Говорят, что счастье не в деньгах. Зато в их количестве, продолжают поговорку особо ехидствующие граждане. Если мерить все этой меркой, то счастливых людей поблизости днем с огнем не сыщешь. Ученые из Института социологии РАН попытались выяснить истинное отношение россиян к золотому тельцу и понять: если мы такие умные, чего ж мы такие бедные?
Как отмечают исследователи, после драматических 1990-х годов, приведших к массовому обнищанию населения страны, в жизни россиян определенный прогресс все-таки наметился. По данным Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения, с ноября 1998 года (когда уровень жизни был самым низким) реальные доходы выросли более чем в два раза. Постепенно сократилось число тех, чей уровень жизни ниже прожиточного минимума. Однако пропасть между доходами бедных и богатых меньше не стала и даже увеличивается. Смириться с таким неравенством людям трудно, практически невозможно. "Уравниловки" они не хотят, а вот справедливости жаждут. И достаточно жестко оценивают нравы современного общества, говоря, что такое расслоение по имущественному признаку стало практически нормой и постоянно увеличивается.
Российские бедные принципиально отличаются от малоимущих из западных стран. У нас это в большинстве своем люди со средним или высшим профессиональным образованием, тогда как в развитых странах люди с высшим образованием бедными бывают крайне редко и уж точно не представляют собой "массовое социальное явление". Кроме того, Россия - единственная из развитых стран, где основную массу бедных составляют работающие люди. Что же касается наших "нуворишей" - достаточно почитать биографии большинства из них, и комментарии будут излишни.
Деньги пахнут
Простой, казалось бы, вопрос: что в нашем обществе люди больше всего уважали во времена Советского Союза и что в цене сейчас? В ответах типичное - "два мира - две морали". В советские времена, считают опрошенные социологами граждане, люди больше всего ценили честность, порядочность и трудолюбие. Сейчас - богатство и власть. Разрыв громадный: если верить респондентам (а с чего бы им, очевидцам, не верить?), то власть в советскую эпоху ценили лишь 10,1%, богатство - 3,6%. Сейчас соответственно - 23,4% и целых 45%. Честность в прежние времена была важна для 41%, сейчас - для 12,4%. Трудолюбие - соответственно для 32,1% и ничтожные нынешние 4,3%. Правда, талант, знания и жизненную мудрость и тогда, и сегодня считали безусловной ценностью поразительно немногие - всего от 2 до 4,6%.
Во всем, что касается жизненных ценностей, явственные различия чувствуются между представителями разных поколений. Старшие еще помнят, что любое открытое проявление "деловой жилки", стремление заработать считалось "отступлением от норм общественной морали", "буржуазным пережитком" и т.п., и по привычке видят особое достоинство в том, чтобы быть "бедным, но честным". Молодые, не заставшие советских времен, скорее ностальгируют по неизведанному, но тоже приписывают той эпохе большую нравственную чистоту в противовес сегодняшней меркантильности.
Резко различаются ответы на вопрос о ценностях современного общества у наемных работников, занятых на предприятиях или организациях, и тех, кто работает на частников - физических лиц. Для первых главное в современном обществе - богатство, для вторых - трудолюбие. Власть и деньги особенно ценят предприниматели, работники финансового сектора, врачи (имеющие высокие доходы с учетом "неформальных" источников) и, что любопытно, люди безработные, которые недовольны своим положением и во всем винят власть имущих. А вот знания и талант на первое место ставят прежде всего люди в возрасте от 20 до 40 лет, занятые в информационной, интеллектуальной и управленческой сферах.
"Наше общество проникнуто духом денег. Материальные ценности и власть стали главным в новой России", - делают социологи неутешительный вывод. При этом, как отмечают ученые, есть в нашем общественном мнении любопытная национальная особенность. Деньги и матценности для нас одновременно и желанные, и "проклятые". Богатство, признают люди, крайне важная штука. Но вот его обладателей они активно не любят, к богатым согражданам относятся подозрительно и настороженно, а на всех углах трубят о том, как стыдно "только о чистогане и думать".
Подавляющее большинство россиян убеждены, что нынешние богатые сколотили свои состояния неправедным путем, нарушая законы и мораль: при помощи криминальной деятельности (это мнение 64,2%) и благодаря своим политическим связям (47,2%). Около трети граждан считают, что богачам "просто повезло". Только один из пяти опрошенных думает, что "толстосумы" заработали свои капиталы собственным трудом и талантом (19,4%). Кстати, именно эта группа респондентов чаще других называла среди главных ценностей общества трудолюбие, честность и порядочность, знания и талант, но реже - богатство и власть.
Как водится, старшее поколение наиболее бескомпромиссно клеймит богатых и подозревает их в криминальных наклонностях, а студенты и школьники все-таки допускают, что нувориши тоже могут быть умными, трудолюбивыми, честными... Предприниматели чаще, чем наемные работники, связывают понятие "успех" не с воровством, а с напряженным трудом, инициативностью, экономическими знаниями и пр.
Криминал и таланты
У слова "воровать" в русском языке синонимов не меньше, чем у слова "пить" (что свидетельствует и о распространенности этих явлений, и о неравнодушии общества к итогам упомянутых действий). 1990-е годы добавили в копилку великого и могучего термины "прихватизация", "прихватизировать" и т.п. Как выяснили социологи в ходе своего опроса, пепел сгоревших ваучеров до сих пор стучится в сердца россиян, требуя возмездия. По крайней мере, 47,1% опрошенных высказывались за возврат большей части когда-то приватизированных предприятий государству. Чем люди старше и чем ниже уровень их образования, тем чаще они требуют "вернуть все обратно, как было!". Еще 10,9% предлагают сначала передать приватизированные предприятия государству, а затем провести более справедливую повторную приватизацию (такую точку зрения чаще разделяют горожане с высоким уровнем образования). 16,2% считают необходимым оставить приватизированные предприятия в руках нынешних владельцев без всяких условий, а 12,4% - за то, чтобы потребовать за них справедливую доплату. Затруднились ответить 13,4%.
Впрочем, социологи особо предупреждают: в данном случае мы имеем дело во многом с устоявшимися стереотипами мышления. Лозунг "отнять и поделить" имеет в нашей стране слишком давнюю историю - вне любых экономических резонов.
А что требуется сейчас, чтобы стать в России богатым? Можно было выбрать не более двух ответов. 43,1% сказали, что прежде всего нужны связи в бизнесе, 30,2% - в криминальных кругах, 29,9% - в политике. Назвали в качестве решающего "фактора роста личного благосостояния" талант 20,6%, криминальную деятельность - 18%, умение много работать - 16,8%. Замыкало список хорошее образование - 14,2%.
