«Да!» - отвечают участники круглого стола, проведенного на тему «Православный банкинг и финансовые инструменты в России» в рамках Х IХ Рождественских образовательных чтений. Но для этого нужно, чтобы каждое объединение бизнесменов в финансовой, банковской и проектной сфере ставило целью проверять все свои действия и проекты на соблюдение нравственных законов, заповедей Божиих.
Мировой экономический кризис, - подчеркнул он, - еще раз напомнил всем нам о том, что финансовая сфера - это, по словам Святейшего Патриарха Кирилла, «сфера нравственного риска». В ней присутствует огромный капитал, который, как принято считать, должен приносить новый капитал. Проблема денег, не связанных с трудом, - нерешенная нравственная проблема современного мира, и искать ответ на нее следует совместно представителям экономического и экспертного сообществ, религиозным общинам, лидерам общественных сил.
Вместе с тем, как обратил внимание отец Всеволод, тема православного банковского продукта все еще воспринимается как «экзотическая».
Я практически уверен в том, что если сегодня потребителю предложат этот продукт, то он вряд ли найдет массовую поддержку, - заметил он. - И дело в том, что многие православные люди, в том числе глубоко воцерковленные, слишком привыкли существовать в условиях некоей раздвоенности: нравственные правила - для религиозной жизни, а вот в области жизни практической действуют иные правила. И все же молодое поколение общественно активных людей, склонных выстраивать свою жизнь в согласии с принципами православного вероучения, может со временем принять идею о том, что православный банковский продукт более приемлем, чем отличающийся от него.
Сегодня в нашей стране, как отмечалось на круглом столе, после долгих лет засилья коррупции, взаимного недоверия и обмана начали прорастать робкие ростки православного отношения к ближним не на словах, а на деле.
Так, в Клуб участников проектного процесса, который помогает подготовить проекты к рассмотрению на кредитных комитетах и организует финансирование проектов, приходит все больше порядочных людей, уставших бояться нечестных партнеров. Они готовы публично заявить о строгом выполнении заповедей Божиих в бизнесе и о своем желании объединить усилия с другими православными бизнесменами в выработке особого регламента работы, более открытого и препятствующего злоупотреблениям. А Совет по православным финансовым услугам и продуктам подготовил специально к Рождественским чтениям презентацию, в которой подробно рассматривается механизм создания и внедрения таких услуг и продуктов в повседневную практику.
На встрече прозвучали различные точки зрения по проблематике православного банкинга и необходимости создания соответствующих специализированных банков, при этом все собравшиеся были единодушны в том, что эта тема требует первостепенного внимания и ее значение со временем будет только возрастать. Вот некоторые мысли и оценки участников круглого стола.
Павел Шашкин, ответственный секретарь Патриаршего совета «Экономика и этика»:
- В условиях экономического кризиса конфессиональные экономика и банкинг приобретают новое звучание, новое наполнение. Совершенно очевидно, что, когда подорвано доверие ко многим финансовым институтам, люди стремятся найти в конфессиональном банкинге ту точку стабильности, точку доверия, которая могла бы существенным образом позитивно повлиять на их жизнь.Естественно, было бы неправильно оставлять за скобками этого процесса ведущие религиозные организации страны, такие как Русская Православная Церковь, в первую очередь. Нужны ли нам православные банки как самостоятельный вид финансовых институтов? Вряд ли это возможно сегодня, но нам совершенно точно нужны честные и ответственные банкиры, необходима культура взаимовыручки и взаимоподдержки, в том числе в реализации бизнес-проектов. Наконец, нужна сильная нравственная мотивация в достижении экономических целей. Такую степень взаимного доверия, как показывает практика, могут дать только вера и традиция, которые людей объединяют.
Когда говорят о православном банке, главный стержень здесь в том, что его работу должна пронизывать нравственность, человечность. И эти элементы призваны развиваться, расширяться. Ведь банк должен работать, прежде всего, для человека, и только потом через это достигается прибыль, доходность и т.д.
Три года назад наша ассоциация одобрила Кодекс этических принципов банковского дела. Там подробно расписано, по каким направлениям должен банк реализовывать эти принципы. Прежде всего, благотворительность. Это общеизвестно, традиционно; мы можем привести массу примеров того, как банки занимаются добрыми делами. Через систему кредитования все более реализуется поведение социально ответственного банка: не навязывание кредита людям любой ценой, поставив их потом в тяжелейшие условия, а всемерная поддержка людей, обеспечение их подробной информацией.
