Король Гамлет
Хотя призраки появляются в нескольких пьесах Шекспира (к примеру "Макбет" и "Юлий Цезарь"), король Гамлет наиболее популярный призрак и играет главную роль в "Гамлете".
Гамлет, возможно, мог бы быть центральным персонажем в одноименной пьесе, но без призрака его отца, пьеса потеряла бы всю свою красоту.
Король Гамлет появляется трижды за всю пьесу, все время в ночное время (видимо призраки, как и вампиры, предпочитают темноту).
Призрак говорит Гамлету, что он был убит своим коварным братом Клавдием и просит Гамлета отомстить за свою смерть.
"Летучий Голландец"
Летучий голландец, самый известный призрак – не-человек в мире, - это торгово-рыболовное судно 17 века, курсировавшее в открытом море.
Согласно морским легендам, корабль часто появляется как туманное изображение или странный свет и является предзнаменованием несчастья и гибели.
Корабль и его экипаж остались вечно проклятыми после того, как его голландский капитан отказался пришвартоваться в безопасной гавани во время бури, несмотря на многочисленные просьбы со стороны экипажа и пассажиров. Вместо этого, наглый голландец винил во всем Бога и продолжал путь.
"Корабль-призрак", как говорят, время от времени появляется в океане, в том числе и у берегов Южной Африки в 1923 году. Хотя никогда не видимый на земле, корабль появился на экранах в серии фильмов "Пираты Карибского моря".
Призрак Белла
События, которые якобы происходили на ферме Джона Белла в Теннесси между 1817 и 1821 годами, являются одной из классических американских сказок о призраках. Белл выстрелил в странное животное, появившееся у него на ферме, но существо успело исчезнуть до того, как в него попала пуля.
Несколько недель спустя семью Белла мучил призрак, который издавал страшные звуки, тряс дом и совершил физическое нападение на дочь Белла Бетси. Спектральные нападения продолжались в течение нескольких лет, и однажды Эндрю Джексон, который был известен как охотник на призраков, провел свое собственное расследование.
Хотя некоторые авторы и принимают историю о призраке Белла за чистую монету, но, тем не менее, никаких доказательств, кроме рассказанных историй, нет. Джексон, к примеру, никогда после расследования больше не упоминал об этой истории, возможно, роль будущего президента тоже была приписана не случайно, а для того, чтобы добавить больше правдоподобия вымышленной истории.
Каспер
Пока Кровавая Мэри проводит свое время в ожидании напугать детей в темной ванной комнате, Каспер, чье имя звучит как "дружелюбное привидение", представляет собой белого улыбающегося призрака, который не пугает людей.
В серии комиксов к Касперу часто присоединялись друзья, такие как хорошая маленькая ведьма Венди и чертенок.
Хотя некоторые находят, что призрак мертвого ребенка в окружении ведьмы и черта – это немного жутковатая картина, их характеры были созданы очень добрыми и понятными для детей, причем к ним регулярно добавлялись такие слова, как "хороший", "дружелюбный" и т.д.
Каспер был возрожден вскоре после выхода одноименного фильма в 1995 году, который имел скромный успех, но которому, тем не менее, удалось избежать ужасающих сцен на кладбище.
Кровавая Мэри
"Кровавая Мэри… Кровавая Мэри…" - с этими словами многие школьники начинали свое знакомство с призраками.
По легенде, Кровавая Мэри – это женщина, которая убила своего ребенка. Если вы хотите ее увидеть, вам следует зайти в ванную комнату (как правило, в школе), выключить свет, стоять напротив зеркала и повторить ее имя три раза.
Хотя бесчисленное множество детей и некоторое количество взрослых пытались вызвать дух Кровавой Мэри при помощи метода, описанного выше, на сегодняшний день, как говорят, мало кому это удалось.
Обновленный вариант легенды о Кровавой Мэри получил мир после выхода серии фильмов ужасов "Кэндимен".
Призрак Друри Лейн
Есть много театров в районе Ковент-Гардена в Вест-Энде Лондона. Пьесы здесь ставятся вот уже на протяжении более 300 лет, и некоторые из самых великих актеров родом именно из этих театров.
Тем не менее, существует один театр, который больше известен своим призраком, а не постановочными пьесами.
На самом деле там обитают, по рассказам, больше, чем один призрак, в том числе и несколько актеров.
Самый известный, однако, это "человек в сером", дворянин, которого часто видят с мечом.
Дорожный призрак
Многие сталкивались с призраком этой девушки, причем все истории звучали практически одинаково. Вот как о призраке рассказала одна супружеская пара, которая ехала холодной ночью по пустынной заснеженной дороге в штате Миннесота.
В определенный момент они заметили на дороге босую девушку в платье и зеленом платке. Конечно, они остановились, чтобы помочь ей, после чего она села на заднее сиденье. Она много не говорила, лишь указала на дом, в котором живет.
Несколько минут спустя, когда пара подъехала к указанному дому, девушки в машине не оказалось, однако, все же пара вышла и постучала в дверь дома.
Им открыла мрачная, седая женщина, и они рассказали ей о произошедшем. Женщина ответила, что это возможно, поскольку 20 лет назад в эту самую ночь погибла ее дочь. Возле двери же на старой деревянной вешалке висел зеленый платок дочери.
Призрак прошлого рождества
В знаменитом романе Чарльза Диккенса "Рождественская песнь в прозе" бессердечный скряга Эбенезер Скрудж стал по-другому смотреть на жизнь после того, как его посетили призраки, которые представляли собой эпохи его жизни (прошлое, настоящее и будущее).
Призраки часто ассоциируются с жизненными уроками и сказками о морали, и данные духи не являются исключением.
Призраки не тратили время на то, чтобы греметь цепями или пугать детей, вместо этого, призрак прошлого рождества "реабилитирует" Скруджа, показывая ему то, как он проводил рождество все прошлые годы. В этот момент к Скруджу пришло понимание истинного значения рождества не как коммерциализованного праздника, а как праздника дружбы и доброй воли.
Убитый торговец
Однажды, в начале 1840-х годов в Хайдсвилл, Нью-Йорк, в дом мистера и миссис Белл прибыл молодой торговец для того, чтобы продать им посуду.
Его пригласила в дом домработница четы, и фактически он находился там несколько дней. Затем горничная была внезапно уволена, хотя приступила к выполнению своих обязанностей всего неделю назад.
Торговец ушел, но многие из предлагаемых им товаров появились на кухне пары. Горничная очень мало думала об этом до тех пор, пока ее не стал посещать призрак того самого торговца и говорить ей о том, что он был убит в ее отсутствие.
Об этом рассказе говорили две сестры по имени Мэгги и Кэти Фокс, которые утверждали, что общались с призраком, однако, годы спустя, они признались, что все было обманом, что не было никакого убитого торговца и общения с его призраком.
Тем не менее, сестры "по неосторожности", основали религию под названием "спиритизм", последователи которой существует и по сей день. Убитый торговец – это единственный выдуманный призрак, который послужил зарождению настоящей религии.
Слимер
Гротескное зеленое приведение Слимер появилось на экранах в мультфильмах и фильмах про охотников за привидениями. Он зеленый, он мерзкий, вокруг него всегда много слизи…
На самом деле, Слимер оказался настолько популярным среди детей, что он получил главную роль в "Настоящих охотниках за привидениями".
Злой призрак, который присоединился к команде охотников за привидениями, его ненасытный аппетит и гортанная отрыжка сделали Слимера одним из самых запоминающихся призраков из мультфильмов и фильмов.
В нашем мире, изученном, казалось бы, вдоль и поперёк, до сих пор встречаются необъяснимые явления. И, хотя существование паранормальных явлений научно не доказано, многие в них всё равно верят. Возможно, потому что люди от природы любопытны, а призраки - удивительный шанс хотя бы заглянуть за завесу тайны потустороннего. Перед вами подборка самых знаменитых призраков мира.
Белая дама - собирательное название призраков. Как правило, очевидцы описывают длинноволосых женщин в белом платье, с тёмными печальными глазами и худым заострённым лицом. Иногда также говорят об окровавленных руках и лице, а Михаил Розенберг во время своего путешествия по Чехии видел Даму в чёрных перчатках.
Этот призрак является одним из самых знаменитых в мире. По легенде, чешская Белая Дама - не кто иной, как Перхта Рожмберк, считающаяся хранительницей рода Рожмберков и близких ему семейств. Её история могла произойти с любой знатной молодой женщиной, жившей в эпоху Средневековья: юную Перхту насильно выдали замуж за человека намного старше её самой, аристократа Яна Лихтенштейна. Он оказался злодеем, извращенцем и садистом, часто насиловал и избивал молодую жену, а также, не стесняясь её присутствия, устраивал оргии в замке. Несчастная женщина терпела издевательства 20 лет, потому что нравы той эпохи не позволяли ей покинуть супруга-деспота и вернуться к своей семье, да и церковь не дала бы разрешения на развод.
Говорят, что перед смертью граф Лихтенштейн попросил у жены прощения, но та не смогла его простить. Тогда граф проклял супругу словами: «Пусть тебе не будет покоя после смерти!»
С тех пор Перхта появляется в бывших владения Рожмберков: старом замке Совинец и раскинувшемся по соседству городке Чешский Крумлов. Вреда она никому не приносит, но для потомков рода может означать предупреждение о скорой смерти одного из родственников. До наших дней сохранился её портрет с подписью на неизвестном языке. Существует легенда, что к тому, кто сможет расшифровать подпись, явится Белая Дама собственной персоной и расскажет, где спрятан огромный клад.
Само слово «Анку» переводится как «скелет» или, в некоторых трактовках, «Вестник смерти». Этого призрака видели на дорогах Бретани. Он всегда появляется именно на старых просёлочных дорогах и никогда вблизи оживлённых автострад или населённых пунктов. Впрочем, маленькими деревнями призрак не брезговал и, по преданиям, наведывался туда частенько.
Выглядит анку как мертвец или скелет с длинными белыми космами. Он закутан в тёмный плащ с наброшенным на лицо капюшоном, скрывающим зеленоватый гнилостный свет во впавших глазницах, с косой на плече. За ним всегда следует запряжённая лошадью-скелетом похоронная повозка. Его появление сопровождалось звоном похоронных колокольчиков, порывами ледяного ветра и глухим громким стуком лошадиных копыт.
Считалось, что тот, кому посчастливится увидеть анку, умрёт в ближайшие два года. Некоторые источники говорят, что очевидца при встрече с призраком непременно сбивала с ног неведомая сила, а в рот ему набивалась земля, возможно, та самая, которую в скором времени кинут на его гроб. Если же человек сталкивался с анку в полночь, то непременно умирал в течение месяца.
Впрочем, анку - это не какая-то одна таинственная сущность. Предыдущего вестника смерти каждый год сменял на посту другой несчастный, которого угораздило умереть последним в году. Есть и другое мнение: анку - не кто иной, как библейский персонаж Каин, первый человек, совершивший убийство.
Последний раз анку якобы видели лет 50 назад. Возможно, что подобным призракам в наш просвещённый век просто не осталось места.
