2.1 КИТАЙСКИЕ РЕФОРМЫ: УНИВЕРСАЛЬНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ И СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ
Наиболее характерная черта китайских системных экономических реформ состоит в постепенности, градуализме этого" процесса. Преобразования экономики в КНР никогда не велись методами «шоковой терапии». Изменения в институциональной структуре экономики, механизме ценообразования, системе внешнеэкономического регулирования и т.д. происходят эволюционным путем и растягиваются на достаточно длительные временные интервалы. Формы хозяйственной организации, свойственные развитым рыночным экономикам, берутся за образец, но ставка делается не на формированное насаждение этих форм, и принципиально иную экономическую среду, а на их постепенное вызревание из самой ткани реформирующейся экономики. Новые методы хозяйствования обычно отрабатываются в экспериментальном порядке -- в пределах отдельных регионов, отраслей или даже группы предприятий. Широко используются различного рода переходные формы. Допускается возможность возвратных движений, например, в случаях, когда применение той или иной хозяйственной инновации очевидным образом ухудшает макроэкономическую ситуацию или же усиливает социальную напряженность.Все это, однако, отнюдь не свидетельствует, что китайские формы носят более «мягкий» характер, чем, скажем, реформы и России. Напротив, в случае необходимости китайское руководство действует достаточно жестко и напористо. Об этом свидетельствует, в частности, практика «урегулирований» экономики -- так в Китае обычно называют антиинфляционную стабилизационную политику. В периоды «урегулирований» правительство решительно ужесточает бюджетную и денежную политику, ограничивает масштабы потребительского и инвестиционного спроса, вводит ограничения во внешнеэкономической сфере. Вследствие этого всплески инфляции в Китае в 80--90-е гг., хотя и происходили регулярно, но были относительно непродолжительными, темпы роста цен в годовом исчислении не выходили за рамки 15--20%. Возможности для последовательной реализации курса реформ существуют благодаря асинхронности темпов экономических и политических преобразований. Вопрос о необходимости демократизации, политических реформ за последние два десятилетия становился в КНР неоднократно, но реально (особенно после студенческих волнений в мае-июне 1989 г.) политические преобразования свелись к некоторому усилению законодательной ветви власти и расширению рамок дозволенного в средствах массовой информации. Вопрос о демонтаже самих основ политической системы в КНР не только не ставится, но, напротив, сохранение и укрепление ныне действующих институтов сильной государственной власти считается залогом успешного реформирования экономики. Благодаря использованию традиционных для социалистических стран форм жесткого политического и идеологического контроля современному руководству КНР удается проводить в жизнь многие весьма непопулярные мероприятия экономических реформ, которые в условиях более плюралистической политической системы легко могли бы привести к проявлениям массового недовольства. Впрочем, возникающая в ходе реформ социальная напряженность купируется за счет не только политического прессинга, но и умелого идеологического обеспечения проводимых преобразований. Сохранение оболочки социалистической идеологии, т.е. фактически -- привычной для нескольких поколений системы ценностей, позволяет смягчить психологический эффект нововведений, не допустить ситуации, когда реформы наносят психологическую травму старшим поколениям, порождают у них чувство напрасно прожитой жизни. В то же время новые, рыночные ценности постепенно включаются в структуру государственной идеологии и становятся, таким образом, привычными и доступными большинству населения. При этом идеологическое обеспечение реформ не остается неизменным, оно эволюционирует по мере развития рыночной экономики. С течением времени на первый план в официальной пропаганде постепенно выходят установки не столько социалистического, сколько патриотического плана. Населению внушается чувство гордости по поводу успехов китайской экономики, усиления позиций Китая на мировой арене. Пропагандируется тезис о том, что на этапе быстрой структурной трансформации экономики необходимы национальная консолидация, социально-политическая стабильность. Следует отметить, что опыт постепенных реформ при сохранении прежней политической системы не является специфически китайским. По сходной схеме реформы происходили в Венгрии и Югославии в 60-80-е гг., да и в СССР во второй половине 80-х гг. Но прямое его заимствование в условиях России конца 90-х гг. просто невозможно. Для этого нет объективных условий, ибо развитие нашей страны в последнее десятилетие пошло по совершенно иной траектории. От принципа асинхронности экономических и политических реформ в СССР отошли уже в конце 80-х гг., а последующие события привели к катастрофическому распаду прежних партийно-государственных институтов. Утрата контроля над экономическими процессами, разрушение прежней плановой системы, компенсированное созданием новых рыночных институтов, способствовали тому, что к концу 1991 г. уже невозможно было придерживаться принципа постепенности в экономическом реформировании, и для спасения страны от хозяйственной катастрофы потребовался радикальный реформаторский прорыв. В результате к настоящему моменту в России возникла принципиально иная, чем в Китае, политическая и экономическая среда. Существуют качественные отличия экономики КНР от большинства других переходных экономик. Если Россия, многие страны члены СНГ и Восточной Европы к началу реформ представляли собой высоко индустриализованные экономики, то Китай и по сию пору остается страной, где процессы индустриализации еще далеки от завершения. К концу 70-х гг. около 80% почти миллиардного на тот момент населения КНР проживали в сельской местности. Поэтому существовали объективные условия для активизации экономического развития через раскрепощение хозяйственной энергии крестьянства и стимулирование тем самым сельскохозяйственного производства. Ускорение экономического роста могло быть достигнуто и счет перемещения трудовых ресурсов из аграрного сектора в формирующийся индустриальный. Причем обилие и дешевизна рабочей силы позволяли создавать промышленные производства, уже изначально ориентированные на экспорт, обладающие ценовой конкурентоспособностью на мировых рынках. Все эти факторы во многом предопределили специфику китайского вариант системных преобразований. В отличие от указанных выше стран у Китая были возможности создавать частный сектор экономики не только и не столько на базе государственного сектора, сколько наряду с ним, т.е. не путем приватизации уже существующих государственных предприятий, а за счет возникновения негосударственных укладов в ходе первичной индустриализации.
