальные экономические вопросы.
Соглашение регулирует унификацию правил определения страны происхождения товаров, меры по защите рынка и поддержанию конкуренции, фитосанитарные нормы, режим защиты интеллектуальной собственности, правила торговли услугами, а также проведения торгов при размещении госзаказов.
Число товаров, таможенные пошлины на которые подлежат поэтапной ликвидации, составляет 18 000.
Для того чтобы ТТП вступило в силу, необходима ратификация 12 государств. Если этого не произойдет в течение двух лет с момента подписания, то будет достаточно ратификации странами, производящими 85% от совокупного ВВП стран-подписантов.
Министры торговли Новой Зеландии, Австралии, Чили, Мексики и Сингапура выразили надежду на то, что их страны ратифицируют соглашение в 2016 году. Бывший президент США Барак Обама в день подписания ТТП заявил о намерении требовать ратификации Конгрессом в том же году.
Однако президент Дональд Трамп подписал указ о выводе США из договоренностей о создании ТТП на третий день после вступления в должность.
Таким образом, соглашение в текущем виде может вообще не вступить в силу, так как ВВП США составляет 16,8 миллиарда долларов, или 62% от совокупного ВВП стран-подписантов.
Процесс ратификации, по состоянию на январь, завершился лишь в Японии.
МОСКВА, 21 окт — РИА Новости. Соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП), участниками которого являются 12 стран, было достигнуто 5 октября. В его рамках будет создана зона свободной торговли (ЗСТ) в Азиатско-Тихоокеанском регионе. В среду глава Минэкономразвития РФ Алексей Улюкаев заявил, что ответом на вызов ТТП должно стать создание преференциальных и непреференциальных торговых объединений по примеру зоны свободной торговли с Вьетнамом. О том, что соглашение о ТТП несет для мировой экономики, а также для России в частности, РИА Новости рассказала директор Российского центра исследований АТЭС РАНХиГС Наталья Стапран.
По мнению эксперта, рассуждать о результатах соглашения о ТТП, в котором участвуют США, Канада, Мексика в Северной Америке, Перу и Чили в Южной, Япония, Малайзия, Бруней, Сингапур и Вьетнам в Азии, а также Австралия и Новая Зеландия, преждевременно.
"Первое, о чем хочется сказать, то, что пока рассуждать о результатах соглашения о Транстихоокеанском партнерстве преждевременно. Прежде всего, потому что самого соглашения мы не видим. Соглашение будет обнародовано в лучшем случае, когда его будут подписывать лидеры. Самый ранний срок — это ноябрь, на мероприятиях АТЭС", — сказала собеседница агентства.
При этом Наталья Стапран отметила, что подписание документов о Транстихоокеанском партнерстве является длительным процессом, который, вероятно, не завершится к ноябрьскому саммиту АТЭС в Маниле (Филиппины).
"Но есть большая доля сомнений относительного того, будут ли эти документы там подписаны, потому что соглашение (ТТП), как любое соглашение о ЗСТ (зоне свободной торговли — ред.), очень многогранно и требует длительного процесса согласования. Поэтому все, что мы можем сказать сейчас, это то, что мы видим то, что обнародовано. А обнародована была только структура, summary так называемое этого соглашения, (которые) выложены на сайте американского внешнеторгового ведомства", — заявила РИА Новости директор Российского центра исследований АТЭС РАНХиГС.
По словам Натальи Стапран, соглашение о ТТП позиционируется как новый глобальный стандарт регулирования мировой торговли и открыто для всех желающих при условии полного соответствия уже согласованным требованиям.
"Исходя из этого, можно судить, что соглашение историческое, соглашение открывает новый этап в мировой торговле, во взаимодействии в целом, и особенно в тематике того, что мы знаем, видим по тематике ВТО. Это (ТТП) соглашение нового типа, гораздо более серьезное, всеобъемлющее", — сказала она.
"Главный результат соглашения: запущен процесс формирования новых правил торговли не только в регионе, но в мире в целом. Своего рода ВТО 2.0 — новая версия ВТО. Чем дальше и успешнее он будет развиваться, тем сильнее он будет притягивать к себе новых участников, становясь своего рода таким центром силы", — отметила собеседница агентства.
При этом эксперт напомнила, что переговоры по ТТП велись более пяти лет, и сроки завершения неоднократно переносились, а формально в основу этого соглашения легло заключенное еще в 2005 году соглашение между четырьмя странами.
Директор Российского центра исследований АТЭС РАНХиГС отметила, что соглашение о Транстихоокеанском партнерстве охватывает рекордное количество вопросов, связанных с мировой торговлей.
"То, что мы видим сейчас из структуры (ТТП): соглашение охватывает рекордное число вопросов торговой повестки. Фактически при лидирующей роли США в этом соглашении были собраны все перспективные направления преференциальные торговой повестки, которые существуют в разных других соглашениях", — заявила собеседница агентства.
