Изменение общественных отношений
С середины 80-х гг. начинается новый этап в общественной жизни нашей страны. Постепенно начали обрисовываться контуры глубокого экономического и политического кризиса, кризис доверия к власти и даже к сложившейся общественно-политической системе. Уже в годы застоя люди, обладавшие богатым практическим опытом и острым чувством справедливости, критиковали укоренившуюся практику ведения дел, с недоумением отмечали факты вопиющей некомпетентности и нравственной деградации руководства страной. Бурно прокатилась «третья волна» эмиграции из СССР. В зарубежной печати начали появляться критические статьи о жизни в нашей стране, авторами которых были выехавшие или насильственно высланные из страны, а также оставшиеся в ней, так называемые диссиденты (инакомыслящие), широкое распространение получила неофициально отпечатанная «самиздатовская» литература. В целом число и тех и других предвестников преобразований было невелико. Но их усилиями и, более всего, самим ходом событий советские люди были психологически подготовлены к осуществлению перемен. В рабочем классе, крестьянстве, в среде интеллигенции, в самом партийном аппарате, представлявшем собой становой хребет чрезмерно централизованной системы, росло понимание того, что так жить дальше нельзя.
Первые попытки поиска выхода из засасывающей страну трясины (при помощи жестких административных мер) были предприняты Ю.В. Андроповым в 1982-83 гг. Несмотря на то, что новый лидер был искренним и твердым защитником существующей системы, в ряде его выступлений были поколеблены отдельные идеологические догматы, блокировавшие возможность серьезных реформ. Более реальные оценки состояния советского общества и скромные теоретические новации Андропова приоткрыли дорогу общественной мысли, а его практическая деятельность по наведению порядка, искоренению коррупции, зародила в массовом сознании надежду на перемены к лучшему, дала своеобразный нравственный толчок грядущим переменам. Несмотря на обозначившийся при К.У. Черненко отход от всяких преобразований, в этот период происходило «дозревание» общественного сознания, укрепление в нем понимания необходимости перемен.
Важное значение для начала обновления общества имел и тот факт, что в ЦК КПСС к середине 80-х гг. появились партийные руководители, остро чувствовавшие необходимость перемен и обладавшие политической волей для их осуществления. Однако и у них в то время еще не было четкого представления о масштабах кризиса, постигшего страну, а значит и о глубине необходимых преобразований.
В марте 1985 г. Генеральным секретарем ЦК КПСС становится М.С. Горбачев. А уже в апреле этого же года на Пленуме ЦК КПСС в качестве стратегической цели нового советского руководства и общества в целом был провозглашен курс на ускорение социально-экономического развития страны. Главным его движителем виделся научно-технический прогресс, техническое перевооружение машиностроения и активизация «человеческого фактора». Делать это представлялось абсолютно необходимым еще и потому, что «не заметив» технологической революции на Западе в последнюю четверть века, наша страна фактически не приняла в ней участия. Угрожающе нарастало отставание в научных разработках по многим направлениям. Все хуже стали обстоять дела с внедрением результатов этих разработок в производство. Почти в три раза превосходя США по количеству инженеров, страна получала в 40 раз меньше средств от продажи лицензий за рубеж. По сравнению с нами в Японии в 1986 г. на одного работника регистрировалось в 540 раз больше заявок на рацпредложения. А в списке изобретений, наиболее значимых для нашей повседневной жизни, советские авторы почти не присутствовали.
На первых порах предусматривалось лишь совершенствование устоявшегося за последние десятилетия общества и выправление отдельных деформаций. Термина «перестройка» еще не было в политическом лексиконе. Комплекс намеченных преобразований касался прежде всего сферы экономики. Решению этой первоочередной задачи были подчинены меры по наведению порядка, укреплению трудовой и технологической дисциплины, повышению ответственности кадров, подтягиванию отстающих участков и др. Предпринятые шаги не могли не дать определенной отдачи. Уже за 1985-86 гг. темпы прироста производительности труда в промышленности и строительстве превысили среднегодовые показатели предыдущего пятилетия в 1,3 раза, железнодорожном транспорте - в 3 раза. Выросли капиталовложения на развитие социальной сферы. Эти первые результаты породили эйфорию у руководства, веру в могущество декретирования, в силу правильных приказов.
На ускорение социально-экономического развития страны были нацелены и решения XXVII съезда КПСС, состоявшегося в 1986 г. и принявшего новую редакцию Программы партии. Из нее были изъяты провалившиеся задания по построению основ коммунизма к 1980 г. и провозглашен курс на совершенствование социализма.
После съезда народное хозяйство продолжало работать по старой схеме, активно используя методы приказного нажима, политических кампаний, штурмовщины, корректировки планов, «пробивания» дополнительных ресурсов. Стало очевидно, что нельзя достичь серьезного ускорения, да и в целом оздоровления общества, ничего кардинально в нем не меняя, уповая по-прежнему лишь на силу призыва или приказа. Для ускоренного обновления производства нужны, как минимум, слом механизма торможения и создание механизма ускорения, крупные структурные перемены в производительных силах, производственных отношениях и в надстройке. На повестку дня был выдвинут лозунг перестройки всей системы экономических и политических отношений.
Начало практической перестройке экономических и политических отношений положили решения январского и июньского (1987 г.) Пленумов ЦК КПСС. В ноябре 1987 г. в связи с празднованием 70-летия Октября была предпринята попытка по-новому оценить весь пройденный путь, не отказываясь от своей истории, отчетливо различая в ней как светлые, так и трагические страницы. В июне-июле 1988 г. впервые за последние почти полвека, состоялась XIX Всесоюзная конференция КПСС, на которой все эти идеи получили обобщение и дальнейшее развитие.
Подготовленная в это время программа преобразований в экономической системе страны была крупнейшей и самой радикальной после введения НЭПа в 1921 г. В основу ее было положены резкое расширение границ самостоятельности предприятий, перевод их на полный хозрасчет и самофинансирование, наделение трудовых коллективов необходимыми правами, развитие кооперации. Была провозглашена и реформа политической системы, направленная на достижение полновластия Советов, формирование механизмов гражданского общества и правового государства.
Однако очень скоро стало ясно, что и этот радикализм не приносит должного эффекта. Выявились и некоторые иллюзии перестройки. Ярче всего они отразились, например, в больших надеждах на переход к выборности руководителей предприятий, который на поверку оказался совершенно нерезультативным и был вскоре отменен. Наряду с новыми, широко использовались и старые, казалось бы уже отжившие, административно-командные подходы к решению проблем: совершенствование госприемки в расчете на повышение качества продукции, создание Госагропрома для улучшения положения с продовольствием и др. Классическим образцом старых подходов была развернутая антиалкогольная кампания.
Практика вскоре показала, что недостаточно энергичным было и продвижение вперед в освоении новых подходов. Принятие прогрессивных решений по самостоятельности предприятий, развитию кооперативов не нашло верного продолжения в определении конкретных мер, обеспечивающих эффективное функционирование их в интересах личности, коллектива и общества. В итоге, повышения эффективности производства не произошло, а средняя зарплата заметно выросла, и трудная ситуация на потребительском рынке еще более обострилась.
Немалым ущербом обернулись и другие просчеты правительства в денежной и финансово-кредитной политике. Негативное воздействие оказало неблагоприятное стечение таких обстоятельств, как тяжелейшая по своим последствиям авария на Чернобыльской АЭС (1986 г.), землетрясение в Армении (1988 г.), снижение на мировом рынке цен на нефть - основной продукт советского экспорта. Огромные потери в экономике принесло с собой усиление напряженности в межнациональных отношениях в ряде регионов страны.
Кроме того, после XIX Всесоюзной партийной конференции в соответствии с ее решениями начался процесс передачи власти от КПСС к Советам. Однако не учтена была особая роль партии в советском обществе. КПСС в течение многих десятилетий являлась своего рода стержнем, вокруг которого формировалась общественно-политическая и экономическая жизнь. Государственные органы управления в действовавшей системе были во многом несовершенны. Поэтому скоропалительное отстранение КПСС от руководства без предварительной подготовки привело к потере управляемости страной.
