Все бомжи чем-то похожи друг на друга. А вот становятся бомжами всяк по-разному: волею обстоятельств, волею случая, злой волею извне и из-за отсутствия воли.
К примеру, посадили вас в тюрьму. Ну, не нашлось у вас достаточного количества баков, чтобы подмазать прокурорского следака или судью, дабы он классифицировал ваш проступок статьей, предусматривающей условное наказание. И друзей у вас не оказалось денежных, или оказалось, что у вас вовсе нет друзей. А когда вы освободились, ваша совместная с женой квартира занята уже незнакомыми вам людьми, на проживание коей они имеют законное основание, потому как приобрели ее у бывшей вашей супруги. И вы – бомж.
Или: вы решили купить дачу. Или дорогое авто. Вы взяли в банке ссуду, подписав договор, где в самом конце меленько так было написано, что в случае неуплаты задолженности по кредиту, банк имеет право в судебном порядке отторгнуть у вас жилье, продать его, а денежки изъять в счет погашения вашей задолженности. Потом вас вдруг увольняют с работы, вы залезаете в долги банку, и написанный меленько пунктик срабатывает. Вам достаются от проданной квартиры крохи, потому как она была реализована в два раза ниже рыночной цены, и, прожив эти крохи, вы становитесь, бомжем.
Или вот еще: вы бизнесмен. И вам подворачивается настолько выгодное дельце, что после его реализации вы можете спокойно и безбедно жить еще сто лет. Тем более, что предложение исходит от хорошо знакомого человека (лучшего друга), с которым вы вместе ходили в один детский садик (учились в школе, институте). Да такой шанс выпадает раз в жизни! И было бы крайне глупо не воспользоваться им.
Вы продаете квартиру, вкладываете все свои деньги в выгодное дельце и ждете, когда оно выгорит. Ждете месяц, полгода, год. Но дельце не выгорает. И денежки, вложенные в него, не возвращаются. Ваше ООО вылетает в трубу. И вы остаетесь без работы, квартиры и средств к существованию. Вы – бомж.
Бывает, что люди становятся бомжами по злой воле лихих псевдо риэлторов, коих нынче на рынке недвижимости легион. Вас самым натуральным образом развели, и вы теперь – бомж.
Чаще всего бомжами становятся из-за отсутствия воли. Квартиры пропиваются, проигрываются, большие меняются на меньшие, а меньшие на еще меньшие, покуда в остатке не оcтается ноль. Потому как воли бросить пить или играть на деньги нет никакой.
А есть и такие, кто становится бомжем по собственной воле, то бишь личному хотению.
Был, к примеру, человек, как все. Окончил институт, получил распределение в одно непыльное НИИ, женился. Захирело НИИ уже во времена Елкина, и сотрудники разбежались кто куда. Человек сей с приятелем, инженером-электронщиком, заделались челноками и стали возить на продажу сначала из Польши, а потом из Турции всяческие товары, преимущественно парфюмерию и одежду. Кожаные турецкие куртки и французский парфюм польского разливу шли на ура, и человек с приятелем «поднялись»: стали держать пару киосков на одном из рынков, а потом открыли и небольшой магазинчик. С «крышей» жили дружно, потому как в школьных приятелях у инженера-электронщика был смотрящий по району, где они бизнесменничали. Он, собственно, и крышевал их, получая за присмотр десять процентов от прибыли.
Конечно, приходилось крутиться. Только налоговых отчислений было девятнадцать штук: пожарным, экологам, санэпидемикам, пенсионным фондовикам, социальным страховщикам, водоканальщикам, горводзеленхольщикам, недвижимым и движимым налоговикам, налоговикам прибыльным и налоговикам доходным, защитникам озонной дыры и прочая, прочая, прочая… На них уходило много больше, чем смотрящему с его мифическим общаком. А тут еще жена постоянно теребила: надо то, надо это. В общем, забот хватало.
Конечно, человек этот время от времени выпускал пар. Раз в полгода он набирал водки, пива и уходил в затвор: запирался у себя в кабинете, пил, смотрел «Бригаду», снова пил, спал, похмелялся, смотрел «Ликвидацию», пил, спал. Потом опять похмелялся, снова смотрел «Бригаду» и так дней десять кряду.
Однажды, после очередного выпускания пара, протрезвев, человек взял свой старый рюкзак с оторванным карманом, сунул туда краюху хлеба, палку колбасы, сыру, горсть редиски, которую он очень любил, восьмисотграммовую флягу с водкой под самое горлышко, полотенце, две пары трусов и три пары носков и ушел из дому, оставив жене и дочери записку, чтоб не поминали лихом и не шибко плевались ему во след. И потопал, куда глаза глядят, как незабвенный Лев Николаевич Толстой, то бишь, как зеркало революции духа.
Его, как и Льва Николаевича, неоднократно возвращали домой, даже при помощи участкового, но он все время уходил.
