В конце декабря 2013 года Дамаск подписал соглашение с российской компанией «Союзнефтегаз» о развитии шельфового бурения в территориальных водах Сирии. Речь пока идёт только о геологоразведке, однако министр нефтяной промышленности Сирии Сулейман Аббас уточнил, что срок действия контракта - 25 лет.
«Союзнефтегаз» взял на себя обязательства провести геологоразведочные работы, создать инфраструктуру, необходимую для разработки подводного месторождения, а также подготовить персонал на месте - в Сирийском генеральном центре нефтедобычи. Кроме того, «Союзнефтегаз» возьмёт на себя все затраты на эти процессы (по предварительным подсчётам, около 90 млн. долл.). Геологоразведчики исследуют акваторию площадью 2190 квадратных километров и определят целесообразность дальнейших инвестиций.
Многие западные СМИ, начиная с ряда крупных изданий, отмечают, что геологоразведочные работы на сирийской территории ограничивала война - да не то что ограничивала, а и вовсе являлась для таковых останавливающим фактором. Однако, русских войной, видимо, не напугаешь. Тем более что они, эти самые русские (льют желчь американские журналисты), поставляют «режиму» Асада (этого жестокого «тирана», химического убийцы собственного народа) и вообще всячески поддерживают его на международном уровне. Короче говоря, ни жестокость Асада, ни насилие, ни боестолкновения в регионе Россию не останавливают. Кремль не смущён даже экономической неопределённостью такого рода деятельности: в стране война, разруха, а ещё надо проводить разведку… На Западе забывают поговорку: кто смел, тот и съел. Ну и, похоже, Запад сильно боится тех самых борцов за демократию, которых сам же недавно вооружал и снабжал - разного рода бородатых со вшами, воюющих под «знаменем ислама». Недаром спецслужбы Европы уже консультируются с тем же Асадом, ожидая скорого возвращения боевиков-исламистов домой, в Берлин, Париж и Лондон. Спецслужбы Запада в гробу желали бы видеть этих исламистов - в прямом смысле слова. В итоге крупные европейские компании, такие, например, как «ENI» (Италия), а следом и американская «Noble Energy», прописанная в Хьюстоне, своего носа в Сирию не суют, а сотрудничают больше с Израилем или Кипром. Кстати, западные фирмы останавливаются ещё перед санкциями от ЕС и США. Россию такой фактор не остановит.
Вообще-то государства Запада сильно огорчены российской сырьевой напористостью в регионе. Европа ещё не опомнилась после краха бумажного проекта «Набукко» и рухнувшего сценария «Катарский газ - Западной Европе», а тут нате вам здрасте: русские идут.
Российско-сирийская сырьевая сделка получила название «восточно-средиземноморской», а европейские аналитики тут же приделали к ней уважительный эпитет «геостратегическая». Запасы нефти и газа у побережья Сирии в прессе называются не иначе как «огромными».
Дэвид Каши () пишет, что Россия, как и СССР, пытается укрепить сферу влияния в Восточном Средиземноморье: ведь это единственное тёплое водное пространство, к которому русский флот имеет доступ из Чёрного моря. Ценность Восточного Средиземноморья состоит и в том, что территория - превосходная естественная преграда, которая препятствует западному вторжению НАТО (пусть холодная война и окончена).
США уходят из региона, Россия туда приходит. Это её шанс укрепиться там, где другой геополитический игрок выказал слабость. Западу, заметим, не остаётся ничего, как только огрызаться.
Автор приводит цитату из интервью Ника Бернса (Nick Burns), который ведёт курс дипломатии и международной политики в Институте имени Джона Кеннеди в Гарварде: «Российская позиция касательно Сирии, несомненно, крайне бесполезна и цинична. Русские закрывали глаза на делишки Асада, потакали ему и помогали, не желая признавать применения им химоружия. У нас тут настоящая проблема. Сложившееся положение показывает ограниченность наших возможностей в работе с русскими».
По мнению журналиста, Сирия - одна из тех арабских стран, что всё ещё находятся под покровительством России. И президент Путин сделает всё возможное для поддержания там своего влияния. Россия рассматривает энергетические ресурсы Восточного Средиземноморья как ключ к восстановлению собственного регионального значения.