В итоге по истечении пяти лет перестройка не дала ощутимых социально-экономических результатов, так как все предпринятые меры разрабатывались в рамках общего жесткого планирования, жестких программ. Экономика по-прежнему отторгала научно-технический прогресс. Он оставался невостребованным. Переход предприятий на новые условия хозяйствования не только не повысил, но даже снизил их заинтересованность в направлении общественных средств на реализацию научно-технических достижений. Так, в 1989 г. в стране скопилось неустановленного отечественного оборудования на 14 млрд. рублей, а импортного - на 8 млрд. рублей. Снизились темпы создания образцов новых типов машин, оборудования, средств автоматизации и вычислительной техники.
На фоне общей дестабилизации экономики, разрушения хозяйственных связей, дальнейшее замедление темпов НТП привело к катастрофическому положению. Снизились темпы прироста валового национального продукта с 3,3% в 1986 г. до 2% в 1990 г. Показатели роста производительности труда стали иметь отрицательные характеристики при безудержном увеличении денежных доходов. Так, их соотношение в 1990 г. составило 3 и 16,9%, в первом полугодии 1991 г. оно было уже равно 11 и 43,5%.
В дополнение всего мы вовремя не заметили повышения роли микроэлектроники, биотехники, энерго- и ресурсосберегающих технологий и пропустили целый этап научно-технических преобразований. Это также отрицательно сказалось на экономическом и социальном развитии страны.
Некоторые позитивные результаты наблюдались лишь в ходе демократизации общества. Стала реальностью гласность. Журналы начали печатать произведения, появление которых в недавнем прошлом было просто невозможно. Огромный интерес общественности вызвали романы «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Мужики и бабы» Б. Можаева, «Зубр» Д. Гранина, «Белые одежды» В. Дудинцева и др. Содержавшаяся в этих книгах жесткая правда о трудных временах сталинского лихолетья производила ошеломляющее впечатление на общественное сознание, вызвала бурные споры, разрушала сложившиеся стереотипы мышления.
В декабре 1986 г. возвратился из горьковской ссылки академик А.Д. Сахаров, что явилось одним из первых признаков стремления реформаторов в политическом руководстве страны заручиться поддержкой либеральной интеллигенции. Началась реабилитация сотен тысяч советских граждан, ставших жертвами сталинского беззакония.
Полным ходом развивалась попытка передачи реальной власти Советам. Были внесены изменения в избирательную систему, создающие условия для избрания в Советы наиболее активных, политически зрелых людей.
Реальностью становится многопартийная система. Возникли такие оппозиционные КПСС партии, как «Демократический союз», «Демократическая партия России», «Республиканская партия Российской Федерации», «Социал-демократическая партия России», «Либерально-демократическая партия» и др. Во всех союзных и автономных республиках возникли Народные фронты.
Руководство страны, стремясь расширить социальную базу своей политики перестройки, предприняло ряд энергичных шагов для кардинального изменения церковно-государственных отношений. 30 апреля 1988 г. состоялась сенсационная встреча М.С. Горбачева с Патриархом Московским и всея Руси и членами Священного Синода. На этой встрече лидер КПСС заявил, что «верующие люди - это советские люди, трудящиеся патриоты и они имеют полное право достойно выражать свои убеждения. Перестройка, демократизация, гласность, касаются и их». В этот период начали передаваться в ведение церкви ранее отобранные у нее храмы и монастыри, активно развиваться и поощряться участие церкви в общественной жизни, ведущие деятели церкви были избраны депутатами Верховного Совета СССР и республик.
Кульминационным пунктом в этой сфере общественных преобразований стало принятие 1 октября 1990 г. Верховным Советом СССР закона «О свободе совести и религиозных организаций», который привел советское законодательство в соответствие с международными нормами права и гарантировал право граждан на определение и выражение своего отношения к религии, устранил многочисленные ограничения и противоречия в прежнем законодательстве о религиозных культах, препятствующие практическому осуществлению принципа свободы совести.
Перестройка отношений с окружающим миром - концепция нового политического мышления
Изменения, начавшиеся весной 1985 г. во внутриполитической жизни страны, не могли не затронуть и сферу внешнеполитической деятельности советского государства. Страна приступила к реформам, имея непростое наследие в сфере внешней политики. Период от середины 70-х гг. до середины 80-х гг. ознаменовался в отношениях между Востоком и Западом «вторым изданием холодной войны». Обусловленная во многом недостаточной гибкостью советской внешней политики, игнорировавшей реальности, которые возникли в мире в конце XX столетия, конфронтация с Западом могла значительно осложнить внутренние преобразования. Требовалось пересмотреть многие догмы политического мышления, воспринимавшего мир через призму конфронтационного подхода, делившего его на две общественно-политические системы, обреченные в своих отношениях на вечный антагонизм. Таким образом начал создаваться новый внешнеполитический курс советского государства. В основу его легла философско-политическая концепция, получившая название нового политического мышления. Эта концепция исходила из тезиса о многообразном, но взаимозависимом и целостном мире. Отсюда провозглашалась невозможность решения международных проблем силовыми методами. Вместо баланса сил, универсальным способом решения международных вопросов объявлялся баланс интересов, который составляется на основе приоритета общечеловеческих ценностей над классовыми.
По существу, в предложенной Горбачевым концепции нового политического мышления было мало нового. Эти идеи в той иной форме высказывались великими мыслителями, начиная от И. Канта и кончая М. Ганди и А. Эйнштейном. Заслуга советского руководства заключалась в том, что оно попыталось придать этим идеям вид философской основы новой внешнеполитической доктрины. Позволили и одновременно заставили это сделать осознание реальной угрозы ядерного самоуничтожения человечества, а также проявившиеся тенденции к тому, что экономика СССР не выдерживает колоссальных нагрузок. Тезис о невозможности победы в ядерной войне стал как бы материальной основой нового политического мышления.
В результате нового внешнеполитического курса советские войска были выведены из Афганистана, нормализованы отношения с Китаем. Заключенные с США договоры об уничтожении ракет средней и меньшей дальности, о сокращении стратегических вооружений означали начало принципиально новой тенденции к сокращению ядерного оружия.
Общее оздоровление международной обстановки создавало благоприятные условия для урегулирования региональных конфликтов: на Ближнем Востоке, в Центральной Америке, на юге Африки, в Юго-Восточной Азии. Начался переговорный процесс между арабскими государствами и Израилем; подписаны соглашения между ЮАР, Анголой и Кубой об урегулировании конфликта на юге Африки; народ Камбоджи получил возможность самостоятельно решать внутренние проблемы; прекращена гражданская война в Никарагуа, длившаяся 8 лет.
Все это свидетельствовало о том, что идеи нового политического мышления воплощались в практику международных отношений, способствовали их оздоровлению.
Советская внешняя политика обретала динамизм, которого она лишилась в годы застоя. Начался энергичный диалог между СССР и рядом стран Азии: Индией, Японией, Южной Кореей. Сотрудничество с этими странами развивается непросто, особенно с Японией, имеющей территориальные притязания к нашей стране. Однако признание наличия территориального вопроса открыло путь для дальнейших переговоров, направленных на урегулирование указанной проблемы.
Сферой повышенного внимания советской внешней политики оставался европейский континент. Стагнация процесса разрядки, наметившаяся в Европе со второй половины 70-х гг., привела к активизации милитаристских усилий, обострила опасность военного конфликта между странами НАТО и Варшавского договора. Важно было прервать эту порочную логику развития международных отношений в Европе, восстановить хельсинский процесс, вдохнуть новую жизнь в политику разрядки, покончить с состоянием «холодной войны».
Многочисленные двусторонние встречи советских лидеров с руководителями европейских государств - Англии, ФРГ, Франции, Италии - создали благоприятные условия для решения перечисленных задач. Советский Союз выдвинул концепцию создания «общеевропейского дома», предполагая, что ее реализация позволила бы преодолеть последствия конфронтационной политики на континенте, объединить усилия европейцев в решении экономических, социальных и политических проблем, существующих в Европе.