Следующее направление - вклады. Вспомните, как в 1990-е годы несчастные вкладчики штурмовали банки, чтобы получить свои деньги. После принятия закона о страховании вкладов положение принципиально изменилось. В последние годы у населения появилось доверие к банкам - ведь это факт, что в кризис вклады растут невероятно быстрыми темпами.
Важное направление - финансовая грамотность, осознанная деятельность человека во взаимоотношениях с банками. Многие из-за недопонимания идут в суды. А мы создали службу финансового омбудсмена в рамках Госдумы. Ее задача - до суда примирить клиента и банк, исходя из принципов нормальных, человеческих взаимоотношений.
Опираясь на профессиональные ассоциации, российские банки должны «раскручивать» и развивать вот эти черты человечности. Это будет серьезным шагом на пути применения православных этических норм в банковской деятельности.
Анатолий Аксаков, президент Ассоциации региональных банков, депутат Государственной Думы:
Сегодня в сфере социально-банковского взаимодействия скопилось много проблемных вопросов. Один из них - проблема недобросовестных заемщиков. Нам крайне необходимо внедрять в жизнь нравственное отношение и банкиров, и заемщиков, и клиентов к выполнению своих обязательств. Даже если мы сейчас ужесточим законодательство, мы проблему не решим. Поскольку в основе лежат все-таки нравственные принципы, которые в значительной степени нивелированы в нашем обществе - в кризисный период это особенно проявилось.
На мой взгляд, ошибочен постулат о том, что Церкви не надо создавать свой финансовый институт. Церковь осуществляет в нашем обществе важнейшую миссию, и для того, чтобы вести эту миссию успешно, наступательно, приобщая население к православным ценностям, необходимо иметь мощную финансовую опору. Сейчас же работа Церкви строится в основном на пожертвования.
Надо создавать соответствующий институт. Важно, что доверие населения к Церкви намного больше, чем к гражданским институтам, и многие православные могли бы стать вкладчиками такого банка.
Этот финансовый институт демонстрировал бы пример работы другим институтам. Сила примера здесь даже намного важнее, чем сила закона. Если бы православный банк реально показывал, какие должны быть проценты от вкладов, как добросовестно работать с клиентом, как оформлять кредит, график платежей, если бы он демонстрировал прозрачность своей работы, то и другие банки были бы вынуждены в условиях конкуренции работать по тем же принципам.
- Ярким примером потребности в кодексе поведения в сфере предпринимательства явился принятый несколько лет назад на Всемирном русском народном соборе «Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании».Известно, что опыт ведения православного банкинга сегодня существует. Причем существует в рамках целого государства, которое называется Кипр. Там очень влиятельна Православная Церковь, и она является одним из крупнейших финансовых деятелей этого острова: на 720 тысяч человек полмиллиарда евро выданных кредитов в год - это серьезная вещь. Естественно, нам нужно изучить этот опыт, подробно рассмотреть, каким образом ведется эта деятельность.
Хотел бы упомянуть о проектном подходе, который может быть применен к сфере православного банкинга, параметры которого мы пытаемся нащупать в рамках нашего круглого стола. Речь идет о создании церковно-государственно-частного партнерства, в котором существовала бы взаимозависимость между участниками договорного процесса контрактных отношений - нечто вроде концессии.
Примеры в российской практике уже существуют. У нас есть обращения со стороны губернаторов, в частности в Архангельской области есть такой «континент», который называется Соловецкий монастырь. Ведь это явление, которое не может быть превращено в некую «туристическую аттракцию», как это пытаются сделать сегодня. Здесь Церковь могла бы предъявить спрос на оказание чисто финансовых договорных услуг. Та же модель церковно-государственно-частного партнерства отрабатывается в Ростовском государственном историческом заповеднике. Но если существует понимание на уровне региональных властей, то на уровне федеральных властей и федерально значимых финансовых институтов такое понимание пока не отработано.
Я убежден, что именно на базе проектного подхода может возникнуть и понимание концепции православного банкинга, и возможное развитие конкретных механизмов его реализации. У меня тут список уникальных церковных объектов - есть чем заняться банкирам! Нужно сформулировать принципы, параметры и утвердить нравственное начало.