В целом россияне слабо верят в то, что богатым в нынешней России можно стать, не нарушая законы и мораль. Как и прежде - "от трудов праведных не построишь палат каменных". Особенно это характерно для мужчин: они гораздо чаще "доверчивых" женщин объясняют неординарные успехи в бизнесе криминальными и политическими связями, преступной деятельностью. Дамы все-таки склонны видеть в числе причин финансового успеха умение установить и использовать доверительные, взаимовыгодные отношения в бизнесе, трудолюбие и хорошее образование. Горожане больше уповают на полезные связи в бизнес-сообществе и властных структурах. Сельские жители - на трудолюбие, талант, качественное образование.
Особое мнение у предпринимателей. Они очень часто говорят о необходимости не только иметь хорошие связи, но и "много работать", иметь бизнес-таланты. И это не только из желания "оправдать своих". Здесь сказываются отсутствие надежды на помощь государства и привычка рассчитывать только на собственные силы в зачастую достаточно агрессивной среде. У безработных логика своя: говоря о "слагаемых успеха" своих удачливых сограждан, они ставят в один ряд с контактами в бизнесе и политике криминальную составляющую.
Омуты и мели
Как стать богатым, в общем-то понятно. А вот почему люди оказываются в нищете? Снова мнения делятся в зависимости от доходов, рода занятий, социального статуса респондентов.
По общему убеждению, главная причина бедности - то, что многие люди так и не смогли приспособиться к резко изменившимся условиям жизни. В этом убеждены около 40% опрошенных. Каждый четвертый при этом утверждает, что "общество устроено несправедливо". Это вполне объяснимо: "гомо советикус", привыкший жить пусть не очень обеспеченно, но "не хуже других", "как все", оказался перед рыночной стихией не только беззащитным, но и морально не подготовленным.
Люди, которые считают главной причиной бедности "трудности перехода" от социализма к рынку, к малообеспеченным собратьям относятся сочувственно. Называют их жертвами обстоятельств, хоть и признают: часть ответственности все равно лежит на человеке. Те, кто склонен возлагать всю вину на "лень" бедняков, в явном меньшинстве - 18,3%. И наконец, каждый десятый думает, что им просто не повезло. Конкретное невезение выразилось в том, что люди потеряли здоровье, пережили семейную трагедию, лишились поддержки друзей и родственников, живут в бедном регионе или на депрессивной территории, работали на закрывшемся градообразующем предприятии, стали вынужденными мигрантами из постсоветских республик и т.п.
Бедняк бедняка поймет хорошо, а сытый голодного не разумеет. Если люди с низкими доходами, как правило, упирали на "обстоятельства" и "невезение", то у предпринимателей о причинах бедности мнение совсем иное. Около трети бизнесменов в качестве основной причины бедности называют лень и иные человеческие слабости и всего лишь каждый пятый - несправедливое общественное устройство. О трудностях адаптации бедняков к рынку говорили чуть больше трети бизнесменов, о невезении - каждый десятый. Нетрудно заметить: успехи себе подобных предприниматели объясняют трудолюбием, талантом, предприимчивостью, добросовестностью, активностью и иными положительными качествами. Чужие неудачи списывают на лень, слабость характера, иждивенчество, пассивность, безответственность, пьянство и т.п. - и на этом основании неимущих осуждают.
Заплати и живи спокойно
Кто виноват, худо-бедно разобрались. А что делать, чтобы неравенство в стране все-таки изжить? Респондентам предложили назвать не более трех кардинальных мер, которые бы этому способствовали. Как выяснилось, на первое место опрошенные поставили государственное регулирование цен (такую меру поддержали бы 45,8%). И немудрено. Постоянный рост цен на продукты и товары первой необходимости не радует в стране никого, однако по бедным бьет особенно больно. По подсчетам специалистов, потребительская корзина бедняков дорожает на 5-7% быстрее, чем набор продуктов обеспеченных россиян. Опережающий рост цен на продукты и товары, которые покупает небогатое большинство, становится еще одной причиной, углубляющей социально-экономическое неравенство. Огромное недовольство вызывают также заоблачные цены на жилье, недоступное подавляющему большинству россиян, повышение тарифов на ЖКХ.
44,9% граждан высказываются за "усиление контроля за соблюдением законов". Тоже вполне объяснимо, если вспомнить, насколько сильно россияне уверены в криминальном происхождении состояний богатых людей. 39,2% считают, что социальное неравенство можно смягчить, если сделать более доступным качественное образование, что позволит людям лучше адаптироваться к жизни в рыночную эпоху (особенно часто об этом говорит молодежь). Известно, что уровень безработицы среди высокообразованных работников в условиях рыночной экономики намного ниже, чем среди малообразованных. Не случайно лица с низким уровнем образования первыми столкнулись с риском потери работы и безработицы в условиях перехода к рыночной экономике. Чем респонденты моложе, тем активнее они поддерживают необходимость расширения доступности качественного образования.
28,5% опрошенных думают, что сократить разрыв между бедными и богатыми поможет устойчивое развитие экономики, которое обеспечило бы реальное повышение доходов населения, рост слоя собственников. Особенно много сторонников этой точки зрения среди 20-40-летних граждан, предпринимателей и студентов, руководителей разного ранга. Правда, специалисты обывателей несколько расхолаживают: совершенно не факт, говорят они, что экономический рост помогает преодолеть неравенство людей. Очень многое зависит от того, как распределяются результаты этого роста, направляет ли государство такие дополнительные ресурсы в сферы здравоохранения, образования, на пенсии и пособия... Кстати, четверть россиян заявили, что неравенство помогут преодолеть выплаты субсидий малообеспеченным.
Многие из опрошенных признавали, что ограничить чрезмерный рост доходов богатых и обеспечить достойный уровень жизни социально незащищенным группам поможет правильная налоговая политика. Однако в общественном сознании преобладает мнение, что большинство людей платят налоги только с части доходов или не платят вообще. 28,4% предложили брать с богатых более высокие налоги, чем с бедных, а не высчитывать со всех поровну.
Примерно каждый четвертый опрошенный видит главную причину колоссального расслоения общества в частной собственности и поэтому предлагает вернуть ранее приватизированные частные предприятия государству. Чаще всего так считают представители старшего поколения, безработные, люди с низким уровнем образования, сельские жители. Очень много среди них тех, кто стоит в самом низу социальной лестницы и владеет лишь минимумом собственности. У таких людей понятие "частная собственность" обычно ассоциируется с крупным капиталом, приобретенным нечестным или криминальным путем.