В 1990 г. состоялась общеевропейская встреча в верхах, на которой была принята Хартия для новой Европы, документ, открывший новую страницу в истории континента. Он провозгласил окончание эры конфронтации и раскола Европы, подтвердил стремление европейских государств строить свои отношения на основе твердой приверженности демократии, базирующейся на принципах свободы и прав человека, процветании через экономическую свободу и социальную справедливость, равной безопасности для всех стран.
Подписание парижской Хартии было бы невозможно без радикального обновления советской внешней политики. Верность Советского Союза принципам нового политического мышления подтвердили события, развернувшиеся в странах Восточной Европы в 1989 г. Здесь на протяжении нескольких месяцев (октябрь -декабрь 1989 г.) произошла смена всех руководящих политических структур, отразившая стремление народов данных стран к радикальному обновлению общественных отношений. Это был протест против авторитарных режимов, против засилия бюрократии, против экономической неэффективности, стагнации, снижения уровня жизни. В большинстве восточноевропейских стран в результате указанных событий к власти пришли оппозиционные коммунистам силы, поставившие вопрос не только о смене власти, но и об изменении общественного строя. Итогом происходящих событий стало объединение Германии, прекращение существования Совета экономической взаимопомощи, организации Варшавского договора.
Названные события не всегда протекали безболезненно. Произошло кровопролитие в Румынии, началась гражданская война в Югославии, произошел раздел Чехословакии.
Пока преждевременно говорить о том, в каком направлении будут развиваться восточноевропейские страны. Ответ на данный вопрос может дать только история. Одно очевидно: все попытки строить социализм, ограничивая при этом демократию, права человека, оказались бесперспективными, потерпели историческое поражение.
Коренное оздоровление международных отношений, выход к новому периоду в мировой истории - периоду длительного мира и более полной свободы - отвечают жизненным интересам нашей страны. Произошло сокращение армии и ее вооружения. Осуществлен вывод войск из Чехословакии, Германии, Венгрии, Монголии. Наша страна не производит больше химическое оружие. Началось сокращение оборонного комплекса и перевод его потенциала на мирные нужды, что обещает немалые выгоды в ближайшем будущем.
Однако несмотря на серьёзный поворот от конфронтации к сотрудничеству между государствами и впервые официально признанный отказ от идеи мировой революции, новое политическое мышление складывалось постепенно и еще медленнее переводилось на язык конкретных политических инициатив. В 1985 -88 гг. в ней особенно явно чувствовался пропагандистский «налет». И тем не менее, в целом это была уже новая политика. С 1988-89 гг. идеологические принципы стали оказывать все меньшее влияние на внешнюю политику нашей страны. Более того, ухудшение внутриэкономического положения заставило руководство страны идти на все большие, (нередко односторонние) уступки Западу в надежде добиться экономической помощи и политической поддержки руководства, позиции которого внутри страны оказались ослабленными. И все же, рядом смелых инициатив наша страна взломала лед международной конфронтации и выступила лидером в процессе глобальных изменений международных отношений, а также окончания холодной войны.
18 февраля 1855 г. на российский престол вступил 37-летний Александр II. 19 февраля 1861 г. император подписал Манифест об отмене крепостного права. Отмена крепостного права сопровождалась реформированием всех сторон жизни российского общества.
Земельная реформа. Основным вопросом в России на протяжении XVIII-XIX веков был земельно-крестьянский. В 1857 г. по указу Александра II начал работать секретный комитет по крестьянскому вопросу, главной задачей которого была отмена крепостного права с обязательным наделением крестьян землей. Затем такие комитеты были созданы по губерниям. В результате их работы (а учитывались пожелания и наказы как помещиков, так и крестьян) была разработана реформа по отмене крепостного права для всех районов страны с учетом местной специфики. Для различных районов были определены максимальная и минимальная величины передаваемого крестьянину надела.
Император 19 февраля 1861 года подписал целый ряд законов. Здесь был Манифест и Положение о даровании свободы крестьянам, документы о вступлении в силу Положения, об управлении сельскими общинами и др. Отмена крепостного права не была единовременным событием. Сначала освобождались помещичьи крестьяне, затем удельные и приписанные к заводам. Крестьяне получили личную свободу, но земля оставалась помещичьей собственностью, и, пока отводились наделы, крестьяне на положении «временнообязанных» несли в пользу помещиков повинности, которые по сути не отличались от прежних, крепостных. Наделы, передаваемые крестьянам, были в среднем на 1/5 меньше, чем те, которые они обрабатывали прежде. На эти земли заключались договоры о выкупе, после этого «временнообязанное» состояние прекращалось, казна расплачивалась за землю с помещиками, крестьяне - с казной в течение 49 лет из расчета 6 % годовых (выкупные платежи).
Пользование землей, взаимоотношения с властями строились через общину. Она сохранялась как гарант крестьянских платежей. Крестьяне прикреплялись к обществу (миру).
В результате реформ было уничтожено крепостное право - то «очевидное и для всех ощутительное зло», которое в Европе прямо называли «русским рабством». Однако земельная проблема не была решена, так как крестьяне при разделе земли были вынуждены отдать помещикам пятую часть своих наделов. В начале ХХ века в России вспыхнула первая русская революция, крестьянская во многом по составу движущих сил и задачам, которые перед ней стояли. Именно это заставило П.А. Столыпина осуществить земельную реформу, разрешив крестьянам выход из общины. Суть реформы заключалась в решении земельного вопроса, но не за счет конфискации земли у помещиков, как требовали крестьяне, а за счет передела земли самих же крестьян.
Земская и городская реформы . Принцип проведенной в 1864 г. земской реформы состоял в выборности и бессословности. В губерниях и уездах Центральной России и части Украины учреждались земства в качестве органов местного самоуправления. Выборы в земские собрания проводились на основе имущественного, возрастного, образовательного и ряда других цензов. Женщины и лица, работающие по найму, были лишены права участвовать в выборах. Это давало преимущество наиболее обеспеченным слоям населения. Собрания выбирали земские управы. Земства ведали делами местного значения, содействовали предпринимательству, просвещению, здравоохранению - проводили работу, на которую у государства не находилось средств.
Проведенная в 1870 г. городская реформа по характеру была близка к земской. В крупных городах учреждались городские думы на основе всесословных выборов. Однако выборы проводились на цензовой основе, и, к примеру, в Москве в них участвовало лишь 4% взрослого населения. Городские думы и городской голова решали вопросы внутреннего самоуправления, образования и медицинского обслуживания. Для контроля за земской и городской деятельностью было создано присутствие по городским делам.
Судебная реформа . Новые судебные уставы были утверждены 20 ноября 1864 г. Судебная власть была отделена от исполнительной и законодательной. Вводился бессословный и гласный суд, утверждался принцип несменяемости судей. Было введено два вида суда - общий (коронный) и мировой. Общий суд ведал уголовными делами. Судебный процесс стал открытым, хотя в ряде случаев дела слушались при «закрытых дверях». Была учреждена состязательность суда, введены должности следователей, учреждена адвокатура. Вопрос о виновности подсудимого решали 12 присяжных заседателей. Важнейшим принципом реформы было признание равенства всех подданных империи перед законом.
Для разбора гражданских дел был введен институт мировых судей. Апелляционной инстанцией для судов являлись судебные палаты. Была введена должность нотариуса. С 1872 г. крупные политические дела рассматривались в Особом присутствии правительствующего Сената, который стал одновременно высшей кассационной инстанцией.