2.2 РЕФОРМЫ СЕЛА
Реформы в Китае начались с фактической деколлективизации сельского хозяйства, причем надо отметить, что она происходила в достаточной мере спонтанно. Официальные установки конца 70-х гг. предусматривали лишь определенную рационализацию существовавших на селе форм хозяйствования. Но на деле призывы руководства страны к реформа привели к лавинообразному сдвигу в производственных отношениях в деревне. Распад, существовавшей с конца 50-х гг., системы «народных коммун» происходил столь быстро, что власти сочли за благо возглавить этот процесс. Земельные участки стали передаваться крестьянским дворам в аренду на правах семейного подряда. крестьяне теперь должны были реализовывать фиксированную часть урожая государства по твердым ценам, а оставшейся продукцией они могли распоряжаться по своему усмотрению. Сроки семейного подряда в начале 80-х гг. обычно составляли 3 - 5 лет, но уже вскоре было разрешено продлевать их до 15 лет и более. Если в конце 1980 г. Система семейного подряда охватывала не более 20% крестьянских хозяйств в Китае, то в 1983 г. - уже 94,2%, а в 1984 г. - 96,5%.
Быстрым оказался и положительный эффект от проведенных на селе преобразований. Всего за шесть первых лет реформы (1978 - 1984 гг.) валовой сбор зерновых в Китае увеличился с 304,8 до 407,3 млн. т. Уже к середине 80-х гг. проблема насыщения минимальных потребностей в продовольствии и одежде была решена уже для 95% сельского и практически всего городского населения. Не менее важно и то, что успешная аграрная реформа привела в действие новый механизм индустриализации - через создание непосредственно в сельской местности так называемых волостных и поселковых предприятий. небольшие промышленные предприятия, а также предприятия сферы услуг создавались в деревне и в дореформенный период, что было составной частью проводившейся государством политики самообеспечения отдельных местностей. Но в годы реформ основная функция волостных и поселковых предприятий стала принципиально иной. Речь идет об обеспечении трудовой занятости тех крестьян, чьи рабочие руки не находят применения в земледелии. Проблема избыточной рабочей силы в китайской деревне существовала всегда, однако в годы реформ вследствие интенсивного развития товарно-денежных отношений и прогрессирующей социальной дифференциации она приобрела особенно острый характер. Общие размеры избыточной рабочей силы в середине 80-х гг. оценивались не менее чем в 250 млн. человек. Важно и то, что развитие волостных и поселковых предприятий позволяет ограничить масштабы миграции крестьян в крупные города, и без того испытывающие сильное демографическое давление; диверсифицировать сельскую экономику; задействовать на нужды инвестирования свободные денежные средства крестьян. Общее число волостных и поселковых предприятий в Китае увеличилось с примерно 6 млн. на конец 1984 г. до 24 млн. на начало 1998 г., а число занятых на них за этот период выросло с 52 до 130 млн. человек. Иными словами, за последние полтора десятка лет такие предприятия аккумулировали половину избыточных трудовых ресурсов деревни. За это время в стране возникло более 50 тыс. новых поселков и малых городов. Ныне на долю волостных и поселковых предприятий приходится около 1/3 ВВП Китая, а их доля в национальном промышленном производстве достигает 50%. На таких предприятиях производится широкий спектр товаров как потребительского, так и инвестиционного назначения: Ѕ изделий из шелка и трикотажа; ѕ кожаной обуви; 95% кирпича и черепицы; 40% цемента и угля. Доля продукции волостных и поселковых предприятий в экспорте страны увеличилась с 4,5% в 1985 г. до 38% в 1997г.
Отправным этапом китайских реформ стал 1978 год, а конкретно - III Пленум ЦК КПК 11-го созыва, прошедший в декабре этого года. Кроме серьезных идеологических сдвигов, как то мощная критика левацкой идеологии, в буквальном смысле взаимное переименование многих принципов социализма и "отступлений от принципов социализма", реабилитация некоторых опальных и репрессированных политических, научных деятелей, его результатом стало принятие постановления о развитии системы производственной ответственности в деревне, которая, как оказалось потом, стала отправной точкой китайской экономической реформы. Еще более важным результатом этого пленума стали потенциальные возможности, открывшиеся для Китая в сфере управления экономикой.
Сразу после этого действительно исторического пленума был выдвинут тезис о необходимости совершенствовании производственных отношений в соответствии с существующим уровнем сравнительно отстающих производительных сил. Другие выводы касались недопустимо однообразной сложившейся в стране структуры собственности, связанных с ней закостенелых хозяйственного и политического механизмов, чрезмерной централизации власти и, в целом, скованности производительных сил и товарного производства. Эти и другие выводы, сделанные в октябре 1987 года на XIII съезде КПК, предшествовали принятию длительного трехэтапного плана на период до середины XXI века, включающего в себя:
1) Удвоение на первом этапе (до 1990 года) валовой продукции промышленности и сельского хозяйства плюс решение проблемы обеспечения населения страны продовольствием и одеждой.
2) Утроение на втором этапе (1991-2000) валового национального продукта, что, согласно расчетам, должно создать в КНР общество "среднего достатка".
3) Достижение на третьем этапе (до 2050 года) национальным валовым продуктом мирового уровня среднеразвитых стран и, в основном, завершение комплексной модернизации народного хозяйства.
В свете общеобъявленной линии на перенос центра внимания с идеологической на экономическую сферу управления республикой, основным инструментом по реализации этого плана является экономическая реформа. Две ее основные задачи - придание гибкости системе производственных отношений на период ускоренного развития менее развитых производительных сил. Результатом ее, кроме уже названных абсолютных показателей, должно стать создание бессбойного, долговечного механизма поддержания этого баланса между уровнями производительных сил и производственных отношений, что является основной гарантией стабильного и высокого темпа экономического роста.
Теоретической основой экономической реформы в КНР служит переход китайского общества на рельсы социалистической плановой товарной экономики. Смысл этой концепции состоит в товарной сути социалистического способа производства, а также в признании необходимости сохранения товарно-денежных отношений на переходный период, как средства взаиморассчетов между отдельными товаропроизводителями при сохраняющихся главенствующем положением общественной формы собственности на основные средства производства и приоритетном значении централизованного макропланирования.