Думаете, то, что я говорю – вымысел? Ан, нет. Я знаю этого человека. Он довольно худ, но на его щеках играет здоровый румянец, заметный даже через щетину. Глаза его излучают какой-то мягкий внутренний свет, а все лицо – благость и покой. Не трудно догадаться, что и на сердце у него покойно, а улыбка на его лице значит, что ему нравится жить. Просто жить.
– Как же ты обходишься без всего, к чему ты привык? Без горячего обеда, телевизора, мягкой постели, ванны, вообще без вещей?
– Все, что мне надо, у меня есть.
Он созерцал жизнь и улыбался.
Улыбался, когда видел траву и деревья, кошек и собак.
Он мог часами смотреть на небо и видел облака, похожие на табун скачущих лошадей, которые вскоре превращались в заснеженные горы, или лица бородатых людей, или в корабли с парусами, или в огромных рыб с выпученными глазами.
Он никуда не торопился и никого не ждал. И никому и ничего не был должен. И ему никто ничего не был должен. Это была настоящая свобода, одна из тех свобод, к которой сознательно или инстинктивно стремятся многие из нас, но не всякий готов принять ее, когда случается такая возможность. Потому что нам легче и понятнее быть рабами сложившихся обстоятельств, надуманных обязанностей, зыбкой морали, посторонних мнений, пустых обещаний, дураков начальников, постылых жен и урчащего желудка.
Иногда я ловлю себя на мысли, что завидую ему. Я потом долго брожу по городу и присаживаюсь на первую попавшуюся скамейку, чтобы передохнуть. Вот и после последней встречи с этим бомжем, я присел на скамейку и в раздумье посмотрел на небо. И увидел облака. Они, и правда, походили на заснеженные горы, застывший морской прибой или рыб, с выпученными глазами...
Наблюдения социального психолога.
И вот наш Центр Социальной Адаптации – место, где мы работаем. Заходим в ворота и попадаем в пространство, которое временно принадлежит тем, кто не может шутить о «тёплых домашних пустячках». Потому что мы работаем в Центре, где находятся люди, не имеющие своего жилья…
«БОМЖ» - Без Определённого Места Жительства. В сознании обывателя эта аббревиатура стала оскорбительным нарицательным словом. Как правило, оно ассоциируется с образом грязного пьяного калеки, просящего милостыню на автобусной станции или копающегося в мусорных баках.
Однако это не совсем так. Действительно, примерно 40% бездомных – это закоренелые уличные бродяги, образ которых и ассоциируются со словом «бомж». Но 60% бездомных – это больные или старые люди, не имеющие своего жилья.
Работая психологом в «Центре Социальной Адаптации для лиц без определённого места жительства и занятий», мне приходится знакомиться с жизнь каждого обитателя Центра. На основе собранных данных анализировать причины бездомности и потери жилья.
Такая причина, как обман со стороны родственников при продаже или обмене жилья по количеству случаев равна алкоголизму. Также важно отметить, что среди лиц 33% никогда не имели своего жилья.
Существует мнение, что причиной бродяжничества чаще всего является добровольный выбор. Однако, даже с учётом статистической погрешности таких случаев в нашем анализе всего 5%. Тогда как потеря здоровья занимает 37% случаев.
Но за скучными цифрами статистики стоят человеческие судьбы, чаще всего драматические и даже трагические сюжеты жизненных сценариев.
Размышляя об этом, я вышел из здания центра во внутренний двор. Осенние листья тихо опадали с деревьев. В маленьком парке на территории Центра сидят на лавочках одинокие больные старики. Ещё не очень холодно и можно находиться на воздухе. Среди стариков вижу одного, ещё не старого человека. И вот его история.
У Олега были отец, мать и младший брат. Это была нормальная семья, в которой все трудились и жили жизнью простых небогатых людей. Но пришла беда. Сначала умер глава семьи от болезни сердца. Вскоре за ним умирает брат и мама Олега. Он остаётся совсем один. Родственников нет, создать свою стабильную семью не успел. От горьких переживаний у Олега произошёл инсульт. Отнялись ноги, исказилась речь. Он лежал в больнице, совершенно растерянный, напуганный, одинокий … Только добрый сосед навещал его в больнице. Они знали друг друга давно, были добрыми товарищами.
Как то сосед в разговоре с Олегом предложил ему помощь. Он сказал, что теперь после парализации Олегу будет трудно подыматься по лестнице на четвёртый этаж дома, в котором от родителей ему осталась квартира. Да и заработать денег Олег уже не сможет. Учитывая такие обстоятельства, добрый друг предложил Олегу помощь в продаже квартиры и покупки маленького домика. «И деньги на книжке останутся «под проценты» и на четвёртый этаж подниматься не придётся». Простодушный и беспомощный Олег был согласен на любую помощь. А быть может, он был просто не в силах объективно оценивать ситуацию? Не составив никакого основательного договора, поверив на слово, он подписал этому человеку доверенность на продажу квартиры и распоряжение имуществом, в том числе и деньгами.