Военная реформа . После назначения в 1861 г. Д.А. Милютина военным министром начинается реорганизация управления вооруженными силами. В 1864 г. было образовано 15 военных округов, подчиненных непосредственно военному министру. В 1867 г. был принят военно-судебный устав. В 1874 г. после длительного обсуждения царь утвердил Устав о всеобщей воинской повинности. Вводилась гибкая система призыва. Рекрутские наборы отменялись, призыву на службу подлежало все мужское население, достигшее 21 года. Срок службы сокращался в армии до 6 лет, на флоте до 7 лет. Призыву в армию не подлежали духовные лица, члены ряда религиозных сект, народы Казахстана и Средней Азии, а также некоторые народы Кавказа и Крайнего Севера. От службы освобождались единственный сын, единственный кормилец в семье. В мирное время потребность в солдатах была значительно меньше числа призывников, поэтому все годные к службе, за исключением получивших льготы, тянули жребий. Для окончивших начальную школу служба сокращалась до 3-х лет, для окончивших гимназию - до 1,5 лет, университет или институт - до 6 месяцев.
Финансовая реформа . В 1860 г. был учрежден Государственный банк, произошла отмена откупной системы, которую сменили акцизы 3 (1863 г.). С 1862 г. единственным ответственным распорядителем доходов и расходов бюджета стал министр финансов; бюджет стал гласным. Была сделана попытка проведения денежной реформы (свободный обмен кредитных билетов на золото и серебро по установленному курсу).
Реформы просвещения . «Положение о начальных народных училищах» от 14 июня 1864 г. ликвидировало государственно-церковную монополию на просвещение. Теперь открывать и содержать начальные школы разрешалось как общественным учреждениям, так и частным лицам при контроле со стороны уездных и губернских училищных Советов и инспекторов. Устав средней школы вводил принцип равенства всех сословий и вероисповеданий, но вводил плату за обучение. Гимназии разделили на классические и реальные. В классических гимназиях, в основном, преподавались гуманитарные дисциплины, в реальных - естественные. После отставки министра народного просвещения А.В. Головнина (в 1861 г. вместо него был назначен Д.А. Толстой) был принят новый гимназический устав, сохранивший только классические гимназии, реальные гимназии были заменены реальными училищами. Наряду с мужским средним образованием появилась система женских гимназий.
Университетский Устав (1863 г.) предоставил университетам широкую автономию, вводились выборы ректоров и профессоров. Руководство учебным заведением передавалось Совету профессоров, которому подчинялось студенчество. Были открыты университеты в Одессе и Томске, высшие женские курсы в Петербурге, Киеве, Москве, Казани.
В результате издания ряда законов в России была создана стройная система образования, включавшая начальные, средние и высшие учебные заведения.
Реформа цензуры . В мае 1862 г. началась реформа цензуры, были введены «временные правила», которые в 1865 г. заменил новый цензурный устав. По новому уставу отменялась предварительная цензура для книг в 10 и более печатных листов (240 стр.); редакторы и издатели могли быть привлечены к ответственности только по суду. По особым разрешениям и при внесении залога в несколько тысяч рублей освобождались от цензуры и периодические издания, однако они могли быть приостановлены в административном порядке. Без цензуры могли выходить только правительственные и научные издания, а также литература, переведенная с иностранного языка.
Подготовка и реализация реформ явились важным фактором социально-экономического развития страны. Административно реформы были достаточно хорошо подготовлены, но общественное мнение не всегда поспевало за идеями царя-реформатора. Многообразие и быстрота преобразований порождали чувство неуверенности и смуту в мыслях. Люди теряли ориентиры, появились организации, исповедующие экстремистские, сектантские принципы.
Н. Кротов
советской банковской реформы
80-х годов XX века.
Спецбанки
Свидетельства очевидцев
Документы
«Экономическая летопись»
Руслан Имранович
Хасбулатов
Моя историческая роль в том,
что я возглавлял
Верховный Совет России
в период перехода от социализма
к капитализму 1
Первичный опыт: накопление опыта и знаний
Мое детство прошло в суровых условиях депортации нашего народи, на самом севере Казахстана, куда мы были выброшены в суровые мори зы 1944 года. Жизнь была тяжелая, нас (трех братьев и сестру) подними ла на ноги наша мама (Нана - так ласково мы ее называли). Отец бил директором крупнейшего на Кавказе машиностроительного завод» «Серп и молот», его накануне нашей депортации поместили в больница и там загубили. После возвращения из депортации мы нашли его могилу. Помню еще с детства, как Нана говорила: «Пока этот изверг (Стадии) на троне, не видать нам Родины - Кавказа...» Так я познал первый политический опыт - несправедливость.
Потом, моя учеба в МГУ, на юридическом факультете. Аспирантура на кафедре экономики зарубежных стран экономического факультета МГУ, активная общественная студенческая деятельность. Я был спортивный, динамичный, очень активный. Наверное, поэтому ребята избрали моим своим комсомольским лидером, сперва на факультете, потом - секретарем комитета ВЛКСМ МГУ. Моими первыми профессорами были выдающиеся юристы и экономисты, например профессор Карев, он был ни мощником главного обвинителя СССР на Нюрнбергском процессе, профессор Кечекьян, ученик известного дореволюционного юриста, профессора Новгородцева (преподавал еще доцентом в Санкт-Петербургском университете) и др. На экономическом факультете были менее известные ученые - профессора М. И. Солодков, М. С. Драгилен, Ф. Я. Полянский, В. Я. Жамин, М. Н. Осьмова, С, С. Шаталин и др. Поэтому, как мне представляется, ничего удивительного не было в моей последующей научной и политической карьере. Жесткие жизненные условия и твердые нравственные семейные принципы в сочетании с выдающимися учителями-наставниками сформировали мой характер, дали твердую базу для утверждения личности.
Еще в студенческие годы часто выезжал в составе молодежных делегаций в разные страны, сравнивая нашу жизнь с «ихней». Помню мой пор вый зарубежный выезд в ГДР: мы, студенты МГУ и Берлинского университета, с телебашни ночью смотрели на погруженный в темноту Восточ-ный Берлин. А рядом, за стеной, светился всеми огнями, гирляндами За-падный Берлин... Мы с юмором говорили: «Смотрите, как красиво загни-вает капитализм, весь светится!»
В 60-е годы быстро возрастал объем международного общения молодежи СССР. МГУ имел многочисленные связи с университета-ми по всему миру, особенно в сфере студенческих обменов. К нам прибывали делегации студенческих советов со все-го мира. Мы, в свою очередь, тоже часто выезжали. Там ве-ли жаркие дискуссии по разным вопросам - от учебы до политики, от Вьетнама (тогда там шла война) и кубинских событий до проблемы прав человека в СССР, ввода войск Варшавского пакта в Чехословакию и т. д. В те годы я по-знакомился со многими западными молодежными студен-ческими лидерами, которые в 80-90-х годах стали извест-ными политическими деятелями - парламентариями, министрами, дипломатами, менеджерами компаний и банков. Это был мой второй политический опыт. Думаю, искусство полемики я постигал в немалой мере именно в этот период.
Р. И. Хасбулатов
1960-1970
Студент юридического факультета МГУ им. Ломоно-сова, аспирант кафедры экономики зарубежных стран экономического факультета МГУ; секретарь комитета комсомола МГУ
1970-1972
Инструктор, ответственный организатор сектора экономи-ческого просвещения молоде-жи ЦК ВЛКСМ
1978 - наст, время
Заведующий кафедрой миро-вой экономики Российской экономической академии им. Г. В. Плеханова
Первый заместитель предсе-дателя Верховного Совета РСФСР
1990-1993
Председатель Верховного Совета РФ
В аспирантуре мне предложили тему по экономике Кана-ды, надо было исследовать новые тенденции взаимодей-ствия государства и корпораций. До сих пор мне смешно вспоминать свою молодую наглость, когда на заводе Фор-да в Канаде я пристал (это было в 1968 году) к местному менеджеру, чуть ли не требуя от него, чтобы он рассказал об отрицательных последствиях доминирования иност-ранного капитала. Представьте себе, я пытался ему дока-зать, что раз это канадское предприятие принадлежит американцам, значит, их капитал отбирает националь-ный суверенитет Канады! Мой собеседник просто не мог понять (как нормальный профессионал-управленец), че-го я хочу от него.