Минторговли США: ТТП несет преимущества экономике регионов страны По словам главы Министерства торговли США, ТТП будет стимулировать внутренний экономический рост, поддерживать занятость, расширять инвестиционные возможности и увеличивать экспорт.Наталья Стапран сказала, что в соглашении о ТТП речь идет и о доступе на рынки товаров и услуг, и о перемещении капитала и рабочей силы, и о регулировании отношений и прав интеллектуальной собственности, об экологических стандартах, и даже о регулировании рынка труда.
"ВТО в своей повестке такого количества пунктов не охватывает. Более того, включаются новые нормы: это патентная защита, например, биопрепаратов", — подчеркнула она.
При этом, по мнению эксперта, вклад ТТП в либерализацию мировой торговли не велик, так как ранее между странами-участницами соглашения был достигнут высокий уровень либерализации торговли за счет создания зон свободной торговли (ЗСТ).
"Одновременно, несмотря на такой революционный характер этого соглашения, вклад в либерализацию торговли не так велик. Надо понимать, что и до этого соглашения между странами-участницами был достигнут высокий уровень либерализации торговли при помощи двусторонних соглашений о ЗСТ. Это означает, что отвлечение торговли внутрь этого соглашения и снятие внутренних барьеров будет совсем небольшим, вряд ли будет ощутимо", — сказала Наталья Стапран.
Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков ранее заявил, что позиция Москвы по ТТП будет сформирована после тщательного анализа на предмет его соответствия интересам России. В то же время он напомнил про выступление Владимира Путина на сессии Генассамблеи ООН, в котором он выразил озабоченность созданием каких-то отдельных закрытых структур, которые впоследствии будут подменять собой ВТО и международные правила торговли.
По мнению собеседницы агентства, мгновенного эффекта от создания ТТП Россия не почувствует.
"Одновременно важно понимать, что объем торговли России со странами-участницами ТТП не столь значительный, и поэтому непосредственного эффекта мгновенного мы не почувствуем", — сказала Наталья Стапран, отметив, что эффект и последствия для Китая как ключевого партнера многих из стран-участниц соглашения о ТТП будут более очевидны.
Эксперт отметила, что доля стран ТТП в товарообороте России не превышает 10%. "Основная часть этого оборота приходится на Японию и США. Соответственно структура товарооборота и получаемые в рамках нового соглашения о ТТП преференции не позволяют нам пока говорить о существенном изменении условий для российской продукции", — сказала собеседница агентства.
Положительный эффект, который соглашение о Транстихоокеанском партнерстве может оказать на российскую экономику, по мнению директора Российского центра исследований АТЭС РАНХиГС, заключается в улучшении инвестиционного климата и работе с развивающимися странами.
"Если говорить о положительных эффектах для России от формирования Транстихоокеанского партнерства, они, прежде всего, связаны с улучшением инвестиционного климата и условий работы на рынках развивающихся стран, которые входят в ТТП, например, Малайзии, Чили, Перу", — заявила Наталья Стапран.
По ее словам, эти страны, по сути, будут вынуждены провести внутренние реформы в соответствии с обязательствами, взятыми на себя в рамках ТТП, например, упрощение процедур торговли, стимулирование конкуренции, новые нормы регулирования рынка труда. "Все это может благоприятно сказаться и на нашей с ними торговле, потому что они будут более предсказуемыми, адекватными партнерами", — подчеркнула собеседница агентства.
Кроме этого, по мнению эксперта, ряд возможностей также открывается и для российских предприятий при использовании зоны свободной торговли между существующим Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) и Вьетнамом, который является членом ТТП.
"То есть через Вьетнам у нас такой открывается туда путь. Например, развитие промышленной кооперации в автомобильной промышленности на тех производствах, которые у нас есть во Вьетнаме", — сказала она.
Что касается перспектив вступления России в ТТП, Наталья Стапран отметила, что на данном этапе присоединение Москвы к соглашению невозможно из-за наличия изначально жестких требований, которые необходимо соблюдать для вхождения в Трантстихоокеанское партнерство. Она также подчеркнула, что, учитывая отсутствие полного текста соглашения и длительности согласования необходимых документов, "другие коллеги по ТТП будут тщательно отслеживать, чтобы на рынок не проникали, так или иначе, участники вне ТТП".
При этом, по словам эксперта, российская экономика теряет значительно больше от неучастия в ТТП, так как участие в нем позволило бы расширить поставки в соответствующие страны металлургической продукции, продукции химической и деревообрабатывающей промышленности.
Другой проблемой для России, по мнению Натальи Стапран, является то, что ТТП тормозит процессы многосторонних обсуждений в рамках ВТО, "выводя их за площадку ВТО и обсуждая это в региональном формате".