Что касается прочих мер, то их поддерживают немногие. Всего лишь 4% говорят, например, о необходимости усиления влияния профсоюзов. Совершенно нет перспектив у "пламенных ленинцев": революционный путь решения проблемы социально-экономического неравенства непопулярен, к нему склоняются только 4,2% респондентов, причем в основном самого старшего возраста (даже если бы они захотели, то банки-мосты-телеграф-Зимний взять бы не смогли). 3,5% опрошенных считают, что проблема снижения социально-экономического неравенства вообще не имеет позитивного решения. И лишь примерно двое из ста убеждены, что снижать социальное неравенство не нужно.
тенденции
Надо начать от Адама Смита
Итоги исследования комментируют руководители проекта: первый заместитель директора Института социологии РАН, доктор социологических наук Полина Козырева и генеральный директор Исследовательского центра "Демоскоп", кандидат философских наук Михаил Косолапов.
Российская газета : В свое время обнищание масс называли первым признаком революционной ситуации. Ленинизм в силе?
Полина Козырева : Нет, революционный путь решения проблем бедности сейчас поддерживает крайне малое число людей. Однако для стабильности общества все равно очень важно, чтобы разрыв между доходами богатых и бедных не приобретал катастрофических размеров. Один из основателей экономической науки Адам Смит писал, что "ни одно общество не может процветать и быть счастливым, если значительная часть его членов бедна и несчастна". Именно поэтому проблемы преодоления чрезмерного социально-экономического неравенства так важны для России. Нужно при этом учитывать не только объективные показатели, но и то, как проблемы массовой бедности при растущем богатстве немногочисленной "элиты" воспринимает население страны.
РГ : Судя по данным опросов, система общественных ценностей дала сильный крен в материальную, а не духовно-нравственную плоскость?
Козырева : Да, дух потребительства и накопительства, пришедший на смену советскому "моральному кодексу" и наивному либерализму 80-х годов прошлого века, пронизывает сейчас все современное российское общество. Параллели с советскими временами люди проводят явно не в пользу сегодняшнего дня. И, к сожалению, недооценивают роль знаний, таланта, жизненной мудрости и других ценностей. Печально, но факт.
РГ : На Западе не скрывают суммы своих гонораров и зарплат (разве что прибедняются перед налоговиками). Богатого человека там считают по крайней мере успешным. У нас - вором и проходимцем. Почему так происходит?
Козырева : 15 лет радикальных реформ так и не сформировали в общественном сознании России позитивный образ богатого человека. Жизнь и впрямь дает повод для того, чтобы критически относиться к итогам приватизации и к тем путям, которыми нажиты состояния отечественных миллиардеров. Но нельзя не замечать и того, что здесь во многом действуют стереотипы мышления, характерные для советских времен. Видите ли, в чем дело: начатые в 90-е годы радикальные реформы изначально должны были опираться на две "опоры" - широкую демократизацию и переход к рыночной экономике. Первое принимали как само собой разумеющееся, второе - с недоверием и неприязнью. В обществе до сих пор отсутствует понимание того, что бизнес от государства неотделим и составляет экономическую основу страны, а раз так, то надо научиться хоть немного ценить предпринимателей. Пока же большинство граждан на это не способно. Правда, нельзя не отметить: постепенно растет число тех, кто на вопрос "Как стать в нашей стране миллионером?" уже не рубит сплеча: "Воровать побольше!" - а указывает на необходимость вполне легитимных связей в бизнесе. Таких уже более 40 процентов. Многие говорят о том, что для миллионных доходов важен не только криминальный, но и настоящий талант, трудолюбие, хорошее образование. Это важный фактор, свидетельствующий об уверенности людей: бизнес может (и должен!) быть честным...
РГ : У нас всегда превозносили "честную бедность"... Скромных героев нашего времени станет в ближайшее время больше или меньше?
Козырева : Четырехкратный разрыв между пенсиями и зарплатами в любой развитой стране считается "предкризисным" показателем. Наш кризис - всегда с нами. Причем в ближайшие 15 лет, согласно прогнозам, коэффициент замещения трудовой пенсии (отношение средней пенсии к средней заработной плате) не станет выше, а, скорее всего, будет снижаться. По мнению самих пенсионеров, на пенсию сейчас можно купить лишь самые необходимые вещи и с грехом пополам оплатить ЖКХ. Последние сбережения съедает неизбежная в старости покупка лекарств и оплата лечения. Разве что работающие пенсионеры еще как-то балансируют на "средних" позициях шкалы материального благосостояния. Но их среди людей пенсионного возраста лишь около 20%.
Границы бедности в России очень сильно размыты. Нужно учитывать и то, что Россия является страной, где основную массу бедных составляют работающие люди. И поскольку существенно и устойчиво повысить уровень жизни населения так и не удается, даже самый небольшой экономический кризис может увеличить число российских бедных в несколько раз.
РГ : В ходе опросов граждане предлагали свои рецепты борьбы с бедностью - от госрегулирования цен и борьбы с криминалом до увеличения пособий. Как это соотносится с мнением специалистов?
Михаил Косолапов : В целом спектр популярных у населения мер по снижению социально-экономического неравенства достаточно широк. Но главное, что их объединяет - это признание ведущей роли государства для преодоления колоссальной поляризации общества. Доминирует мнение, что без сильного, авторитетного государства, принуждения к выполнению закона, наведения порядка в социальной сфере, эффективной системы сбора налогов, обеспечения доступности качественного образования и т.п. все усилия, направленные на сокращение пропасти между бедными и богатыми слоями населения, будут расходоваться впустую.
Конечно, некоторые из предложенных мер звучат для специалистов наивно. Но здравый смысл в них тем не менее есть. Например, четверть респондентов для преодоления сложившейся материальной дифференциации предлагают регулярно выплачивать субсидии бедным. Несмотря на свой антирыночный характер, эта мера играет немаловажную роль в сокращении неравенства. В частности, американские ученые признают, что главным фактором уменьшения числа бедных в трудные 1965-1980-е годы был именно рост государственных пособий, увеличение денежной и натуральной помощи. И сегодня многие эксперты считают, что любые программы, направленные на борьбу с бедностью, но не учитывающие меры по оказанию непосредственной помощи бедным, могут оказаться малоэффективными. Особое значение имеет реализация программ социальной поддержки людей, находящихся в трудной ситуации (многодетные семьи, инвалиды и т.д.). Даже при самом благоприятном варианте развития экономики такие группы в обществе остаются.
Полностью ликвидировать бедность невозможно. Это признает большинство специалистов. Решить данную проблему не в состоянии даже высокоразвитые страны. Однако снизить уровень бедности, доведя его до приемлемых показателей, в России вполне реально.