В Ирландии есть странное место - Грипмейнский замок. Сейчас в замке никто не живёт, но он неплохо сохранился и открыт для туристов. И, разумеется, как в большинстве уважаемых европейских замков, в нём есть своё привидение, известное на весь мир как «Дрожащий мальчик».
Рассказывают, что если вы останетесь в замке на ночь, то около полуночи рядом с вашей кроватью возникнет бледный полупрозрачный силуэт ребёнка с тёмными, падающими на глаза волосами. Мальчик будет шептать: «Холодно, мне так холодно», и даже может прикоснуться к вашему лицу ледяными пальцами. Очевидцы говорили, что после их пробуждения мальчик не уходил, а продолжал стоять у кровати и жаловаться на холод. Убирался прочь он только после того, как несчастный посетитель древнего замка зажигал свет. При этом призрак не выходил из комнаты, не испарялся, нет - просто исчезал, как будто его здесь и не было, что, впрочем, вполне возможно.
По легенде, мальчик был наследником богатого старинного рода Нортумбрийских графов и получил замок от отца, погибшего, когда сыну было всего шесть лет. Его дядя-опекун решил избавиться от законного владельца и присвоить замок себе, поэтому отвёл ребёнка в поле зимней ночью и оставил там одного. К утру мальчик замёрз, и дядя получил-таки вожделенный замок. Правда, вместе с призраком: в некоторых источниках описано, что мальчик «вернулся» на следующую же ночь после своего погребения и изводил дядю всю оставшуюся жизнь.
Призрак ребёнка видят в замке до сих пор, причём некоторые впечатлительные туристы рассказывали о его появлении и в дневное время. В некоторых случаях о его появлении твердят в один голос целые группы людей, никогда до этого не встречавшихся и посетивших Грипмейнский замок впервые в жизни.
Госпожу из Эхта можно встретить в Голландии. Призрак не привязан к какому-то конкретному месту и может появиться где угодно. Госпожа из Эхта выглядит довольно впечатляюще: рваное тёмное платье, наброшенный на плечи тонкий плащ, голова, лежащая в тонких измождённых руках, а из обрубка шеи сочится кровь. Однако, это приведение вполне безобидно для случайного путешественника.
Встретить Госпожу можно, как водится, только ночью. В некоторых случаях обезглавленная женская фигура может просто пройти мимо, а в некоторых - остановиться напротив человека и заговорить с ним. Если вы по каким-то причинам понравитесь странному приведению, то оно отведёт вас на место, где закопан клад, но попросит не брать себе ни монетки, а раздать всё нуждающимся. Если же тот, кому достался клад, не выполнит этого условия, то найденные и присвоенные им золотые монеты обратятся в прах.
Однажды Госпожа из Эхта встретилась на дороге возвращающемуся домой ночью юноше. Она указала ему место, где закопан клад, и сказала, что он сможет забрать его себе, если только выкопает сокровища, не издав ни звука. Но глупый юноша, увидев сундук, полный золота, не удержался от радостного крика, после чего и сундук, и привидение в буквальном смысле провалились сквозь землю. С тех пор безголового призрака никто не видел. Видимо, Госпожа окончательно разочаровалась в людях и ушла в мир иной.
Чёрная дама - это призрак Барбары Радзивилл, представительницы одного из знатнейший родов Польши и Великого Княжества Литовского. Раньше её можно было встретить в одной из комнат её родового гнезда - Несвижского замка. Выглядело привидение как красивая белокурая женщина с печальными карими глазами в богатом чёрном платье и жемчугах на стройной шее.
Так случилось, что, будучи ещё живой, молодая и красивая княжна встретилась с наследником польской короны Сигизмундом Августом. Как водится, между молодыми людьми возникла страсть, они стали любовниками и в итоге тайно венчались. Вскоре после этого первая жена Сигизмунда Августа умерла от эпилепсии, и Барбара была представлена ко двору как законная жена короля. К сожалению, королева-мать Бона Сфорца ненавидела всех отпрысков рода Радзивиллов, а потому в скором времени Барбара была отравлена по её приказу и умерла в страшных мучениях. Её не стали хоронить в усыпальнице польских королей, а отвезли тело в родной замок.
Как ни странно, но это едва ли не единственный призрак, происхождение которого можно объяснить чем то, кроме богатого воображения видевших его людей. Барбару, например, видели многие люди во время спиритического сеанса, устроенного для безутешного короля известным «магом и заклинателем» того времени паном Твардовским. Он вызвал дух погибшей королевы с помощью так называемого волшебного зеркала, предварительно договорившись с королём, что тот не попытается прикоснуться к супруге. Разумеется, король не выдержал, попытался обнять её, и она с громким звоном исчезла. Секрет её появления кроется в зеркале, которое пан Твардовский, в спешке покинувший Несвижский замок, оставил там. За тонким слоем амальгамы выгравирован облик Барбары, в точности такой, какой она была при жизни. Если свет попадает на зеркало под определённым углом, то призрак появляется в комнате.
Согласитесь, это удивительный по своему исполнению трюк, и объясняет довольно многое. Вполне возможно, что и остальные призраки, виденные людьми в других частях света и при других обстоятельствах, появились из-закаких-то вполне объяснимых причин. Другое дело, что причины эти пока неизвестны.
Как ни удивительно, самым известным в мире призраком является не человек, а корабль - Летучий Голландец. Его наблюдают у южных берегов Африки и по сей день, правда, всегда на большом расстоянии. Описывается он как старинное потрёпанное парусное судно. Раньше, вплоть до 20-го века, морякам якобы удавалось приблизиться к кораблю-призраку на близкое расстояние, и тогда можно было различить призрачные силуэты исхудавших мужчин (по другой версии - двигающихся по палубе скелетов).
Фата-моргана Согласно легенде, капитан корабля Филипп Ван дер Деккен влюбился в девушку, но та не ответила ему взаимностью, и тогда суровый моряк убил её жениха. Девушка этого не пережила и бросилась со скалы в море, а Ван дер Деккену пришлось бежать. При попытке обогнуть мыс Доброй Надежды его корабль попал в сильный шторм, но честолюбивый капитан не пожелал пережидать непогоду в какой-нибудь бухте. Вместо этого он начал богохульствовать и поклялся, что никто из его команды не сойдёт на берег, пока они не обогнут «этот чёртов мыс», чем и навлёк проклятие на себя и свою команду. С тех пор корабль вынужден плавать по океану, а сойти на берег никто из команды не в состоянии. Есть версия, что капитан может ступать на берег раз в десять лет ровно на одни сутки, и, если он за это время найдёт девушку, которая добровольно согласится стать его женой, то проклятие исчезнет.
Появление Летучего Голландца часто объясняют явлением фата-морганы - миража, возникающего в море над поверхностью воды.
Анна Болейн - ещё один призрак, не привязанный к конкретному месту. Согласно истории, её можно встретить в любом месте Великобритании. Чаще всего очевидцы заявляют, что видели её бродящей по коридорам лондонского Тауэра, сидящей возле окна в монастыре Дин в Виндзорском графстве или в поместьях Бликлинг Холла. Её описывают высокую красивую женщину в белом, несущую в руках отрубленную голову. Иногда её видели проезжающей в повозке, влекомой безголовыми лошадьми, которой правит безголовый кучер.
История призрака Анны Болейн берёт начало в очередной легенде о несчастной любви. Анна была второй женой английского короля Генриха VIII. Ради неё он основал англиканскую церковь. Это было необходимо, чтобы развестись с предыдущей супругой: Папский Престол в то время был категорически против бракоразводных процессов, тем более когда дело касалось монархов. Так или иначе, король женился на Анне, она родила ему дочь, но потом любовь короля закончилась, и он увлёкся новой фавориткой. Несчастную Анну Генрих обвинил в государственной измене, заключил под стражу и впоследствии казнил. С тех пор Анна вынуждена бродить по просторам родной страны, не в силах найти успокоения.
Интересно, что призрак вероломного Генриха никто никогда не видел. По крайней мере, в письменных источниках об этом ничего нет. Что касается Анны, то о её частых появлениях написано в каждом путеводителе более или менее знаменитого замка.
Коричневая Дама - это призрак леди Дороти Уолпол, по официальным источникам умершей в 1726-м году жены Виконта Таунсенда Второго. Её отец долгое время не давал согласие на их брак, а когда Дороти всё же вышла замуж за виконта, то очень скоро полюбила другого человека. Разгневанный муж запер её в одной из комнат их замка, Райман Холла. Считается, что она умерла от оспы, но некоторые историки склонны считать, что причиной смерти послужила депрессия от разлуки с возлюбленным. Есть также версия, что ревнивый муж столкнул её с лестницы.
С тех пор Коричневую Даму не раз видели в коридорах поместья. Считается, что она не может покинуть Райман Холл, пока не найдёт своих детей, которых не видела до самой смерти из-за запрета мужа на свидания с ними. Она выглядит как размытая женская фигура в строгом коричневом платье. Это довольно «мирный» призрак. Леди никогда не пыталась вступить в контакты с очевидцами, не говорила с ними и даже не смотрела в их сторону - просто бродила по коридорам дома и исчезала так же внезапно, как и появлялась.
Удивительно, но существует даже одна фотография этого призрака, сделанная в 1936-м году уважаемыми фотографами капитаном Провандом и его помощником Индре Шира. У этих людей была безупречная репутация, поэтому большинство обывателей того времени не ставили под сомнение подлинность фотографии. Она была опубликована в авторитетном журнале «Сельская жизнь» и послужила старинному поместью отличной рекламой. Впрочем, говорить о подлинности фото в наши дни нецелесообразно: во-первых, даже в первой половине 20-го века такую подделку сделать было легко, а во-вторых, больше никаких документальных свидетельств существования призрака нет.
Чёрных псов традиционно описывают как лохматых собак размером с телёнка с горящими красными глазами и оскаленной пастью с огромными клыками. Их видели только в Великобритании и Ирландии, чаще всего недалеко от речных и морских берегов или на кладбищенских погостах. В остальном легенды о жутких чёрных псах сильно различаются. По одним источникам встреча с собакой означает неминуемую смерть или сразу от её клыков, или в скором времени от неизлечимой болезни. По другим поверьям псы считались, несмотря на свой вид, добрыми вестниками и могли проводить домой идущих ночью по дороге одиноких девушек или вывести из леса заблудившегося ребёнка, а опасными были только для грешников или преступников.
Некоторые эзотерики объясняют появление чёрных псов тем, что в этих местах якобы проходят некие магнитные параллели (спорная версия). Другие считают, что псы - это энергетический отпечаток живших в прошлом в этих местах собак, а появления их обусловлены метеорологическими явлениями. Третьи говорят, что это просто показавшиеся в отдалении от вас обычные собаки, а у страха, как известно, глаза велики.
Снять на плёнку чёрного пса не удалось ни разу, так что документальных свидетельств их существования нет. Разумеется, ещё полтора века назад на просторах Великобритании находили трупы с явными следами клыков на теле, но такое могли сотворить с одиноким путником и обычные волки.