В Левантийском шельфовом бассейне, как считается, находятся немалые запасы природного газа и нефти. Бассейн простирается от берегов Израиля, Ливана и Сирии на востоке до Кипра на западе и имеет средний прогнозируемый запас нефти в 1,7 млрд. баррелей, а также прогнозируемый запас газа в 122 трлн. кубических футов. Нефть и газ дают Израилю и Кипру основания почувствовать себя региональными центрами влияния. Но вот - Сирия. Ещё один участник. И Россия, с которой Сирия, очевидно, намерена стратегически дружить всеми возможными способами.
Российский договор с Сирией Дэвид Каши находит не просто способом выгодно вложить деньги. Сделку он называет «политическим манёвром с далеко идущими последствиями» для региона.
В принципе, вовсе не только для региона. Порассуждав немного на тему Кипра и Турции, автор переходит к Западной Европе. Русские имеют ещё один явный мотив для участия в восточно-средиземноморской сырьевой «игре»: сделка Москвы с Дамаском подчёркивает обеспокоенность Кремля упадком экспорта природного газа в Европу (так считает автор материала). Однако, по мнению упомянутого Бернса, у России не получится «повернуть вспять » (имеется в виду так называемый «крах коммунизма»). Почему же? Довод прост: Россия не столь сильна, как СССР.
Подобный довод журналист не комментирует, но напоминает, что русские, скорее всего, будут играть значительную роль в ближневосточной политике благодаря Башару Асаду: сколько последний будет править Сирией, столько будут делать свои дела с Сирии и кремлёвские посланцы. Осмеливается автор и на более смелый прогноз, очевидно, не соглашаясь с Бернсом: Россия будет в первых скрипках на Ближнем Востоке в ближайшие двадцать пять лет - и как раз благодаря своему укреплению в Сирии.
К детальному анализу темы сирийской нефти подтолкнуло заявление представителя министерства финансов США Адама Шубина (он отвечает за вопросы финансовой разведки). Террористическая организация ДАЕШ (ИГИЛ) заработала более $500 млн. на торговле нефтью, большая часть которой была продана Сирии под правительством президента Башара Асада, а меньшая часть Турции, сообщает Reuters со ссылкой на этого американского чиновника. Для экспертов это заявление не стало неожиданным — доподлинно известно, что и сейчас, когда основные сирийские месторождения находятся под контролем террористов (правительство контролирует сейчас только нефтегазовые месторождения западнее Пальмиры), Сирия не испытывает дефицита энергоресурсов.
Нет дефицита в бензине (в Дамаске литр бензина в переводе на российские деньги стоит сейчас 30−35 рублей), дизельном топливе при том, что сирийская армия для своих боевых операций расходует очень много солярки, сирийская авиация не ограничена в поставках критично важного керосина.
Более того, согласно отдельным источникам нефти хватает не только для нужд страны, но и для экспорта, в частности в Китай. Это косвенное подтверждение того, что правительство Сирии может через сеть посредников докупать нефть у ДАЕШ.
Так что же может происходить с добычей и, главное, продажей сирийской нефти на самом деле?
Сегодня в Сирии работают два НПЗ топливного профиля — в Хомсе и Баниясе, построенные при содействии советских специалистов соответственно в 1959 и 1979 годах. Причем НПЗ в Баниясе находится на побережье и может работать на привозной нефти (иранской и алжирской). Анализ движения танкеров, выполненный Bloomberg, показывает, что в год Иран отправлял в Сирию около 10 млн баррелей, то есть около 60 тыс. баррелей в день. В конце 1990-х годов в стране ежедневно добывалось ок. 66,5−80 тыс. т жидкого топлива. Уровень добычи нефти в Сирии в 2010 году составлял около 400 тысяч баррелей в день. Запасы нефти Сирии, по разным оценкам, составляют от 315 млн. до 342 млн. тонн.
Крупнейшие месторождения расположены на крайнем северо-востоке (в Карачуке, Сувайдии, Румайлане — сейчас эти территории находятся под контролем сирийский курдов, а не ДАЕШ — и окрестностях Дейр-эз-Зора). На северо-востоке и востоке в долине Евфрата эксплуатация залежей началась в конце 1960-х годов, а в районе Дейр-эз-Зора, где добывают особо высококачественную легкую нефть, — в 1980—1990-е годы. Именно этот район и выступает в качестве ресурсной базы для нефтяного бизнеса ДАЕШ.