Справка "РГ"
Международный проект "Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения" осуществляется Институтом социологии РАН, Исследовательским центром "Демоскоп", ГУ-Высшая школа экономики и Университетом Северной Каролины в Чепел-Хилле (США). Мониторинг проводится с 1994 года по общенациональной выборке. Ежегодно (за исключением 1995 и 1997 гг.) опрашивалось свыше 4500 домохозяйств, свыше 12 тысяч человек в 160 населенных пунктах в 38 субъектах Российской Федерации. Разработанная для обследования вероятностная, стратифицированная, многоступенчатая территориальная выборка дает максимально возможную гарантию того, что результаты не смещены, а также позволяет посчитать статистическую точность оценок для каждого показателя.
В России стартуют пилотные проекты для анализа главных причин бедности россиян и разработки универсальных механизмов в борьбе с ней. Эксперимент по персонифицированному выявлению семей с низкими доходами и построения для них траекторий выхода из бедности пройдет в восьми регионах, сообщил сегодня министр труда и социальной защиты Максим Топилин.
Пилотными регионами стали Кабардино-Балкарская Республика, Республика Татарстан, Приморский край, Ивановская, Липецкая, Нижегородская, Новгородская и Томская области. «Были отобраны регионы с разной численностью граждан с доходами ниже прожиточного минимума из разных федеральных округов», - уточнили РБК в Минтруде. В Кабардино-Балкарии число бедных оценивается Росстатом в 24,1% от всего населения региона, Томской области - в 17,5%, Новгородской - в 14,8%, в Приморском крае - в 14,7%, Ивановской области - в 14,3%, Нижегородской - в 9,9%, Липецкой - в 9%, в Татарстане - в 7,7%.
Реализация пилотных проектов пройдет с 1 декабря 2018 по 30 ноября 2019 года и будет разделена на четыре этапа. Все ресурсное обеспечение (организационное, технологическое и финансовое) будут осуществлять сами регионы, следует из приказа Минтруда.
Анализ причин и особенностей
На первом этапе с декабря 2018-го по март 2019 года в регионах планируется провести оценку реального уровня и структуры бедности, а также выявить основные ее причины: уровень доходов, состояние здоровья, уровень образования, занятость, безработица, участие в программах социальной поддержки, иждивенческая нагрузка и др. Будут определены периоды пребывания россиян в состоянии бедности (постоянно или периодически в силу чрезвычайных обстоятельств), а также проанализированы особенности бедности в городах и сельской местности.
В рамках пилотных проектов планируется выбрать самые эффективные инструменты социальной поддержки, благодаря которым россияне быстрее всего выходят из бедности. Отдельно предполагается разобраться с тем, почему не все малоимущие граждане получают помощь от государства, и изучить возможность перераспределения ресурсов в пользу тех, кто действительно нуждается.
Официальное количество бедных в России, то есть граждан с доходами ниже прожиточного минимума, планомерно сокращалась с 2003 года, достигнув минимальных значений в 2012 году. Тогда численность граждан, живущих в бедности, составила 15,4 млн человек, или 10,7% населения. С 2013 года уровень бедности в стране вновь начал расти. По итогам 2017 года за чертой бедности жили 19,3 млн россиян (13,2% населения). Одной из национальных целей развития страны, поставленных в майском указе президента 2018 года, стало двукратное снижение уровня бедности к 2024 году. Вице-премьер Татьяна Голикова говорила, что действующие меры пока не дают возможности добиться сокращения числа бедных в два раза, поэтому в 2019 году социальный блок правительства представит дополнительные меры по поддержке граждан.
Реестры бедных россиян
Второй этап пилотных проектов с марта по июнь 2019 года будет связан с подготовкой предложений о создании в регионах реестров граждан с доходами ниже прожиточного минимума. Также будут рассмотрены предложения о создании системы мониторинга уровня жизни всего населения «с целью своевременного принятия адекватных мер по его повышению».
Минтруд на этом этапе планирует подготовить предложения и о создании системы мониторинга самозанятого населения (предполагается, что речь идет о занятых в неформальном секторе - около 14 млн человек, по данным за сентябрь 2018 года).
С июня по сентябрь 2019 года будет проведен третий этап пилотных проектов. В этот период планируется разработать предложения относительно модернизации системы пособий на детей, а также развития мер для поддержки семей с детьми. Предполагается также проработать новые инструменты социальной адаптации нуждающихся граждан (обучение, социально-психологическая работа с детьми и подростками из малоимущих семей и иное). Минтруд также намерен разработать механизмы предотвращения социального иждивенчества.
В рамках пилотных проектов предполагается расширить практику оказания государственной помощи на основании социальных контрактов. Минтруд намерен проработать с Минфином вопрос финансирования госпомощи через соцконтракты из федерального бюджета, говорил Топилин. Сейчас расходы на материальную помощь в рамках соцконтрактов финансируются полностью из бюджетов регионов. Соцконтракт - это соглашение между малообеспеченным гражданином и органом соцзащиты: средства соцконтракта (в среднем 35 тыс. руб., в некоторых регионах - более 100 тыс. руб.) можно направить на развитие личного подсобного хозяйства (строительство или ремонт хозяйственных построек, приобретение скота), открытие собственного дела (парикмахерские, авторемонтные, ветеринарные услуги, пошив и ремонт одежды) и т.д.
Во время финального, четвертого, этапа с сентября по ноябрь 2019 года будут разработаны методические рекомендации по принятию в регионах программ сокращения бедности и внесению изменений в федеральное законодательство.
Анализ потребительского благополучия россиян, проведенный экспертами РАНХиГС, показал, что 22% граждан находятся в зоне бедности, то есть их доходы не позволяют приобретать товары сверх минимально необходимого набора базовых продуктов питания. «Значительная часть людей в зоне бедности вынуждены выбирать - купить минимальный набор самых простых продуктов (например, картофель, морковь, хлеб) или самые дешевые, но необходимые лекарства», - объяснил РБК один из авторов исследования.
Большинство россиян вынуждены экономить, а в зоне потребительского комфорта находятся только 28,3% - столько россиян сообщили, что могут позволить себе приобрести товары длительного пользования и не опасаются снижения уровня жизни в ближайшем будущем.
Почти пять миллионов россиян остаются бедными при наличии работы, получая зарплату на уровне МРОТ, то есть ниже прожиточного минимума, заявила вице-премьер Ольга Голодец. Беспокойство о бедности работающего населения она проявляет как минимум второй раз с начала марта, добавляя, что явление это уникальное, свойственное только для нашей страны.
В то же время, заявила она, в России «нет такой квалификации, которая достойна уровня заработной платы в 7,5 тыс. руб. (МРОТ. — «Газета.Ru»)». Даже если человек едва закончил среднюю школу, то его труд должен оцениваться выше, полагает вице-премьер, и предлагает повысить минимальный размер оплаты труда.