Разумеется, такой крутой поворот в официальной экономической науке не мог не сопровождаться и значительным прогрессом в идеологической сфере. С чисто психологической точки зрения мне это представляется необходимым с точки зрения элементарной динамики параллельного развития общественного и официального сознания с одной стороны и экономических отношений - с другой. Остановить свободное развитие экономической науки после III Пленума ЦК КПК 11-го созыва и XIII съезда партии не представлялось мне возможным без подрыва общественного доверия. Поэтому появилось много теоретических разработок опирающихся на предшествующую историю КНР, опыт венгерских, германских реформ, но находящихся в серьезном противоречии или даже конфронтации как друг с другом, так и с официальной линией китайского руководства. Так, один из крупнейших китайских макроэкономистов У Цзинлянь считает ошибочной линию руководства страны на сохранение централизованной административной власти, предлагая заменить ее децентрализованной. Причем он считает это главным инструментом, условием и "основным курсом" экономической реформы. Другое отношение у этого ученого и к вопросу о роли товарно-денежных отношений. По его мнению, только закон стоимости может стать гарантом соблюдения взаимных интересов потребителей и производителей и стабильности межхозяйственных отношений между отдельными товаропроизводителями. Это - только один пример действительного плюрализма в экономической науке, который, к тому же, благодаря задействованию участвующих в нем сторон в государственных научно-исследовательских учреждений по разработке направлений реализации экономической реформы, упоминавшихся во вступительной части, можно назвать, например, "активным плюрализмом", так как официальная политика проведения экономической реформы формируется китайским руководством на базе научно-теоретических разработок этого исследовательского комплекса.
С самого начала остро встали вопросы и сомнения, обсуждением которых мы имели удовольствие насладиться только в конце 80х годов, а именно, небезосновательные подозрения в нереальности государственного регулирования рыночного народного хозяйства. В отличие, опять же, от наших лидеров, сведших эту дискуссию к гаданию на ромашке "бывает-не бывает" с переходом позже к принципу "кто громче, тот и прав", в Китае подошли к этой проблеме несколько с другой стороны: есть конкретная задача; как ее решить.
Большое практическое значение получили работы по этому вопросу Сунь Ефана, У Цзинляня и других китайских ученых-экономистов, ставивших одними из основных условий реализации идеи создания регулируемого рыночного хозяйства
1) Хозяйственную самостоятельность предприятий (за исключением оборонных и стратегических) на микроуровне, то есть в отношениях со смежниками и потребителями. Здесь решающую и самоконтролирующую роль должны играть почти исключительно товарно-денежные отношения;
2) Постепенное возведение отношений "государство-предприятие" в ранг отношений между, хотя и не полностью равноправными, но, по крайней мере, экономически самостоятельными единицами. То есть, другими словами, я могу это назвать созданием системы государственного управления товарного производства с помощью государственных контрактов с товаропроизводителями на производство конкретных объемов конкретной продукции.
3) Избегание характерной для свободных, рыночных экономических систем анархии производства в масштабах общества за счет создания трехуровневого механизма принятия хозяйственных решений, обеспечивающего неущемление интересов государства, всех товаропроизводителей от мелких до крупных, и задействованных в них трудящихся:
(а) государственный уровень - вопросы темпов экономического роста, соотношения фондов накопления и потребления, распределения капитальных вложений, регулирования максимального и минимального уровня банковских процентов за кредиты, платы за фонды, изменения части системы налогообложения потребителей, соблюдения социальных гарантий и т. д.;
(б) уровень предприятий - вопросы объема и структуры производимой продукции, затрат на производство продукции, нахождение источников снабжения, рынка сбыта и т. д.
(в) уровень индивидуальной хозяйственной деятельности, то есть вопросы трудоустройства, индивидуального потребления, определения желаемого количества детей и т. д.
Заметим, что при этой структуре, уже в значительной степени внедренной в Китае, государство оставляет у себя в руках только первый уровень принятия хозяйственных решений (стратегические вопросы, общегосударственные проблемы и ряд инструментов ориентирования производителей на их решение).
Несмотря на такой более чем смелый подход к определению роли государства в отношениях с товаропроизводителями, китайские экономисты уделили огромное внимание разработке методов государственного контроля за деятельностью предприятий. Здесь ситуация снова неоднозначна. Первоначальная государственная линия предусматривала в этом вопросе приоритет планового регулирования деятельности предприятий, а рыночное планирование только вытекало из первого. Но многие китайские ученые во главе с У Цзинлянем пришли к середине 80х годов к целесообразности полного отказа от директивного планирования, которое, по их мнению, эффективно только в экстремальных условиях, например, крупномасштабных стихийных бедствий, военном времени и т. п. Хотя и они признали что при сложившейся к началу реформ хозяйственной структуре этот отказ невозможно совершить сразу и что это возможно только поэтапно в течение значительного времени.
Наиболее динамично и без раскачки пошла сразу после III Пленума ЦК КПК 11-го созыва сельскохозяйственная реформа. Уже к концу 1984 года 99 процентов производственных бригад и 99, 6 процентов крестьянских дворов использовали систему полной ответственности за производство (семейный или подворный подряд), предусматривающую полную свободу использования продукции, остающейся после расчетов по государственному договору, по статьям налогового законодательства и после отчислений в местные фонды органов власти. Эта система быстро повысила производительность крестьянского сельского хозяйства, за счет частной заинтересованности производителей.
Но, с другой стороны, хотя пока что, в целом, эта система себя экономически оправдывает, но будущее сельского хозяйства китайские ученые связывают с еще одним этапом аграрной реформой, необходимость которой обусловлена прежде всего постепенно возрастающей разницей между ростом потребностей стремительно растущего китайского общества и темпами развития сельско-хозяйственного производства, сдерживаемого сложностью применения аграрных научно-технических достижений, которые просто не по карману отдельным, частным мелким и средним производителям. Этот вопрос пока что не стоит чрезвычайно остро, но китайские экономисты уже сейчас ведут активные поиски новых форм сельско-хозяйственной кооперации. Весьма вероятно, что в новых формах сельхозобъединений будут присутствовать и такие моменты, как концентрация земли в руках наиболее производительных крестьянских дворов или бригад, найм рабочей силы. Примеры этого в Китае есть уже и сейчас. В любом случае можно с уверенностью сказать, что у прежних коммун шансов на возрождение в китайской деревне почти не осталось.