Тема моей кандидатской диссертации, отметим, совре-менно звучит в сегодняшней России - я изучал государ-ственный сектор в экономике Канады и организацию его управления, причем особенно внимательно изучал фор-мы взаимодействия государства и бизнеса. Исследовал, как государственный сектор «встроен» в рыночную эконо-мику и как он реально управляется (тогда в развитых странах Запада доминировала кейнсианская модель). Кстати, вскоре после защиты кандидатской диссертации, будучи ответственным работником ЦК ВЛКСМ, я посе-тил Свердловск с целью оказания помощи в деле эконо-мического просвещения молодежи области. Там и позна-
Шаг второй: приватизация спецбанков
комился с Борисом Ельциным - тогда завотделом Свердловского обко-ма КПСС. Какого-то серьезного впечатления он на меня не произ-вел - таких было множество. И вспомнил его я, лишь когда он стал пер-вым секретарем московского горкома КПСС.
Горбачевская эпоха: демократия, перестройка, гласность - романтический период
Конец 80-х годов прошлого века был эпохой своего рода «романтического порыва» к переменам в Советском Союзе. У людей тогда появилась реаль-ная надежда на то, что можно многое сделать, изменить в своей экономи-ческой жизни, добиться лучших условий, проявить активность в конкрет-ном деле. Этому способствовала фактическая отмена цензуры. Газеты стали интересными, в журналах появлялись замечательные статьи на-ших ученых-экономистов. В тот период у меня стали также выходить раз-ные публикации в столичных газетах и журналах, в том числе в «Правде» (главный печатный орган Компартии) с критикой экономической поли-тики. Я на основе зарубежного опыта анализировал экономическую (и в частности, ценовую и финансовую) политику СССР. Так, я резко вы-ступил против намерений правительства повысить цены на товары пер-вой необходимости. Признавая, что они неоправданно занижены, я одно-временно указывал, что такое повышение цен нанесет слишком сильный удар по нашим людям, они в основной массе и так живут в бедности. А по-тому надо начинать экономическую реформу не со снижения уровня жиз-ни населения. Я предлагал в первую очередь обратить внимание на упо-рядочивание переработки товаров. У нас же основная проблема всегда была не столько в производстве продуктов питания, сколько в переработ-ке и доставке до потребителя. Также я говорил о кооперации, расшире-нии деятельности малых форм хозяйственной деятельности. Тогда в «Правде» вышла моя статья о ценовой политике, которая вызвала ог-ромный интерес в обществе и страшный скандал. В ЦК сделали внуше-ние главному редактору газеты, академику В. Г. Афанасьеву. Виктор Григорьевич, очевидно, понимал, что его ждет, когда давал согласие на эту публикацию, но он был сильной, смелой и интересной личностью: участник Отечественной войны, военный летчик (ставший незаурядным философом и социологом). Но в действительности пострадал после публи-кации моей статьи в «Правде» в августе 1986 года Н. Т. Глушков, предсе-датель Госкомитета по ценам СССР. После двадцати лет службы на этом посту, он был снят с работы. Тогда реакция на выступления газет в Со-ветском Союзе нередко еще бывала самой серьезной и немедленной...
С августа 1975 года. - Прим. авт.-сост.
Сам Виктор Григорьевич Афанасьев тоже проработал после этого недолго в газете «Правда». В 1989-м он ушел в от-ставку. После перепечатки в газете статьи итальянского журналиста Витторио Даукконы из итальянской газеты «La Repubblica» об алкоголизме Ельцина (в то время это еще не всеми воспринималось как реальный факт), против него была организована кампания массовых протестов. В. Г. Афанасьев недолго после этого прожил, он умер в 1994 году. - Прим.авт.
Р. И. Хасбулатов
Затем была еще одна большая статья «Бедные люди Отечества» в «Ком-сомольской правде», главным редактором ее тогда был Геннадий Селез-нев. Было множество других публикаций в газетах и журналах, выступ-ления по радио и телевидению, участие в разных публичных дискуссиях по проблемам экономической политики правительства СССР. К этому времени я стал консультировать профессора Святослава Федорова, талантливого организатора новых форм хозяйственной дея-тельности, а несколько позже – и правительство СССР (по социально-экономическому блоку).
Многие способные экономисты в то время группировались вокруг извест-ного ученого, академика Леонида Ивановича Абалкина. Вспоминаю прежде всего талантливого ученого-теоретика, профессора Николая Климова, заместителя Абалкина по Институту экономики АН СССР (он рано ушел из жизни). Абалкин во времена перестройки организовал школу-семинар на реке Нара, и многие экономисты и практики-хозяйст-венники со всей страны пытались проникнуть на этот семинар. Здесь действительно шли жаркие дискуссии, обсуждались самые серьезные научные экономические и практические проблемы страны. В одном из своих выступлений на этом семинаре я сделал роковое заявление: «Есть два пути реформ. Один демократический, другой диктаторский, или ав-тократический. По второму пошли в Чили: концентрация абсолютной власти в руках диктатора, который проводит нужные реформы, а затем «дарит» народу демократию. Но у нас уже была одна диктатура, и с со-дроганием можно учитывать (теоретически) этот вариант развития...» Это было произнесено мной в 1986 году. Спустя 5 лет эти мысли стали навязчиво повторять ельцинисты.
В этот период происходило мое знакомство со многими будущими пред-принимателями и банкирами. Одним из них был Владимир Виноградов, основатель Инкомбанка. Он работал тогда каким-то клерком в Пром-стройбанке, не имел экономического образования (окончил МАИ), по его рассказам, до этого работал на заводе «Атоммаш». Он просил у меня со-вета, как ему организовать частный банк. «А вы знаете вообще, что такое частный банк?» - спросил я его. «Нет, не знаю», - ответил этот рослый парень-увалень, больше похожий на прораба-строителя, чем на будуще-го крупного банкира страны. Мне стало грустно. Кто только не приходил тогда ко мне, прося совета, как стать банкиром, владельцем ресторана, магазина, завода по переработке овощей, по производству джинсов и т. д. и т. п. Однако тогда я заметил: «Если вы сумеете сколотить вокруг себя группу опытных экономистов-финансистов, профессионально знаю-щих, что из себя представляет банковская система вообще, что банк - это сложное дело, тогда я смог бы вам давать какие-то советы». Вскоре он представил мне двух-трех парней из своей будущей команды, и я согла-сился помогать ему.
Мой интерес состоял в том, что я всю жизнь занимался зарубежной эконо-микой, в общем виде был хорошо знаком с функционированием банков-ских институтов и я хотел попытаться претворить эти знания на практи-
ке. Так или иначе мы помогли ему сформировать концепцию частного банка, и вскоре Инкомбанк уже был успешно зарегистрирован. Не хочу сказать, что сыграл определяющую роль в этом, я всего лишь укрепил ве-ру Владимира в собственные силы, дал ряд советов, впрочем, так же, как и многим другим. Ныне некоторые их них хорошо известны, другие, поза-быты. .. В большей степени я помог Виноградову тогда тем, что содейство-вал его вхождению во влиятельные научные круги, игравшие все более заметную роль в начавшихся в стране преобразованиях. Прежде всего привел в подмосковную «школу Л. И. Абалкина», где тогда, как я выше указывал, группировались реформаторы-практики, съезжались молодые и уже не очень молодые, социально активные люди, часто занимавшие видные позиции во власти. И внимательно прислушивавшиеся к тому, о чем говорят и спорят ученые-экономисты. Возможно, поэтому Виногра-дову быстро удалось занять заметное место в системе частных банков. По-следующее его падение, как мне представляется, во многом было связано с порочной кадровой политикой (отсюда гибельная банковская страте-гия) и неумным «наставничеством» некоторых людей, имена которых на-зывать не хочу.