«О какой производительности труда можно говорить, если за месяц работы человек получает такие деньги?» — удивляется Голодец (цитата по ТАСС).
Эксперты полагают, что на самом деле все наоборот: отсутствие высокопроизводительных рабочих мест порождает низкие зарплаты.
«Речь идет даже не столько о высокопроизводительных местах, а о более производительных, чем сейчас, — многие наши предприятия находятся далеко от технологической границы», — отмечает профессор Российской экономической школы Ирина Денисова.
Такие места с более высокой производительностью и должны бы замещать низкопроизводительные должности с низкой зарплатой, продолжает она. А причина их отсутствия — плохой инвестклимат и низкая конкуренция.
Четыре года назад, весной 2013 года, Ольга Голодец в своих высказываниях о рынке труда гораздо больше беспокоилась о скрытых доходах россиян, чем об их явной бедности. Почти 40 млн человек трудоспособного возраста в нашей стране работают в непрозрачных условиях, что представляет серьезную проблему для всего общества, говорила она тогда.
Сегодня Голодец не уточнила, решена ли эта проблема, а если нет, то почему теперь она считает бедными всех россиян, работающих за низкие зарплаты. На самом деле бедных работающих россиян все же меньше, считает заведующий центром анализа социальных программ института НИУ ВШЭ Сергей Смирнов. А кроме того, проблема в мире вовсе не уникальна.
«Часть этих работающих бедных вовсе не бедные, потому что доходы они получают, не декларируя, не афишируя, не уплачивая с них налогов.
Этот фактор является смягчающим обстоятельством», — отмечает он. Исследования «гаражной экономики» страны показывают, что жизнь в провинции устроена не так, как в крупных городах: присутствует мена результатами труда в неденежной форме и много другой специфики.
А в других странах такая проблема, как низкие зарплаты, тоже есть, добавляет эксперт, по разным причинам: есть просто ставки с низкой зарплатой, а бывают и другие ситуации, когда предприятие терпит убытки по тем или иным причинам и заплату платить не с чего.
«Это явление было, есть и будет всегда. А вот на повышение зарплаты до определенного уровня государство может влиять только на своих предприятиях», — отмечает эксперт. Кроме того, если правительство хочет подстегнуть бизнес к повышению зарплат, оно может повысить пособия по безработице с текущего уровня 850-4900 руб.
На прошлой неделе Ольга Голодец уже заявляла о необходимости повышать МРОТ, но аргументировала это тем, чтобы подстегнуть бизнес к созданию тех самых высокопроизводительных мест. Тогда эксперты отметили, что вместо этого правительство таким способом добьется скорее еще большего «посерения» рынка и роста безработицы.
Предприятия не хотят перевооружаться из-за неопределенности, плохого развития институтов и отсутствия спроса на продукцию, считает директор Центра трудовых исследований ГУ ВШЭ Владимир Гимпельсон. А в случае повышения МРОТ у людей, имеющих низкую зарплату, останется лишь одна альтернатива: остаться без работы вообще.
Рынки труда приспосабливаются к неблагоприятным изменениям в конъюнктуре либо через изменение зарплат, либо через изменение занятости, рассуждает Денисова из РЭШ. В России в категорию безработных попадает очень маленькая часть населения из-за низких пособий. Поэтому люди переходят с работы на работу, минуя безработицу, отмечает она.
Согласие человека работать за низкую плату предопределено низкими пособиями по безработице, считает Ирина Денисова.
Голодец права в том, что в большинстве случаев люди не заслуживают того, чтобы получать такие зарплаты, отмечает эксперт. Но в том числе за счет регулирования, которое находится в зоне ответственности правительства, такая система продолжает существовать.
Число бедных в стране, согласно Росстату, остается на уровне прошлого года — 20,3 миллиона человек. Но значит ли это, что обнищание населения остановилось? За чей счет помогать малообеспеченным? Какая пенсионная система нужна России и почему человеческий капитал может оказаться бесполезным? «Лента.ру» поговорила об этом с директором Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяной Малевой.
«Работающие бедные — признак социальной аварии»
«Лента.ру»: Сейчас много говорят о налоговой реформе, и прежде всего — об изменении подоходного налога. Некоторые политики призывают к возвращению прогрессивной шкалы. В то же время социальный вице-премьер Ольга Голодец предлагает установить «нулевой» НДФЛ для граждан с доходами ниже прожиточного минимума. Какой вариант, на ваш взгляд, оптимален?
Прогрессивная шкала — это отражение желания забрать деньги у тех, у кого они остались, то есть в чистом виде мобилизационный сценарий. НДФЛ сейчас прилично собирается, поэтому из всех налогов я бы его трогала в последнюю очередь. Но если менять подоходный налог, надо идти по пути селективной регрессии, а не прогрессии.
Сейчас главная социальная угроза — падение доходов населения, падение заработной платы. Ни о какой позитивной динамике в этом направлении речи пока не идет. Максимум изменилась 15-я цифра после запятой.
Заявления, что темпы обнищания граждан остановились, выглядят довольно смешно. Мы вновь стали страной с низкими доходами населения и со стабильно высоким уровнем бедности. Причем в России к малоимущим относятся не только пожилые, инвалиды и безработные, как во многих странах мира, — у нас в эту категорию попадают семьи с детьми и работающие граждане с доходами ниже прожиточного минимума.
Для здорового общества это неприемлемо. Тем более стыдно иметь в лидерах бедности семьи с детьми стране, которая борется за рост рождаемости. Значит, демографическая программа работает очень своеобразно. Если появление второго ребенка с 50-процентной вероятностью отправляет семью в бедность — это признак великого неблагополучия.
Работающие бедные — это вообще признак социальной аварии. Зарплата может быть невысокой, она может обеспечивать очень средний уровень потребления. Но на нормальных рынках она все равно является гарантией от бедности. У нас этого нет.
Если мы пытаемся ответить на вызовы текущего кризиса, мы должны что-то сделать с этой группой работающих бедных. Как им помочь, пока механизм экономического роста не запущен и, соответственно, зарплаты тоже нескоро вырастут? Чтобы остаться при своих и сохранить бюджетные доходы, надо ввести две ставки НДФЛ: для тех, чьи доходы ниже прожиточного минимума, — 0 процентов; для всех остальных — 18 процентов. Таким образом у малоимущих растет чистый доход, а дифференциация между богатыми и бедными схлопывается не из-за того, что мы отбираем деньги у уцелевшего среднего класса.
А не получится ли так, что введение нулевой ставки НДФЛ спровоцирует налоговые махинации с зарплатами?