В отличие от аграрной реформы, реформа городского хозяйства началась в Китае значительно позднее - фактически по завершению реформ в деревне. В другом разделе о ней будет рассказано подробнее, сейчас же несколько слов о причинах такой ее "запоздалости" и направлениях.
Сразу надо сказать, что реформа в городах непосредственно связана с реформой китайской промышленности, которая почти полностью сконцентрирована в крупных городах. Кроме необходимости начала процесса изменений в промышленной структуре КНР, важным толчком для городской реформы послужило неудовлетворение насущных потребностей аграрной реформы. Для ее успешного продолжения город должен был обеспечить создание, во-первых, условий для свободной реализации сельскими производителями излишков производимой продукции, во-вторых, промышленного сектора по производству продукции для товарного обмена с сельским населением на базе конверсии определенной доли городского промышленного комплекса. Центром всячески поощрялось разнообразие создаваемых новых связей между городом и деревней. Но при этом варианте при влиянии региональных, социальных и других факторов создалось такое многообразие связей деревни с центральными местами, что проведение центром какой-то общей конкретной политики на местах в этом вопросе стало попросту нереальным. Поэтому и последовало резкое расширение полномочий местных органов власти и самоуправления.
Для реализации задачи строительства социалистического планового товарного хозяйства были сформулированы несколько принципов. Вероятно, их необходимо назвать. Самым главным было признано оживление предприятий госсектора на основе отделения права собственности от права хозяйствования. При этом допущены такие формы хозяйствования, как сдача предприятий в подряд отдельным коллективам и лицам, выпуск акций предприятий в свободную продажу ведомствам, районам, предприятиям и гражданам. Было предложено развивать хозяйственные связи между предприятиями в форме объединений, компаний, аналогичные связи между компаниями. Большое внимание должно было уделяться созданию системы рынков, причем не только рынков средств производства, продовольствия и потребительских товаров, но и фондовых рынков, рынков услуг, информации, техники и технологий и т. д. Рекомендовалось создавать новые типы организаций в сфере товарного обращения, внешней торговли, финансово-банковского дела, технических, информационнных и прочих видов услуг.
Одним из ключевых моментов вступления на путь реформ стал возврат к многоукладной экономике 50х годов. При этом поощрение индивидуальных, кооперативных и даже частных хозяйств лежит в рамках незыблемо приоритетного положения общественной формы собственности, как основного признака социалистического общества. В целом официальная линия предусматривает для этих негосударственных секторов, а также иностранного и смешанного капитала вспомогательную роль в экономике Китайской Народной Республики.
Проблема поляризации доходов, неизбежная при многообразии форм собственности, предполагает демонополизацию в этой сфере "принципа распределения по труду". К нему должны прибавиться такие формы распределения доходов, как по вложенному паю, по уровню производительности, по науко- и трудоемкости производственного процесса (ясно, что 3 последних параметра относятся, в основном, к уровню предприятий) и т. д.
(0 Голосов)Еще одним подтверждением того, что у КПК не было ясной стратегии реформирования китайской экономики, является терминология реформ.
В 1978 г. КПК объявила о создании «плановой экономики, дополненной регулированием рынка», с 1984 г. по 1987 г. целью экономических реформ стала «плановая товарная экономика», в 1987-1989 гг. КПК приступила к строительству экономики, в которой «государство регулирует рынок, а рынок регулирует предприятия», в 1989-1991 гг. - «экономики с органически интегрированными плановой экономикой и регулированием рынка», с 1993 г. КПК стала использовать термин «социалистическая рыночная экономика с китайской спецификой».
У китайского правительства не было и стратегии реформирования сельского хозяйства. В действительности, деколлективизация сельского хозяйства, которая считалась одним из успехов экономической политики КПК, происходила следующим образом: несколько провинций в середине 1970-х гг. вынужденно из-за голода начали экспериментировать с альтернативными системами сельского хозяйства, а когда результаты эксперимента оказались положительными, центральное правительство решило применить эту политику к сельскому хозяйству всей страны.
С начала 1980-х гг. китайские власти уделяли теории реформ самое пристальное внимание.
В 1981 г. в поиске подходящей модели развития генеральный секретарь КПК Ху Яобанг дал указание китайским экономистам и социологам провести исследования с целью определения, каким должен стать Китай к 2000 г. Исследования показали, что Китаю не следует копировать опыт других стран. Реформаторы пришли к выводу, что не существует конкретной модели, которая могла бы быть использована в качестве шаблона для реформирования китайской экономики.
Хотя китайская реформа проводилась путем постоянных исканий, однако ее путь исключительно ясен - постепенный переход от плановой экономики к рыночной экономике. Реформа не была предварительным проектом руководителей КНР, а скорее неизбежным выбором каждого хозяйствующего субъекта, стремящегося к получению выгоды. Функция руководителей реформы заключалась в своевременном принятии правильных рамочных решений, соответствующих объективным тенденциям развития.
Некоторые авторы утверждают, что Китай использовал уже отработанную восточно-азиатскую модель реформ, приспосабливая ее к своим целям экономического развития. Это утверждение обосновывается тем, что развитие китайской экономики базировалось на опережающем росте внешней торговли (с 1978 по 2001 г. ежегодный рост внешней торговли КНР составил 15 % по сравнению со средним ростом ВВП - 9,3 %), накоплении валютных резервов (в 1980 г. валютные резервы составляли 2,3 млрд долл., к 2001 г. валютные резервы Китая насчитывали 178 млрд долл.), девальвации юаня (обменный курс доллара к юаню: в 1980 г. - 1,7 юаней; в 1985 г. - 2,92 юаней; в 1991 г. - 5,3 юаней; в 2001 г. - 8,28 юаней).