Данный энергетический кризис выявил огромную зависимость США и других индустриальных держав от цен на нефть.
До 70-х годов мировой рынок нефти полностью контролировался Международным нефтяным картелем во главе с американскими компаниями (в частности, картель контролировал 85-90% экспорта нефти из развивающихся стран). Организация могла использовать свою монопольную власть, например, скупая нефть по заниженным ценам у стран-производителей и продавая ее по завышенным ценам странам-импортерам.
Естественно, такая ситуация не устраивала производителей из развивающихся стран и в 1960 г. они объединились в ОПЕК. К 1970 г. ОПЕК стал мощной организацией, способной противостоять картелю западных стран.
В 1973 г. ОПЕК заявила, что не будет продавать нефть странам (США и страны Западной Европы), которые поддерживали Израиль в ходе Четвёртой арабо-израильской войны (началась 06.10.1973 г и длилась 18 дней).
В результате цены на нефть резко выросли (за год цены выросли с 3 долларов за баррель до 12), что стало мощным ударом по экономике развитых стран. Данный энергетический кризис (другое название — «нефтяное эмбарго») выявил огромную зависимость США и других индустриальных держав от цен на нефть.
Дошло до того, что США пришлось ввести лимиты на отопление зданий, бензин подорожал в 3-4 раза, в Голландии отменили езду на автомобилях по воскресениям, а Англия отменила полеты через Атлантический океан (стало слишком дорого).
на фото очередь за бензином в Портленде (1973 г.) (штат Орегон (США) перешел на распределительную реализацию бензина по регистрационным номерам).
Вскоре, катастрофа постигла автомобильную промышленность США, когда японские кампании (Toyota, Nissan, Honda) стали вытеснять с рынка американских производителей.
Несмотря на то, что эмбарго против США отменили в марте 1974 году, его негативные последствия ощущались еще долгое время. Рост цен на топливо привел к удорожанию остальных товаров, в первую очередь продуктов питания. В течении двух лет до декабря 1974 г. индекс Dow Jones снизился с 1051 до 577 пунктов.
С 1973 по 1975 гг. ВНП США упал на 6%, а безработица выросла до 9%. В Японии ВНП в 1974 году перестал расти впервые после Второй мировой войны.
Кстати, энергетический кризис совпал с отменой золотовалютного стандарта (США отказались от золотого обеспечения доллара).
Доходы ОПЕК увеличились с 23 млрд долларов в 1972 году до 140 млрд долларов в 1977.
Отметим, что в долгосрочном периоде рост цен на нефть сказался на странах странах ОПЕК негативно. Получая огромные сверхдоходы от экспорта нефти, они потеряли стимул к развитию других отраслей и контролю бюджетных расходов, что негативно сказалось на их дальнейшей судьбе.
Кстати, мировой энергетический кризис оказал большое влияние на добычу нефти и газа в СССР. Рост цен на нефть сделал рентабельным разработку месторождений в Сибири. Кроме того, дефицит нефти на мировом рынке привел к росту ее экспорта. Нефть стала главным источником валютным доходов Советского Союза. Возможно, в это время и произошло подсаживание нашей страны на «нефтяную иглу».
В долгосрочном периоде энергетический кризис оказал на мировую экономику скорее положительное влияние. Он привел к развитию ресурсосберегающих технологий, а также простимулировал страны развивать собственный топливно-энергетический комплекс.
Экономический кризис 1973–1975 гг.
У истоков современного этапа развития США лежат процессы, связанные с дальнейшим обострением противоречий капиталистической системы. Именно из США исходили импульсы мирового экономического кризиса середины 70-х годов. Явления перепроизводства стали проявляться здесь еще в конце 1973 г., т. е. всего через четыре юда после начала предыдущего спада. «Своей кульминации кризис достиг в 1975 г., когда по сравнению с 1973 г. физический объем промышленного производства в мировом капиталистическом хозяйстве снизился примерно на 6%, а в его индустриальных центрах – более чем на 7%» .
Примечательно, что кризис 1973–1975 гг. проявился и Соединенных Штатах в гораздо более острой форме, чем в других развитых капиталистических странах. По масштабам сокращения промышленного производства, по размаху и продолжительности безработицы, по глубине фазы падения и иным показателям этот кризис превосходил все экономические катастрофы американского капитализма, начиная с кризиса 1937– 1938 гг., и уступал первенство лишь «великой депрессии» 1929–1933 гг. При этом в полной мере раскрылись все те тенденции, которые лишь намечались или недостаточно четко проявились в ходе предшествующего спада 1969–1970 гг., в процессе формирования общей социально-экономической ситуации в США конца 60-х – начала 70-х годов.
Учитывая этот факт, а также то обстоятельство, что во всех спадах американской экономики последующих лет именно указанные тенденции определяли специфику кризисных ситуаций, их можно рассматривать как новые, не имеющие аналогов в прошлом черты развертывания кризиса в современных условиях. К ним необходимо отнести следующие. Во-первых, нарушение традиционной для капиталистической экономики зависимости между регрессивным развитием па стадии кризиса и движением цен. Так, до кризисов конца 60-х годов и 1973–1975 гг. свертывание производства всегда сопровождалось резким падением цен, отныне же оно сопровождается ростом цен, неконтролируемой инфляцией. Во-вторых, прежде рост безработицы и увеличение резервной армии труда, столь характерные для периодов экономического кризиса, сопровождались падением заработной платы. Кризис 1973–1975 гг., однако, не привел к падению денежной заработной платы. В-третьих, несмотря на некоторый рост промышленного производства на стадии выхода из кризиса (начиная с 1976 г.) и в последующие несколько лет, в США в целoм сохранился практически столь же высокий, как и в разгар кризиса уровень безработицы.
Эти особенности кризиса еще сильнее, чем в конце 60-х–начале 70-х годов, выявили несостоятельность сложившихся форм государственного регулирования экономики и лежащих в их основе кейнсианских принципов. «Инфляционная волна 70-х годов,– писал в этой связи журнал «Newsweek», – продемонстрировала поразительные слабости кейнсианской теории. Реальный мир уже невозможно втиснуть в старые теоретические рамки» (Newsweek. 1976, vol. 87, N 20, p. 49).
Циклическому кризису перепроизводства 1973–1975 гг. предшествовали резкое ослабление позиций США в мировом капиталистическом хозяйстве, кризисные явления в банковской сфере, непоследовательный, с частыми зигзагами и обращением вспять правительственный курс в области кредитно-финансовой политики. Все эти явления подточили экономику США, сделали непрочным периоды ее «оздоровления». Однако непосредственными причинами кризиса середины 70-х годов стали падение платежеспособности широких масс населения, обесценение денег, рост цен.
Обычно потребительские расходы населения служили фактором противодействия кризисным тенденциям в экономике. Но в условиях инфляции 70-х годов и непрекращающегося даже в кризисной ситуации роста цен на потребительские товары, при наличии огромной армии безработных произошло небывалое в истории США по продолжительности и глубине падение реальных доходов американцев. Реальная недельная заработная плата рабочих и служащих понизилась на 1% в 1973 г. и на 5% в 1974 г., оказавшись в результате на более низком уровне, чем в 1965 г.4 Резкое повышение цен на продовольствие и топливо в конце 1973 г. привело к уменьшению реальных потребительских расходов не только на товары длительного пользования, но и на другие виды товаров и услуг. При определенном росте номинальной заработной платы американских трудящихся за 1967–1977 гг. ее реальный уровень увеличился всего на 2,5% с учетом роста цен, налогов и обесценения денег. Именно это положение позволило журналу «Time» заявить, что «повышение заработной платы рабочих становится издевательством. По сравнению с 60-ми годами прирост жизненного уровня фактически оказался на нуле» (Time, 1977, vol. 109, N 17, p. 23).
Увеличение не находящей сбыта продукции и значительное уменьшение всех основных показателей совокупного спроса населения вызвали начиная с середины 1973 г. резкое падение промышленного производства в США, охватившее практически все отрасли промышленности. Индекс падения уровня производства (сравнение предкризисного максимума с кризисным минимумом; уровень 1967 г. =100) за 1974–1975 гг. по важнейшим отраслям промышленности выглядел следующим образом: промышленное производство в целом – 131,9 и 111,7; черная металлургия – 129,8 и 87; цветная металлургия – 139,6 и 84,7; производство изделий из резины и пластмасс – 205,3 и 139,6; текстильная промышленность – 145,3 и 96,16 и т.д. Важно отметить то обстоятельство, что если в кризисных фазах предшествующих промышленных циклов ряд отраслей промышленности (аэрокосмическая, электронная, некоторые химические отрасли), как правило, не испытывал длительного падения производства, то в цикле, завершившемся кризисом 1973–1975 гг., такое падение произошло. Это означает, что кризис охватил как традиционные отрасли американской экономики, так и новые отрасли, порожденные научно-технической революцией.
Как и во всех предшествующих случаях, этому кризису сопутствовала волна банкротств капиталистических предприятий. В 1974–1975 гг. в стране обанкротилось свыше 21 тыс. компаний. Среди банкротов оказались не только мелкие и средние компании, но и крупные (и даже крупнейшие) железнодорожные и торговые компании, банковские корпорации. На грани банкротства балансировали лидирующие фирмы авиационной промышленности «Локхид», «Груммен», авиатранспортные компании «Трансуорлд эйрлайнз», «Пан-Америкэн», «Уорлд эйр». В 1974 г. потерпели финансовый крах такие крупнейшие коммерческие банки США, как «Юнайтед Стейтс нэшнл бэнк оф Сан-Диего» с депозитами в 1 млрд. долл., «Франклин нэшнл бэнк» с депозитами 4,5 млрд.
Кризисный 1974 год стал рекордным по сумме убытков, понесенных коммерческими банками: они оценивались в 2 млрд. долл. В то же время предельно острое положение сложилось в сфере финансов самих корпораций, на рынке ссудного капитала, напоминая ситуацию, предшествовавшую спаду 1969–1970 гг. Достаточно сказать, что к 1975 г. общая задолженность корпораций составила 1 трлн. долл. Это более чем в 15 раз превышало прибыли корпораций после вычета налогов. Все это делает понятным вывод ряда американских экономистов, утверждавших, что экономика Соединенных Штатов основана на долгах.
Кризис 1973–1975 гг. привел к резкому сокращению занятости и дальнейшему росту и без того значительной армии безработных. Число занятых в американском хозяйстве, равнявшееся в июле 1974 г. 86,2 млн., к марту 1975 г., упало до 84,2 млн., тогда как число полностью безработных, по официальным данным, возросло в мае 1975 г. до 8,3 млн. по сравнению с 4,5 млн. в мае 1974 г. Однако на самом деле армия безработных была намного больше, поскольку официальные данные о числе полностью безработных в тот или иной момент неточно выявляли действительные масштабы этого бедствия. В течение 1975 г. 21 млн. американцев испытывали на себе давление безработицы, т.е. пребывали какое-то время без работы. Подобное «освобождение» от труда у 9.2 млн. человек продолжалось до 15 и более недель. При этом безработица неодинаково затронула различные социальные категории американских трудящихся. В наибольшей степени в период кризиса 1973–1975 гг. от нее пострадали молодежь, женщины, представители национальных меньшинств, и прежде всего черные американцы. В 1977 г., уже после выхода из кризиса, общенациональный уровень безработицы оценивался в 7%, в том числе среди белых американцев он равнялся 6,2%, среди небелых – 14,2, среди молодежи (16-24 лет) – 13,1% .