По данным сирийской правительственной газеты Al Watan, под контролем ДАЕШ в относительной близости к границе Ирака находится скважина Аль-Омар, дающая до 15 тыс. баррелей ежедневно. Примечательно, что рабочий коллектив данного объекта после прихода ИГИЛ/ДАЕШ остался в целом прежним. Помимо уже упомянутого месторождения Аль-Омар у боевиков ДАЕШ в провинции Дейр аз-Зор есть и другие. Месторождение Аль-Танак, находящееся на востоке провинции, может посоперничать с Аль-Омар, по разным оценкам, здесь может добываться до 17 тыс. баррелей в день. Нефть здесь можно было до последнего падения цен купить за 20 долларов за баррель. Сейчас цена, видимо, уже значительно ниже. Месторождение объемом примерно в 600 тысяч баррелей в день — Аль-Таим — находится чуть западнее, ближе к важнейшему логистическому объекту ИГИЛ — дороге, соединяющей юго-восток Сирии и юг Турции (дорога также идет на север Ирака). К этим же нефтяным полям относится месторождение Аль-Харата объемом в 1000 баррелей в день. Всего, по данным The Guardian, на территориях Сирии, контролируемых «халифатом», находится шесть крупных нефтяных месторождений.
Что насчет возможных путей доставки нефти ДАЕШ покупателям?
Под контролем ДАЕШ сейчас по-прежнему остается относительно небольшой участок граничащей с Турцией территории между городами Дабик и Джарабулус. Но в этом коридоре очень активно работала по прихода еще ВКС РФ как авиация коалиции, так и сирийская правительственная авиация. Так что проходная способность этого транзитного коридора по определению не может быть высокой.
Показанные схемы контрабанды сирийской нефти ДАЕШ показывают, что транзит идет двумя путями: северо-западным через город Азаз и северо-восточным. Но Азаз сейчас находится под контролем остатков «Сирийской свободной армии» и боевиков Джабхат ан — Нусра, которые ведут достаточно серьезные боевые действия с ДАЕШ на севере провинции Алеппо.
Показанный на картах северо-восточный маршрут транзита нефти ДАЕШ вообще проходит через курдские территории (именно сирийские курды сейчас контролируют этот отрезок сирийско-турецкой границы).
Из этих фактов можно сделать только два вывода: или представленные карты некорректны, или в незаконных операциях с сирийской нефтью участвует не только ДАЕШ. Один из ключевых мифов о ДАЕШ — это финансовая модель группировки, основанная в основном на экспорте нефти в соседние страны, прежде всего в Турцию. Однако Financial Times написала, что ДАЕШ получает основной доход от реализации нефти на внутренних рынках. По версии, изложенной в FT, фактически сделки заключаются прямо на месте добычи нефти, где постоянно находятся независимые трейдеры, которые выкупают весь объем «черного золота» для последующей его перепродажи или переработки. Многие сделки координируются из Бейрута — основной биржи по нелегальной торговле сирийской нефтью. Чаще всего нефть перерабатывается в бензин и мазут, но из-за того, что большинство НПЗ не способны производить качественный бензин, основным продуктом, пользующимся спросом среди местного населения, является мазут (мазутом традиционно отапливаются дома в Сирии зимой, так что рынок для этого продукта очень большой, в первую очередь в Дамаске).
На текущий момент большинство мини-НПЗ в Сирии — это мобильные установки, собранные из подручных средств местными жителями (похожие на подпольные НПЗ в Чечне в конце 1990-х — начале 2000-х), поскольку относительно крупные НПЗ, принадлежавшие боевикам ДАЕШ, были уничтожены еще в результате авиаударов коалиции. Владельцы мобильных НПЗ уже успели заключить с боевиками долгосрочные соглашения по переработке незаконно добытой нефти.
Но есть и высокая вероятность того, что и правительство Сирии покупает продукцию этих мини-НПЗ через посредников для своих нужд (возможно, для дальнейшей более глубокой переработки на двух официальных НПЗ).