Поразительно, как быстро менялась страна. Я ведь еще недавно рабо-тал с Г. X. Поповым в Научном совете АН СССР по проблемам научно-технической революции. Как-то мы заговорили с ним о проекте изда-ния нового учебника (это было в начале 70-х годов). Я предложил Гавриилу Попову: «Может быть, мы с тобой создадим вдвоем курс мар-кетинга, подготовим учебник?» Он, смеясь, ответил: «А ты уверен, что кроме нас во всей стране это слово кто-нибудь еще слышал?!» Мы оба засмеялись. Потом согласились, что, может быть, еще в Институте США и Канады или ИМЭМО что-то слышали о маркетинге. Мы весело зубоскалили и отставили это дело как несвоевременное. И вдруг все заго-ворили о рынке, хотя и о «социалистическом», «новом нэпе», «китай-ских реформах» и пр. Все это вдохновляло на активность, на деятель-ный поиск.
Отметим, тогда в Советском Союзе было очень ограниченное число вузов и научно-исследовательских институтов, которые глубоко изучали за-падную экономику на уровне технологий реальной деятельности бизне-са. Но в Плехановском институте была группа ученых, которые неплохо знали эти вопросы, читали курс лекций в Хельсинкской высшей школе экономики, занимались изучением деятельности конкретных частных компаний.
Мэр Большого Лондона Кен Ливингстон выступил против расстрел» парламента в 1993 году не только потому, что он как подлинный либе-рал, не любил Ельцина - партбонзу и диктатора по природе, - мы с ним были знакомы со студенческих времен. Так же, как и с рядом парламен-тариев других стран. Например, нынешний вице-мэр Лондона Джон Росс еще в 1992 году согласился стать консультантом в созданной мной в Верховном Совете аналитической группе (возглавляемой профессором
Р.И.Хасбулатов
Анатолием Илларионовичем Милюковым). В то время, когда Ельцина консультировали монетаристы (главным образом американцы во главе с Джеффри Саксом), в Верховном Совете, можно сказать, преобладала британская (кейнсианская) школа. Мы были за введение мягкого, за-падноевропейского варианта капитализма (шведская разновидность).
В середине января 1992 года я предложил Ельцину уволить практиче-ски недееспособное правительство Бурбулиса - Гайдара, однако в то время большинство депутатов Верховного Совета меня не поддержало. После расстрела Белого дома концепцию Сакса (так называемый ва-шингтонский консенсус) в полном объеме приняла только ельцинская Россия, но ни одна страна Восточной Европы.
Моя практическая работа, как я выше отмечал, - в органах высшей власти началась в 1988 году, когда я по рекомендации Л. И. Абалкина стал консультан-том (на общественных началах) у вице-премьера Совета министров СССР по социальным вопросам А. П. Бирюковой. Это был очень инте-ресный, романтический период ожидания крупных перемен. Москов-ская интеллигенция была в восторге от Горбачева. А ученые-экономис-ты получили возможность публиковать свои взгляды на страницах столичных газет и журналов. Тогда стали известными широкой публике имена Л. И. Абалкина, Н. Н. Шмелева, С. С. Шаталина, Г. X. Попова, Н. Я. Петракова и многих других наших ученых. Все они и, конечно, я - с восторгом приветствовали горбачевские реформы как путь к нормаль-ному рынку, подвергая критике существующие экономически порядки, давая рекомендации по их изменению. Тогда же приходилось консуль-тировать новых народных депутатов СССР. Приехавшие из разных уголков России новые парламентарии тогда пытались ориентироваться в своей деятельности на популярных ученых-экономистов и юристов, они нуждались в нашей помощи. И мы им ее оказывали. Плехановский институт и наш факультет (международных экономических отношений) фактически стал мощным консультационным центром для народных из-бранников. Многие депутаты и молодые предприниматели сновали по коридорам и кабинетам нашего института, требуя от нас советов и кон-сультаций. Вместе с Павлом Буничем и Юрием Якуниным (тогда глав-ный редактор «Экономической газеты», потом был у меня консультантом в группе А. И. Милюкова) мы в 1988 году проводили и первый съезд ко-операторов. Среди делегатов съезда были уже и банкиры. Мы тогда в проект закона о кооперации предложили включить целый раздел о кредитно-финансовой деятельности кооперативов. Многие наши нара-ботки в закон вошли, однако как раз этот раздел выбросили. Бунич тог-да очень расстроился, был раздосадован в крайней степени: в итоговом тексте осталось только полфразы со словами о том, что кооперативы мо-гут создавать «...и банки», К сожалению, все черновики, которые я хра-нил от той бурной эпохи, в 1993 году остались в Белом доме, не знаю, сохранились ли они или погибли в пламени горящего парламентского дворца.
Часть II.
Создание российской банковской системы: политические условия, в которых происходило это становление
Моя историческая роль в становлении новой России обусловлена преж-де всего тем обстоятельством, что я возглавлял Верховный Совет России в этот переломный период, председательствовал при трансформации со-циализма в капитализм, сознательно и активно продвигал страну на этом пути, руководил процессом законодательного подведения базы под указанную трансформацию. Но сразу же хочу оговориться, что мои пред-ставления о капитализме отличались от представлений ельцинских «ре-форматоров» как небо и земля. Поэтому Верховный Совет предложил альтернативную программу, но она была отвергнута ельцинистами. В начальный период депутаты не совсем ориентировались в приоритет-ности подразделений комитетов и комиссий парламента. Например, в подкомитете по банкам, возглавляемом Юрием Михайловичем Воро-ниным, человеком опытным, порядочным, было всего три челове-ка - он, Воронин, В. П. Рассказов и В. В. Скрипченко, но и они слабо разбирались в этой теме. Вскоре высокую активность стал проявлять Александр Починок, показавший себя хорошим организатором 1 . Еще в ходе I съезда народных депутатов, после принятия Декларации о суверенитете России, я предложил Ельцину создать свой, российский банк для организации внешнеэкономической деятельности. Он поддер-жал это предложение, и постановлением I съезда народных депутатов Верховному Совету и правительству поручалось создание Внешэконом-банка РСФСР. Однако я осознал свою ошибку - название дублировало союзный Внешэкономбанк, поэтому в ходе II Внеочередного съезда на-родных депутатов я предложил съезду изменить его название на Внеш-торгбанк, что и было сделано. А вот постановление о создании Централь-ного банка России я вынес на обсуждение Верховного Совета в июле 1990 года, и без каких-либо осложнений оно было принято. За основу уставных положений Внешторгбанка был взят статус одного шведского банка (с учетом банковской системы Великобритании). Наши специалисты, входившие в мою группу консультантов, быстро его доработали и передали в комиссию Воронина. Более сложной была работа по подготовке нормативных доку-ментов Центрального банка (и его агентов), поскольку он занимал веду-щее место во всей формирующейся (двухуровневой) банковской системе. Надо сказать, что свободных интеллектуальных ресурсов у нас для под-готовки в целом проектов нормативных документов тогда у нас было мало. И для решения первостепенных вопросов я тогда по согласованию с Ельциным заказал Институту системных исследований подготовку концепции по реализации декларации. Нас интересовало, каков мини-
М. Воронин был членом Верховного Совета и председателем Комиссии Совета Респуб-лики Верховного Совета по вопросам бюджета, планам, налогам. А подкомитет по банкам возглавлял В. II, Рассказов, его заместителем был В. В. Скрипченко. - Прим.-сост.
Р. И. Хасбулатов
мальный набор факторов, который надо взять под контроль, чтобы овла-деть ситуацией в России. Сам я примерно это себе представлял, но мне для серьезного личного разговора с Ельциным нужен был внешний ана-лиз, причем быстрый, буквально за неделю. И вот мне дали этот «набор из 27 факторов», подчеркнув, что прежде всего нужна «своя банковская система», а также «набор средств воздействия на экономику» (причем не только законодательных), которые позволили бы разработать экономи-ческую политику правительства России. Создание «своего Центробанка» было одним из первых и самых главных условий для децентрализован-ного управления РСФСР, не говоря уже о самостоятельности России и ее автономном взаимодействии с союзными республиками. И вот встречаюсь я с Ельциным, передаю ему этот документ и говорю: «Борис Николаевич, вот какие нам необходимы инструменты, чтобы у нас был свой объект руководства, то есть экономике Российской Федерации. Тогда мы будем не только всем жаловаться, что у нас ничего нет (в смысле прав и полно-мочий), и мы ничего не можем делать, а сможем реально влиять на хозяйственную ситу-ацию в России. Сами сможем сформулировать и отстаивать свои права и полномо-чия - и законодательно, и управленчески!» Ельцин всем этим тогда очень заинтересовался. Я, конечно, не стал загружать президента и под-сократил текст до 4-5 страниц основных выводов специалистов. Борис Николаевич вернул документ и дал указание: «Разрабатывайте план не-отложных мер для новой власти России!»