Многие характерные черты кризиса в США, определившие его размах и длительные последствия, вытекали не только из внутриэкономических факторов. В значительной мере они предопределялись обострением структурных противоречий мирового капиталистического хозяйства, с которым экономика США связана неразрывными узами. Структурные мирохозяйственные проблемы капитализма предстали как проявление стихийных, не поддающихся контролю и регулированию сил, хотя в предшествующие годы усилиями ведущих капиталистических стран и лидерами ТНК были созданы различные инструменты подобного регулирования (координационные и планирующие органы самих ТНК, систематические встречи глав государств ведущих капиталистических стран, «Римского клуба» и т.д.). Стало очевидно, что процесс капиталистической интернационализации производства намного опередил возможности ее государственно-монополистического регулирования на международном уровне.
Существенной особенностью кризиса перепроизводства в США стало его тесное и в то же время достаточно противоречивое переплетение как с энергетическим и сырьевым кризисами, так и с резким обострением проблем мировой валютно-финансовой системы. В основе энергетического кризиса, ускорившего наступление кризиса циклического, лежало укрепление сплоченности нефтедобывающих стран, выразившееся, в частности, в создании ОПЕК, что привело в 70-х годах к ослаблению позиций нефтяных монополий, к утрате ими контроля над мировыми ценами на нефть. Резкий рост цен на топливо и вслед за тем па электроэнергию (на 55% – в 1974 г. и на 18% – в 1975 г.) способствовал развитию инфляции и уменьшению платежеспособного спроса населения США. Кроме того, увеличение мировых цен на нефть и нефтепродукты привело к образованию огромного дефицита торгового баланса (что, в свою очередь, способствовало дальнейшему ослаблению позиций доллара на мировых валютных рынках).
Бывший директор Европейского отделения Международного банка реконструкции и развития А. Караш считал, что столь же «роковую роль» в комплексе причин, приведших к кризису 1973–1975 гг., занимают и кризисные явления в мировой валютной системе, фактический развал которой начался с отменой Р. Никсоном в августе 1971 г. принципа обратимости доллара в золото, т.е. с отказа от основного положения Бреттон-Вудской системы.
Кризис 1973–1975 гг. обнажил зависимость страны от импорта, от внешнеторговой экономической конъюнктуры в целом. В 1973 г. доля импорта в потреблении марганца в США составляла 98%, кобальта – 96, цинка – 63, алюминия и олова – 86, никеля – 72, хрома – 91% 11. За годы кризиса, как никогда прежде, обострилось соперничество развитых капиталистических стран на мировом рынке, причем США все более оказывались потесненными в ряде важных областей. Уже с 1970 г. ФРГ начинала превосходить США, а с 1978 г. Япония сравнялась с ними по объему экспорта промышленных изделий. Резко сократился золотой запас США. В 70-е годы ФРГ, а затем Саудовская Аравия и Япония обогнали Соединенные Штаты по объему золото-валютных резервов.
Западноевропейские и японские монополии стали все успешнее конкурировать с американскими корпорациями, в том числе и на внутреннем рынке США.
Глубина и масштабность кризиса, сложность и разнообразие проблем, порожденных им, повергли верхушку американского общества как бы в шоковое состояние. Последовавшая затем реакция была весьма характерной. Она свидетельствовала о стремлении монополистического капитала взять инициативу по спасению американской экономики и капиталистической системы в целом непосредственно в собственные руки. Если до 70-х годов выработка экономико-политических решений осуществлялась почти целиком через аппарат правительственных органов, комиссий конгресса, многочисленных политических институтов, то с конца 60-х, и особенно с середины 70-х годов, лидеры промышленных и финансовых корпораций все чаще «напрямую» стремились контролировать определение перспективных задач страны, национальных приоритетов, притом как экономических, так и социальных. Среди непосредственных причин подобной «смены вех», было не только состояние американской экономики, социально-политическая ситуация в США, но и растущее недоверие все более широких слоев американского общества к способностям «капитанов американского бизнеса» адекватно и в интересах общества решить стоящие перед страной проблемы.
В середине 70-х годов тенденция непосредственного вовлечения монополий (и прежде всего военно-промышленного комплекса) в политическую жизнь все более приобретала черты доминирующего явления. Это нашло отражение и в увеличении лоббистских контор в Вашингтоне, и в заметном усилении «внутрифирменной» политической деятельности предпринимателей. 700 крупнейших корпораций создали собственные «комитеты политического действия». Эти организации не только стали заниматься сбором средств среди сотрудников фирмы в пользу того или иного кандидата в законодательные органы власти, но и осуществлять постоянный контакт между фирмами и партийными машинами демократов и республиканцев. Политическая пропаганда на предприятиях рассматривалась ими в качестве одного из главных направлений деятельности. Она носила и носит антирабочий, консервативный или даже открыто реакционный характер.
В США все громче стали слышны призывы к коренному пересмотру послевоенной политики государства в социально-экономической сфере. Все большую популярность начали приобретать всевозможные варианты консервативной ревизии «рузвельтовского наследия», неолиберальных принципов регулирования экономики.
Конец 1970-х-начало 1980-х гг. вошли в историю энергетической политики как период второго нефтяного шока. В советской литературе энергетические кризисы 1973 и 1979-1980-х гг. было принято рассматривать в рамках концепции общего кризиса капитализма, как две его стадии, однако такой подход был не единственным.
Так, заместитель директора Института США и Канады АН СССР Г.Е. Скоров выступил с критикой традиционной советской концепции: « США пережили два энергетических кризиса. Иногда их рассматривают как две фазы одного и того же энергетического кризиса. Представляется, что для такой оценки нет оснований. Кризис не является чем-то постоянным. Кризисы наступают и преодолеваются». В американской и европейской литературе, в прессе того времени и в официальных документах с 1979 г. утвердилось название «второй нефтяной шок» или «второй нефтяной кризис». В настоящее время термины «кризис 1979-1980 гг.», «второй нефтяной кризис», «второй нефтяной шок», «второй энергетический кризис» являются общеупотребительными.
Второй нефтяной шок длился около двух лет и проходил в два этапа. Первый развернулся в 1979 г., поскольку массовые выступления против режима шаха Пехлеви привели к полной остановке нефтяной промышленности Ирана, бывшего вторым производителем нефти в ОПЕК после Саудовской Аравии. Второй этап кризиса пришелся на осень-зиму 1980 г. и был вызван началом ирано-иракской войны, повлекшей снижение уровня добычи ее участниками. В обоих случаях на фоне незначительного и непродолжительного снижения производства рынок оказался охвачен паникой, приведшей к небывалому росту цен, который, по словам и.о. Генерального секретаря ОПЕК (1983-1988) Ф. Аль-Чалаби, «трудно объяснить даже сегодня и, тем более, обосновать экономически». Действительно, в отдельных случаях речь шла о более чем 50 долл. за баррель. В 1980 г. опасения блокировки главной мировой нефтяной артерии - Персидского залива - усугубили положение. Лишь в октябре 1981 г. в результате наращивания производства Саудовской Аравией официальная цена ОПЕК была снижена до 32 долл., что обозначило окончание кризиса.
Фактологическая канва кризиса конца 1970-х - начала 1980-х гг. известна достаточно хорошо. В ответ на «клеветнические» публикации в центральной иранской прессе в адрес религиозного лидера в изгнании аятоллы Хомейни в начале 1978 г. в Куме, священном для мусульман городе, вспыхнули протесты, в результате подавления которых была пролита кровь. Эти события ввергли Иран в замкнутый круг похоронных процессий, демонстраций и кровопролития. В октябре 1978 г. протесты перекинулись в юго-западную часть страны, где находился центр нефтедобычи. В итоге повстанцами был захвачен офис Oil Service Company of Iran. Ни введение военного положения, ни назначение на пост премьер-министра одного из оппозиционных деятелей, Ш. Бахтияра, не смогло спасти монархию в Иране. 16 января 1979 г. шах Пехлеви вылетел из аэропорта Тегерана, в отпуск, увезя с собой шкатулку иранской земли, земли, на которую ему так и не суждено будет вернуться. Возвращение в страну 1 февраля 1979 г. после 15-тилетней ссылки духовного лидера революции аятоллы Хомейни означало крах прежнего режима и начало нового периода в истории Ирана.
Позиция США относительно событий, происходящих в Иране, была сложной и неоднозначной. Многие исследователи обращают внимание на крайне низкий уровень американской иранистики, а также на слабость теоретической и практической подготовки персонала посольства США в Тегеране. А.С. Купер саркастично цитирует слова У. Салливана, занимавшего пост посла в 1977-1979 гг., который прямо признавался в своей «полной невинности по части Ирана». Он никогда не жил и не работал ни в Иране, ни в какой-либо другой исламской стране, получив пост посла лишь потому, что имел опыт общения с авторитарными правительствами, работая в Лаосе, на Филиппинах и т.д. Примерно так же обстояли дела и с главой группы ЦРУ, который не говорил на фарси, зато был сведущ в японском, прослужив 13 лет в Токио.
Дж. Картера, пришедшего к власти на риторике прав и свобод человека, происходящее в Иране ставило в неловкое положение. Еще до победы революции американские политики признавали вину шаха в происходящем. 10 октября 1978 г. президент заявил о губительности насильственной вестернизации традиционных обществ, заметив, что «шах слишком рьяно взялся за установление демократии в Иране и за формирование прогрессивного взгляда в отношении социальных проблем».
В результате всех этих событий к рождеству 1978 г. нефтедобыча в Иране, исчислявшаяся 5,5-6 МБД (4,5 из них шли на экспорт) упала до нуля. Это привело к скачку цен на нефть на рынке наличного товара в Европе на 10-20%. В таких обстоятельствах 17 декабря 1978 г. конференция ОПЕК приняла решение о поквартальном повышении цен на 14,5% в следующем, 1979 г. 26 марта 1979 г., во исполнение решения декабрьской конференции, цены на нефть были подняты до 14,56 долл. К июлю 1979 г. цена на «черное золото» достигла 18 долл., при допустимом максимальном уровне в 23,5 долл. В декабре 1979 г. базовая цена составила 24 долл., в мае 1980 г. - 28 долл., а по итогам балийской встречи ОПЕК, проходившей в декабре 1980 г. на фоне раскатов ирано-иракской войны, были утверждены две цены на нефть - 32 долл. за баррель саудовской нефти и 36 долл. для всех остальных членов ОПЕК (110-120 долл. в ценах 2008 г.). Снижение цены Саудовской Аравией демонстрировало решительность Эр-Рияда предупредить развитие событий, аналогичное 1979 г. И надо сказать, ей это удалось. Как отмечалось в одном из документов, рост цен в 1980 г., после начала войны в Заливе, оказался «умереннее, чем ожидалось»: лишь на короткое время цены по сделкам подскочили до 50 долл., но в начале ноября 1980 г. они вернулись на прежний уровень. Необходимо заметить, что стабилизация рынка была связана не только с действиями Саудовской Аравии, но и с тем, что и Ирак, и Иран, серьезно зависевшие от нефтедолларов, приложили все усилия, чтобы возобновить поставки на внешний рынок сразу же после начала военных действий (см. Приложение, табл. 18).