Максим Тууль, председатель правления «Надежный банк», директор Клуба участников проектного процесса:
Я хочу поспорить с отцом Всеволодом о том, что будто сегодня нет спроса на православный банкинг. Долгий опыт работы в банковской сфере привел меня к выводу, что сегодня отсутствует доверие населения к государству, я уже не говорю о доверии к бизнесу. Для этого есть объективные причины. Но самое страшное - отсутствие доверия банкиров друг к другу. В рамках нашего клуба мы часто занимаемся формированием банковских пулов или банковских синдикатов. 90% времени у нас уходит на то, что мы пытаемся убедить банкиров сесть за один стол друг с другом.
Здоровый бизнес устал сегодня жить по «волчьим законам», он ищет объединяющие основы. Недаром появляются разные клубы и ассоциации, которые основываются на неких внутренних принципах.
Православный банкинг своим примером, своим успехом может и должен стать объединяющим началом, внедряющим в среду взаимоотношения между людьми, основанные на морально-этических принципах. А далее такой инструмент будет расширять нравственную сферу вокруг себя, заставляя все новых участников понять, что для успеха и доверия нужно честное ведение дел. Возможно, что в результате возродится «принцип гильдии», когда слово члена гильдии было тверже стали, а изгнанный из гильдии разгильдяй и обманщик был пожизненно заклеймен и больше никогда не мог появиться в бизнес-сообществе.
Роман Белоусов, руководитель Совета по православным финансовым услугам и продуктам:
Мы сегодня много говорили о возможности создания православного банка. Банк называется православным не только потому, что его акционеры являются православными или в его названии есть это слово, но, прежде всего, потому что он предоставляет соответствующие услуги и продукты.
Конечно, нужно четко осознавать те продукты, которые может предоставить православный банк своим клиентам. На сегодняшний день первый шаг в этом направлении сделан: совместно с Клубом православных предпринимателей и Советом «Экономика и этика» при Патриархе Московском и всея Руси создан Совет по православным финансовым услугам и продуктам. Это некая общественная инициатива, основная площадка для обсуждения и создания продуктов, которые впоследствии смогут предложить банки (кстати, не только православные банки, но и те, которые согласятся предложить своим клиентам продукты, основанные на православных принципах).
Сегодня всем нам нужно переходить от таких отдельных встреч (хотя и они, безусловно, необходимы!) к кропотливой ежедневной работе. Приглашаю всех к работе в рамках совета по разработке услуг, которые будут представлены бизнес-сообществу.
Дмитрий Любомудров, член комитета по инвестиционной политике Торгово-промышленной палаты РФ, генеральный директор Клуба участников проектного процесса:
Что мы, православные банковские менеджеры, можем продемонстрировать в качестве альтернативы современной неустойчивой финансовой системе? Это называется проектный подход и система прямого распределения рисков. Здесь ничего нового нет, но такой подход нужно реализовывать на практике. Люди принимают не краткосрочное участие в проекте, а «закладываются» на весь его жизненный цикл, что делает их партнерами в истинном смысле этого слова. Взаимное участие в рисках, взаимная ответственность и активное соучастие в проекте - таков инструмент, который может предлагаться и продвигаться православным сообществом.
Православный банк должен обслуживать не только православных бизнесменов, а любых деловых людей, которые подпишутся под принятым им кодексом - полной прозрачности и пониженной рискованности. То есть нам нужен агентский банк (швейцарские банки потому и устойчивы, что исполняют поручения клиентов - и уже 300 лет так работают). Такой банк не может обанкротиться - ведь он только выполняет поручения клиентов за определенную комиссию. В ходе проектного процесса предприниматели должны сами принимать на себя определенные риски. Банк, конечно, помогает им оценить этот риск и берет на себя обязательство по должному контролю всего процесса.
Мы с коллегами уже 15 лет работаем в этой сфере, и у нас есть специальные технологии, которые применялись в крупнейших казначействах, сравнимых по уровню с федеральным казначейством. Наши подходы показали свою эффективность в кризис. И мы стремимся преодолеть стереотип, будто русский православный человек очень далек от банков, денег, экономики - мол, пусть об этом думает государство… Ничего подобного! Думать об этом должны все мы, православные, и помогать друг другу таким образом. Иначе будут выстраиваться очереди из православных у липовых банков.
Если мы сумеем создать хотя бы одну такую «территорию доверия» в виде православного банка под эгидой патриарха и докажем на деле, что этот банк является низкорисковым и прозрачным, тогда мы покажем всему обществу, что возможна православная альтернатива! Возможны православные механизмы!