Выйдя из больницы через несколько месяцев, Олег обнаружил обман. «Добрый» сосед продал его квартиру, а деньги присвоил себе. Таким образом, Олег остался один, лишившись семьи, здоровья и квартиры. Будучи больным и слабым, он не смог восстановить справедливость. Некоторое время Олег скитался, где придется, но в итоге оказался в нашем Центре.
… Жёлтые листья продолжали украшать парк, устилая землю красивым ковром. Среди стариков и старушек сидит на лавочке Олег, которому нет и сорока двух лет. Его костыли лежат рядом с ним на лавочке. Он с тоской смотрит куда-то вдаль, туда, куда уплывают осенние облака …
В галерее человеческих историй, так обильно представленных в нашем Центре, есть ещё одна.
Лариса Константиновна часто плакала. Будучи старой и больной женщиной, она сидела на лавочке рядом со своей такойже старенькой соседкой и тихо горевала, всхлипывая, размазывала слёзы по лицу. Памяти у Ларисы Константиновны совсем не стало. Она совершенно не помнила основные эпизоды своей жизни. Не помнила, кем была, где работала, кто был муж. Казалось непостижимым, что она всё забыла. Тем не менее, склероз был таким сильным, что она даже плохо понимала, где находится. И только одно имя она повторяла, как молитву: «Костик, Костик… сынок! Когда же ты придёшь ко мне? Костик, сынок …» И всё плакала и плакала, повторяя имя своего сына. Она многих забыла из своей жизни, но сына помнила и невероятно тосковала по нему, ждала, что он придёт к ней и просила найти его.
Я разыскал номер телефона Костика и позвонил ему. Рассказав ему о таком тяжёлом положении матери, о её тоске и страданиях, я предложил ему навестить маму в нашем центре. Он с пониманием и сожалением отозвался на мой призыв, хотя сослался на занятость по работе. Тем ни менее всё-таки пообещал приехать и навестить мать.
После звонка я, как мог, успокоил старушку и обрадовал её хорошей новостью: «Ваш сын скоро приедет навестить вас!». Надо было видеть, как она просияла, обрадовалась. Стала благодарить меня, будто я вернул ей безвозвратно утерянную ценность. Всю следующую неделю она ждала сына. Только каждый раз, видя меня, переспрашивала о нём. Я всякий раз подтверждал ей, что он обязательно приедет, и она радостно улыбаясь, смиренно и со слезами благодарила меня.
Через неделю Костик действительно приехал. Это был высокий, крупный мужчина, лет около пятидесяти. Он привёз что-то для матери, был с ней недолго, а затем снова уехал. Прошло дней десять и Лариса Константиновна снова начала сильно тосковать. Она вновь и вновь плакала и звала сына: «Костик…, Костик..., Костик …».
Я вновь позвонил ему. На этот раз он сообщил мне, что намерен забрать маму с собой. Он сказал, что снял квартиру в Краснодаре и мама сможет проживать с ним. Это была хорошая новость, и я поспешил сообщить её Ларисе Константиновне.
Через несколько дней Константин приехал к нам в Центр забирать маму. Он был не один. С ним была женщина, энергичная и подчёркнуто заботливая, она всячески демонстрировала своё участие в счастливом воссоединении семьи. Оформив соответствующие документы, сын забрал Ларису Константиновну и все вместе, радостные они отправились домой.
Мы, специалисты Центра, тоже радовались. Приятно было сознавать, что старушка всё-таки обрела своё счастье, и будет жить с горячо любимым сыном, который сможет позаботиться о ней.
Но через четыре дня Ларису Константиновну нашли на улице одну, бредущую неизвестно куда, растерянную и голодную. К счастью все документы были при ней и её снова вернули в наш Центр.
Поначалу мы все были обескуражены, удивлены. Мы не могли понять, что произошло и, как старушка опять оказалась на улице?!Тогда кто-то из сотрудников догадался проверить её сберегательную книжку, на которую поступала пенсия за последнее время. Все пенсионные сбережения, в размере более пятидесяти тысяч рублей были сняты до последней копейки.
Я кинулся к телефону, чтобы звонить Костику. Но автомат сообщил мне, что данный абонент в сети не зарегистрирован. Я потом ещё несколько раз в разные дни пытался дозвониться, но Костика и «след простыл». Он «обрубил концы».
Лариса Константиновна ничего вспомнить не могла, но только звала и молила: «Костик …, Костик!!». Плакала и всё звала своего сына. Через несколько дней ей стало плохо. Скорая помощь увезла её в больницу. Теперь она там и, что с ней будет дальше пока не ясно…
Подлость - категория нравственная. Каковы наши нравы, такова и жизнь вокруг нас, таково и общество наше. И государство не в силах решить эту проблему. Да и не государственная это задача. Можно придумать много уголовных и других правовых законов, но если в душах людей нет нравственных законов, если души людские не имеют доброго нрава, то подобный моральный «беспредел» может стать новой нравственной нормой.
Эти не весёлые мысли не покидали меня. Наши специалисты звонили в больницу. Им сказали, что Лариса Константиновна ещё поживёт.