Это легко администрируется. Достаточно ввести норму: ставка 0 процентов применяется только один раз и по основному месту работы. Редкий работодатель согласится, чтобы его сотрудники, скажем, до обеда работали в белую, а после обеда переходили в каких-то другие, «теневые» фирмы.
Тем не менее доля теневого сектора весьма велика.
Да, она велика. Но обратите внимание: когда создаются более благоприятные условия для ведения малого бизнеса, теневой сектор немного сокращается. Как только происходит что-то негативное — «теневиков» снова становится больше.
Другое дело, что мы с теневым сектором даже в хорошие времена не смогли расстаться. Это устойчивый сектор. Видимо, российская экономика без него существовать не может. Теневой сектор силен своей гибкостью. Проще, чем в формальном секторе, вступать в трудовые отношения и расторгать их, можно выбирать график работы, удобный как для работодателей, так и для работников. А в формальном секторе действует слишком много жестких административных барьеров, которые даже при сопоставимых зарплатах делают его менее конкурентным и эффективным.
Из ваших слов следует, что «налог на тунеядство», с помощью которого правительство собралось бороться с «теневиками», заведомо обречен.
Тунеядство в рыночной экономике — это нонсенс. Работать или не работать — личное дело каждого человека. Важно, что неработающие претендуют на пользование социальными институтами в той же мере, что и все остальные. Они не платят — их выбор. Но чтобы они тем не менее получали возможность лечиться и учиться, мы с вами платим вдвойне. Я лично, наверное, вытягиваю двух-трех «теневиков», которые за мой счет и медицинские услуги получат, и бесплатное образование детям могут обеспечить. А самое главное — еще и пенсии. Согласны мы с таким подходом или нет?
Здесь же речь идет о социальных взносах. Так, может быть, имеет смысл их снизить — в качестве компенсации за изменение ставки НДФЛ?
У социальных взносов другая природа. Это не налоги, а отчисления. Инвестиции работодателей в отложенное потребление, коим является медицинское страхование, пенсионная система и т.п.
Нет лучшего способа избавиться от среднего класса, это с повышением НДФЛ еще и увеличить взносы в Пенсионный фонд и ОМС. Выходить из кризиса любая страна может, опираясь только на средний класс. С опорой на бедных из кризиса никто не выходит.
«Мы бы получили профит из-за "нашествия роботов"»
Если верить многим западным и российским экспертам, высокие налоги — не самая главная проблема для среднего класса. Он может лишиться работы и, следовательно, доходов из-за новой технологической революции.
Даже многие весьма высокопоставленные чиновники считают, что вот, проснемся утром — а у нас везде роботы. У людей тогда не будет работы. А потому ни в коем случае не надо слушать экспертов и не надо повышать пенсионный возраст. Я всегда в ответ привожу пример. В России при наших гигантских просторах всего два маршрута с высокоскоростными поездами «Сапсан» — в Петербург и Нижний Новгород. А в Европе всюду ездят на аналогах «Сапсанов». Очень раздражает: едете из Болоньи во Флоренцию и хотите Тоскану посмотреть, но не успеваете из-за тамошних скоростей. Через 20 минут вас выгружают. Поэтому, глядя на это, я в беспилотники повсюду верю еще меньше. Пока вместо роботов у нас проблема в другом: у нас пять миллионов человек по-прежнему работают на вредных и тяжелых производствах, и мы не знаем что с этим делать.
Я не буду сейчас рассуждать, сможем мы или не сможем сократить наше технологическое отставание — потребителями новых технологий мы в любом случае будем. На рынок труда это повлияет так, как влияли все технологические революции прошлого — например, изобретение конвейера. Сократится рабочее время. Если кругом будут сплошные роботы и беспилотники, значит, люди будут работать не 40 часов в неделю, а 30. Не пять дней, а четыре. При этом напомню, что когда-то люди работали по 16-18 часов в сутки и не знали, что такое выходные.
Не забывайте, у нас дефицит экономически активного населения: не хватает 10 миллионов рабочих рук. В дальнейшем демографическое падение будет усиливаться. Сейчас пенсионного возраста достигают дети «беби-бума» конца 50-х, а на рынок труда выходит малочисленное население, рожденное в 90-х. Замещение рабочей силы происходит всего на 60 процентов. Даже если бы не было никакого экономического кризиса, такое сокращение численности рабочей силы само по себе трудно преодолимо. Ни одна страна мира такого не проходила. Мы бы, наоборот, получили профит из-за «нашествия роботов». Но пока как ни выйду на улицу — не вижу их.
Иными словами, без повышения пенсионного возраста не обойтись?
У меня в следующем году будет юбилей: 20 лет выхода первой статьи о настоятельной необходимости повышения пенсионного возраста. Хотя тогда я была молодым человеком, и мне казалось, что я говорю совершенно элементарные вещи.
Сейчас вроде бы все понимают, что надо поднимать. Мне говорят: «Вот-вот». А мне так казалось еще в 1997 году. И что? Уже столько было «подходов к снаряду», что нет никаких гарантий, что этот, очередной, будет успешным. Никаких. Потому что все упирается в политико-деловой цикл. То нельзя дразнить население перед выборами, то неудобно сразу после выборов — и так все время.
«Минфин ударил молотком по хрусталю»
Не меньше «подходов к снаряду» было и с накопительной пенсионной системой. С ней-то что делать?
У нас пенсионную тематику любят сводить к истории с накопительной частью, хотя накопительная система во многих странах мира является лишь малюсеньким довеском к пенсионной системе солидарного типа. И будь она хоть десять раз доходной, она все равно не смогла бы претендовать на сопоставимую роль.
Считалось, что накопительная пенсионная система не зависит от демографического убывания, и тем она хороша. Но это оказалось иллюзией. Как она работает? Пока вы не достигли пенсионного возраста, ваш работодатель отчисляет какие-то деньги на покупку для вас ценных бумаг. Когда вы выходите на пенсию — эти бумаги продаются, и вы живете на полученный доход.
Когда много работников и мало пенсионеров — все нормально. Много бумаг покупается и мало продается. Соответственно, продается с прибылью. Но при плохой демографии вы неизбежно приходите к тому моменту, когда число работников и пенсионеров выравнивается. Допустим, вы — пенсионный фонд, у вас 45 миллионов клиентов, которым надо выплачивать пенсию. Но новых счетов у вас открывается ненамного больше. То есть вы в лучшем случае выходите в ноль: продаете ровно столько, сколько покупаете. А потом, так же, как в солидарной пенсионной системе, начинается перекос в другую сторону. Работников становится меньше, а пенсионеров — больше. Вы априори оказываетесь с отрицательной маржей — вне зависимости от конъюнктуры рынков.