Отрадно также, что, как показал данный круглый стол, расширяется общественная база Рождественских чтений, которые, по словам отца Всеволода, все больше превращаются из «собрания православных педагогов» в деловой форум для обсуждения насущных проблем жизни России и мира.
Галина Фомина, вице-президент Национального банковского клуба Ассоциации российских банков:
|
Национальный банковский клуб очень заинтересован в сотрудничестве с Клубом православных предпринимателей, и мы уже наметили серьезные вопросы для взаимодействия. И, безусловно, сегодня на первый план выходят вопросы нравственности, социальной ответственности бизнеса. Недаром практически каждый банк фактически имеет свою социальную ответственность: заботится о детских домах, строительстве храмов, деятелях искусства и так далее, а многие компании стали включать в свою миссию вопросы, связанные со стандартами социальной и духовно-нравственной ответственности. Нынешний круглый стол дает нам вектор для подготовки большого финансового форума в нашей стране.
После трехчасовой дискуссии участники круглого стола пришли к заключению, что духовная роль Русской Православной Церкви, участие религиозных организаций в финансовой деятельности сегодня, как никогда, востребованы обществом и могут стать объективным примером ответственного и честного хозяйствования. Создание тех или иных финансовых инструментов с учетом норм православной этики действительно может стать реальностью. Многие банки, в том числе ведущие, открыты такому диалогу и готовы применять эти инструменты в своей работе, после того как их предложения будут одобрены патриархом Кириллом. В ближайшем будущем пакет таких предложений, подготовленный совместно с Патриаршим советом «Экономика и этика», будет представлен вниманию Его Святейшества.
Банки, связанные с Русской православной церковью (РПЦ), далеко не всегда отличаются прозрачностью, а набожные собственники зачастую ведут вполне циничный бизнес.Татьяна Калинникова
Основной доход РПЦ «по старинке» складывается из пожертвований и благотворительных вливаний. «Однако, согласно действующему законодательству о религиозных организациях, нет никаких препятствий для того, чтобы церковные учреждения участвовали в создании тех или иных структур, в том числе и коммерческих банков, – отмечает представитель отдела внешних церковных связей Московского патриархата Павел Шашкин. – Ведь почти все структуры РПЦ – монастыри и епархии на территории России – являются самостоятельными юрлицами».
РПЦ – успешный и разносторонний предприниматель: занимается издательским делом, имеет производство, а также бизнес, связанный с экспортом собственной продукции. Устав не запрещает церкви получать отчисления от прибыли предприятий, которые учреждены ею самостоятельно или совместно с партнерами. Первые «церковные банки» стали появляться в России еще в начале 90-х.
«Но церковь – довольно закрытая структура, особенно в том, что касается предпринимательской деятельности», – говорит председатель совета Московской международной валютной ассоциации Алексей Мамонтов. Некоторые участники рынка в беседе с «Ф.» отметили даже, что кредитные организации стараются не связываться с церковными финучреждениями, поскольку неизвестно, как это отразится на репутации.
Собственные средства в своих банках церковь, по всей видимости, не хранит, считает Алексей Мамонтов: «Для этих целей «церковные банки» невелики, их возможности ограничены. Так что деньги размещаются в нейтральных кредитных организациях». При этом единого счета у РПЦ нет. Устав разрешает церкви пополнять «запасы» за счет процентов по вкладам, правда при условии, что прибыль пойдет на богоугодные дела.
Банки-невидимки.
Среди кредитных организаций с церковным капиталом – Международный банк Храма Христа Спасителя (МБХХС). Благодаря обвиняемому в организации убийства первого зампреда ЦБ Андрея Козлова Алексею Френкелю, банку, прежде известному разве что пафосным названием, удалось «прославиться». «Он обналичивал деньги через счет некоего азербайджанского “АМИ-банка”», – написал опальный финансист в одном из писем. В период вступления кредитной организации в систему страхования вкладов, отмечает бывший глава Вип-банка, ЦБ направил официальный запрос в Национальный банк Азербайджана с просьбой предоставить информацию об «АМИ-банке». Банк Азербайджана ответил, что такого не существует. «Руководство ЦБ, получив ответ, приняло решение: считать, что банк, прокрутивший миллиарды рублей через несуществующий банк, ошибся в отчетности. Несмотря на заявление бывшего посла Азербайджана в России в отношении мошеннических действий руководства банка, Международный банк Храма Христа Спасителя вступил в систему страхования вкладов», – написал Алексей Френкель в своем послании.