… А листья всё падали и падали с деревьев на холодную осеннюю землю.
КАК СТАТЬ БОМЖОМ?
(с улыбкой сквозь слёзы)
Надо родиться в неблагополучной семье. Лучше в семье потомственных алкоголиков. Желательно, чтобы ваша мама была лишена родительских прав, а папа не вылезал из мест заключения. В качестве родителей также подойдут малограмотные люди, живущие в глухих деревнях или полу заброшенных хуторах, влачащих жалкое существование на мизерную зарплату. Вообще, если вашими родителями станут люди из беднейших слоёв нашего общества, то ваше желание стать бомжом будет значительно более осуществимо.
Если вам «не повезло» с родителями, и вы родились в относительно благополучной семье, то стать настоящим бомжом вы всё-таки сможете, если с ранней юности начнёте пить пиво, вино или водку, чтобы в последующем стать сначала алкоголиком, затем больным алкоголиком, а затем, пропившим всё, бомжом. Для этих же целей подойдут наркотики, желательно суррогатные производные мака или лекарственных средств. Если с алкоголем и наркотиками у вас «не сложилось» в полной мере, то начинайте воровать и грабить. Будьте «плохими» мальчиками и девочками, чтобы как можно быстрее сесть в тюрьму. Там вы приобретёте все необходимые качества, чтобы тюрьма стала для вас навсегда «домом родным». Двигаясь по жизни от преступления к преступлению, из заключения в заключение, вы навсегда лишитесь шансов иметь своё собственный кров над головой.
Если вам всё-таки не удалось стать настоящим алкоголиком или наркоманом, если вы не смогли стать рецидивистом, то не отчаивайтесь. Может быть, вам повезёт, и вы заболеете тяжёлым заболеванием, например, с вами случится инсульт или инфаркт. При этом вы станете инвалидом не способным работать. Тогда, быть может, вам на «помощь» придут ваши родственники (ближние или дальние). Они предложат вам продать своё жильё для вашего же блага, а вы – беспомощный и легковерный пойдёте им навстречу и будете обмануты. По статистическим наблюдениям такие случаи встречаются чаще всего остального.
На худой конец, если всё-таки ваша жизнь сложится по иному сценарию, и вы доживёте до пожилых лет в своей квартире или доме, не отчаивайтесь. К старости ваш мозг станет ослабленным. Вы перестанете ориентироваться в жизни и в людях. Вы станете беспомощным и больным стариком. И вас будет легко обмануть. И не важно, кто попадётся вам на пути. Добрый старый друг, дальний родственник или собственные дети. Главное, чтобы вы были слабым и немощным. Тогда вас будет легко обмануть и забрать жильё.
Как видите, стать бомжом совсем не трудно. Надо только немного этого захотеть…
Коломиец Виктор
Припоминается случай, имевший место лет 15 назад. Будучи журналистом провинциальной газеты, автор этих строк, без ложной скромности, поднял на ноги очень замшелого бомжа. Миша Голубов (мир праху) стал чемпионом по инвалидному спорту в регионе, общался с губернатором, женился, получил собственную комнату в коммуналке и… от этого умер. Парадокс.
Мы и бомжи: обреченные жить вместе
Это был не журналистский эксперимент. Думается, на том свете он на меня не обидится — ведь все, что было мной для него сделано, было сделано от чистого сердца и без всяких планов на "отдачу долга". Совершенно случайно мы пересеклись в середине буйных 90-х годов в небольшом городке Поморья. Я зашел в местную рюмочную, так сказать, "попить чайку" после вчерашнего. Прислонился к "стоячему" столику мужичок в жуткой рванине, воняющий свалкой, с костылями: налей, умру! Слово за слово, познакомились. Оказалось, Миша уже года четыре (а может, и больше!) бомжует, живет под трубами или в подъезде родного дома.
Автор этих строк старушек через улицу никогда не переводил. Но та история, которую рассказал вонючий бомж в забегаловке, зацепила. Пристроил его в наркологический диспансер, натащил кучу цивильной одежды, помог паспорт справить. Нет, от трехкомнатной квартиры в так называемом "директорском доме" (одни директора живут), ему пришлось отказаться, проворонил, она уже была раза четыре переоформлена, концов не найдешь. Но вот комнату сначала в общаге, а потом и в приличной коммуналке, он получил.
Года три прошло. И с каждым годом спокойной жизни я замечал у него в глазах какую-то неизбывную тоску. В конце концов инвалид второй группы (одна нога у Миши так и не ходила), женился. Честно говоря, не помню ее имени, но прекрасно помню, что она пила, так сказать, по-бытовому. То есть смотрела мыльные сериалы, поставив бутылочку "беленькой" рядом с постелью. Через то и он "развязал". Тогда, собственно, наше общение с Мишей и прекратилось. Помню его слова, которые он произнес, прощаясь: хочу свободы! И потупил взгляд…
Через год позвонила его бывшая жена. Оказалось, Миша тогда же, после нашей последней встречи, и ушел на улицу, на "свободу". Его тело нашли потом возле городского детского парка. Он ночью пытался вскарабкаться на колесо обозрения. Говорят, (сам не видел) у него на похоронах, в простецком гробу, даже не обитом кумачом, было очень счастливое лицо. Перед смертью он написал обширную записку, краткое содержание сводится к следующему: я выбираю свободу! Вот такая жизнь…
Вообще, говорят, счастливый человек — это тот, который доволен тем, что у него есть. Которому больше ничего не надо. Раз так, то живьем хоть одного по-настоящему счастливого человека я уже видел. Он мне попался не в списке миллиардеров, не в рейтинге политиков и даже не в психушке.