И с очень высокой вероятностью, такая схема работает в отношение нефти, добытой на курдской территории (правда, в этом случае встает вопрос о транзите нефти к НПЗ в Хомсе через территории, находящиеся под контролем ДАЕШ).
Весьма показательно, что ни авиация коалиции, ни сирийская авиация не бомбит нефтяные поля, находящиеся сейчас под контролем ДАЕШ.
Формально это объясняется заботой об экологии, но специалисты в нефтяной отрасли прекрасно знают, что нефтяная скважина может быть легко выведена из строя диверсионной группой без каких-либо серьезных последствий для экологии (примерно так, как блокировались скважины на Северном Кавказе перед захватом их немецкими войсками в годы Великой Отечественной войны).
Но явно всем сторонам в сирийском конфликте выгодно текущее положение вещей с добычей сирийской нефти.
Вообще, правильно определив механизм распределения от продажи сирийской нефти, можно серьезно приблизиться к поиску политического компромисса в стране и, как следствие, прекращению затянувшейся гражданской войны.
Правительственные войска не успели захватить Аль-Омар и остановились всего в десяти километрах от него. До войны здесь добывали примерно четверть всей сирийской нефти
Обновлено в 17:30
Сирийские курды при поддержке США взяли под контроль крупнейшее в стране месторождение нефти Аль-Омар на востоке Сирии, об этом сообщает Reuters . Сирийская армия не успела установить контроль над месторождением и остановилась в десяти километрах от него. На прошлой неделе правительственные войска при поддержке ВКС России взяли штурмом город Меядин, расположенный напротив нефтяного поля.
Комментирует профессор Института стран Азии и Африки МГУ Владимир Исаев:
— Там идут очень серьезные бои. С одной стороны курды наступали, с другой наступали сирийские войска при поддержке американцев. Курды просто быстрее пришли к этому месторождению, и они присоединили сейчас к себе это месторождение. Но дело в том, что дальнейшие схватки, как показывает иракский опыт, это еще, как говорится, впереди, потому что то, что сейчас происходит в Ираке вокруг Киркока, там уже убитых за две сотни считают, там тоже курды уже вошли в серьезнейшее соприкосновение с официальной иракской армией. Так что, если мы не привлечем это курдское образование, которое действует сейчас и объявило себя, в общем-то, тоже автономией в свое время на территории Сирии, то можно ожидать и столкновений между сирийскими войсками и сирийскими курдами, что было бы, прямо скажем, не на руку и официальному Дамаску, и нам, понятно, потому что это просто дальнейшее разжигание войны. Я думаю, что, поскольку сирийские курды принимают участие в переговорах в Астане, которые состоятся в конце этого месяца, наверное, этот вопрос будет поднят, чтобы не допустить прямого столкновения между сирийскими курдами и официальным Дамаском.
— А это месторождение Аль-Омар, насколько это важный ресурс?
— Дело в том, что основные месторождения находятся в основном в районе Дейр-эз-Зор, там примерно 60% с лишним сирийской нефти сосредоточено, и в районе Пальмиры. Это сейчас фактически за них тоже идет борьба, потому что, хотя сирийские войска и переправились на восточный берег Евфрата, это не означает, что они серьезно продвинулись. Там отбили пару месторождений и еще нефтеперерабатывающее предприятие, которое было в руках у террористов из «Исламского государства» (группировка, запрещенная в России). Так что основной удар сирийской армии направлен туда, в этом направлении. Пока сирийские войска всячески избегали столкновения с курдами. Ну, то, что курды туда вошли, выбили оттуда исламистов, это уже хорошо, потому что уменьшается воздействие или влияние, если хотите, «Исламского государства», это уменьшает его финансовые источники. Ну а дальнейшая дележка сирийской территории по автономиям, если таковая будет, это уже дело будущего.