МБХХС, созданный Московской патриархией совместно с несколькими другими организациями РПЦ, приоритетным направлением деятельности называет обеспечение состоятельным гражданам и членам их семей максимального комфорта в осуществлении финансовых операций. Другими словами, кредитная организация делает ставку на развитие private-банкинга. МБХХС называет себя банковским бутиком, где клиентов знают лично, а финансовые продукты предлагаются исходя из потребностей граждан и их долгосрочных целей. В списке клиентов банка церковные организации не фигурируют, информации о благотворительной деятельности финучреждения тоже нигде нет. Вот уже 16 лет главный и единственный офис расположен в центре Москвы, и, судя по всему, расширять сеть МБХХС не собирается: бутик не должен быть многофилиальным – в противном случае может потеряться «доверительная связь с клиентом».
А вот у другого банка с православными корнями – «Пересвета» – есть допофис Сергия Радонежского. В числе акционеров – отдел внешних церковных связей Московского патриархата, Смоленская и Калужская епархии, а в совете директоров – епископ Марк (Сергей Анатольевич Головков), заместитель председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата. «”Пересвет” – корпоративный банк, который активно занимается благотворительностью», – так скромно и кратко характеризуют участники рынка, опрошенные «Ф.», деятельность кредитной организации. Тем не менее она входит в первую сотню: на 1 ноября прошлого года заняла в рейтинге «Ф.» по работающим активам (21,3 млрд рублей) 89-е место. Среди ключевых клиентов «Пересвета» – предприятия «Калугапутьмаш», «Трастгазинвест», «Сервиснефтегаз», «Моспромстройматериалы» (входит в корпорацию «Главстрой»), а также футбольный и хоккейный клубы «Динамо» (Москва).
Банк «Благовест», лишившийся в сентябре 2007-го лицензии за нарушения закона об отмывании, некоторые участники рынка также считали «близким к церкви». Согласно сообщению регулятора, кредитная организация проводила платежи некоторых клиентов в банки, вовлеченные в сомнительные операции с иностранцами. Объем подобных транзакций составил более 17 млрд рублей. Но, как сообщил «Ф.» заместитель гендиректора Агентства по страхованию вкладов Валерий Мирошников, несмотря на «соответствующее» название, никаких структур РПЦ, а также лиц, связанных с ней, в числе акционеров «Благовеста» не выявлено.
Наиболее «понятным» из всех «церковных банков», пожалуй, является кредитная организация под названием «Софрино» (бывший Олд-банк). Акционеры в 1999 году сняли помещение у Московской патриархии и завязали с ней прочные партнерские отношения. Финучреждение стало тесно сотрудничать с художественно-производственным предприятием по изготовлению церковной утвари «Софрино» (принадлежит РПЦ), а в 2005 году совет директоров банка возглавил директор предприятия Евгений Пархаев. «Софрино», благодаря распоряжению патриарха Алексия II, получило статус уполномоченной кредитной организации в рамках проведения ремонтно-реставрационных работ на объектах РПЦ.
Банк входит в группу, участниками которой являются страховщик «Софрино», компания «Финжилсервис», инвестирующая в недвижимость, «Софрино-инвест», а также яхт-клуб «Спартак», расположенный на севере Подмосковья. Что касается раскрытия структуры акционеров, то здесь банк «Софрино» особенной открытостью не отличается: на сайте указаны пять неизвестных ООО, владеющих по 19,99% акций. Вместе с тем сообщается: менее 0,04% принадлежит члену совета директоров Валентину Орлову. Он, к слову, в 1971 году был избран первым секретарем Вешкамайского райкома КПСС, а в 1975-м попал на работу в центральный аппарат КГБ СССР, где дослужился до звания генерал-майора.
В числе партнеров банка «Софрино» – Фонд единства православных народов, Союз писателей России, объединяющий художников православного слова, а также Управление делами Московской патриархии. По неофициальной информации, сегодня банк «Софрино» финансирует масштабное строительство торговых точек на церковных землях, которые затем будут сданы в аренду. Одноименное производственное предприятие, несомненно, получит там площади для реализации своей продукции.
В образе.
Кредитная организация может вести вполне «светский образ жизни» и не иметь церковных корней, зато ее акционеры – быть людьми верующими или, по крайней мере, иметь такой имидж. «В некоторых случаях это, возможно, помогает в делах – к примеру, позволяет привлекать на обслуживание «набожных» клиентов», – говорит Алексей Мамонтов. – Однако, на мой взгляд, близость собственников к РПЦ далеко не всегда является эффектным маркетинговым ходом: большей частью Россия все-таки атеистическая страна, и посещение церкви с соблюдением обрядов зачастую не глубоко и не истинно».