Познакомился я с ним в простой больнице, куда попал по случаю тривиальнейшей бытовой травмы. Вид его поначалу был дик и ужасен: у поступившего в "горелую" палату отделения травматологии второй северодвинской городской больницы голова была покрыта паленой коркой, руки, как обугленные головешки, бессвязная речь. Его привязали к койке простынями и бинтами и лили, лили сонный физраствор через капельницу…
Усыпляли его, собственно, не столько для того, чтобы избавить от боли, сколько для того, чтобы утихомирить колотившую его "белую горячку". Вообще, из "травмы" его пытались, было, поначалу передать в "психушку", да там не приняли: не наш, мол, клиент. Просто "белочка" у него… А вообще в больницу поступил обгоревший Серега (так он назвался, когда немного оклемался) со свалки.
Ночевал в дощатом домике, курил. Загорелось. Он поначалу выскочил из объятого пламенем сарайчика, но потом вдруг вспомнил, что схоронена у него в домике бутылка спирта. Вот и рванулся спьяну прямо в огонь… О своей "бомжовской" судьбе рассказывал Серега легко, чуть ли не весело. Работал когда-то на судостроительном гиганте, атомные подлодки строил, в море ходил на сдаточных субмаринах, все путем было — жена, квартира.
Да развелся первый раз, потом второй, жилье продал (в Питер тогда собрался переезжать). Да так и завис в Северодвинске — без прописки, без семьи и… без надежды.
"Одна отрада — работа нравилась, — повествовал Серега-"ужастик", затягиваясь самодельной цыгаркой (табак из "бычков" извлекал, найденных в больничном туалете). — У нас там на свалке настоящий Клондайк! Если поднапрячься, можно и на три-четыре сотни в день на свалке добра накопить. Пункт приема металлов, картона и разного тряпья там недалеко. А если так просто пахать, не напрягаясь, — все равно "рябчиков" тридцать-сорок заработаешь… Ты не думай, люди у нас там очень порядочные работают. У многих жилье в городе есть. Утром придут, приоденутся в хибаре в рабочее, накопают "норму", а вечером в чистое переоденутся, домой идут. Но есть и такие, кто прямо на свалке живет.
Домишек понастроено много… Народ у нас очень добрый, не ругаются между собой. Когда трезвые… Бывают, конечно, конфликты, например, когда свежий мусоровоз приезжает с "бытовухой", или с завода машина отходы доставляет (там металлов много). А так — сплошной моральный кодекс строителя коммунизма. "Новеньких" со свалки не гонят — всем работы хватит. Даже первоначальный курс обучения проведут — какой палкой кучу раскапывать лучше, где на Клондайке картон можно найти, а где — бутылки. Добрые там люди работают.
А у вас в городе? Звери одни! По улице так просто не пройдешь — оглядываются, бомжом обзывают. А я почему бомж-то? Жилье потерял, ну, бывает, прописки нет. Паспорт менты просто так забрали когда-то без объяснений. Никто никакой помощи никогда не предложит! Вот вы все, кто не с Клондайка, себя как бы "нормальными" считаете. А на самом-то деле? В "вашем" мире воистину человек человеку волк!
Звери, никто никому не помогает. Мне, в общем, мой мир больше нравится. У нас на свалке справедливости больше! И ты на меня не гляди, ухмыляясь, — правду я говорю… Мы на свалке в добре живем. А если кого и "откинут" по пьянке — так и в "вашем" мире такое случается. Вообще, у нас помирают не чаще, чем в городе. Мы живучие!"
На социальном дне может оказаться каждый из нас, во всяком случае, так считает часть психологов и социологов. От финансового краха не застрахован никто, и оказаться в один прекрасный день на улице - вполне реальная перспектива. Но может всегда есть возможность хоть что-то предпринять, дабы не допустить этого?
Ни одна страна в мире не обеспечивает бездомных жильём. Учитывая стоимость квадратного метра, такая мера вполне понятна. Те, у кого нет собственного дома, могут получить приют на определённый промежуток времени.
Зимой ночлежки переполнены людьми, которые не хотят замёрзнуть в сугробе и оказаться на операционном столе или в морге. Едой большинство стран обеспечивает бомжей круглогодично - всегда есть социальные столовые, в которых можно получить вполне пригодную пищу.