"В этом плане для нас потенциальные риски в потере гораздо сильнее с точки зрения позиционирования себя в регионе (АТР). Надо в том или ином виде включаться, чтобы не пострадать совсем от упущенной экономической выгоды", — сказала она.
По мнению директора Российского центра исследований АТЭС РАНХиГС, чтобы преодолеть возможные негативные последствия для экономики РФ от создания ТТП, необходимо стимулировать российские интеграционные инициативы: инициативу Евразийского экономического союза (ЕАЭС), сопряжение нового "Шелкового пути " с ЕАЭС, а также любые другие активности, например, со странами АСЕАН как вместе, так и в двустороннем формате.
"Например, с Индонезией есть большие перспективы. Главное — не отмалчиваться, надо что-то явно предпринимать и включаться в повестку, иначе мы можем остаться за бортом мировых экономических процессов", — подытожила собеседница агентства.
«Оценить, что реально достигнуто в рамках Транс-Тихоокеанского партнерства, пока непросто. Продвижение этой инициативы осуществляется в закрытом режиме даже для бизнеса и общественности самих договаривающихся государств, не говоря уже о других странах. На протяжении последних пяти лет, в течение которых идут переговоры, периодические заявления об успехах затем опровергаются. Последний раз это было перед саммитом АТЭС на Бали в ноябре 2013 года. Судя по сообщениям, речь скорее идет о договоренностях продолжить переговорный процесс, который уже более года находится в замороженном состоянии. Сроки его возобновления пока не объявлены.
Очевидно, что Транс-Тихоокеанское партнерство – очередная попытка США построить выгодную для себя архитектуру регионального экономического сотрудничества. В то же время полагаю, что отсутствие в составе его участников таких крупнейших региональных игроков, как Россия и Китай, вряд ли позволит выстроить эффективное торгово-экономическое взаимодействие».
Остроту этой теме придает ярко выраженное стремление Америки увязать ТТП с целями своей внешней политики в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). На полях саммита АТЭС в Гонолулу в 2011 году Хилари Клинтон, тогда госсекретарь США, определила место ТТП как часть плана США по «укреплению наших двусторонних союзов в области безопасности; усилению участия в работе региональных многосторонних институтов; расширению торговли и инвестиций, укреплению широкой базы военного присутствия; продвижению демократии и прав человека».
В течение той же недели, выступая в австралийском парламенте, президент Обама провозгласил, что «США, как тихоокеанская держава, будет играть долгосрочную роль в формировании будущего этого региона на основе базовых принципов в тесном партнерстве с друзьями и союзниками». Эти цели будут достигнуты на пути «укрепления военного присутствия США в этом регионе Восточной Азии, укрепления ключевых союзников, поощрения правовой системы, при которой увеличиваются права рабочих, а наш бизнес сможет конкурировать на равных с местными компаниями; где защищаются права интеллектуальной собственности и новые технологии, лежащие в основе инноваций, и где курс валют определяется рынком и не позволяет странам получать несправедливое преимущество». В этом контексте Обама определил ТТП как «потенциальную модель» для всего региона, тем самым смешав вместе деловые и внешнеполитические интересы США для оказания давления, прежде всего на Китай.
Действительно, многие эксперты считают, что главная цель ТТП – изменить архитектуру торговли в АТР так, чтобы в конечном счета вынудить Китай втиснуться в рамки нового соглашения. Однако ТТП заслуживает более подробного и беспристрастного анализа, прежде всего как невиданное ранее по масштабам торговое соглашение.
Высококачественное партнерство ХХI века
Транстихоокеанское партнерство с самого начала назвали «высококачественным партнерством XXI века», которое станет новой моделью для всех преференциальных торговых соглашений (ПТС), заключаемых между государствами во всех частях мира.
Во-первых, ТТП по определению, по исходному замыслу является партнерством открытого типа, предполагающим присоединение к нему новых государств. Так в 2011 году переговоры велись между девятью странами (Австралия, Бруней, Чили, Малайзия, Новая Зеландия, Перу, Сингапур, США и Вьетнам), а к саммиту АТЭС в Шанхае в 2014 году к ним добавились Канада, Япония и Мексика.
Во-вторых, ТТП планирует выйти на самые высокие стандарты взаимного открытия рынков и качества регулирования торговли, инвестиций, рабочей силы, окружающей среды, допуска иностранных партнеров к госзакупкам.