Бывшая сотрудница Промсвязьбанка с этим мнением не согласна: «Православный имидж помогает банку в работе, поскольку на него обращает внимание та аудитория, для которой это важно. Клиенты подсознательно уверены, что банк, которым управляют верующие люди, их не обманет, поскольку у него есть какие-то ценности».
Дмитрий и Алексей Ананьевы – совладельцы группы «Промсвязькапитал», в которую входит Промсвязьбанк, – одни из самых известных верующих бизнесменов. О приверженности к православию говорит даже внешний вид – к примеру, братья носят бороды «церковного фасона». В околобанковских кругах «Промсвязь» нередко величают «православным банком», хотя РПЦ никак не участвует в капитале финучреждения. Братья Ананьевы, отмечают в Промсвязьбанке, считают благотворительную помощь церкви сугубо личным делом, никак не связанным с кредитной организацией. «В основе ценностей банка –?поддержка национально-ориентированной экономики, – комментирует замдиректора департамента по работе с корпоративными клиентами Промсвязьбанка Василий Усенко. – Поэтому мы не работаем с организациями, которые, на наш взгляд, оказывают негативное влияние на общество: не выдаем кредиты игорному, табачному и алкогольному бизнесам». В банке подчеркивают, что эти ограничения не являются признаком приверженности кредитной организации какой-то конфессии, а продиктованы общепринятыми этическими нормами.
«Религиозная ориентированность финансовой организации лежит на поверхности, – парирует бывшая сотрудница Промсвязьбанка. – На моей памяти даже сувенирная продукция, которую дарят клиентам и партнерам, обычно имела православную тематику». В преддверии только что прошедших новогодних праздников Промсвязьбанк дарил православные календари под названием «Ростов Великий. Колыбель русской святости». На первой странице – обращение патриарха Алексия II. Вместе с тем приверженность акционеров к православной церкви демонстрируется в банке не агрессивно и ненавязчиво.
Другой известный банкир, также имеющий ярко выраженный православный имидж, – Сергей Пугачев, основатель Международного промышленного банка. В 2002 году бизнесмен вышел из совета директоров кредитной организации и почти не живет в России. Однако, отмечают наблюдатели, Сергей Пугачев активно занимается благотворительной деятельностью, а также близко дружит с духовником Тихоном Шевкуновым и?Московской патриархией.
Попытка быть ближе к РПЦ даже на уровне имиджа по сути является спекуляцией, считает столичный бизнесмен Александр. «В погоне за клиентом я тоже могу активно жертвовать церкви и в придачу учредить фирму «Папа Римский», чтобы сделать ее владельцем банка. А о том, что «Папа Римский» на самом деле ООО, в открытых источниках не сообщать. Католики охотно понесут мне деньги, потому что верят: глава церкви их не обманет», – смеется предприниматель.
«Межпром» некогда упоминался в скандальном деле вокруг швейцарской компании «Мабетекс» и «кремлевских взяток» (фирма занималась ремонтом в Кремле, при этом сотрудники управления делами президента получили «вознаграждение» за помощь в получении подряда). На рынке ходили слухи, что «Мабетекс» выступал гарантом по картам, эмитированным банком Сергея Пугачева для членов семьи первого российского президента.
Безвозмездно.
«Церковные банки» активнее других на рынке оказывают адресную спонсорскую помощь различным организациям. Так, например, банк «Пересвет», согласно самому «свежему» отчету на сайте о благотворительной деятельности, в 2004 году пожертвовал различным структурам, в числе которых Православный молодежный фонд и Приход храма Иоанна Предтечи, 51,7 млн рублей при чистой прибыли в 261 млн. Интересно, что среди «получателей» помощи от кредитной организации – партия «Единая Россия». Годом ранее благотворительные средства от «Пересвета» поступали в ОВД Пресненского района ЦАО. Банк «Софрино» жертвует деньги храмам и православным фондам, в 2006 году спонсорская нагрузка составила 17 млн рублей при чистой прибыли в 27 млн рублей.
Благотворительная деятельность верующих банкиров остается закрытой. Скажем, Промсвязьбанк не готовит никаких публичных отчетов о таких проектах – владельцы, поясняют в кредитной организации, не желают, чтобы эта деятельность воспринималась как пиар-кампания. Однако известно, что в 2006 году банк совершил благотворительных отчислений на сумму 146 млн рублей.