Это был июнь 1990 года; потом, когда и Геращенко, и Горбачев пытались ликвидировать и Центробанк, и Внешторгбанк России, я им отвечал: «Мы не покушаемся на основные функции Центра, а стремимся к авто-номии в экономической политике. Такая практика действует даже в унитарных государствах!»
Я понимал, что Центральный банк, если мы намерены хотя бы в какой-то степени реализовать положения Декларации о суверенитете, нужен намного больше, чем Внешторгбанк. Однако предложил не выносить во-прос о его создании на съезд, чтобы избежать дискуссии с явно негатив-ными последствиями. Часть депутатов-коммунистов стала бы обвинять руководство России в попытках подрыва Союза. В результате мы быстро приняли нормативный акт по созданию ЦБР на Верховном Совете.
Первым премьер-министром России после принятия Декларации о су-веренитете Российской Федерации стал Иван Степанович Силаев (ав-густ 1990 года). На мой взгляд, Силаев был высокопрофессиональным управленцем, знал экономику страны, особенно ВПК (он долгие годы курировал авиапромышленность), обладал новаторским мышлением, но был очень деликатный для «кризисного менеджмента». Особенно для той группы лиц с хамскими замашками, которых направил в правительство Ельцин. Силаеву очень сильно мешали нормально ра-ботать, с одной стороны, ельцинские «революционеры», с другой - твер-долобые советские специалисты типа Г. Кулика. Часто и первые, и вто-рые дерзили деликатному Силаеву, и помнится, мне пришлось раза два угомонить зарвавшихся министров. Скажу, что Иван Степанович как
профессионал был на голову выше не только Гайдара и Черномырдина, но и некоторых других премьеров России. Я вспоминаю его, как свет-лую голову, обладающую большим пониманием чувства исторической перспективы России. У нас была бы совсем другая страна, если бы ему дали нормально работать во главе российского правительства совмест-но с парламентом.
Ельцин, а еще больше его приспешники сразу же после подавления Вер-ховным Советом ГКЧП вынудили его уйти. Ельцин самовольно, не про-консультировавшись с парламентом, распустил правительство Силаева, а его рекомендовал на какую-то должность «координатора союзных орга-нов власти» - совершенно безвластный орган. И вплоть до конца октяб-ря, когда начал свою работу съезд народных депутатов, ни в СССР, ни в Российской Федерации не было высшего органа исполнительной власти. Снова мне и Президиуму Верховного Совета фактически прихо-дилось выполнять функции правительства - ведь я не мог бездейство-вать, наблюдая, как гибнет государство.
... годов 60-е годы XX века вошли в историю ... М.Н. Крот , О.И. Рудая, С.И.Самыгин ИСТОРИЯ Ответственный...Сфере промышленности и банковского дела, вступали... Министры: В. В. Кротов (май 1975 - декабрь... реформы . От самодержавия к советской России, СПБ, 1996; Дмитриев С. С., Очерки истории русской культуры начала XX века ... - начала 80 -х годов XIX века , М., 1979 ...
Судебная реформа 1866 года , ... преступник Кротов уже известен... конце 80 -х - начале 90-х годов XX века “Политиздат” и “Советская Россия” ... неторопливому течению истории , советский детектив не... Президента, борются с банковской преступностью. Написаны книги...
Божества, кроте него, ... странах банковской системы. ... истории ислама – вторая половина XX века ... начале 80 -х годов XX века ... революционера, и реформа -тора, и... годы XX в. вышла из-под юрисдикции Московского патриархата, об-винив его в сотрудничестве с советскими ...
100 р бонус за первый заказ
Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line
Узнать цену
С приходом к власти в 1985 г. М.С.Горбачева начинается реформирование советской политической системы.
Первый этап реформ политической системы СССР (с марта 1986 г. по январь 1987 г.) проходил под лозунгом «больше социализма». Для него характерны значительные изменения в руководстве КПСС, отставка наиболее одиозных фигур из окружения Л.И.Брежнева (В.В.Гришин, Д.А.Кунаев), борьба с коррупцией, со злоупотреблениями, смена руководителей партийных организаций на местах. К руководству КПСС пришли новые люди: М.С.Горбачев, Б.Н.Ельцин. А.Н.Яковлев. Е.К.Лигачев, Э.А.Шеварднадзе и др. Началось переосмысление реального положения всего нашего общества, переоценка исторического пути, пройденного страной. КПСС взяла на себя ответственность за деформации предшествующих этапов. Началась массовая реабилитация репрессированных деятелей партии и Советского государства, переоценка их роли в истории страны. Вместе с тем сама политическая система общества оставалась неизменной, руководящая роль КПСС как единственной политической партии, авангарда всего народа сомнению не подвергалась.
Следующий этап (1987 - 1988 гг.) проходил под лозунгом «больше демократии». В этот период происходят кардинальные изменения в политической системе общества. На этом этапе основную роль сыграли решения XIX всесоюзной партийной конференции, состоявшейся в июне 1988 г. Была поставлена задача - обеспечить полновластие Советов всех уровней, четко разграничить функции партийных и советских органов. Высшим органом власти в стране провозглашался Съезд народных депутатов, избирающий из своего состава двухпалатный Верховный Совет СССР. Соответственно республиканские съезды избирали Верховные Советы республик. Конференция предложила проект нового Закона о выборах, который был принят в декабре 1988 г. Выборы в истории советского общества стали альтернативными (из двух и более кандидатур). Отменялись всякие разнарядки при выдвижении кандидатур в депутаты (ранее соблюдалось пропорциональное представительство всех классов). Вместе с тем решения конференции носили половинчатый характер, обеспечивали сохранение власти в руках КПСС (одна треть депутатов съезда избиралась от общественных организаций - КПСС, профсоюзов, комсомола и др.; предусматривалось совмещение постов председателей Советов всех уровней и соответствующих партийных руководителей).
Выборы в высшие органы власти открыли новый этап - этап размежевания в лагере перестройки (1989 - 1990 гг.). В ходе выборной кампании широко обсуждались вопросы экономического и политического развития страны. На выборах потерпели поражение многие секретари областных и городских комитетов КПСС, работники партаппарата, были избраны деятели, находившиеся в оппозиции (например, А.Д.Сахаров).
В апреле 1989 г. открылся I съезд народных депутатов СССР. Съезд избрал Верховный Совет СССР. Председателем Верховного Совета был избран М.С.Горбачев. На съезде стала складываться оппозиционная группа депутатов, так называемая «межрегиональная группа», куда входили бывший первый секретарь Московского ГК КПСС Б.Н.Ельцин, Т.Х.Гдлян, Г.Х.Попов, А.А.Собчак, С.С.Станкевич, Н.И.Травкин, Т.И.Заславская и др.
В марте - мае 1990 г. прошли выборы в Верховные Советы республик и местные Советы. В ходе этих выборов стали складываться политические партии и течения, противостоящие КПСС. Эти силы одержали победу над партийными структурами. Московский Совет возглавил Г.Х.Попов, Ленинградский - А.А.Собчак. В июне 1990 г. I съезд народных депутатов РСФСР избрал Верховный Совет республики. Его председателем стал Б.Н.Ельцин.
В марте 1990 г. II съезд народных депутатов СССР принял решение о переходе к президентской системе правления. Президентом был избран М.С.Горбачев. Съезд отменил 6-ю статью Конституции СССР, провозглашавшую «руководящую и направляющую роль КПСС в политической системе советского общества». Тем самым окончательно юридически завершилась передача власти из рук партийных органов в руки Советов. В октябре 1990 г. был принят закон СССР «Об общественных объединениях», признававший наличие в СССР многопартийности. В большинстве республик были введены посты президентов. 12 июня 1991 г. путем всенародного голосования первым президентом России был избран Б.Н.Ельцин.