До войны на Аль-Омаре добывали примерно четверть всей сирийской нефти. В последнее время оно являлось основным источником дохода боевиков. Комментарий генерал-майора запаса, кандидата политических наук Сергея Канчукова:
Сергей Канчуков генерал-майор запаса, кандидат политических наук «Там по территории еще есть у них источники дохода в виде нефтяных полей. Просто реализация нефти сейчас затруднена, потому что раньше она шла в основном через Турцию, а сейчас, хоть и есть там еще какие-то, возможно, источники сбыта, но, я думаю, что они уже намного ограниченны. Поэтому само нефтяное поле как источник финансирования, я думаю, сейчас не представляет такой большой значимости, поэтому американцы и захватили его, показывая, с одной стороны, свою значимость, и что они борются. А лучше бы они боролись с транзакциями, с фондами, которые осуществляют финансирование, которые продают боеприпасы. Потому что, по сути дела, продажа нефти — это, пусть она и нелегальная, но ее отслеживать можно. Это караваны нефтеналивников, это трубы, по которым течет эта нефть. То есть здесь борьба как бы прекратить финансирование именно через нефтяные ресурсы небольшие усилия затрагивает. Я думаю, что это пиар-акция, не больше».
Тем временем Ракка превратилась в Дрезден 1945 года, «стертый с земли англо-американскими бомбардировками». Об этом заявил официальный представитель Минобороны России генерал-майор Игорь Конашенков. По его словам, в результате авиаударов в обоих случаях погибли тысячи мирных граждан.
В сирийских территориальных водах были найдены ЧЕТЫРНАДЦАТЬ нефтегазоносных бассейнов, данные о которых держались до сих пор в секрете. Поисковое бурение выполняла норвежская компания "Ancis".
1 апреля 2013 года доктор Шуажби заявил в программе "Диалог времени" на телеканале "Al Majjaddin": "В ходе геологических исследований, которые проводились норвежской компанией "Ancis", в территориальных водах у берегов Сирии были обнаружены 14 месторождений нефти".
Шуажби также сообщил, что ниже горизонта залегания этих 14 месторождений находятся ещё четыре нефтяных месторождения, которые простираются от ливанской границы до сирийского города Баниас. Таким образом, предположительные объёмы нефти таковы, что объёмы добычи нефти в Сирии смогут сравниться с текущей добычей нефти в Кувейте. Четыре других нефтяных поля, которые простираются также под территорией Ливана, Кипра и Израиля примерно сопоставимы по размерам с вышеназванными.
Недавно обнаруженные сирийские нефтяные месторождения
Как он объяснил, благодаря открытым месторождениям Сирия могла бы вырваться на четвертое место в мире. А объёмы нефти, которую Сирия сможет добывать за день, достигнут объема 6-7 млн баррелей в день (для сравнения, Саудовская Аравия добывает 12 миллионов баррелей в день).
Шуажби заявил, что в Сирии также были обнаружены крупные еще не разработанные запасы природного газа. Эти месторождения расположены на территории региона Кара. Когда его спросили, выгодно ли то, что такие энергетические ресурсы находятся в распоряжении политически очень неустойчивого региона, доктор Шуажби ответил, что эти запасы нефти теперь стали для Сирии настоящим "проклятием".
Таким образом, Сирия стала стратегическим местом не только для Ближнего Востока, но и для всего мира. Как подчеркнул доктор Шуажби, именно из-за этого возникла "необъявленная война" против Сирии и "война за природный газ и трубопроводы".
И тот, кто начал эту войну против Сирии, планирует затем протянуть газопровод по всей территории "разорённой" Сирии из Катара в Европу. Как отметил эксперт, газ из Катара ближе к Европе, чем газ из России. Поэтому, когда трубопроводы будут проложены через территорию Сирии, то природный газ из Катара обойдётся Европе дешевле, чем природный газ из России.
Следует также добавить, что секретные результаты нефтеразведывательных работ в Сирии были проданы норвежцами одной международной нефтяной компании, а точнее концерну "CGS" и американской бизнес группе "VERITAS". Эта группа в 2010 году провела дополнительную разведку месторождений на территории Сирии, и считается, что она обнаружила ещё несколько новых нефтяных и газовых месторождений. Однако концерн "VERITAS" не разглашает эту информацию.
До начала сирийского конфликта эта ближневосточная страна хоть и не была нефтегазовым лидером региона, однако стабильно обеспечивала нужды собственного населения и даже экспортировала углеводороды в Европу. Тем более шокирует падение нефтедобычи в Сирии в 50 раз за период 2011–2016 гг., вследствие которого официальный Дамаск, прежде бывший конкурентом Эквадора и Аргентины, сейчас добывает нефти на уровне Португалии или Литвы (порядка 8 000 баррелей в день). Это вовсе не означает, что нефть в Сирии закончилась, однако она находится под контролем других политических сил, в первую очередь - запрещенной в России террористической организации «Исламское государство».