Сергей Пугачев также старается поддерживать рублем начинания православных структур, причем выступает спонсором медиапроектов. В эфир выходит телепередача «Русский дом», выпускается одноименный журнал, при этом в редколлегию входит Тихон Шевкунов. А вот, к примеру, православное информационное телеагентство ПИТА закрылось довольно быстро, несмотря на поддержку основателя «Межпрома».
Истинно верующие люди могут действительно из благих побуждений жертвовать большие суммы, считает бизнесмен Александр. Но нередко, отмечает собеседник «Ф.», под видом «благотворительности» определенным госструктурам выплачиваются взятки. Схема проста: какой-нибудь банк отчисляет церкви крупное пожертвование, которое затем, через другое финучреждение, попадет на счет властной структуры. «Я не исключаю, что некоторые граждане могут спекулировать авторитетом церкви с целью укрепления своего материального положения и позиции в обществе, – комментирует Павел Шашкин. – Но зачастую приходится встречаться с по-настоящему принципиальными и нравственными людьми, которые при этом еще и успешны в бизнесе».
Земельный фронт.
В последнее время все чаще на прихрамовых территориях разворачивается масштабное строительство. Для того чтобы этот бизнес шел активнее, был создан Центр инвестиционных программ РПЦ. Участвуют в этих проектах, безусловно, и «религиозные» финансовые структуры.
Православные банкиры – также крупные землевладельцы. Скажем, у братьев Ананьевых есть компания «Промсвязьнедвижимость», реализующая девелоперские проекты в разных регионах (в том числе в Петербурге, Нижнем Новгороде, Казани, Ростове-на-Дону). Принадлежащие ей земли в Московской области расположены, в частности, в Солнечногорском, Истринском и Наро-Фоминском районах. Объединенная промышленная корпорация, которая управляет рядом активов Межпромбанка, тоже является владельцем обширных земель в Подмосковье и вкладывает в строительство.
Некоторые из наделов верующих бизнесменов приобретались в ходе приватизации и реорганизации сельхозпредприятий. В 1991–1992 годах крестьяне получили право на земельную и имущественную собственность. Люди становились владельцами земель и построек на них в рамках общей долевой собственности (участки на местности выделены не были). Чтобы стать совладельцами возникших из бывших совхозов предприятий, сельские жители вносили в уставный капитал «акционерок» свою имущественную долю.
Закон 2003 года об обороте земель сельхозназначения превратил наделы в ходовой товар, и к крестьянам потянулись рейдеры. «К нам пришли представители крупнейших банков, в том числе Промсвязьбанка и Межпромбанка, и предложили продать доли», – рассказывает председатель исполнительного комитета движения «Крестьянский фронт» Мария Журова. Рейдеры, по ее словам, увозили пьющих и малоимущих к нотариусу, где оформляли договор купли-продажи и подсовывали на подпись кипу бумаг. Среди них была и доверенность на право от лица собственника распоряжаться акциями общества. Таким образом «захватчики» получили голоса и возможность изменять устав «акционерок». «Правосудие оказалось не на нашей стороне, а рейдеры быстро «застолбили» «свои» участки и развернули на них строительство многоэтажек и частных домов», – сетует Мария Журова.
Бывает так, что собственники земельных долей – крестьянские и фермерские хозяйства – просто не могут эффективно использовать наделы, и в этом смысле переход земель к более успешному предпринимателю может быть полезным для экономики, рассуждает Павел Шашкин. Однако нужно принимать во внимание, каким образом заполучены те или иные активы. «Было бы хорошо, если бы люди, позиционирующие себя верующими, следовали в бизнесе православным принципам, – продолжает представитель Московской патриархии. – Ведь это не наносит ущерба делам, а даже наоборот, укрепляет позитивный имидж предпринимателя». Зачастую выходит совершенно наоборот, отмечает столичный банкир, пожелавший остаться неназванным: «”Неправедность“ прикрывается близостью к церкви. Тот, кто сегодня будет подставлять другую щеку и действительно вести дела по заповедям, просто не выживет. Бизнес циничен и требует жестких решений, которые часто совсем не богоугодны».
Епископ Марк, заместитель председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата, входит в совет директоров банка «Пересвет»
ИСТОРИЯ: Иордан по-башкирски
В некоторых финучреждениях существуют внутрикорпоративные православные традиции.