Несмотря на то, что в итоге худший из сценариев не реализовался, все же за 1979-1980 гг. рост цен на нефть составил почти 300%. Что явилось его причиной? На наш взгляд, страх перед надвигавшимся «нефтяным голодом», который стал причиной небывалой паники на рынках. ОПЕК, по всеобщему представлению бывшая дирижером нефтяного рынка, в 19791980 гг. потеряла контроль над своим оркестром. Министр А. Ямани прямо признался во время визита в Вашингтон в сентябре 1979 г., что «в настоящий момент только потребители могут ограничить рост цен путем снижения спроса на нефть». В условиях полнейшей неопределенности относительно поставок в 1979-1980 гг. торговля нефтью передислоцировалась на наличный (спотовый) рынок - нечто новое для мировой практики до 1980-х гг. Этот тип рынка просто не признавал «официальной» цены ОПЕК (см. Приложение, табл. 19). Условия каждой отдельной сделки здесь определялась покупателем и продавцом, что сообщало ценам крайне волатильный характер, а в условиях негативных ожиданий обернулось их практически неограниченным ростом. Так, уже летом 1979 г. японские компании платили выше 50 долл. за баррель. Аналитики также отмечали аномальность поведения спотового рынка в том смысле, что обычно цены на нем колеблются вокруг нижнего, а не верхнего
рыночного уровня.
Состояние неразберихи, нечто «нормальное» для кризиса в целом, было усугублено тем, что поддавшись всеобщей панике, на рынок устремились и частные компании, и государственные агенты. По данным МЭА, особенно активными в этом оказались Япония, США и ФРГ. Желая пополнить свои стратегические резервы, эти государства создавали искусственно завышенный спрос на «черное золото», усугубляя и без того непростое положение на рынке. Такое поведение противоречило установкам МЭА о создании стратегических запасов исключительно в «мирное», стабильное время. В добавление к этому, в два раза возросло и количество межправительственных транзакций, бывших традиционным способом покупки нефти в докризисный период.
Наконец, не только потребители, но и производители внесли лепту в повышение градуса напряжения на рынке. В 1979 г. поддавшись искушению получить премиальные, сравнимые со спотовым рынком, многие страны ОПЕК «увеличили цены официальных прямых продаж», вопреки согласованному в декабре 1978 г. уровню, запустив, тем самым, механизм повышения цен на опережение (leapfrogging).
В ходе этого кризиса также не сработала имевшаяся в 1973 г. подушка безопасности в виде ТНК, которые смягчили и перераспределили удар кризиса между странами-реципиентами нефти. Возможности компаний к концу 1970-х гг. снизились не только ввиду кардинального изменения правил игры на нефтяном рынке, но и вследствие того, что после событий 1973 г. они оказались еще сильнее зажаты в тиски антитрестовского законодательства. Потеряв традиционные источники сырья - концессии, компании устремились на наличный рынок, что увеличило количество акторов на нем в геометрической прогрессии.
На наш взгляд, именно, паника и хаос, усугубленные действием «фактора страшных газетных заголовков», а не реальная нехватка нефти на рынке лежали в сердце кризиса 19791980 гг. (см. Табл. 10). О «надуманности» нефтяного дефицита, бывшего главным поводом для страха, свидетельствуют и публикации специалистов, и архивные документы. Согласно отчету ОПЕК, простой иранской нефтяной промышленности в 1979 г. был уравновешен наращиванием добычи другими членами ОПЕК на 3,8%, а также ростом на 5,1% добычи в
0. Кризис 1979-1980-х гг.: импорт сырой нефти развитыми странами.
Источник: The World Oil Market in the Years Ahead, 6/15/1979, NLC 133-177-4-3-1, JCL.
Северном море и Мексике.
Документы ОЭСР и МЭА показывают, что в первом полугодии 1979 г. импорт в страны «Большой семерки» остался близким к уровню 1978 г., причем по сообщениям компаний география распределения нефти также не претерпела существенных изменений. Единственная страна, которая снизила импорт, была Великобритания. Уже к середине марта 1979 г. уровень добычи в Иране поднялся до 2,5 МБД, и это - на фоне решения короля Саудовской Аравии поднять уровень добычи с 8,5 до 10,3 МБД, которое было принято им после получения личного письма от Дж. Картера. Еще 1 МБД восполнялся другими членами ОПЕК. 500 тыс. баррелей в день добывалось за ее пределами. Таким образом, уже в марте 1979 г. снижение уровня добычи в мировом масштабе едва ли достигало 2%, что могло быть покрыто за счет использования других видов топлив.
В пользу тезиса о мифичности недостатка нефти на рынке в 1979-1980 гг. свидетельствуют и данные о росте запасов нефти (как коммерческих, так и стратегических) в странах ОЭСР. К концу 1979 г. они поднялись с 71 до 84 дней потребления, что в свою очередь, стало дополнительным фактором, выдавливавшим и без того высокие цены вверх. Так, закупки нефти в СНР были прекращены Вашингтоном только в марте 1979 г., когда рынок уже прошел «худшую стадию», связанную с полной остановкой промышленности Ирана. То есть сложилась достаточно абсурдная ситуация, когда в ожидании нехватки топлива покупатели ринулись на рынок наличного товара, поднимая, тем самым, цены вверх, что в итоге вызывало панику, которая в свою очередь становилась фактором дальнейшего роста цен. Нам кажется, что следующая фраза из телеграммы, посланной Госдепартаментом ближневосточным посольствам, адекватно характеризует странную ситуацию на рынке: «Даже если добыча нефти в Иране будет восстановлена на уровне 3,5 МБД, а производство в других странах ОПЕК достигнет максимума производственных мощностей, предложение на мировом рынке нефти будет оставаться дефицитным, хотя и достаточным для удовлетворения текущего спроса и восстановления истощенных запасов». Если рынок, предложения которого было достаточно не только для удовлетворения спроса, но и для пополнения запасов, называется «дефицитным», то не совсем понятно, какой уровень предложения считался в Госдепартаменте нормальным.
Каков же был ответ стран-потребителей, ЕЭС и США, на очередную лихорадку нефтяного рынка? Во-первых, в отличие от нефтяного шока 1973 г., который был вызван войной Судного дня, данный кризис был менее политизированным, что позволило Европе и США выступить единым фронтом - оказавшись по разные стороны баррикад по отношению к событиям 1973 г., в случае с иранской революцией Брюссель и Вашингтон придерживались одинаковых взглядов. Во-вторых, у импортеров нефти на сей раз имелся опыт прохождения кризиса 1973-1974 гг., была стратегия координации усилий и план действий - Соглашение о международной программе развития энергетики 1974 г., главный учредительный документ МЭА. Отдельные положения этого соглашения составляли Систему распределения нефти при возникновении чрезвычайных ситуаций (Emergency Sharing System). Она должна была приводиться в действие автоматически в случае, если импорт одного из членов МЭА снижался на 7%. Ее участники также были обязаны создать резервные запасы нефти в объеме, равном 90 дням импорта, которые могли быть использованы в случае существенного срыва поставок. Международный аспект данной программы заключался в том, что поставки и имеющиеся запасы должны были перераспределяться среди участниц МЭА с тем, чтобы смягчить удар по отдельно взятым странам, а для общего контроля над ситуацией планировалось ввести систему регистрации транзакций на рынке. На домашнем фронте правительства были обязаны в короткое время сократить спрос на нефть и нефтепродукты, применить комплекс мер по стимулированию перехода на альтернативные виды топлива, увеличить собственную добычу нефти, перейти, в случае необходимости, к нормированию нефтепродуктов, что, например, активно использовалось в США в 1973-1974 гг.
События второго нефтяного шока стали «боевым крещением» для этой системы. Несмотря на то, что Швеция, один из членов МЭА, сообщила о 16% снижении импорта, решение о приведении в действие вышеописанной программы так и не было принято (к слову, она так и не была опробована до сих пор). Вместо этого стали использоваться лишь отдельные ее рычаги, прежде всего, направленные на экстренное сокращение энергопотребления.
Для этого существовало несколько причин. Хотя в МЭА и понимали, что запуск программы возымел бы положительный психологический эффект, существовали чисто технические опасения относительно успешности этого начинания с учетом того, что Франция, один из крупнейших игроков на европейском рынке, находилась за ее пределами. Неудачный же запуск системы серьезным образом дискредитировал бы МЭА. Еще одним сдерживающим
обстоятельством было отсутствие надежной статистики о состоянии рынка и перспективах его
развития ввиду переключения основного массива операций на рынок наличного товара.
Уже 1-2 марта 1979 г., когда кризис только разворачивался, заседание Правления МЭА (встреча министров энергетики стран-членов) приняло Программу действий на 1979 г., центральным пунктом которой являлось срочное сокращение потребления на 5% (эквивалент 2 МБД). Страны-участницы должны были предпринять срочные меры, в том числе, фискального характера, по снижению энергопотребления (это, прежде всего, касалось США, где цены на нефтепродукты были гораздо ниже мировых) и стимулированию перехода на альтернативные виды топлива и на тяжелые сорта нефти, более доступные на рынках.
В этом же месяце европейские страны обсудили возможные меры по успокоению рынков. Предложение Франции усилить контроль над портами в Генуе, Триесте и Роттердаме - главные ворота Европы - было воспринято резко отрицательно ФРГ и Великобританией, не разделявшими дирижистских настроений Парижа. Второе французское предложение об установлении потолков закупочных цен получило поддержку со стороны ФРГ, которая обещала подумать, как «заставить это предложение работать».
Полномасштабная сверка часов по поводу ситуации на нефтяном рынке была проведена на саммите «Большой семерки» в Токио 28-29 июня 1979 г. Эта встреча проходила на фоне очередного повышения цен на нефть, и президент Картер воспользовался возможностью выступить от имени «расстроенных и обозленных» потребителей с обвинительными словами в адрес производителей. Он отметил, что впервые индустриальные страны высказались открыто и единогласно против действий ОПЕК, что нашло отражение в итоговом коммюнике саммита: «По общему согласию, необоснованное повышение цен на нефть неизбежно повлечет за собой очень серьезные экономические и социальные последствия. Оно будет означать инфляцию и замедление роста по всему миру. Это, в свою очередь, приведет к большей безработице, большим проблемам с дефицитом торгового баланса и создаст угрозу стабильности развивающихся и развитых стран мира в равной степени». Несмотря на всю решительность и привлекательность такой риторики для избирателей, президент и Министерство энергетики США поддерживали весьма тесный контакт с Саудовской Аравией. Из документов явствует, что, как и после встречи «Большой семерки» 1978 г., так и после Токио в 1979 г., Эр-Рияд был ознакомлен самым подробнейшим образом с содержанием бесед
и настроением умов лидеров развитого мира.