Никакой трагедии нет. Совершенно ясно, что накопительная пенсионная система должна сохранить свое существование в добровольном режиме. Она может осчастливить только граждан со средним или высоким доходом, бедные никогда ничего хорошего от нее не получат. Надо отпустить из этой системы низкооплачиваемых — это большинство российских работников. Но почти безнравственно забирать у них деньги, тратить их на что-то, а потом говорить: «Ну извините». Мы потащили людей с зарплатой 17 тысяч рублей туда, где крыша протекает и вот-вот рухнет. А ведь если бы эти люди остались полностью в распределительной системе — им бы хотя бы по инфляции индексировали. А так, вложив тысячу рублей, они обратно получат лишь 743.
Что еще не учли — у нас нет такого количества инвестиционных проектов, в которые можно вкладывать «длинные» деньги. Внешэкономбанк, которые все критикуют за низкую доходность, лучше других знает, что дело отнюдь не в плохом риск-менеджменте. Кажется, что есть великая потребность в инвестициях. Нужны «длинные» деньги, но долгосрочных финансовых отношений при этом никто не хочет. Ни друг с другом, ни с государством, ни с населением. Мы страна коротких проектов. Почему так происходит? Простой пример. Новая пенсионная формула была введена 1 января 2015 года, и она предполагала в том числе индексацию пенсий по инфляции. А уже в апреле Минфин предложил от нее отказаться. А в ноябре было решено, что индексироваться по инфляции пенсии не будут.
Та же формула предусматривала стимулирование людей к более длительной работе после преодоления пенсионного возраста. Были заложены немаленькие коэффициенты, благодаря которым последующие выплаты могли бы вырасти в 1,5-2 раза. Но какой нормальный человек поверит в такие обещания, если правительство через три месяца пересматривает свои обязательства? Руководствуясь сугубо фискальными резонами, Минфин ударил молотком по хрусталю.
Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан аналогичные аргументы приводит в связи с неоднократными «заморозками» пенсионных накоплений. Причем, по его мнению, обязательная пенсионная система как раз учит человека думать о будущем, выстраивать не самые долгосрочные отношения.
Во всем мире люди озадачиваются пенсиями где-то в 40-45 лет. Не надо думать, что человек, только родившись и вынув соску изо рта, начинает прикидывать, как бы ему обеспечить себе достойную старость.
Есть доброхоты, которые говорят: «Надо воспитывать». Хорошо. Вот у вас плачет ребенок с температурой под 39 и родитель при смерти, а вы скажете: «Денег на лечение не дам. На пенсию себе коплю». Или же ребенку надо платить за репетитора, а вы скажете: «Нет, у меня пенсия! Я не буду давать образование своему ребенку».
Люди же не рождаются высокооплачиваемыми, они таковыми становятся. Годам как раз к 35-40. И на этот период приходится не только пенсионное накопление, но и все другие важные жизненные программы. Трансфер детям, а возможно, и внукам, и родителям. Это расходы на образование, здравоохранение, жилье. И они опережают пенсии по своему значению, потому что это текущее потребление, а не отложенное.
«Институты сильнее человеческого капитала»
В Израиле запускают программу долгосрочных детских сберегательных счетов. Это чем-то напоминает российскую программу пенсионного софинансирования — в том смысле, что здесь тоже деньги вносят и граждане, и государство. Только в израильском случае доход будут получать не сами вкладчики, а их дети. Может быть, имеет смысл таким же образом «перевернуть» накопительную пенсионную систему в России?
Есть целая теория о межпоколенческих счетах. Из нее следует, что любое поколение живет за счет предыдущего. Не содержит его, а наоборот — занимает у него. Но это единственный путь к цивилизованному развитию. Более того, эти инвестиции в последующие поколения оказываются наименее рискованными. Вкладывать в потребление, связанное с человеческим капиталом, с его воспроизводством в последующих поколениях, более надежно, чем в себя самого в старости.
У нас, конечно, имеет смысл подумать над созданием таких пенсионных продуктов, которые удовлетворяли бы запросы среднего класса. Ведь объем гарантий, которые дает ему распределительная система, прискорбно низок.
Часто предлагают вкладываться в недвижимость. Но обслуживать ее очень дорого: налог на имущество будет расти, коммунальные платежи, затраты на ремонт будут только расти. И потом представьте, если у нас даже половина из 40 миллионов «накопительных» пенсионеров бросится скупать квартиры и коттеджи — сколько их должно быть построено?
Есть идея позволить с накопительного пенсионного счета оплачивать медицинские услуги. То есть эти деньги не просто будут лежать и ждать моего выхода на пенсию — ими можно будет воспользоваться при возникновении угрозы здоровью, моему или моих близких. Это нововведение сделает добровольную накопительную систему намного привлекательнее.
Вы упомянули человеческий капитал. Сейчас о нем многие говорят, но мало кто толком объясняет, что с ним делать.
Мы сильно посодействовали тому, чтобы этот термин вошел в нашу жизнь, но не стоит относиться к этому как к мантре. Ведь в наших условиях теория человеческого капитала плохо помогает понять проблему. У человеческого капитала есть несколько измерений: продолжительность жизни, уровень образования, уровень безработицы. Если руководствоваться этими показателями — в России очень высокий человеческий капитал. Пожалуй, это лучшее, что у нас есть. В отличие от институтов и основных фондов. Но что с того? Ведь и в советский период было так же. И продолжительность жизни была довольно высокой, и образование — одно из лучших в мире. Но это не смогло предотвратить полный крах системы: мы грохнулись с большой высоты и с большим дребезгом.
Потому что качество человеческого капитала является предпосылкой, но не гарантией экономического развития. В России институты мешают использовать это наше едва ли не главное конкурентное преимущество. Что толку, что у нас масса образованных людей? Они не нужны на рынке труда. Что толку, что есть сверхобразованные люди, которых в мире не так много? Они вообще покидают страну.
Институты сильнее человеческого капитала. Следовательно, путь к успеху — дальнейшее реформирование институтов.
Глава Минтруда Максим Топилин заявил, что разрыв между доходами богатых и бедных в России якобы выше, чем в «развитых странах». Цитирую:
Но и один к пятнадцати - это, я считаю, очень много. В развитых странах гораздо меньше дифференциация, с семи до десяти.