Эти показатели не являются доказательством того, что Китай копировал восточно-азиатскую модель развития. Например, высокий рост торговли объясняется, во-первых, неразвитостью внешнеэкономических отношений до начала реформ - т. е. высокие показатели отражают эффект «догоняющего развития», и, во-вторых, вскоре после начала реформ Китай стал огромной перерабатывающей зоной, получающей иностранные полуфабрикаты и отправляющей готовую продукцию. Точнее будет сказать, что Китай использовал некоторые элементы восточно-азиатской модели реформ. Уникальность китайской экономики и общества, долгий период изоляции, размер страны и ее разнообразие сделали использование какой-либо одной модели экономического развития в Китае практически невозможным. Китайская модель экономического развития совмещает в себе элементы опыта разных стран. Например, специальные экономические зоны были созданы по модели тайванских и сингапурских СЭЗ; китайские биржи в Шанхае и Шеньжене переняли практику и правила гонконгской биржи; первоначальные реформы предприятий опирались на югославский и венгерский опыт в этой области; новая система налогообложения использовала в качестве примера немецкую систему налогообложения; в реформировании банковской системы используется американский опыт; реформы коммунальных услуг базируются на сингапурской модели и т. д.
Стандартное описание китайской модели экономического развития опирается на такие термины как «китайское экономическое чудо», «социалистическая рыночная экономика». За последние 1520 лет, эти термины стали нарицательными, приобрели статус слоганов и как большинство слоганов имеют весьма ограниченную роль в объяснении китайской модели экономического развития.
Под «социалистической рыночной экономикой» в Китае понимается модель рыночной экономики с ведущей ролью государственного сектора. Это означает, что в процессе перехода к рыночной экономике, основной составной частью экономики довольно долго остаются государственные, коллективные и кооперативные предприятия. При этом задачей «социалистической рыночной экономики» ставится эффективное соединение общественной собственности с рыночной экономикой. Главные черты «социалистической рыночной экономики» включают: рыночное распределение ресурсов под макроэкономическим руководством государства, мно- гоукладность экономики при главенстве общественной собственности, расширение открытости китайской экономики и усиленное привлечение иностранных инвестиций, макроконтроль, опирающийся на косвенные рычаги, система социального обеспечения, реформа государственных предприятий и их превращение в полноценных рыночных агентов, и дифференцированность доходов.
В 1982 г. для решения целей и задач реформ на всех уровнях управления китайской экономикой был создан Государственный комитет по реформе экономической системы при Госсовете КНР. Параллельно с ним в сжатые сроки были созданы соответствующие комитеты по реформе на уровне провинций, городов и ниже. К теоретическим исследованиям к началу 1990-х гг. было подключено более 60 центральных научных учреждений и значительное число научно- исследовательских региональных учреждений. На базе действительного плюрализма мнений ученых формировалась официальная политика проведения реформы.
Эта статья из раздела-начало китайских экономических реформ , которая посвящена теме-специфика экономической реформы в китае . Надеюсь вы по достоинству оцените ее!
Интересное видео про развитие Китая
Неотъемлемой чертой курса китайских экономических реформ является постепенность и осмотрительность, взвешенный подход к намечаемым преобразованиям. Китай, в отличие от России, пошел по другому пути к рыночной экономике. Россия использовала подход «шоковой терапии» в 1992 г., пытаясь добиться «необратимости» реформ посредством быстрого и радикального перехода к частной собственности и свободному рынку. Рыночные реформы в Китае начались раньше - в 1978 г. - и имели постепенный и экспериментальный характер.
«Суть “китайской модели” достаточно проста. Коротко говоря, она сводится к попытке внедрения элементов рыночной экономики в условиях неизменной социалистической политической системы. Но эта простота кажущаяся. При более внимательном рассмотрении становится очевидным, что программа осуществления реформ базировалась не на абстракте “необходимости перехода к рынку в одно прекрасное утро”, а, предлагая поэтапное их осуществление, учитывала реалии Китая, его традиционную культуру, формы организации труда и особенности привлечения к планируемым преобразованиям всех составляющих элементов китайского социума» .
Россия в 1992 г. пришла к выводу, что ее политический аппарат, в частности коммунистическая партия, является помехой на пути экономических реформ; экономическим реформам предшествовали политическая реформа и демократизация. Напротив, Китай стремился к экономическим реформам под активным руководством со стороны коммунистической партии. Позиция Китая состоит в том, что разрушение политической системы приведет к нескончаемым политическим дебатам, борьбе за власть и в конечном итоге к стагнации и провалу экономических реформ.
В отличие от России в Китае считают, что план и рынок совместимы. Другими словами, в Китае поступили так, как поступают рачительные хозяева: не стали ломать старый дом, пока не построили новый. Китай идет, сверяя каждый следующий шаг в углублении реформ с практикой их осуществления и социальными ожиданиями народа.
Эта логика предопределила как основные приоритеты, так и степень радикализма предполагавшихся социально-экономических и политических реформ. В Китае, в отличие от Советского Союза, начали с экономики, причем с экономики деревни, где проживало более 80% населения. В 1984 г. эксперимент был распространен на города, и только совсем недавно он начал охватывать финансово-банковскую и частично политическую сферы. Постепенность и поэтапность в проведении реформ как раз и послужила одним из основных условий, обеспечивших их успех.
Китай защищал существование и развитие своих государственных предприятий и одновременно поощрял создание конкурирующих частных предприятий.
Важнейшим условием успеха китайских реформ является то, что государство на всех этапах сохраняло контроль за рыночными процессами в стране. И ныне в арсенале государства остаются методы и прямого, и косвенного регулирования, и чисто административного воздействия. Под его влиянием находятся практически все элементы создаваемой рыночной инфраструктуры.
Смысл мероприятий, которые планировалось осуществить на начальном этапе реформ, диктовался самой жизнью: отказ от чрезмерной централизации управления со стороны государства и расширение хозяйственных прав предприятий; сочетание плановых начал с механизмом рыночного регулирования, усиление дееспособности рыночных рычагов (цены, налоги, кредиты); переход от управления главным образом через административные органы и с помощью административных мер к управлению через хозяйственные органы с помощью экономических рычагов с установлением четкой юридической ответственности должностных лиц.