Нефть и газ в экономической жизни Сирии появились относительно недавно, менее пятидесяти лет назад. Хотя первые геологоразведочные работы проводились еще в 1930-х гг. силами IraqPetroleumCompany, промышленная добыча была запущена только в эпоху Хафеза Асада, с 1970-х гг. В 1990-х гг. сирийское правительство предложило иностранным нефтегазовым компаниям заключить соглашения о разделе продукции с SyrianPetroleum Company, вследствие чего к 2002 г. нефтедобыча достигла исторического максимума в 33,7 млн тонн (677 000 баррелей в день). Хотя во второй половине 2000-х гг. показатели нефтедобычи ввиду естественного износа снизились до 19–20 млн тонн, самый сокрушительный удар энергетике Сирии нанесла длящаяся уже пять лет гражданская война. Тем не менее ресурсы Сирии все еще в недрах страны, разведаны, но не добыты - страна обладает разведанными запасами нефти в 2,5 млрд баррелей и газа - в 241 млрд кубометров.
Сначала отбить
На данный момент большая часть нефтяной инфраструктуры Сирии находится вне контроля правительственных сил Б. Асада. Большинство нефтеперерабатывающих заводов находится на подконтолькой ИГ территории, в то время как у правительства лишь два НПЗ - они расположены в г. Хомс и в находящемся вблизи средиземноморского побережья городе Банияс. Совокупные мощности переработки нефти двух правительственных НПЗ в довоенное время составляли порядка 250 000 баррелей в день, однако ввиду жесточайших боев за Хомс на данный момент этот показатель упал по крайней мере наполовину. Помимо конвенциональных НПЗ, «Исламское государство» использует ряд мобильных нефтеперерабатывающих установок во избежание ущерба от авиаударов, к тому же по всей Сирии находится несколько сотен примитивных резервуаров для перегонки нефти, в которых нефть сжигается для получения базовых продуктов.
Авиаудары российских ВКС изменили поведение «Исламского государства» в отношении торговли нефтью. Даже по данным Financial Times, российские ВКС, в отличие от сил западной коалиции (которые в Сирии, в отличие от Ирака, ограничивались ударами по нефтескважинам), наносили удары непосредственно по бензовозам и цистернам «Исламского государства», что фактически перекрыло возможности ИГ для торговли на большей части сирийской территории. Как следствие, основной поток добытой ИГ нефти направляется на НПЗ в провинции Дейр Эз-Зор или на территорию Ирака. Однако все еще сохраняются некоторые противоречия - например, перерабатываемый на принадлежащих ИГ газоперерабатывающих заводах газ зачастую оказывается на территории, подконтрольной официальному Дамаску.
События последнего года показывают, что контроль «Исламского государства» над энергетической системой Сирии постепенно ослабевает. В январе 2016 г. курдское ополчение YPG заняло месторождение аль-Джабса. В течение нескольких месяцев после освобождения Пальмиры в конце марта 2016 г. Сирийская национальная нефтяная компания пытается запустить небольшие проекты неподалеку от города Тадмор - если режиму удастся предотвратить переход этой стратегической точки в руки исламистов, газодобыча может быть существенно наращена (и отпадет потребность в каких-либо посреднических сделках с фундаменталистами). Помимо материального ущерба энергетической инфраструктуре фундаменталистов «Исламское государство» постепенно теряет и наиболее квалифицированных своих лидеров - курдские силы в августе 2016 г. ликвидировали «министра нефтяной промышленности» ИГ Сами аль-Джабури.
В то время как официальный Дамаск контролирует менее трети нефтяных месторождений, были предприняты особые усилия по сохранению контроля над газовыми месторождениями, так как «голубое топливо» - основной источник для обеспечения электроэнергии в Сирии. До начала конфликта 90% газа использовалось для выработки электроэнергии. Сирийскому режиму была жизненно необходима консолидации территорий вокруг Пальмиры и непосредственно в городе Тадмор, так как Пальмира представляет собой транзитный хаб транспорта природного газа, поставляемого в основном в западные регионы Сирии. Также окрестности Пальмиры - наиболее газоносный регион Сирии, даже в военное время их производственный потенциал достигает порядка 10 млн кубометров в день (почти треть предвоенных объемов). «Исламское государство» вновь захватило Пальмиру - для сирийской армии крайне важно как с военной, так и с энергетической точек зрения удержать этот регион.