Группа международных экспертов под руководством Патрика Ло считает, что «ТТП являются ПТС XXI века, потому что предлагают не только доступ на рынок товаров, но также новое решение вопросов торговли и производства в сферах сельского хозяйства, текстиля, правил происхождения товаров, услуг, технических барьеров в торговле, санитарных и фитосанитарных мер, инвестиций, финансовых услуг, телекоммуникаций, электронной коммерции, компенсационных мер, прав на интеллектуальную собственность, конкуренции, наращивания производственных мощностей, стандартов функционирования рабочей силы и правил охраны окружающей среды». Новые проблемы, которые должны быть включены в ТТП, касаются упрощения стандартов регулирования торговли с упором на заметную роль мелкого и среднего бизнеса.
Достичь гармонизации норм регулирования в таких разнообразных областях можно лишь при концептуальной поддержке переговоров на высшем политическом уровне. При этом можно говорить о попытке создать некую базовую модель «мультилатерального регионализма».
Если говорить о ПТС предыдущего поколения, поколения «двадцатого века», то их основным смыслом являлось обеспечение транзита готовых товаров через границу, преодоление высоких тарифных барьеров. Сегодня речь идет о функционировании фирм и компаний на чужой территории, за границей. Это отражает усиление взаимозависимости экономик вследствие роста торговых и инвестиционных обменов.
Эволюция переговоров о ТТП
Транстихоокеанское партнерство выросло из преференциального торгового соглашения, широко известного как «тихоокеанская четверка». В 90-е годы на полях нескольких саммитов АТЭС Австралия, Чили, Новая Зеландия, Сингапур и США проводили неформальные дискуссии с целью обсудить механизмы создания нового типа торгового соглашения между «одинаково мыслящими» государствами. В период между 2002 и 2005 годом во время саммитов АТЭС представители Чили, Новой Зеландии и Сингапура провели четыре раунда переговоров о более тесном экономическом партнерстве трех стран. Во время пятой встречи в апреле 2005 года к переговорам примкнул Бруней с намерением стать одним из учредителей соглашения. В июне 2005 года на встрече министров торговли АТЭС было объявлено об успешном завершении переговоров о соглашении по Транстихоокеанскому стратегическому экономическому партнерству.
Первый раунд переговоров по созданию ТТП состоялся в марте 2010 года в Мельбурне. В нем приняли участие представители восьми стран: Австралии, Брунея, Чили, Новой Зеландии, Перу, Сингапура и США. Вьетнам имел статус ассоциированного члена. Страны-участницы заявили о желании завершить разработку соглашения к ноябрю 2011 года, чтобы объявить об этом на саммите АТЭС в Гонолулу. За это время было проведено восемь раундов интенсивных переговоров. Было решено, что никаких «наблюдателей» быть не должно. Это означало, что Вьетнам должен был определиться со своим статусом в ТТП. Уже в ноябре 2010 года на саммите АТЭС в Японии президент Вьетнама объявил о присоединении к переговорам в качестве полноправного члена. Участники приветствовали это решение, поскольку получали, во-первых, доступ к быстрорастущему рынку (10% в год) в 85 млн человек, а во-вторых, усложняли конфигурацию партнерства, добавляя страну, которую нельзя отнести к «клубу богатых». Это открывало возможности для других развивающихся стран. После присоединения Вьетнама о своем желании участвовать в ТТП объявила Малайзия и была принята в октябре 2010 года.
В 2012 году к переговорам присоединились Канада и Мексика, а в 2013-м – Япония. При участии Японии на страны ТТП будет приходиться порядка 40% мирового ВВП и около 1/3 мировой торговли. Япония сегодня – четвертый по величине торговый партнер США. В 2013 году Америка экспортировала в Японию товаров на 65 млрд долл. и услуг приблизительно на 48 млрд долл.
С приходом новых участников возникло много трудноразрешимых проблем, которые, собственно, и не позволяют до сих пор объявить о создании полноценного партнерства. Канадцы, например, запросили разрешение на исключение сектора производства молока и молочных продуктов из соглашения. С этим категорически не согласилась Новая Зеландия. А у США есть претензии к Канаде по вопросам прав интеллектуальной собственности. Сложно идут переговоры между США и Японией по проблемам доступа на продовольственный и автомобильный рынки.
Американское возвращение в Азию
Президент США Барак Обама во время своего первого президентского визита в Восточную Азию в ноябре 2009 года объявил о новой стратегии «возвращения в Азию». В своей речи в Токио Обама, рожденный на Гавайях, позиционировал себя как «первый тихоокеанский президент США». Он заявил, что «как азиатско-тихоокеанская страна США собираются подключиться к дискуссиям, которые оформят будущее региона, и готовы участвовать в полном объеме в работе соответствующих организаций по мере их становления».
Обосновывая необходимость участия США в ТТП, тогдашний торговый представитель США Рональд Кирк отмечал «быстрое распространение в регионе ПТС, в которых США не участвуют». Он подчеркнул, что «эти ПТС, как и другие тренды экономического развития, привели к заметному сокращению доли США на ключевых азиатско-тихоокеанских рынках за последнее десятилетие». Участие США в ТТП призвано «развернуть этот тренд».