Главное в этих преобразованиях заключалось в развитии многоукладности, предоставлении предприятиям статуса юридического лица и расширении их оперативной самостоятельности, введении системы хозяйственных договоров, повышении инициативы и ответственности производственных и хозяйственных единиц и занятых непосредственно в производственной сфере трудящихся с предоставлением им соответствующих льгот со стороны государства.
Успех Китая на пути рыночных преобразований связан с тем, что сначала там создавали товарную экономику, единственным “институтом” которой является национальное предприятие, способное наращивать выпуск продукции и повышать ее качество. Лишь спустя длительное время - после нахождения способов балансирования между спросом, ценами и предложением, интересами предприятия и общества - в Китае заговорили о рыночном хозяйстве.
Именно ориентация на отечественного производителя и отечественное производство при попутном решении задач привлечения иностранных капиталов, товаров и инвесторов заложили основу не только экономического роста, но и, что наиболее важно, привели к одобрению политики реформ большинством населения. Не приняло китайское руководство и так называемую “шоковую терапию”.
Логика его действий была иной - то, что надлежит сделать прежде всего, должно отвечать интересам развития отечественного производства и повышения уровня благосостояния народа, базироваться на созданных в предшествующий период социально-экономических и материально-психологических условиях и наличии соответствующей законодательной базы.
В Китае с самого начала осуществления преобразований поняли главное: стратегическая цель реформирования любого общества - не реформы ради самих реформ, а реформы, преследующие целью повышение уровня благосостояния населения. Причем не какой-то одной малочисленной его части, а большинства населения. Поняли и другое: в том случае, когда во главу угла ставится принцип “цель оправдывает средства” и не учитывается количество летящих при рубке леса щепок, за спиной реформатора остаются моря крови и слез, общество поляризуется. Чтобы избежать такого результата, необходимо заранее договориться о границах допускаемой цены, превышение которой является абсолютным и беспрекословным требованием смены курса.
И такая практика дала свои положительные результаты. Во всяком случае, данные социально-экономического развития КНР за период реформ показывают, что имеющийся потенциал использовался достаточно эффективно и прирастал за счет как внутренних, так и зарубежных инвестиций. При этом Китай, являясь одним из крупнейших потребителей иностранных инвестиций в Азии, не угодил в долговую яму. Напротив, с учетом Гонконга его золотовалютные резервы достигли гигантской суммы, уступая в Азиатско-Тихоокеанском регионе лишь Японии. Социальные показатели улучшились, а уровень жизни народа значительно повысился.
Государство должно нести свою долю ответственности. Одна из особенностей того “реального социализма”, который пережили мы в Советском Союзе и опыт которого в значительной мере был заимствован и КНР, заключается в высокой степени участия государства во всех экономических и общественно-политических процессах.
Отсюда - не только высокий уровень социальных ожиданий от деятельности государства и доминирование идеи так называемой “социальной защищенности”, но и весьма специфическое место чиновного аппарата во всей системе экономических и общественных отношений. Таким образом, важнейшим фактором, обеспечивающим успех экономических реформ в Китае, является их последовательная социальная ориентированность. Разумеется, не в равной мере, но благотворность реформы ощущает лично на себе каждый китаец, что и делает его активным сторонником реформ.
«Менталитет членов социалистического общества предусматривает наличие “гарантированной государственной поддержки” и “социальной справедливости”, которые изначально находятся в противоречии с основными принципами рынка - экономической эффективностью и экономической целесообразностью» .
Поэтому степень радикализма осуществляемых социально-экономических реформ имеет свой предел, за порогом которого возникают социальные конфликты, атрофия социальных чувств и, как следствие, экономический и, возможно, политический крах.
Другими словами, на переходном этапе остро встает вопрос о продуманности социальной политики, призванной обеспечить воспроизводство тех социальных ресурсов, из которых государство черпает себе поддержку и создает предпосылки для расширенного воспроизводства и своей деятельности, а также обеспечения стабильности всей общественной системы. Если государство “сбрасывает” с себя ответственность за социальную сферу, то оно очень скоро лишается социальной поддержки, что в конечном итоге ведет его к гибели.
При попытке осуществления реформ, предполагающих внедрение новых элементов управления, чиновный аппарат либо накладывает на них жесточайшие ограничения, сводящие на нет все благие начинания, либо присваивает себе “право первой ночи” на рынке, быстрее других наживаясь спекуляцией и использованием общественных средств в личных целях.
В результате идея развития рынка дискредитируется и недовольство народа усиливается, а идеологическое и политическое господство бюрократии подкрепляется ее экономическим господством; степень участия масс в социально и экономически значимых мероприятиях снижается, и развитие общества происходит не на рыночной основе, а на коммунистической редакции принципов государственного монополизма.
Все эти явления - неизбежная плата за “прекрасное” социалистическое вчера, и сегодня их можно наблюдать практически во всех постсоветских странах. Следовательно, главной задачей реформатора является решение вопроса о “включенности” чиновного аппарата в реформы. Причем на условиях, обеспечивающих, с одной стороны, его заинтересованность в ходе реформ, а с другой - невозможность использования служебного положения для их дискредитации. Задача весьма сложная, но, как показывает опыт Китая, вполне разрешимая.
Решение проблем рынка за счет урезания прав бюрократии, лишения ее возможности вмешательства в хозяйственную деятельность, ужесточения наказания за экономические преступления и коррупцию, как показывает практика, малоэффективны. Как же их решать? Тут надо учесть два обстоятельства.
Во-первых, реформа требует не только большого числа квалифицированных специалистов, но и - что самое существенное - перестройки мышления кадров. Старый же аппарат, воспитанный в духе чинопочитания, обязательного наличия привилегий и постоянно склонный к использованию своего положения в корыстных целях, в своем большинстве не готов к этому и требует замены, несмотря на его заслуги. На практике это осуществить трудно, но стремиться к этому необходимо.
Во-вторых, необходимо снизить степень политизации аппарата, четко определив функции органов власти и управления, прекратить практику, при которой главенствующее положение занимает не управление на основе закона, а управление, основанное на воле отдельных лиц.