Просить милостыню - не худший вариант для того, у кого абсолютно ничего нет . Подать «на хлеб» готовы многие сердобольные люди, их не особо заботит, на что в действительности будут потрачены средства. Впрочем, чувство голода постоянно преследует тех, кто решился жить на улице.
Большая часть бездомных страдает от алкоголизма - крепкий алкоголь позволяет на долгое время забыться и отринуть все свои проблемы, но всегда есть неприятные последствия в виде зависимости, ухудшения здоровья и без того плачевных условий проживания.
Необходимо рассмотреть чисто гипотетические варианты, когда человек может помимо своей воли оказаться на улице:
Действительно существует небольшой процент бомжей, которые оказались без жилья из-за того, что попали в безвыходное положение. Чаще всего это одинокие люди, попав в другой город за тысячи километров от своего родного, человек не всегда имеет возможность вернуться назад. Особенно, если потеря была сопряжена с нападением, черепно-мозговой травмой и потерей памяти.
После непродолжительного лечения в психиатрической больнице, в случае отсутствия улучшений, больного попросту выпишут. Куда идти в таком состоянии? Те, кто могут, оседают где-то в клинике или на прилежащей территории, устраиваясь разнорабочими. Но для этого необходима определённая сила воли, чтобы смириться с резко изменившимися и ухудшившимися условиями обитания. Понятное дело, таки случаи скорее исключение, чем правило.
Потерять единственную квартиру, на законных основаниях - не так-то просто. В большинстве стран мира законодательство не позволяет изымать единственное имеющееся у должника жильё , независимо от размеров задолженности.
Но законная сторона вопроса волнует далеко не всех. Особое внимание «чёрные риэлторы» и прочие сомнительные личности уделяют:
Первые 4 категории интересны тем, что договор купли-продажи можно оформить «вполне законно», выплатив копеечную сумму, для удовлетворения основных сиюминутных запросов жертвы. Уже спустя определённое время придёт осознание ‒ что-то пошло, не так и где-то обманули, но на первых порах «продавец» будет даже рад такой сделке.
В двух последних случаях имеется правовой казус - после смерти человека имущество переходит в собственность государства, если никто не заявил свои права на данное жильё. Зная, что никаких конкурентов нет, и претензий со стороны других граждан не будет, мошенники действуют более напористо, «обхаживая» своих жертв и под любым предлогом вынуждая оформить дарственную или вписать в завещание.
Чисто теоретически - можно бороться в суде и даже победить, но если квартира была единственной или речь идёт о людях преклонного возраста, всё это становится слишком проблематичной ситуацией. Сложно являться на заседания суда и оплачивать услуги адвоката, если у тебя даже дома нет.
Теоретически, продать квартиру без согласия всех, кто в ней прописан - невозможно. Что не мешает многим бывшим заключённым, вернувшимся из мест не столь отдалённых, узнать, что больше у них собственного жилья нет.
Учитывая предысторию в виде криминального прошлого и разрыва социальных связей из-за длительной изоляции, найти помощь таким людям совсем не просто. Да многие за ней и не обращаются, восприняв данную ситуацию как должное, как некое воздаяние.
Для рецидивистов заказан путь обратно - совершив любое преступление, они могут вернуться в тюрьму и получить полное государственное обеспечение. Для людей, которые большую часть своей жизни прошли за решёткой - не самый плохой вариант, учитывая наличие возможности занять высокое место в тюремной иерархии.
Большинство людей, работающих с бездомными, говорят, что бомж - состояние души. В психиатрической классификации имеется диагноз - склонность к бродяжничеству , которая и определяет образ жизни человека.
Зачем ходить на работу 5 дней в неделю, «белого света не видеть» и постоянно пытаться что-то сделать, когда можно выпросить у прохожих денег, купить в ближайшем магазине еды или водки и целый день ни о чём другом не думать? В такой ритм жизни люди втягиваются слишком быстро, и потом уже не могут изменить своим привычкам, такой вариант становится обыденным и нормальным в их восприятии . Какая-то помощь, с поиском койки в общежитии или работы большинству особо и не нужна.
К сожалению, продолжительность жизни человека на улице оставляет желать лучшего. Учитывая климатические особенности, зима становится непреодолимым препятствием для многих, оказавшихся в такой ситуации. Но даже без этого - алкоголь, проблемы с питанием, отсутствие гигиенических норм, инфекционные заболевания: всё это ставит крест на продолжительной «карьере» бездомного .
Туберкулёз среди бомжей встречается гораздо чаще, но выявляется, как правило, только на вскрытии. О полноценной медицинской помощи речь тоже не идёт, максимум - помогут в неотложном состоянии.
Бездомные - социальная проблема, не имеющая решения в данный момент. Теоретически, этим людям необходимо помогать, но далеко не каждый из них примет реальную помощь и поблагодарит за это.
В данном ролике бездомный Валерий расскажет, как он дошел до такой жизни, почему ему приходится жить на улице:
Двое бездомных с улиц Москвы рассказали о том, где они ночуют, чем питаются и как они дошли до такой жизни.