Участники встречи в Токио подтвердили мартовское решение МЭА о сокращении энергопотребления, а европейское крыло саммита внесло предложение о регистрации сделок по купле-продаже нефти, что предусматривалось и чрезвычайной программой МЭА (сами европейцы уже запустили ограниченный по масштабам проект мониторинга операций на наличном рынке). Но это предложение так и осталось предложением. В США существовали сомнения относительно его применения на практике ввиду наличия возможных законодательных препонов в странах-участницах. Также не было понимания масштабов такого мероприятия. Считалось, что для его осуществления, чисто технически, могло бы потребоваться привлечение «международной организации или крупной частной фирмы». В заключительном коммюнике содержался призыв к компаниям и государствам воздержаться от пополнения резервов, однако, он так и остался только призывом. Германия, Нидерланды, Соединенное Королевство отказались придерживаться каких-либо ограничений на этот счет, продолжали пополнять свои запасы и США. В итоге, общие темпы создания резервов в 1979 г. достигли 1,1 МБД, что, для сравнения, было эквивалентно уровню добычи Алжира. В 1980 г. запасы нефти ОЭСР были на исторически самом высоком уровне. В одной только ФРГ, в девяти хранилищах на севере страны на начало 1981 г. находилось 40 млн. тонн нефти, эквивалент 131 дня потребления. И это - не считая 22 млн. тонн запасов, находящихся в
распоряжении промышленных предприятий и частных хозяйств.
В продолжение этого саммита, в декабре 1979 г., на совещании МЭА было достигнуто соглашение о создании «умной» системы мониторинга рынка с учетом показателей импорта, экспорта, возможностей по сокращению потребления различных государств, которая позволяла бы оперативно определять предельные размеры импорта для каждой страны в случае возникновения чрезвычайной ситуации на рынке. Как оказалось, для США эти нормы были наиболее близки к актуальным объемам закупок (8,5 МБД), в том числе, с учетом пополнения СНР, в то время как для стран Европы это могло бы обернуться дополнительными обязательствами по снижению импорта.
Осенью 1980 г., когда вместе с началом ирано-иракской войны мир вступил во вторую фазу энергетического кризиса, те изменения в комплексе мер по реагированию на чрезвычайные ситуации, которые были внесены странами-членами МЭА в 1979 г. ad hoc, приобрели черты системности. Вновь не были запущены в действие механизмы распределения ресурсов, а 1 октября 1980 г. МЭА, вновь безуспешно, призвала страны воздержаться от покупок на наличном рынке. Состоявшееся в декабре совещание Правления МЭА обсуждало возможность введения ограничений импорта по странам. Однако, в итоге, оно обошлось лишь призывом к странам-членам не превышать оптимальный уровень импорта и воздерживаться от «нежелательных покупок на наличном рынке». Такая ставка на призывы и добровольность были детерминированы отчасти тем, что от переходной администрации Р. Рейгана поступил сигнал о том, что административные ограничения могут быть пересмотрены после
инаугурации.
9 декабря 1980 г. в Париже состоялось очередное заседание Правления МЭА, итоговое коммюнике которого может быть названо обновленной версией программы действий развитых стран в чрезвычайных ситуациях на нефтяном рынке. Первой линией обороны было объявлено дальнейшее укрепление и совершенствование менеджмента стратегических национальных резервов, второй - ограничение «нежелательных закупок по ценам, которые могут оказать давление на рынок», третьей - сокращение энергопотребления, переход на иные виды топлива, увеличение собственной добычи, что маркирует перемену в расстановке приоритетов по
сравнению с прошлым годом.
Некоторые исследователи считают, что неспособность МЭА во время кризиса 19791980-х гг. выступить «единым фронтом» и запустить в действие систему реагирования на чрезвычайные ситуации может быть расценена как признак слабости организации. Нам кажется, что стоит взглянуть на реакцию потребителей под другим углом. Те договоренности, которые нашли отражение в Соглашении МЭА от 1974 г., были достигнуты при совершенно ином раскладе на мировом нефтяном рынке. В 1979 г. 2 МБД нефти добывалось в Северном море. Около 1,7 МБД «черного золота» США получали из Трансаляскинского трубопровода, торжественно открытого в 1977 г. Снизилась доля нефти в мировом энергетическом балансе - для ЕЭС эта цифра составляла 55% по сравнению с 65% в 1973 г. Значительно возросла энергоэффективность - на производство единицы ВВП в 1979 г. тратилось меньше энергии, чем в 1973 г. Суммарное абсолютное сокращение нефтепотребления «Большой семерки» в 1979 г. составило 2,1 МБД. Таким образом, к концу 1970-х гг. баланс сил на мировом рынке энергоносителей стал постепенно меняться в пользу импортеров нефти, так что острой необходимости в запуске чрезвычайной программы, согласованной в 1974 г., просто не было.
Важно то, что, несмотря на различия в степени своей зависимости от нефти ОПЕК, США и страны Европы сумели избежать значительных разногласий по программе действий в период кризиса. Этому могут быть найдены несколько объяснений. Во-первых, принятые меры в отношении кризисной ситуации носили компромиссный и постепенный характер, что, с одной стороны, позволяло принимать решения не автоматически, а сообразно с ситуацией, которая, как мы можем видеть, сильно отличалась и от предыдущего кризиса, и от самых непосредственных ожиданий и прогнозов. Кроме того, странам и правительствам предоставлялся на выбор целый спектр инструментов для достижения целей сокращения потребления. Так, например, в Европе 40% экономии энергопотребления приходилось на жилой сектор, в то время как в США была сделана ставка на повышение энергоэффективности промышленных предприятий. Во-вторых, свою роль сыграло обострение отношений с Восточным блоком, что в целом способствовало сплочению Западного блока. В-третьих, определенное влияние возымел и фактор эпопеи с захватом персонала американского посольства в заложники в Иране, кризис, разворачивавшийся с конца 1979 по начало 1981 г., попытки разрешения которого стоили чрезвычайного напряжения сил американскому истеблишменту.
ЕЭС, для которого, по словам председателя Европейской комиссии Роя Дженкинса, энергетическая политика входила в «серую зону» компетенции, также сумело выступить единым фронтом в отношении ОПЕК. И это на фоне далеко не самых радужных времен в истории Сообщества, называемых порой «евросклерозом». В это время в самом разгаре находились споры о пересмотре условий членства Великобритании в ЕЭС, не было единства среди европейцев и в том, как реагировать на афганскую кампанию СССР. Корреспондент журнала, издаваемого Еврокомиссией, даже назвала неожиданное проявление единства позиции Сообщества при обсуждении энергетических проблем «европейским парадоксом», пояснив, что «в настоящий момент внутренние разногласия настолько сильны, что лидеры Девятки предпочитают не обсуждать их вовсе».
Каковы же были итоги второго нефтяного шока? Его экономические последствия были масштабными, хотя, как оказалось позднее, и не катастрофическими. Рост цен на нефть в 19781981 гг. и замедление экономического роста стоили странам ОЭСР 400 млрд. долл. в год или 2000 долл. для семьи из 4 человек. И все же, этот кризис был ограниченным, поскольку он не породил цепной реакции взрыва цен на другие товары. Согласно Ежегодному экономическому обзору ЕЭС, рост цен на сырье, спровоцированный скачком цен на жидкое топливо, в 1979-1980 гг. был в два раза ниже аналогичного роста цен в 1973 г. Рецессия, начавшаяся в конце 1979 г., уже к лету 1980 г. сменилась ростом, выход из нее был достаточно уверенным, а последовавший в 1981 г. спад промышленного производства стал, скорее, следствием резкого изменения в фискальной политики в США и Великобритании.
Создание внушительных запасов сырой нефти, осуществленное рядом стран в период хаоса на нефтяных рынках в 1979 г., смягчило вторую волну кризиса в 1980 г., вызванную началом ирано-иракской войны, также сопровождавшуюся непродолжительным падением добычи в этих двух странах. Таким образом, главный вывод кризиса 1979 гг.
Состоял в действенности «подушки безопасности» в виде стратегических запасов. В этом смысле «бег» на рынок наличного товара в 1979-1980 гг., породивший рост цен на нефть, был оправдан, поскольку в итоге страны-потребители за достаточно короткий срок создали внушительные запасы жидкого топлива. Опыт кризисного управления, приобретенный в этот период развитыми странами, предопределил модификацию их энергетических программ в посткризисную фазу. Характер этих изменений не в последнюю очередь был обусловлен переходом на неоконсервативную политэкономическую парадигму США и Великобритании,
где к власти пришли команды, ратовавшие за максимальную передачу рычагов управления
экономикой от государства рынку.
Еще одной отличительной чертой этого кризиса являлось активное обсуждение в формате МЭА планов сокращения импорта углеводородов на средне- и долгосрочную перспективу еще до окончания кризиса. В неразберихе 1970-х гг., когда за 5 лет в США, например, было принято три энергетические программы, такие цифры так и не были согласованы, хотя речь об этом и велась. Принимаемые в 1979-1980 гг. показатели носили индикативный характер - агентство не имело рычагов проведения их в жизнь в обход национальных правительств, тем более оно не могло указывать, какие способы государства должны были выбирать для достижения поставленных целей. В этой связи именно изучение реализации на практике добровольно принятых на себя обязательств в рамках МЭА отдельными странами-участницами является ключом для понимания специфики энергетических подходов США и ЕЭС после второго нефтяного кризиса.
Общий фон дискуссий в рамках МЭА формировался вокруг следующих противоречий. Во-первых, противоречия между США, Великобританией, Нидерландами и Норвегией, которые имели обширные запасы собственных углеводородов и начали разрабатывать их особенно активно после кризиса 1973 г., и остальными странами Европы. Во-вторых, противоречие между внутренней энергетической политикой США и нормами МЭА. У европейских участников агентства были большие претензии к Вашингтону по снижению энергопотребления, повышению энергоэффективности и, самое главное, по ценовой политике. Даже несмотря на меры, предпринятые администрацией Картера, энергопотребление в США почти в два раза превышало показатели Европы. Так, показатель потребления электроэнергии на душу населения в 1979 г. в США был 1,12 против 0,52 в ЕЭС. Средний удельный вес расхода топлива на 100 км в Новом Свете достигал 10 л, а в Дании и Нидерландах - 8,6 и 8,8 л соответственно.
Несмотря на Боннские обещания президента Картера, с правительственным контролем над ценами в 1980 г. было «покончено» лишь частично под предлогом ухудшения экономической конъюнктуры в 1979 г. В такой обстановке даже Великобритании, самому лояльному партнеру, было нелегко брать сторону США в дискуссиях с коллегами по ЕЭС. Как заметил британский министр энергетики Д. Хаувэлл в личной беседе со своим американским коллегой Ч. Дунканом, Лондону «было бы гораздо проще получить серьезную поддержку предложениям США..., если бы галлон бензина в Америке стоил больше, чем 1/3 галлона бензина в Европе».. Показательно и примечательно, что подписание указа об отмене правительственного контроля над ценами на нефтепродукты стало первым действием Рональда Рейгана в новой для него роли хозяина Белого дома.