Размежевание продолжалось. Радикальные политические течения, первоначально выступавшие под лозунгом «улучшения социализма», перешли на антикоммунистические позиции. Осенью 1990 г. идея антикоммунизма была открыто провозглашена в обращении оргкомитета движения «Демократическая Россия», пытавшегося сплотить все партии и группы, противостоящие КПСС. Многие руководители КПСС (Б.Н.Ельцин, А.Н.Яковлев) вышли из партии и примкнули к демократическому движению. Произошел раскол и внутри КПСС. Из нее выделилась так называемая «демократическая платформа», образовавшая самостоятельную партию. С другой стороны консерваторы из руководства образовали Российскую коммунистическую партию в составе КПСС. Секретари РКП (И.К.Полозков и др.) все чаще выступали с национал-патриотических позиций.
Путч 19 - 21 августа 1991 г. был попыткой консервативных сил вернуться к прежнему положению. Он привел к резкому повороту в общественном мнении, к уходу КПСС с политической арены. Путч ускорил распад СССР, приход к власти в бывших союзных республиках некоммунистических правительств. 8 декабря 1991 г. руководители России, Украины и Белоруссии подписали в Минске соглашение о том, что СССР прекращает свое существование. Вместо него было создано аморфное Содружество Независимых Государств (СНГ) - объединение, статус которого не определен по настоящее время.
Распад СССР привел к росту националистических тенденций. Развернулась борьба за пересмотр границ между новыми государствами (армяно-азербайджанский конфликт из-за Нагорного Карабаха, столкновения между Осетией и Ингушетией и др.), борьба бывших автономных республик за независимость (Абхазия, Южная Осетия, Чечня, Татарстан и др.). Внутри новых государств начались столкновения различных номенклатурных группировок и национальных кланов (Таджикистан).
После августа 1991 г. Россия столкнулась с новыми проблемами. КПСС не была политической партией в собственном смысле слова: Политбюро ЦК, обкомы, горкомы и райкомы КПСС фактически составляли исполнительную вертикаль власти. После путча эти организации были ликвидированы, а взамен их созданы новые структуры президентской власти. При Президенте были созданы Совет Безопасности и Президентский Совет, была введена должность Государственного секретаря. Главы администраций на местах и правительство России назначались Президентом и подчинялись непосредственно ему. Но новые структуры не укладывались в рамках Конституции 1977 г., провозглашавшей полновластие Советов народных депутатов. По этой Конституции высшим органом власти был Съезд народных депутатов и Верховный Совет РСФСР в промежутках между съездами. Правительство было подотчетно съезду.
Это противоречие не ощущалось, пока Президент пользовался поддержкой депутатов. Но с ликвидацией СССР и нарастанием экономических трудностей росло и недовольство депутатов политикой Президента. Разрешить это противоречие в рамках действовавшей Конституции было невозможно. Изменить же Конституцию мог только Съезд народных депутатов или всенародный референдум, объявить который имел право только съезд.
В этих условиях 21 сентября 1993 г. Б.Н.Ельцин объявил о так называемой «конституционной реформе» - об упразднении Верховного Совета и Съезда народных депутатов и о формировании нового двухпалатного Федерального Собрания (Государственной Думы и Совета Федерации). Президентский Указ № 1400 предусматривал ликвидацию всей системы Советов.
Верховный Совет отказался подчиниться указу и объявил об отставке Президента. Депутаты отказались покинуть здание Белого дома, вокруг него были возведены баррикады. Осажденные пытались захватить телецентр, чтобы обратиться в народу, в ответ Президент ввел чрезвычайное положение. Здание Белого дома было обстреляно танками. 4 октября Белый дом был взят, депутаты арестованы.
После октябрьских событий была ликвидирована система Советов по всей стране. 12 декабря 1993 г. прошли выборы в новые органы власти и референдум по новой Конституции. На основании выборов были созданы Государственная Дума и Совет Федерации (в него вошли губернаторы и руководители областных Дум).
Была принята новая Конституция, значительно расширяющая полномочия Президента. В соответствии с ней Президент является главой государства, он назначает правительство, которое ответственно только перед ним. Президент может наложить вето на закон, принятый Государственной Думой (то есть не утвердить его) и направить его на доработку. Он обладает законодательными полномочиями: в случае неприятия Думой закона может провести его Указом. Президент имеет право роспуска Думы в случае троекратного отклонения ею кандидатуры премьер-министра, предложенной Президентом. Права Думы ограничены лишь законодательными функциями. Депутаты потеряли право контроля за деятельностью администрации (право депутатского запроса).
Неожиданным был успех на выборах в Думу в 1993 г. либерально-демократической партии, возглавляемой В.В.Жириновским, которая получила почти четверть всех голосов избирателей. Партия власти - «Выбор России» Е.Т.Гайдара - получила лишь 15% голосов. Прошли в Думу представители коммунистов (12,4%) и аграрной партии (7%). Выборы показали недовольство населения политикой правительства.
Важнейшим мероприятием нового парламента стало подписание в апреле 1994 г. «Договора об общественном согласии», объявившего мораторий на все антиправительственные действия на два года. Была объявлена политическая амнистия участникам событий августа 1991 г. и октября 1993 г. Эти документы должны были преодолеть раскол общества и создать необходимые условия для проведения реформ.
В декабре 1995 г. прошли выборы во II Государственную Думу. Половина депутатов избиралась по партийным спискам, половина - по территориальным округам. На этих выборах внушительную победу одержали коммунисты, получившие 22% голосов. 11% голосов получила ЛДПР, 10% - объединение «Наш дом - Россия», возглавляемое премьером В.С.Черномырдиным, и 7% - объединение «Яблоко», возглавляемое Г.А.Явлинским. Остальные партии, в том числе «Демократический выбор России» Е.Гайдара, в Думу не прошли.
В июне 1996 г. были проведены президентские выборы. Во второй тур вышли Б.Н.Ельцин (35% голосов) и лидер коммунистов Г.А.Зюганов (32%). Во втором туре Б.Н.Ельцин удачно построил избирательную кампанию. Он стремился убедить избирателей, что приход коммунистов к власти означает новый передел собственности, а значит, гражданскую войну. Уставшие от десяти лет потрясений избиратели проголосовали за Ельцина (54%). Зюганов получил 40% голосов.
С сентября по декабрь 1996 г. прошли выборы глав администраций. В целом партии власти удалось сохранить большинство в Совете Федерации, но более чем в 1/3 регионов победили представители оппозиции, главным образом коммунисты.
С 1996 по 1999 гг. сохранялось противостояние двух ветвей власти - Президента и Государственной Думы. В связи с ухудшением экономического положения в стране началась правительственная чехарда. Президент Б.Н.Ельцин одно за другим отправлял в отставку правительства. В.С.Черномырдина на посту премьер-министра сменил С.В.Кириенко, его, в свою очередь, Е.М.Примаков, затем С.В.Степашин и, наконец, В.В.Путин. Президент Б.Н.Ельцин терял отстатки своего авторитета; Государственной думой в 1999 г. была предпринята попытка импичмента - отрешения президента от должности, но необходимых двух третей голосов собрать не удалось. 19 декабря 1999 г. прошли выборы в Государственную Думу, их результаты носили двойственный характер. С одной стороны, увеличили свое представительство коммунисты (до 24%), с другой - на второе место вышел проправительственный блок «Единство» («Медведь»), созданный буквально накануне выборов и получивший 23% голосов. Неожиданным был успех Союза правых сил, набравшего около 9% голосов. Преодолели 5%-ный барьер и объединения «Отечество - вся Россия», «Яблоко», ЛДПР (блок Жириновского). В целом новая дума стала более проправительственной, более управляемой. 31 декабря 1999 г. Президент Б.Н.Ельцин по телевидению объявил о своей отставке, исполняющим обязанности Президента стал премьер-министр В.В.Путин.