Как новое партнерство должно соотноситься с уже действующими ПТС? Рассматривались три возможные модели: а) ТТП заместит все существующие двусторонние ПТС между членами; б) ТТП будет сосуществовать со всеми действующими соглашениями, а бизнесу, по аналогии с практикой Сингапура и Новой Зеландии, будет разрешено выбирать более выгодное соглашение; в) ТТП превратится в гибридное соглашение (часть старых положений сохранится, часть будет заменена).
Теоретически первая модель выглядит наиболее выигрышной. Ожидается, что бизнес сам выберет новые положения ТТП как более совершенные с точки зрения либерализации и доступа к рынкам. В итоге новое соглашение заменит действующие. Это позволит экспортеру, например, применять один и тот же расчет происхождения товара при отгрузке продукции в различные страны ТТП. Наконец удастся воплотить мечту о достижении заявленных «стандартов XXI века», включив в новое соглашение лучшие практики и опыт действующих ПТС.
Реальность, однако, оказалась сложнее. Многие положения действующих ПТС были сформулированы с учетом взаимных интересов и компромиссов. А новое соглашение ТТП может нарушить эти хрупкие балансы. Например, по действующему между США и Австралией ПТС сахар исключен из двустороннего соглашения. А по новому ТТП Австралия может его (сахар) экспортировать в США.
К тому же переговоры выявили методологическую разницу в подходах. Уже к началу 2011 года стало очевидным, что наилучшим форматом для США являются двусторонние переговоры. Размер американского рынка таков, что большинство партнеров ради преференциального попадания на него идет на уступки. Так, австралийцы помимо сахара уступили в вопросах госрегулирования фармацевтической продукции и прав интеллектуальной собственности.
США исходя из представлений о силе собственной позиции предложили провести двусторонние переговоры со всеми странами-участницами. Наверное, затем, чтобы в результате на стол легли 11 двусторонних договоров с США. Но страны «тихоокеанской четверки» пока не согласны отказываться от изначального замысла – создать унифицированное мегарегиональное соглашение.
Переговоры буксуют даже в таком знакомом для участников ВТО вопросе, как снижение барьеров в торговле товарами. Максимум, до чего удалось договориться в августе 2010 года в Перу, было «решение ничего не решать». Вместо решения о всеобщем снижении барьеров было предложено «сосредоточится на предоставлении специфических условий доступа на рынок отдельными странами».
Увязка противоречивых интересов стран с разным уровнем развития
ТТП включает ряд развивающихся государств. По классификации Мирового банка Чили, Малайзия, Мексика и Перу относятся к развивающимся странам с доходами выше среднего уровня, а Вьетнам – с доходами ниже среднего. Возможно, скоро присоединятся Филиппины, Таиланд и Индонезия. Возникают вопросы – можно ли обеспечить решение проблем развития этих стран в рамках ПТС и как согласовать права рабочей силы, интеллектуальной собственности, прозрачности и прав человека.
Поскольку переговоры в рамках Дохийского раунда находятся в печальном состоянии, можно предположить, что именно ПТС будут служить главным двигателем либерализации торговли в ближайшее время. Должно ли ТТП включать специальные нормы для стимулирования роста в развивающихся странах?
ТТП не гарантирует развития, но при некоторых условиях может обеспечить доступ на рынок развитых стран, который простимулирует инвестиции и экспортоориентированный рост. ПТС, как правило, не предоставляют участникам специальных и дифференцированных условий, о которых говорится в ВТО. Ничего о таких условиях не говорится и в переговорах о ТТП.
В конце концов, главной чертой ПТС является снижение тарифа внутри партнерства до «нуля» практически на весь объем взаимной торговли. Приоритетные потребности развивающихся стран лежат скорее всего не в тарифных преференциях, а в мерах по улучшению инвестиционного климата и поддержанию курса валюты, стимулирующего экспорт. ПТС могут помочь в деле продвижения институтов нового, рыночного типа.
Вполне возможно, что такие страны, как Малайзия, Перу и Вьетнам, должны будут тщательно взвесить плюсы и минусы от участия в партнерстве. На чашах весов – доступ на рынки развитых стран, издержки от невключения – и риски от внедрения стандартов богатых стран в области интеллектуальной собственности, охраны окружающей среды и труда. Следует также учитывать политические факторы.