Средне- и долгосрочные энергетические программы МЭА ориентировались на следующие даты - 1981, 1985 и 1990 гг. По результатам саммита «Большой семерки» в Токио в 1979 г. были определены среднесрочные цели по сокращению импорта до 1985 г. Страны ЕЭС, во исполнение решения Страсбургской встречи Европейского совета, взяли на себя обязательства не превышать в 1985 г. размеры импорта 1978 г., Вашингтон обещал выйти на уровень 1977 г. Эта цифра составляла 8,5 МБД, но вскоре она была пересмотрена президентом Картером до 8,2 МБД, о чем он заявил в обращении в Канзасе 16 июля 1979 г., 12 часов спустя после своей самой знаменитой речи по энергетической тематике, названной «Кризис веры». Всего же общий уровень импорта для стран-членов МЭА составил 26,2 МБД к 1985 г., однако, уже в 1980 г. эта цифра была пересмотрена до 22 МБД.
18-22 мая 1980 г. состоялась встреча Правления МЭА, на которой была принята долгосрочная энергетическая программа стран-потребителей: к 1990 г. совокупный импорт нефти стран-членов МЭА не должен был превышать 18-19 МБД. 22-23 июня 1980 г. прошел очередной саммит «Большой семерки» в Венеции, «хорошо подготовленное, успешное мероприятие, прошедшее в обстановке гармонии». В официальной повестке дня нефтяная проблема значилась как ведущая, но она оказалась в итоге «перевешена» обсуждением афганской проблемы. Центральная сессия началась с «застрельного выступления» премьер- министра Японии, который, обращаясь к своим коллегам, заявил: «Мы все в одной гондоле». Лидеры семи развитых стран подтвердили решение сократить к 1990 г. долю нефти в энергетическом балансе с 53% до 40%. Также была поставлена весьма амбициозная задача по интенсификации использования топлива: соотношение между темпами экономического роста и темпами роста энергопотребления должно было сократиться до 0,6. Там же впервые был поставлен вопрос о разработке мер по предотвращению «импульсивного поведения» рынка в условиях мини-кризиса (sub-crisis management).
Цели сокращения импорта 1985 г. планировалось выполнить за счет влияния на динамику спроса - именно поэтому изначально во всех официальных коммюнике этого периода делался большой акцент на аспект энергосбережения. Так, в США уже после начала второго энергетического кризиса были введены обязательные стандарты энергоэффективности для производителей автомобилей, увеличены ассигнования на развитие солнечной энергетики, учрежден отдельный орган, который должен был отвечать за разработку новых видов топлива - Корпорация синтетического топлива. Финансирование корпорации осуществлялось за счет средств, полученных правительством с нововведенного налога на сверхприбыль нефтяных компаний, прибыли которых в 1979-1980 гг. переживали невиданный бум. Корпорация должна была реализовать проект по производству синтетического топлива в размере 2 МБД через 5 лет после своего создания. В рамках МЭА также были приняты директивы по развитию атомной энергетики, добычи угля, технологиям производства синтетического топлива. Еще на Токийском саммите 1979 г. была создана Международная энергетическая технологическая группа, преобразованная в 1980 г. в Группу высокого уровня по коммерциализации энергетических технологий, из самого названия которой ясна сфера ее
компетенции.
Однако сразу же после принятия, решения МЭА и «Большой семерки» стали корректироваться. Не в последнюю очередь это было связано с улучшением обстановки на нефтяном фронте, ибо выяснилось, что кровопролитнейшая война между Ираном и Ираком не обернулась катастрофой для рынков. Но основные изменения произошли в плоскости политической экономии, и они были связаны с приходом к власти в США Рональда Рейгана.
Если администрация Картера смотрела в одну сторону с Европой в отношении путей выхода из плена нефтяной зависимости - за счет стимулирования энергосбережения, то Р.Рейган верил в то, что бизнес, а не дорогие федеральные программы вернут былую Америку, землю нескончаемых богатств, бесконечного экономического роста и неограниченного потребления. «Не правительство обеспечивает экономический рост, а народ. Все, что может сделать правительство, это поощрить людей полнее использовать их предприимчивость и
оживить в них дух предпринимательства, а потом просто уйти с дороги и не мешать», - заявлял президент, вернувший моду на отвержение «пределов роста». Отчасти Р. Рейган был прав, поскольку, как отмечает ряд исследователей, бурная деятельность Дж. Картера в энергетической сфере стала выходить за пределы способностей политического истеблишмента следить за ее содержанием и направлением. Так, как жаловался влиятельнейший сенатор Ч.Берд, чтобы в 1980 г. провести медийную кампанию по энергосбережению, ему пришлось
получать разрешение у пяти различных комитетов.
Приход к власти в США республиканской команды ознаменовал серьезный поворот в американской энергетической политике. Р. Рейган резко сократил роль государства в энергетическом секторе почти до «невидимой», сделав, по словам корреспондента журнала Time, ставку на «добродетель ничегонеделания». Выступая за вытеснение государства из сферы экономики, консерваторы не могли не поменять, достаточно радикально, вектор развития энергетической стратегии стран-потребителей 1970-х гг., состоявший в «огосударствлении» энергетической политики. Несмотря на то, что приход к власти неоконсерваторов во главе с М. Тэтчер случился впервые именно в Европе, на протяжении 1980-х гг. политика стран Старого Света в значительной мере определялась влиянием социал- демократического тренда, в рамках которого государству отводилась значительная роль в экономической сфере.
С 1981 г. намечается расхождение и в риторике, и, главное, на практике в развитии магистральных направлений энергетической политики США и стран европейского континента. Европа встала на путь построения иной, отличной от американской, модели потребления, сделав ставку на экономичность, высокую эффективность и социальную ответственность. Старый Свет в принципе отталкивался от принципиально иных позиций в своем отношении к нефтяной проблеме. Вот как выразился советник по экономическим вопросам канцлера ФРГ
Х.Шульман на этот счет: «Американцы и канадцы выросли с идеей, что энергетические ресурсы поистине не ограничены и что энергия - почти что бесплатный товар. Европейцы воспитывались с твердой верой в то, что энергия - дефицитный и дорогой ресурс».
Выступая в Нью-Йорке, глава Еврокомиссии Р. Дженкинс так суммировал содержание европейской энергетической политики: «Волшебной политической формулы просто не существует. Наша политика должна представлять комплекс мер по бережному использованию имеющихся ресурсов, развитию атомной энергетики, увеличению использования угля, развитию новых или давно забытых старых альтернативных источников энергии. Также в связи с существенным повышением цен на энергоносители мы должны
выстраивать разумную социальную политику».
В чем сходились мнения Брюсселя и Вашингтона - это в важности развития атомной энергетики и создания стратегических резервов. Показательно, что за 1980-е гг. из 123 млн. долл., потраченных странами МЭА на НИОКР в области энергетики, 60% пришлись именно на проекты, связанные с ядерной энергетикой. Успехи ЕЭС в этой сфере были впечатляющими. С 1979 по 1986 гг. доля электричества, производимой на европейских АЭС, возросла с 12,3 до 35,6%. Аналогично, президент Рейган, «разгромивший» Министерство энергетики, которое, по его мнению, было отличным примером того, когда ведомство было учреждено до выработки политики, в два раза повысил расходы на развитие атомной энергетики, несмотря на широкую оппозицию американского общественного мнения после крупнейшей в истории США аварии на АЭС Три-Майл-Айлэнд в 1979 г.
Что касается Европы, то конец 1970-х-начало 1980-х гг. вошли в историю ЕЭС как время формирования единой европейской научно-технической политики, ставшей «мотором интеграции стран Западной Европы». Исследования в области новых энергетических технологий и энергосбережения играли в этом процессе существенную роль, являясь краеугольным камнем европейской энергетической стратегии. Так, в 1980 г. разработки в сфере энергетики получили 70% всего бюджета НИОКР. Общая сумма, выделенная на НИОКР в сфере энергетики к 1986 г. достигла 850 млн. долл.
В 1975, 1979 и 198 5 гг. в ЕЭС было принято три последовательные программы НИОКР в области неядерной энергетики, бюджет которых составил 40, 105 и 175 млн. ЭКЮ (европейских валютных единиц) соответственно. В рамках этих программ происходила разработка методик оптимизации солнечных панелей, получения энергии из биомассы и отходов, проводились исследования перспектив геотермальной и ветряной энергетики.
Несмотря на то, что по-прежнему в общей сумме государственных расходов стран- членов МЭА расходы США на исследования составляли львиную долю, с приходом к власти администрации Рейгана она стала снижаться. В среднем ассигнования на энергетические исследования в общем бюджете НИОКР времен администрации Рейгана составляли лишь 4%, в сравнении с 10% в 1980 г. В 1985 г. президентом была распущена Корпорация синтетического топлива - независимое агентство, созданное Дж. Картером в целях разработки новых видов энергоносителей. Такая же участь постигла еще одно детище Картера - Банк развития солнечной энергетики.
Еще одним столпом энергетической стратегии Европы было энергосбережение. Инвестиции в энергосбережение были названы Комиссией «самыми многообещающими», а палитра мер варьировалась от ограничения скорости автомобилей и стимулирования использования муниципального транспорта до создания новых технологий теплоснабжения и вентиляции жилых помещений и разработок энергетических стандартов зданий. Из всех составляющих энергетической политики именно энергосбережение получило самое универсальное, последовательное и законченное исполнение во всех западноевропейских странах. Несмотря на то, что налоговая политика в отношении нефтепродуктов в Швеции сильно отличалась, например, от Великобритании, а голландская атомная программа по своим масштабам была не сравнима ни с французской, ни с германской, все страны ЕЭС разработали сопоставимые национальные программы энергосбережения, охватившие все сферы жизни
общества. И в наши дни ЕС является, наряду с Японией, безусловным лидером в деле
экономии энергии.
Что касается Нового Света, то там перестали возлагать надежды на энергосбережение как на основной элемент энергетической стратегии. В течение первых же недель своего пребывания у власти новый президент отменил «температурный режим» в правительственных зданиях и отдал приказ о демонтаже солнечных батарей, которые были установлены на крыше Белого дома его предшественником. К 1985 г. истекало действие налоговых скидок, направленных на стимулирование энергоэффективности жилого сектора, и федеральное правительство не пошло на их продление. В 1982-1983 гг. были отозваны требования энергетических стандартов для 8 наименований бытовых предметов, а в 1985 г. - снижены стандарты удельного расхода топлива для автопроизводителей с 26 км (обозначенные как цель 1985 г. президентом Картером) до 27,5 км на галлон бензина. К слову, следующие обязательные стандарты энергоэффективности для легковых машин были приняты в США только в 2006 г.