Образование у меня среднетехническое, я окончил ПТУ. Всю жизнь работал строителем, до распада Советского Союза - в одной и той же конторе. Потом все предприятия распались, и я стал искать работу самостоятельно. Ездил в разные города на заработки, всё время где-то пропадал.
Потом стало портиться здоровье. От тяжёлого физического труда суставы просто разваливаются. Работать стало невмоготу. Периодически ещё где-то халтурил, лесом пытался заниматься, но не пошло. Просто сил не было. Да и не берут никуда инвалида моего возраста.
В Москве я жил в квартире с женой и детьми. Но поскольку я всё время уезжал в другие города, контакт с ними потерялся. Мы не ссорились, а просто перестали общаться. Жене на меня, видимо, плевать. Говорят, женщина не может жить без мужа - может, у неё уже другой мужик есть. Мне всё равно. А дети не знают, что я бездомный. Я им периодически звоню и говорю, что уехал в другой город на заработки. Вру то есть.
Решение уйти на улицу пришло само. Решил больше не мешать детям и уйти на улицу. Я посчитал, что не нужен своей семье. А они, наверное, и не заметили моего исчезновения и не догадываются, что я на улице обитаю. Я сразу решил, что домой никогда больше не вернусь. И за три года так ни разу в своей квартире и не ночевал. Друзей тоже не осталось. Кто-то умер, с другими тоже что-то случилось. Ни к кому пойти я не мог. Были бы друзья - помогли бы.
Первым делом на улице я стал думать, где переночевать и добыть еду. Стал просить милостыню, учился подрабатывать. Оказалось, что подзаработать можно почти всегда и везде. Например, подметёшь рядом с палаткой - от продавца копеечку получишь. Или поможешь кому-нибудь по хозяйству. Я хромаю, с моими ногами работать сложно, но что делать?
Ночую я в социальном центре «Люблино». По закону там вроде только три ночи подряд можно находиться, но зимой каждую ночь пускают. Там спишь до утра, а потом куда хочешь, туда и иди. Весь день нужно пробыть на улице. Но мы как-то справляемся. Сейчас вот в настоящем тулупе хожу, мне его отдали. С вещами в принципе проблем нет - много отдают. Сегодня вот тёплые брюки дали - завтра надену. Проблема только в том, что хранить вещи негде. Летом раздеваешься, а старые вещи выбрасываешь.
Зимой всё равно холодно в любой одежде. Спускаемся погреться в метро. Сел на кольцевую - и едешь себе. Никто нас оттуда не гоняет. Но там только до часу ночи можно. В подъезды не заходим - там же люди, а они нас не любят. В подъездах можно задержаться, только если образцово себя вести.
Питаемся мы чем придётся, почти всегда всухомятку. Даже если соцпомощь даёт какое-то питание, то холодное. Горячее получается съесть, только если церковь накормит или сам на него заработаешь. В магазины, кстати, пускают без проблем. Почему бы им нас не пускать?
Из-за такого питания желудок болит постоянно. Не знаю, что там у меня - панкреатит, цистит или гастрит. Может, язва. В социальном центре нам дают таблетки, но они не всегда помогают. Нужду справляем в «синих кабинках» или в туалетах на вокзалах. Не бесплатно, конечно, а за деньги. Но если прихватит, можем и на улице присесть. Но, конечно, в каком-нибудь не слишком людном месте. Мы же понимаем всё, да и стесняемся.
Из-за желудка я вообще не пью алкоголь. Но если бы нормально себя чувствовал, обязательно бы выпивал. А как на морозе не пить? Вы попробуйте в минус 10 весь день по улице погулять, вам тоже захочется. Поэтому все бездомные и выпивают. Может, алкоголь согревает и кратковременно, но как ещё согреться? Тем более если кто-то начал пить, то редко останавливается, пока не свалится спать прямо на улице.
С гигиеной особых проблем нет. На Курском вокзале можно помыться, на платформе «Северянин». Там прожарка, пропарка, можно хоть каждый день ходить бесплатно. Я вот часто хожу. Не смотрите, что я небритый - это я для стиля отпустил. Станки для бритья там тоже дают. А постричься можно на Павелецком вокзале. Там обучают парикмахеров, и они тренируются на наших головах.
Обычно я провожу время в компании с двумя-тремя такими же бездомными, как я. В коллективе всегда веселее и проще себе пропитание добывать. Есть ли среди бездомных любовь? Наверно, да. Но лучше у молодых спросить - мы-то уже старые, куда нам? А молодёжь под алкоголем вся друг в друга влюбляется. Но вообще среди бомжей молодёжи не очень много. В основном только приезжие, которые работу да жизнь счастливую ищут. Не находят - и примыкают к нам. Я их не понимаю. Они могут всего добиться, а не хотят. Хотят выпивать и балдеть. Почему они такой дорогой идут?
У меня есть желание вернуться к нормальной жизни, но нет возможности. К семье я вернуться не могу. Есть такие поговорки: «Разбитую чашку не склеишь» и «Назад не пляшут». Мне это уже неинтересно. Поживёшь с моё - сам поймёшь, почему интерес пропадает. Жизнь такая - что у нас, что у вас, молодых.