Наконец, требуется повышение уровня правосознания народа и на этой основе развивать демократические традиции в обществе. Последнее же возможно только при радикальном изменении экономических отношений, четком определении отношений собственности.
Главным условием успеха явилась сама цель предпринятых в Китае реформ, которая была понятна, близка всем слоям населения страны, взывала к глубинным патриотическим и национальным чувствам китайцев - поднять страну, поднять народ, возродить величие Китая.
В любом переходном обществе, для которого характерен определенный идеологический вакуум, возникает вопрос: каким образом пробудить на уровне социальной системы энергию самоорганизации? При этом мы можем сколько угодно долго спорить о ненужности или нецелесообразности государственной идеологии, но заполнить этот вакуум чем-то все равно необходимо. Его можно заполнить абстрактными идеями и мифами, цена которым в скором времени становится очевидной.
А можно - целостным пониманием того этапа развития, на котором находится общество, выявив ту стержневую идею, которая способна пробудить энергию самоорганизации, и те активные социальные силы, которые получили шанс реализовать свои возможности в новых условиях и готовы идти дальше при понимании и поддержке предлагаемых “правил игры”.
Решение этого вопроса должно включать в себя прежде всего задачу создания принципа обратной связи между национальным лидером, государством и обществом. При этом союз национального лидера и активной части общества в интересах всего государства должен развиваться в условиях доминанты Закона и Порядка во имя перспективы прогресса и взаимного процветания.
«Немаловажное значение имеет и то обстоятельство, что цементирующая общество ключевая идея дает национальному лидеру карт-бланш в его действиях и способствует мобилизации политической и экономической активности населения. Нельзя допускать ситуации, в которой в обществе начинает формироваться “дефицит определенности”. Нельзя, отобрав у большей части народа веру, ничего не дать ей взамен» .
В Китае к этому пониманию пришли еще до начала радикальных экономических и политических реформ. Идея “возрождения Великого Китая” объединила не только все населяющие Китай народы, но и соотечественников за рубежом. Идеология начала работать на пользу экономике, социальной и политической стабильности. И в этом - один из главных уроков китайских реформ.
Сибирский государственный университет Телекоммуникаций и Информатики
Реферат по предмету:
«История экономики»
Тема: «Экономические реформы в Китае»
Группа: ЭДВ – 91
Выполнил: Фокина О.А.
Проверил:
Новосибирск 2009
2. Введение;
3. Основная теоретическая часть;
4. Заключение;
5. Список использованной литературы
План
1. Факторы и динамика экономического развития Китая.
2. Реформы в аграрном секторе.
3. Реформы в промышленном секторе.
4. Политика «урегулирования» и внешнеэкономические связи.
5. Реформа налоговой системы.
Введение
Беспрецедентные социально-экономические успехи Китайской Народной Республики (КНР) стали одним из важнейших событий мировой экономической истории последних десятилетий ХХ в. Весь мир буквально загипнотизирован высокими темпами роста ВВП в Китае. За два десятилетия социально-экономических реформ КНР превратилась в динамичную развивающуюся державу. Руководство КНР по-прежнему придерживается официального идеологического курса на строительство социализма, в стране сохраняется традиционная для социалистических стран политическая система с монополией коммунистической партии на власть
Успехи экономического развития Китая выражаются в росте объемов промышленного производства и занятии ведущих позиций в мире по производству многих видов продукции. Китай является мировым лидером в производстве угля, стали, цемента, зерна, мяса, хлопка, находится на ведущих мировых позициях по добыче нефти, производству электроэнергии. В середине 90-х гг. КНР – третья в мире держава по объему годового производства ВНП (исходя из паритета покупательной способности национальных валют).
Ведущие международные корпорации рассматривают Китай как наиболее перспективный мировой рынок. По оценкам специалистов, емкость китайского рынка составляет 300 млрд. долларов. Китай активно привлекает иностранный капитал. Он занимает второе место после США по количеству предприятий с иностранными инвестициями. В середине 90-х гг. на их долю приходилось 7,5 % промышленных предприятий и почти 19 % производимой продукции. В 1996 г. на таких предприятиях работало 17 млн. человек, они произвели 14,5 % ВВП. К концу 90-х гг. экспорт китайского капитала расширяется (достигает 18 млн. долларов). По этому показателю Китай занимает восьмое место в мире. Утечка капитала из страны по неофициальным данным достигает 50 млрд. долларов.
Нарастающие объемы внешнеторгового оборота при ежегодном росте экспорта в 16-17 % в 90-х гг. прочно поставили Китай в число крупнейших экспортеров мира.
Добившись существенных результатов по темпам экономического роста, динамике и объемам промышленного и сельскохозяйственного производства, Китай по-прежнему отстает от ведущих промышленных стран и стран со среднеразвитой экономикой по уровню производства и доходов на душу населения и уровню жизни. Заметно Китай отстает и по уровню общественной производительности труда.
Основная теоретическая часть.
1. Факторы и динамика экономического развития Китая
Высокая динамика экономического роста Китая проявляется прежде всего в таком обобщающем экономическом показателе, как рост ВВП в период экономических реформ с конца 1978 г. по 1997г.
Общий подъем и устойчивый динамичный рост социально-экономических показателей Китая базируется на раскрепощении и активизации развития производительных сил деревни. Китайская деревня, где проживает абсолютное большинство жителей страны, стала той базой, с которой начинался взлет китайского экономического «дракона». Осуществление в ходе экономической реформы преобразований производственных отношений, переход к рыночной многоукладной экономике в деревне стимулировали интенсификацию труда, повышение его эффективности, ускорили процесс углубления общественного разделения труда и специализации. Основанное на них ускорение темпов развития общественного производства позволило уже за первые шесть лет экономической реформы (1978-1984 гг.) увеличить сбор зерновых (на 100 млн. т), утроить размер чистого подушевого дохода крестьян, удвоить выход товарной продукции сельского хозяйства (с 30 до 60 %).