Между тем, именно в Новом Свете имелись самые большие потенциалы по сокращению энергопотребления. Согласно исследованию МЭА, к 2000 г. в американском жилищном секторе энергопотребление могло было быть снижено на 50%, на транспорте - на 30%, в промышленности - на 35-40%, в то время как для ЕЭС эта цифра для жилого сектора к 1995 г. составляла 30%, а в промышленности 25%.
Что же противопоставил Вашингтон политике энергосбережения? Анализируя события 1979-1980 гг., в США пришли к выводу, что если случится еще один кризис, то потребителей спасет стратегический нефтяной резерв (СНР), который можно будет использовать не только для восполнения недостающего предложения, как это замышлялось изначально, но и для предотвращения скачка цен. Для своего времени эта идея оказалась новаторской. Сегодня США обладают крупнейшими в мире запасами нефти - по информации Министерства энергетики они составляют 727 млн. баррелей. 386 млн. баррелей были «заготовлены» во время президентства Р. Рейгана. Любопытно, что пополнение СНР совершалось, в том числе, и за счет покупки, по сниженной цене в 1982 г. нефти из Ирана (цена за баррель нефти составляла 29,51 долл., на 5 долл. ниже официальной цены ОПЕК), против которого Белый дом после захвата заложников в американском посольстве возвел целую систему санкций. В итоге, уже к 1986 г. в США были накоплены запасы, равные 100 дням потребления.
Несомненно, европейские лидеры также понимали важность «подушки безопасности» в виде запасов на случай кризиса, однако, в отличие от США, в Старом Свете энергосбережение по-прежнему рассматривали как наиважнейшую гарантию спокойствия на рынках в долгосрочной перспективе. За пределами США правительственные запасы были созданы только в Германии, Японии и Италии. В остальных странах ставка была сделана на коммерческие запасы.
В 1984 гг., в условиях разрастания ирано-иракской войны в Заливе и роста опасений сбоя поставок, а значит и повторения паники на рынках, аналогичной 1979-1981 гг., США выступили с инициативой обновления программы МЭА по реагированию на чрезвычайные ситуации. (Дискуссии об этом, судя по документам, велись еще с 1981 г.). 11 июля 1984 г. заседание правления МЭА согласовало «Систему раннего использования запасов», суть которой заключалась в выставлении на продажу правительственных запасов нефти членами агентства при возникновении чрезвычайных ситуаций в целях стабилизации цен. Ею также предусматривалось создание программы оперативного мониторинга ситуации и информирования потребителей и игроков на относительно положения дел рынке с тем, чтобы предотвратить распространение паники. Триггер запуска этой программы в виде нехватки поставок в 7% был заменен на более абстрактную оценку ситуации на рынке, поскольку в ходе кризиса в 1979-1980 гг. эта цифра едва ли была достигнута, но ущерб мировой экономике был нанесен значительный. Как следует из документов, принятие этой программы «полностью отражало позицию США», которые желали добиться более широкого участия союзников (burden sharing), предпочитавших, в свою очередь, чтобы стабилизация цен на рынке выполнялась только за счет масштабного американского СНР. Впервые эта система была опробована в 1991 г., когда проведение операции «Щит в пустыне» сопровождалось размещением на рынке правительствами МЭА ежедневно около 2 МБД. Вклад США при этом составил 1,1 МБД. Аналогичные действия были предприняты Белым домом в 2005 г. после разрушительного урагана «Катрина» и в 2011 г., с началом операции в Ливии.
Итак, второй нефтяной кризис внес существенные коррективы в энергетические программы развитых стран, обозначив еще четче наличие двух подходов - европейского и американского - к решению нефтяной проблемы. В ходе него интересным образом проявилось действие новой модели отношений развитого мира и стран ОПЕК. Заметим, что тон отношений между ними в 1979-1980 гг. был гораздо благоприятнее, чем в 1973 г. Если в 1973 г. политически мотивированные действия ОПЕК определяли направление развития рынка, то в 1979-1980 гг. картель следовал за развитием рынка. В 1979-1980 гг. у нефтепроизводителей присутствовало понимание ответственности за состояние мировой экономики, что проявилось, например, в повышении уровня добычи ОПЕК даже при учете того, что оно обернулось наполнением стратегических запасов развитых стран. Так, например, на слушаниях в Конгрессе США в 1981 г. было прямо заявлено, что развитому миру крупно «повезло», что страны ОПЕК увеличили свою добычу во время кризиса.
Такая позиция картеля резко контрастировала с тем, что развитыми странами параллельно с развитием кризиса стали предприниматься более активные шаги по широкой разведке нефти и газа за пределами ОПЕК. В декабре 1979 г. президент Картер отдал распоряжение провести исследование на эту тему. В феврале 1980 г. ему был представлен соответствующий доклад, в котором подчеркивалось, что Вашингтон должен способствовать повсеместному расширению добычи нефти для снижения влияния ОПЕК и что США
«заинтересованы в росте добыче не во всех регионах, а только там, где извлекаемые ресурсы
пойдут на внешний рынок».
Взрыв цен на нефть 1979-1980 гг. внес новые моменты в отношения стран ОПЕК и развитого мира в сфере рециклирования нефтедолларов. На «мини-саммите» в Лондоне в конце марта 1980 г., проведенном в преддверии саммита «Большой семерки» в Венеции, в центре обсуждения находилась проблема рециклирования и проблема платежного баланса менее развитых стран, импортирующих нефть (по ним кризис и повышение цен ударили больнее всего). Его участники сошлись во мнении, что в свете последнего взлета цен на нефть усилий частного бизнеса может оказаться недостаточно, и к рециклированию должны активнее привлекаться международные институты-кредиторы, такие как МВФ и МБРР, которые могли бы перенаправлять нефтедоллары ОПЕК на финансирование международной помощи. Как подчеркнула в своем выступлении на саммите в Венеции М. Тэтчер в этой связи, та помощь, которая оказывалась Первым миром странам Третьего мира, не могла «перекрыть» масштабов роста цен на нефть. Использование механизмов МВФ и МБРР стало залогом дальнейшего втягивания менее развитых стран в западную систему связей и институций, что в конечном итоге не могло не менять соотношения сил в биполярной системе международных отношений.
Наконец, на фоне таких потрясений был поставлен вопрос о проведении конференции, аналогичной «Диалогу Север-Юг». Что касается ЕЭС, то в 1980 г. была подписана Вторая Ломская конвенция, согласно которой бюджет на оказание помощи странам Третьего мира был увеличен до 5,5 млрд. ЭКЮ, в сравнении с 3 млрд., выделенными в 1975 г. В октябре 1981 года в Канкуне (Мексика) состоялась встреча лидеров 22 развитых и развивающихся стран, которая должна была дать новый старт «Диалогу Север-Юг». Однако, запуска «Нового курса» или «плана Маршалла для Третьего мира», к которому призывал участников совещания президент Франции Ф. Миттеран, в итоге не состоялось, что в значительной мере было предопределено сменой политических элит в Вашингтоне и Лондоне. По итогам конференции даже не планировалось принимать никакого совместного заявления или коммюнике, поскольку, как выразился министр финансов США накануне мероприятия, «мы едем туда не для того, чтобы разрешить какую-либо проблему или подписать какое-либо соглашение». Хотя встреча и проходила в непринужденной обстановке, уже на пресс конференции после первого дня работы министр иностранных дел Франции К. Шейссон раскритиковал «патернализм великих держав в отношении молодых стран Юга» и призвал к установлению равноправных отношений между всеми странами. Европейскому подходу, направленному на расширение масштабов помощи на принципах равноправия, по сути, дело, был противопоставлен подход
США и Англии под лозунгом «Trade not Ліё»,предлагавшего либерализацию экономик развивающихся стран в качестве альтернативы многочисленным программам международной помощи, что вполне соответствовала консервативным фискальным взглядам М. Тэтчер и Р.Рейгана. Именно в таком русле стоит рассматривать серьезное сокращение бюджетов на оказание международной помощи, предпринятое обеими странами на национальном уровне. В итоге, с закрытием этого саммита разговоры о новом мировом экономическом порядке были прекращены. Они будут возобновлены только после окончания холодной войны, в рамках обсуждения проблемы изменения климата, в иных политических и экономических условиях.
Итак, второй нефтяной шок и его последствия стали серьезным испытанием как для производителей, так и для потребителей нефти, которое не могло не привести к модификации подходов к решению нефтяной проблемы. Позиции Старого и Нового Света совпадали в двух моментах - в отношении важности развития атомной энергетики и создания стратегических нефтяных резервов. В рамках ревизии энергетической политики прежней администрации президент Р. Рейган уменьшил роль государства в решении этого вопроса, что означало отказ от мер по стимулированию энергосбережения и интенсификации энергопользования, которые остались ведущими элементами энергетического курса Европы.
В сравнении 1973 г. политические издержки Западного альянса в ходе данного кризиса были ниже. Не наблюдалось и серьезной критики американской энергетической политики после 1981 г. Не в последнюю очередь это было связано с обострением межблокового противостояния, снижавшего желание атлантических союзников устраивать публичный разбор энергетических политик, хотя в европейских документах можно встретить пассажи о том, что потребители не могут позволить себе «почивать на лаврах», не предпринимая дальнейших мер по сокращению энергопотребления.
Несмотря на то, что вину за шок 1979-1980 гг., предсказуемо, возложили на плечи ОПЕК, течение кризиса, перемещение торговли на спотовый рынок, показало, что картель утратил свою ключевую способность - контролировать цену и спрос, что в 1973 г. стала залогом его победы.
В какой-то мере ОПЕК оказалась заложницей нескольких противоречивых трендов. С одной стороны, она нуждалась в поступлениях нефтедолларов, с другой стороны, высокие цены на нефть стимулировали энергосбережение и добычу за пределами ОПЕК. Неспособность организации дать себе в этом отчет может быть объяснена тем, что в политэкономическом сознании того времени было очень сильно убеждение, что нефть есть «особый товар» (noble commodities), на который не распространяется действие законов рынка, так что даже при существенном повышении цен сокращение ее потребления практически невозможно. Между тем, уже на рубеже 1970-1980 гг. появились исследования, которые показывали, что нефть как товар обладает большей эластичностью, чем предполагалось раньше. В пользу этой версии также свидетельствовали цифры сокращения потребления нефти развитыми странами в конце 1970-х гг.
Переход к новой реальности, когда нефть постепенно стала превращаться в обыкновенный товар, стал возможен благодаря тому, что страны ОПЕК на протяжении кризиса поддерживали высокие темпы добычи, верные своим обязательствам гарантировать стабильность мировой экономики. В 1981 г., Дж. Эдвардс, новый министр энергетики США в своем выступлении по радио очень четко определил принципиальный уход от понимания энергетической проблемы как «морального эквивалента войны» эры Дж. Картера, заявив, что «на настоящий момент, нет ничего такого, что должно вгонять нас в панику». В рамках этого нового осознания претерпели изменения отношения развитого мира с ОПЕК и странами Третьего мира в целом. Не могла не подвергнуться пересмотру и позиция США в отношении взаимодействия на нефтяном треке с СССР.