Я бомжую второй раз. Во всём алкоголь виноват. Первый раз я начала пить, когда третьего своего мужа похоронила. Жалела себя, не могла понять, почему мне так не везёт. Постепенно связалась с бродягами и сама ушла на улицу, но довольно быстро вернулась домой. Дом у меня в Орловской области. Но потом умерла мама. И отец меня тогда попрекнул, что я его хлеб ем. Я психанула и сказала ему: «Уйду и сама себе кусок хлеба найду».
Я уехала в Ливны, это тоже в Орловской области. Жила там в квартире, всё нормально, хотя в ней нет ни газа, ни света. Кое-как подключались. Связалась опять с алкашами. А потом мне это надоело. Среди бродяг повстречался мне один Скалозуб - кличка у него такая была, он только вышел после срока за убийство. Он предложил мне поехать в Москву. А я согласилась, потому что, честно говоря, подпила. Приехали в столицу, а тут Скалозуб меня сразу бросил. Но знакомых у меня тут много было. Все - бродяги, но хорошие люди. Они говорят: «Кто тебя обидит - скажи, нас здесь никто пальцем не смеет тронуть».
Какое-то время я в Москве бомжевала и пила, а потом устроилась в центр для реабилитации алкоголиков и наркоманов в Алабино работать на кухне. У меня хорошо получалось, особенно блинчики и оладьи удавались. Начальник всё время со мной советовался, что купить. Но наступили какие-то праздники - и я поехала на выходные в Москву. Встретила здесь друзей-товарищей, деньги в кармане - и понеслось. Позвонила в Алабино, сказала, что уезжаю домой. А какой «домой»? Вот улица - мой дом. Я сама дура. Если бы не бухала, так бы там и жила до сих пор.
Сколько прошло с того момента, как я уехала из Алабино? Не помню. Вообще не помню. Зато пить я уже почти перестала. Конечно, когда холодно, пью. А когда не хочу, не пью. Вот недавно стою на кольцевой «Павелецкой». Вижу двух мужиков прямо трясёт. Я говорю: «Чего, ребята, хотите похмелиться?» - «А чего, у тебя деньги есть?» - «Пока есть». Взяла им бутылку. Они предложили присоединиться. Говорю: «Отстаньте! Пейте, похмеляйтесь». Я их состояние понимала. Сама эту школу прошла. Сколько людей от такой похмелки померло.
Деньги у меня были от собранной милостыни. Женщинам обычно больше подают, чем мужчинам. Вот по нему (показывает на первого собеседника The Village) же не видно, что он хромает. Поэтому все думают, что вот, мужик, мог бы себе работу найти. А к женщинам снисходительнее относятся. Поэтому нам проще деньги зарабатывать.
Но вообще помощи ни от кого никакой нет, одни расспросы. Хорошо, если хотя бы на ночь где-нибудь примут. Но потом всё равно гуляй по городу. Кушанье привозят холодное. Когда нет копеечки, без горячего можно несколько дней просидеть. Пирожок купите, а?
Ночую я где придётся. То здесь договоришься, то там. Сегодня ночевала в аэропорту Домодедово. 17 рублей 50 копеек заплатила в кассу - и меня пропустили в зал ожидания. Совершенно трезвая, спокойная, чистенько одетая, я там до утра проспала. Утром пошла в туалет, умылась и поехала обратно в город. Хотела купить в аэропорту чай, но он там 40 рублей стоит. Это для кого вообще?
Царапину на носу я уже сегодня днём получила. Тоже хожу еле-еле, подвернула ногу и потёрлась о забор. Нет, драки между бездомными редко случаются. Только если по пьяни и между молодыми. Нам-то, старикам, чего делить?
Я бы всё отдала, только бы домой вернуться. Клянусь, землю буду есть - лишь бы уехать из этой Москвы проклятой. Это утопия какая-то. Кто сюда попадёт, тому добра не видать. Сколько раз меня здесь грабили. 10 тысяч один раз украли, представляешь? Хорошо хоть паспорт в Орле оставила.
У меня там верующий брат, сестра, две дочки, сын, трое внуков. Отец, может, ещё жив. Может, сын уже женился. Почти пять лет я уже здесь, там всё могло измениться. Но я ничего о своей семье не знаю. Если бы родственники знали, что я тут, поломанная, они бы меня забрали. Может, они и ищут меня, но не могут найти. Я же то тут, то там. А сама я уехать не могу, денег нет. А тут ещё эта выпивка. Вот что меня гробит. Хоть бы в монастырь куда-нибудь устроиться. Клянусь, я бы бросила пить. Меня бы уже не тянуло на улицу. Я только и хочу, что богу кланяться. Или бы старушку бы приняла какую-нибудь, чтобы ухаживать за ней. Только паспорта и прописки московской нет. Но вообще не могу уже больше. Или я здесь умру, или как-то.