Особую роль в экономике китайской деревни стала играть так называемая «сельская промышленность» - промышленные предприятия волостей и поселков. В результате столь динамичного развития несельскохозяйственной сферы в деревне усиливается роль сельской экономики в обеспечении успешного роста всей китайской экономики. Так, если с 1952 по 1972 г. среднегодовые темпы прироста национального дохода составляли около 6 % и на долю экономики села приходилось 37,3 %, то в период 1978-1988гг., темпы роста национального дохода увеличились до 9,2 %, а на долю сельской экономики пришлось уже 63,6 % этого прироста. Эта тенденция усилилась в 90-е гг. Общий прирост ВВП Китая в 1992-1994 гг. обеспечивался в значительной степени за счет добавленной стоимости в экономике села. На ее долю в 1994 г. пришлось 75 %. Важно подчеркнуть, что все успехи сельской экономики Китая достигнуты при весьма малых размерах централизованных государственных инвестиций в сельское хозяйство. Фактически государство осуществляет неэквивалентный обмен с деревней, обеспечивающей финансирование экономики города за свой счет. Государство контролирует закупочные цены на важнейшие сельскохозяйственные культуры, частной торговле запрещено вести оптовые закупки сельскохозяйственной продукции. С помощью «ножниц цен» государство изымает из деревни до 80 млрд юаней ежегодно.
Важным фактором динамичного роста китайской экономики, ее промышленности, стало бурное развитие мелкого, технически примитивного производства. Политика государства, открывшая шлюзы народной инициативе, способствовала бурному расширению мелкого производства в городе и на селе. За период 1981-1997 гг. валовая продукция промышленности выросла более, чем в 9 раз. При этом в государственной, то есть технически передовой, - только в 3,2 раза. На долю крупных и средних предприятий в 1995 г. приходилось 3,9 % их общего количества и около 50 % валовой продукции в сопоставимых ценах. Бурно развивалось промышленное производство на волостно-поселковых предприятиях, которые в своем большинстве представляют собой мелкие предприятия с низкой технической оснащенностью. Быстрые темпы промышленного роста при слабой технической базе, отсутствие современных технологий и недостаточной квалификации работников не могли не сопровождаться крупными масштабами выпуска некачественной и бракованной продукции. Основными производителями некачественной, бракованной продукции является главным образом сфера коллективного и частного хозяйства.
К числу важнейших стимулирующих факторов экономического роста следует отнести налоговую политику. Основную налоговую нагрузку несут государственные предприятия при том, что коллективные предприятия и предприятия с иностранным капиталом получают по сравнению с ними заметные льготы и объемы производства там растут высокими темпами. Тяжесть обложения в сырьевых отраслях намного больше, чем в динамично развивающейся промышленности и сфере услуг. Вместе с тем, что несмотря на то, что рост объемов внешней торговли и иностранных инвестиций в 90-е гг. был весьма существенным, издержки в предоставлении налоговых и таможенных льгот экспортерам и иностранным инвесторам уже начали перевешивать стимулирующий эффект.
Весомым фактором, стимулирующим экономический рост, явилась система «подрядной ответственности», внедрявшаяся на предприятиях Китая с середины 80-х гг. При этой системе за государством закреплялась фиксированная в абсолютном выражении сумма налоговых отчислений, а тот прирост доходов, который образовывался в результате расширения производства, предприятие могло использовать по своему усмотрению. После заключения подрядных соглашений предприятиям также нередко предоставлялись индивидуальные налоговые льготы. В результате значительные суммы доходов не попадали под действие бюджетных механизмов перераспределения, оставаясь в распоряжении местных властей и предприятий. Это способствовало постоянному расширению инвестиционного спроса предприятий и потребительского спроса населения.
К существенным факторам, позволяющим длительное время поддерживать высокие темпы экономического роста в Китае, относится высокая норма накоплений. Традиционная склонность китайского населения к сбережению свободных средств при быстром увеличении доходов в годы реформ стала одним из важнейших источников инвестиционной политики государства, обеспечивающих наращивание темпов экономического роста.
Важную роль в обеспечении и поддержании высоких темпов экономического роста играет приток иностранного капитала. Благоприятный инвестиционный климат в стране, растущая открытость экономики способствуют активности международных компаний в Китае, повышают роль внешнеэкономического фактора в развитии страны.
2. Реформы в аграрном секторе
Развитие аграрного сектора в Китае сопровождается появлением новых тенденций. Фактически осуществлен переход от монокультурной системы земледелия с преобладанием зернового производства к многоотраслевому растениеводству (зерно, технические, прочие культуры). Растениеводство стало составной частью «большого» сельского хозяйства, включающего также животноводство, лесное, рыбное хозяйство. Самое «большое» сельское хозяйство влилось в возникшую за годы реформ многоотраслевую структуру экономики деревни, включающую ряд несельскохозяйственных отраслей производства: промышленность, торговлю, транспорт, услуги и др. Удельный вес несельскохозяйственных отраслей резко возрос, достигнув к 1995 г. 80 %. Развиваясь рекордными темпами, несельскохозяйственная сфера производства превратилась в решающий фактор развития экономики китайской деревни и представлена в основном волостно-поселковыми предприятиями. Небольшие промышленные предприятия, а также предприятия сферы услуг создавались в деревне и в дореформенный период, что было составной частью проводившейся государством политики самообеспечения отдельных местностей. Но в годы реформ основная функция волостных и поселковых предприятий стала принципиально иной. Речь идет об обеспечении трудовой занятости тех крестьян, чьи рабочие руки не находят применения в земледелии. Проблема избыточной рабочей силы в китайской деревне существовала всегда, однако в годы реформ вследствие интенсивного развития товарно-денежных отношений и прогрессирующей социальной дифференциации она приобрела особенно острый характер. Общие размеры избыточной рабочей силы в середине 80-х гг. оценивались не менее чем в 250 млн. человек. Важно и то, что развитие волостных и поселковых предприятий позволяет ограничить масштабы миграции крестьян в крупные города; и без того испытывающие сильное демографическое давление; диверсифицировать сельскую экономику; задействовать на нужды инвестирования свободные денежные средства крестьян.