Здесь речь идёт о децильном коэффициенте. Как ясно из статьи, министр ориентировался на данные «Росстата», которые и вправду показывают сокращение разрыва между верхним и нижним децилями с 1:34 в 2000 году до 1:15 в 2015 году:
Спорить нельзя, один к пятнадцати - это слишком много, разница должна быть меньше. Однако давайте посмотрим, как же дела обстоят в «развитых странах». Статистику по другим государствам можно получить из двух источников, из данных ООН и из данных ЦРУ. Вот некоторые значения децильного коэффициента:
* Чехия: 5,2
* Финляндия: 5,6
* Швеция: 6,2
* Германия: 6,9
* Дания: 8,1
* Франция: 9,1
* Италия: 11,6
* Австралия: 12,5
* Россия: 12,7
* Израиль: 13,4
* Великобритания: 13,8
* США: 15,9
* Китай: 21,6
Я выделил жирным страны, децильный коэффициент в которых попадает в заданное министром ложе от 7 до 10. В Италии, Австралии, Израиле, Великобритании и в США разрыв выше, из чего можно сделать вывод, что по мнению господина Топилина развитыми они не являются.
Вопрос о неравенстве в России поднимался много раз и изучен весьма хорошо. Если вкратце - неравенство в России действительно выше, чем в самых благополучных странах Евросоюза, однако из ряда стран нашего размера - таких как США, Китай и Япония, например - мы по этому показателю не выделяемся:
Почти наверняка министр просто не владеет цифрами, что, к моему огромному сожалению, также никак не выделяет его из средней массы наших чиновников. Буквально по пальцам можно пересчитать тех, кто разбирается хотя бы в своей профильной области - не говоря уже о смежной.
Причину я называл много раз. Наши журналисты прощают чиновникам любые ошибки - так как уровень знаний журналистов ещё ниже, чем у чиновников.
Что бы я сделал на месте министра первым делом, сразу же после вступления в должность? Я бы нашёл толковых экспертов (которых в России хватает), чтобы они собрали нормальную статистику по России и выложили её в удобном виде на сайт «Минтруда». Нельзя ехать на автомобиле, если лобовое стекло покрыто грязью, через которую ничего не видно. Нельзя управлять министерством, если под рукой нет точных и понятных данных о ситуации в стране.
Можете теперь поискать статистику на сайте Минтруда. Лично мне там удалось найти только какие-то фрагментарные документы, сложить из которых цельную картину происходящего смог бы, пожалуй, разве что вражеский разведчик:
Бедность, которая фиксируется в стране, это бедность работающего населения. Это уникальное явление: работающие бедные.
Зачем вице-премьер это сказала, можно догадаться. Очевидная цель - побудить Антона Силуанова, министра финансов, выделить побольше денег на социальную политику.
Насколько эта цель оправдана, я сказать не могу - на сайте «Минфина» ровно так же нет нормальной информации, как и на сайте «Минтруда». Там невозможно найти даже такие элементарные сведения, как список основных доходов и расходов бюджета. Однако в любом случае - госпожа Голодец, будучи вице-премьером, должна с уважением относиться к фактам, а не вещать с трибуны начисто оторванные от реальности лозунги.
Есть в России явление «работающей бедности»? Разумеется, есть! Является оно «уникальным»? Конечно же, не является.
Я вырос на книжках о «работающей бедности». Любой из нас, пожалуй, может сходу назвать с десяток «работающих бедняков», от папы Карло до Акакия Акакиевича.
Была искорена работающая бедность в СССР? Нет. Там было довольно много людей, живших от зарплаты до зарплаты, считавших каждую копейку и экономивших на еде.
Была, может быть, работающая бедность побеждена либералами? Тоже нет. После развала СССР я лично несколько лет работал в госучреждении за зарплату то ли в 10, то ли в 20 долларов в месяц. И если мне, студенту, было безразлично, сколько там денег я получаю в кассе на карманные расходы, то моим взрослым коллегам приходилось как-то существовать на лишь немногим более весомые оклады.
Исчезла ли работающая бедность в 2000 году, после избрания Владимира Путина на должность президента? Да нет же, не исчезла. Снова дам ссылку на среднюю зарплату по годам. Вот данные по 10% самых низкооплачиваемых работников:
* 2000: 242 рубля
* 2005: 1090 рублей
* 2011: 4662 рубля
* 2015: 7527 рублей
Навряд ли кто-нибудь напишет, что 4662 рубля в 2011 году или 1090 рублей в 2005 году - это не бедность...
Посмотрим теперь на другие страны. Может быть, «работающей бедности» нет за рубежом?
Работающая бедность там есть. И я даже не говорю про те 80% планеты, которые живут беднее россиян. Понятно, что ни таскающий на стройке мешки с цементом индиец, ни рвущий горб на удалённой рисовой плантации китаец не зарабатывают достаточно. Но ведь и на сытом Западе минимальная зарплата вовсе не страхует от бедности!
Вспомните хотя работающих бомжей из Сан-Франциско. Если бы они не были бедными, будьте уверены, они бы не жили в импровизированных палаточных лагерях:
Разумеется, бедность это плохо, а работающая бедность - это ещё и несправедливо. Но как может справиться с этой проблемой чиновница, если она так слабо разбирается в матчасти, что называет ситуацию «работающей бедности» уникальной?
Прежде, чем приниматься, засучив рукава, за проблему, нужно провести хотя бы минимальную разведку. Одно дело - Санкт-Петербург, где за минимальную зарплату работают, в основном, уходящие от налогов граждане. Другое дело - какой-нибудь пустеющий посёлок городского типа, в котором хорошо оплачиваемой работы нет и не предвидится.
У вице-премьера наверняка есть в штате несколько светлых голов. Ну так почему бы не поручить одному из экспертов сделать исследование на несколько страниц - какие в России есть типы «работающей бедности», с какой стороны к ним стоит подступаться, и как решали подобные проблемы в других странах нашей планеты. Два-три дня подготовки, 20 минут на вдумчивое чтение документа, и вот уже вице-премьер хотя бы немного разбирается в том, о чём говорит.
Подведу итог
Одна из главных проблем России - низкое качество управления. Одна из главных причин низкого качества управления - крайне низкий уровень знаний у управленцев. Одна из главных причин низкого уровня знаний у управленцев - отсутствие какой бы то ни было негативной обратной связи со стороны журналистов и экспертов. Многочисленные «ляпы» наших министров, вице-премьеров и прочих заслуженных госслужащих наши беззубые СМИ в силу своего невежества просто не замечают.
Ну а чтобы не заканчивать статью на столь минорной ноте, приведу для равновесия пример двух государственных деятелей, которые в своей области матчастью владеют великолепно. Это, во-первых, наш президент Владимир Путин и, во-вторых, министр здравоохранения Вероника Скворцова. Если бы все облечённые большой властью люди в нашей стране владели фактами на их уровне, развивалась бы Россия, думаю, значительно быстрее.