Структура переговорного шаблона американской делегации достаточно жесткая и может чинить препятствия в ходе переговоров о ТТП. С одной стороны, США добиваются обязательств от партнеров по проведению глубоких внутренних реформ системы государственного регулирования, что идет дальше действующих сегодня правил ВТО (интеллектуальная собственность, финансовые услуги, инвестиции). С другой стороны, содержание обязательных переговоров – вопросы, которые вообще не являются предметом ведения ВТО (трудовые и экологические стандарты). Это может стать неподъемным бременем для развивающихся стран, участвующих в ТТП, которые до сих пор не имели ПТС с США (Бруней, Малайзия, Вьетнам). Даже если им дадут более длинный переходный период, существует опасность, что нынешнее состояние их экономик не позволит им успешно вписаться в новые формы интеграции.
Известный специалист по вопросам ПТС Ричард Болдуин довольно пессимистично оценивает перспективы выработки качественных соглашений ХХI века. Он считает, что лишь у небольшой группы стран – США, ЕС и Японии – есть потенциал получать выгоды в силу асимметрии экономической и политической мощи. Ричард Болдуин считает, что в ходе переговоров о новых, «глубоких» ПТС, с одной стороны, разрушается роль ВТО как центральной инстанции, устанавливающей торговые правила, а с другой – новые ПТС могут стать средством диктата условий торговли и экономического взаимодействия.
Является ли ТТП американским противовесом Китаю
Американские цели и интересы на переговорах о ТТП не ограничиваются экономическими вопросами. Есть важные проблемы внешнеполитического и геополитического характера, которые Вашингтон хочет решить в рамках партнерства. Стоит вопрос об укреплении военных двусторонних альянсов в Азиатско-Тихоокеанском регионе как противовеса растущей военной мощи Китая.
Увязка вопросов безопасности и ПТС соответствует последним тенденциям торговой политики США – использовать ПТС для усиления стратегических взаимоотношений. Началом такого тренда можно считать заключение соглашения о свободной торговле между США и Израилем в 1985 году. Новый импульс заключению двусторонних ПТС был придан после 11 сентября 2001 года, когда администрация Джорджа Буша начала переговоры со странами стратегической или геополитической важности. Бывший торговый представитель США Роберт Зеллек говорил в 2003 году: «ПТС с США являются привилегией, которую надо заслужить сотрудничеством в вопросах внешней политики и безопасности». В одних случаях преференциальные соглашения были как знак благодарности за сотрудничество в борьбе с международным терроризмом (Бахрейн, Иордания, Марокко и Оман). В других – они выступали в качестве продвижения целей безопасности (Австралия, Чили и Сингапур).
Торговый представитель США Рональд Кирк провозгласил в 2011 году, что «потенциально новые члены ТТП должны быть подготовлены к тому соответствовать приоритетам США». Такая позиция фактически означает, что ключи от двери в ТТП для новых членов находятся в Вашингтоне. Практическое следствие такой позиции означает, что, если, например, Китай захочет вступить в ТТП, то он должен вначале пройти через процедуру двусторонних переговоров с США. Один из самых заметных критиков ТТП, крупный авторитет в вопросах преференциальной торговли Ягдиш Бгавати отмечал, что «ТТП принципиально будет служить интересам тех стран, которые, опасаясь агрессивного Китая, будут добиваться не столько роста торговли, сколько политической безопасности».
Слабым местом такого подхода является то, что ТТП может стать заложником представлений о том, что партнерство является частью внешнеполитической стратегии США по сдерживаю Китая. Такая интерпретация предназначения ТТП получила достаточно широкое распространение в научных и экспертных кругах.
Действительно, многие члены партнерства поддерживают цели внешней политики США, некоторые из них надеются повысить свою безопасность при помощи совместных военных мероприятий.
Австралия имеет союзнический договор с США, в рамках которого на территории страны размещен совместный разведывательный центр. Сингапур активно поддерживает военное присутствие США в регионе и предоставляет им доступ к своим военно-воздушным и военно-морским базам. Бруней и Малайзия имеют соглашения об оборонном сотрудничестве с США. Перу и Чили являются близкими союзниками США в Латинской Америке. Новая Зеландия и США приостановили свой союз в 1985 году, после того как Новая Зеландия отказала американским подводным лодкам в праве заходить в свои порты. Однако в 2007 году США и Новая Зеландия возобновили военную кооперацию. Наконец, Вьетнам начал определенное военное сотрудничество с США на фоне эскалации напряженности с Китаем в Южно-Китайском море.
Несмотря на наличие тесных военных контактов и связей, сама мысль, что торговая политика США гарантируется не столько экономическими соображениями, сколько Советом национальной безопасности, сильно беспокоит партнеров по переговорам. Сообщалось, например, что в ноябре 2011 года Австралия и Новая Зеландия довели до сведения официальных лиц в Вашингтоне «в недвусмысленной форме», что, как только они почувствуют мотивы сдерживания Китая, они немедленно покинут переговоры.