Затем восстановить
Официальному Дамаску еще следует провести ряд успешных военных кампаний, чтобы восстановить всеобъемлющий контроль над энергетической инфраструктурой страны. Основой нефтедобычи Сирии в предвоенное время были месторождения в регионе (мухафазе) Дейр-эз-Зор, вдоль течения реки Евфрат. Эти объекты находятся глубоко на подконтрольной ИГ территории, и восстановить над ними контроль удастся фактически только в случае полного разгрома исламистов.
Даже в случае полного уничтожения «Исламского государства», восстановление страны и энергетики Сирии в частности будет на грани физических возможностей сирийских властей. Еще в 2015 г. МВФ оценивал стоимость этих работ в 27 млрд долларов, однако ввиду интенсификации боев в 2015–2016 гг. и более прицельной ликвидации объектов инфраструктуры ИГ сейчас этот показатель находится на уровне 35-40 млрд долларов и составляет больше половины предвоенного ВВП страны. Доходы от продаж добытого сырья будут лишь несущественной долей от поступлений довоенного времени - в предвоенном 2010 г. на долю нефтегазового сектора приходилось порядка 12% ВВП. По подсчетам МВФ, на фоне 64-процентного падения ВВП в период 2011–2016 гг. этот показатель достигает лишь 3,5%.
Поскольку восстановить нефтегазовую инфраструктуру Сирии в одиночку нереально, Дамаску придется привлечь зарубежные компании на условиях, лучших, чем в других странах Ближнего Востока. До начала гражданской войны в Сирии действовал ряд международных нефтегазовых компаний - Shell, Total, хорватская INA и российская «Татнефть». «Татнефть» оказалась в особо затруднительном положении, так как планируемый ввод месторождения в эксплуатацию совпал с началом войны к тому же разрабатываемая компанией «Южная Кишма» с 2014 г. находится под контролем ИГ. Если даже объект удастся освободить, степень разрушения нефтяной инфраструктуры будет, вероятно, слишком высокой для возобновления деятельности, несмотря на все еще афишируемую заинтересованность «Татнефти».
В сентябре 2011 г. Европейский совет ЕС вслед за американскими властями ввел полный запрет на импорт или транспортировку сирийской нефти. Примечательно, что именно на Европу приходилось 90–95% экспорта сирийской нефти, в первую очередь на Германию, Италию и Францию. Хотя на данный момент, учитывая минимальный уровень нефтедобычи и недостаточное обеспечение нужд самой страны, весьма маловероятно, что вопрос об экспорте будет актуален. Тем не менее санкции ЕС и США ограничивают возможности сирийских властей еще в одном аспекте - привлечении иностранных компаний для ведения деятельности на территории Сирии. К примеру, активы компании INA уже в основном отвоеваны от «Исламского государства», однако, хотя права владения все еще принадлежат хорватскому концерну, он не в состоянии вернуться в Сирию из-за режима санкций. Следует отдельно отметить, что в 2013 г. ЕС вывел из-под действия запрета сирийскую оппозицию, что вызвало определенные осложнения ввиду недостаточного размежевания воюющих в Сирии группировок.
Маловероятно, что в случае консолидации страны Б. Асадом или аффилированными с ним силами, концессии на разработку углеводородных месторождений будут выделены западным компаниям. Даже в случае их заинтересованности санкции ЕС и США воспрепятствуют западным компаниям восстановить свои права на территории Сирии. Сирийские власти уже призвали Россию приглядеться к средиземноморскому шельфу страны, который, по мнению Дамаска, обладает таким же ресурсным богатством, как и находящиеся немного южнее израильские и египетские территориальные воды. На данный момент, однако, главная задача заключается в освобождении территории Сирии ото всех исламистских группировок - лишь после этого можно будет всерьез поговорить о будущем сирийской нефти и газа.