Эта точка зрения разделяется другими членами ТТП, у которых есть значительные торговые, инвестиционные и политические отношения с Китаем. Они, естественно, не хотят быть заложниками американских внешнеполитических соображений.
Однако представляется, что такой взгляд на мотивы участия в ТТП слишком прямолинеен. Азиатские члены ТТП вынуждены будут искать баланс между своими военными, политическими и торговыми интересами. Экономические отношения с Китаем для них критически важны, и они вряд ли будут заинтересованы в участии в соглашениях, враждебных Китаю.
Конечно, существуют безусловные интересы американского бизнеса в создании высококачественного «соглашения XXI века» для повышения предсказуемости своего существования на территории стран партнерства. Но нельзя игнорировать и попытки Вашингтона при помощи ТТП оказать серьезное давление на Пекин, показать, по каким правилам будут развиваться глобальные экономические отношения в будущем.
США уже не первая экономика мира. Американская авиация, как отмечают эксперты RAND, еще с 2010 года не смогла бы доминировать над китайской в случае конфликта в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Тем не менее пока рано предрекать закат Америки и восхождение Китая на трон мирового лидера. У США пока есть «козыри в рукаве», и один из них был вынут в понедельник, 5 октября. В этот день успешно завершились переговоры по созданию крупнейшего в мировой истории торгового союза. Наряду с иранской сделкой, соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) - важнейшее внешнеполитическое достижение Обамы.
Этот альянс объединяет 12 стран Азиатско-Тихоокеанского региона, на которые приходится до 40 процентов мирового ВВП и более четверти оборота мировой торговли. Стандарты и нормы ТТП вполне способны стать правилами игры для глобальной экономики. Американские эксперты, говоря о ТТП предрекали, что этот союз определит глобальную торговую повестку на ближайшее десятилетие. И дело не только в торговле - соглашение обязывает проводить согласованную политику в сферах, непосредственно с торговлей не связанных. Например, таким странам, как Вьетнам, придется допустить у себя создание независимых профсоюзов. Россия и Китай пока вне этого проекта. Но если вы - гражданин России и любите скачивать пиратский контент из сети, то ТТП может коснуться и вас.
В настоящее время в ТТП входят США, Австралия, Вьетнам, Перу, Бруней, Сингапур, Чили, Новая Зеландия, Канада. Малайзия, Мексика и Япония.
Можно ожидать присоединения Таиланда, Тайваня, Южной Кореи, Филиппин и некоторых латиноамерикансих государств, например, Колумбии. Есть сторонники ТТП в КНР и даже в Индии.
Все началось в 2005 году. Первоначальные участники - Бруней, Сингапур, Чили и Новая Зеландия. В последующие годы к ТТП присоединились еще восемь стран, последней - Япония. Действующее соглашение, судя по всему, достаточно сильно отличается от текста четырехстороннего договора. Там было только 19 глав, а в новом, с кратким содержанием которого уже можно ознакомиться, - целых 30.
Прежде всего обращает на себя внимание широкий спектр регулируемых отношений: помимо норм об отмене барьеров на пути товаров и услуг, договор предусматривает снижение роли государства в управлении экономикой, установление стандартов в области трудовой и природоохранной деятельности, жесткие нормы по защите прав интеллектуальной собственности и так далее.
Больше всех на скорейшем подписании соглашения настаивали США. Для американцев это было настолько важно, что, когда Канада, опасаясь конкуренции со стороны новозеландских производителей, заняла принципиальную позицию по торговле молочной продукцией, американцы пригрозили ссадить с корабля ТТП столь строптивого «пассажира» и взять его обратно лишь после того, как соглашение уже будет подписано остальными участниками проекта.
Теперь договор заключен и будет рассмотрен Конгрессом США, а также законодательными органами остальных 11 стран. Произойдет это не раньше 2016 года.
Фото: Gao Pan / Xinhua / Global Look
Насколько важно создание «торгового Левиафана» для Америки?
ТТП позволит США в своих интересах устанавливать правила мировой экономики в XXI веке и помешает это делать Китаю. По крайней мере, Барак Обама так неоднократно заявлял. О важности ТТП для США как автора правил для глобальной экономики говорилось даже в новой Стратегии национальной безопасности. Сдерживание Китая экономическим путем особенно важно на фоне того, как Китай стремительно догоняет США в военном плане.
ТТП нужно США и для наращивания экспорта в Азию. Каждое четвертое рабочее место в Америке зависит от экспорта. Сейчас в Азии примерно 525 миллионов представителей среднего класса, и к 2030 году число потенциальных потребителей американских товаров вырастет до 2,3 миллиарда человек.
Но самую большую экономическую выгоду из ТТП, как ожидается, извлекут не США, а Малайзия, Вьетнам и Япония. Например, до 60 процентов текстильного экспорта Вьетнама сейчас приходится на страны ТТП, причем при экспорте в США вьетнамский текстиль облагается таможенной пошлиной в 18 процентов. Теперь пошлины обнулятся, что, конечно, позволит Вьетнаму буквально завалить США своей продукцией.
Даже если американцы не основные выгодоприобретатели в экономической сфере, они получат преимущество в том, что ряд государств мира будет проводить свою экономическую, трудовую и даже антикоррупционную политику по тем правилам, которые выгодны Штатам. По сути, страны-участницы ТТП отказываются от части государственного суверенитета в весьма чувствительных областях. Более того, юридические лица смогут подавать в суд на правительства стран-участниц ТТП. Поэтому некоторые антиглобалисты называют ТТП первым шагом к корпоратократии и неоколониализму. Причем это еще не самые главные «страшилки» о ТТП.
ТТП может стать плохой новостью для интернет-пользователей. По некоторым данным, речь может идти даже об уголовной ответственности в странах ТТП за нарушение права интеллектуальной собственности. Поделились в сети пиратским видео или музыкой? Пожалуйте в тюрьму. Конечно, российского пользователя на нары не отправят, но нелицензионного контента в интернете точно поубавится. Впрочем, насколько эти опасения оправданы, можно будет судить только после того, как в открытом доступе появится полный текст соглашения.
Транс-Тихоокеанское партнерство принято называть антикитайским пактом, но так ли это на самом деле? По мнению профессора Чжана Сяотуна из Уханьского университета, в академической среде КНР нет единого мнения по этому вопросу. Есть сторонники вступления Китая в ТТП, полагающие, что участие в союзе даст толчок к реформированию китайской экономики. Есть и противники. По данным исследования, проведенного в 2012 году, соглашение о ТТП обойдется Китаю к 2025 году в чуть более одного процента экспорта. Цифра вроде бы не очень пугающая, если бы не такие негативные моменты, как:
Перенос предприятий из КНР на территорию стран-участниц ТТП (Вьетнам, Мексика).
- Снижение китайского экспорта в ЕС и США, потому что такие страны, как Вьетнам и Мексика, благодаря членству в ТТП получают существенные преимущества перед китайскими экспортерами на рынке Евросоюза и Америки.
- Ограничение китайского экспорта по причине несоответствия стандартам и нормам ТТП.
- Падение товарооборота с Японией и странами АСЕАН, что непосредственно скажется на китайском экспорте, по некоторым данным, в сильной степени зависящим от поставок комплектующих из этих стран. Прецеденты уже есть: например, в связи с ТТП ряд вьетнамских компаний снижает закупки китайского сырья.
- Еще одна угроза для КНР состоит в негативном влиянии на такие важные для КНР проекты, как АТЭС. И, конечно, соглашение о ТТП вкупе с соглашением о Транс-Атлантическом торговом и инвестиционном партнерстве может существенно сказаться на эффективности проекта «Одного пояса и одного пути».
Барак Обама заявлял, что он не против вступления Китая в ТТП. Вторил ему и замминистра финансов КНР Чжу Гуанъяо, сообщивший о готовности КНР к переменам и о том, что «ТТП неполно без Китая» .
Вступит ли Китай в ТТП? В ближайшей перспективе - нет, так как КНР объективно не готова к стандартам ТТП.
В отдаленной перспективе возможны два сценария взаимодействия Китая и ТТП:
1. ТТП без Китая. В этом случае торговый союз будет инструментом американского сдерживания КНР. Китайские компании попытаются пролезть на рынки ТТП через «черный ход», например, при помощи инвестиций во вьетнамскую экономику. Тогда можно прогнозировать дальнейшее сближение Китая и России в экономической сфере и усиление в самой КНР консервативных сил.
2. Сотрудничество по схеме ТТП+1. Благодаря этой модели, США смогут вынуждать Пекин проводить постепенные социально-экономические реформы под предлогом приближения КНР к стандартам ТТП. Эван Медейрос, один из наиболее влиятельных американских экспертов по вопросам Азии, тонко намекнул на эту роль ТТП: «Многие китайцы близки к признанию того, что ТТП может стать очень полезной внешней силой в поощрении структурных изменений в китайской экономике, сыграв роль, подобную роли ВТО» . Если допустить истинность гипотезы о конфликте между фракциями в компартии Китая (КПК), то такая формула на руку реформистским силам в политической элите КНР. И это обстоятельство, скорее всего, США учтут в преддверии XIX Съезда КПК, на котором, как ожидается, закрепится окончательная расстановка сил в китайском руководстве.
Естественно, что Россия, активно разворачивающаяся в сторону Востока, должна обязательно учитывать фактор ТТП и то, как этот альянс скажется на интересах Китая. А пользователям интернета, увы, следует готовиться тому, что за контент придется платить.