Одну из историй «Ф.» поведал управляющий активами столичной инвесткомпании Павел. Он после окончания учебы в вузе проходил практику в уфимском филиале Газпромбанка, где управляющий оказался глубоко религиозным человеком. «Топ-менеджер распорядился повесить лампадку у стойки администраторов, а операционисток попросил следить за тем, чтобы она постоянно горела», – рассказывает Павел. Однажды ему пришлось заменить одну из девушек на ресепшене. Из-за обилия работы о лампадке как-то забыли, и она, разумеется, погасла. Обнаружив такое «попустительство», вернувшийся с совещания управляющий посадил молодого человека в машину и отвез на реку. «Мне пришлось купаться в проруби, чтобы «искупить вину», – улыбается Павел. – А потом мы вернулись в банк, и я пообещал, что отныне лампадка будет гореть исправно».
По словам столичного банкира, близкого к Межпромбанку, в центральном офисе кредитной организации на стенах долгое время висели образа, а дети одного из высокопоставленных сотрудников нередко принимали участие в церковных службах.
«В “Промсвязи” при открытии нового офиса освящают каждый угол, – рассказывает бывший служащий кредитной организации. – А есть офисы, где в кассе можно оставить пожертвование на реконструкцию храма».
ПРАКТИКА: Благостный бизнес
Согласно Корану, Аллах проклял ростовщиков устами пророка Мухаммеда, поэтому мусульманские финучреждения не могут кредитовать клиентов под проценты или выплачивать их по вкладам.
Чтобы не нарушать религиозных запретов, кредиторы, например, могут давать займы при условии, что проценты по ссуде будут распределены среди малоимущего населения и выступят в качестве известного в мусульманском мире «налога в пользу бедных». На практике же финучреждения обычно получают часть прибыли кредитуемой организации, а вкладчикам выплачивают фиксированную долю от своих доходов.
Уважают в шариатских финучреждениях и чувства верующих: так Национальный банк Катара (QNB) изучил траты своих клиентов во время празднования священного месяца Рамадан и пришел к выводу, что расходы заемщиков в этот период превышают доходы. Поэтому перед началом праздника QNB объявил об отсрочке платежей по потребительским и автокредитам до окончания религиозных торжеств.
В России мусульманские банки не приживаются. В декабре 2006-го ЦБ отозвал лицензию за нарушения закона об отмывании «грязных» денег у Бадр-Форте банка (БФБ), вхожего в узкий круг кредитных организаций исламского мира. Небольшое финучреждение специализировалось на обслуживании компаний, работающих с партнерами из стран Азии и Африки. Бывшее руководство БФБ уверено: действия ЦБ в отношении кредитной организации являются не чем иным, как проявлением «исламофобии».
ТАСС-ДОСЬЕ. 21 октября 2016 г. Банк России (ЦБ РФ) своим приказом назначил временную администрацию в московском банке "Пересвет" и ввел мораторий на удовлетворение требований кредиторов банка.
"Акционерный коммерческий банк содействия благотворительности и духовному развитию Отечества "Пересвет" - российская кредитная организация.
Первоначально был создан акционерами московского выставочного комплекса "Экспоцентр" как "Экспобанк" и занимался обслуживанием сделок, заключаемых на выставках (зарегистрирован ЦБ РФ 13 октября 1992 г.). Вскоре клиентами кредитной организации стали благотворительные общества, епархии и приходы Русской православной церкви Московского патриархата (РПЦ МП). Весной 1993 г. четыре епархии и связанные с церковью организации вошли в состав учредителей банка, в апреле 1993 г. он был переименован в "Пересвет" (формально смена названия была зарегистрирована в 1995 г.).
Приоритетным направлением деятельности "Пересвета" стало обслуживание финансовых потоков РПЦ. В 1990-х гг. на его счета поступала выручка от продаж воды "Святой источник" (впоследствии этот бренд был куплен компанией Nestle, "Нестле"). После 2014 г., когда была отозвана лицензия у банка "Софрино", "Пересвет" стал основной кредитной организацией, с которой работала церковь.
Также среди клиентов и заемщиков "Пересвета" были структуры "Интер РАО ЕЭС", "РусГидро", госкорпорация "Фонд содействия реформированию ЖКХ", правительство Москвы, ряд крупных машиностроительных компаний. На долю госконтрактов приходилось порядка 25% кредитного портфеля банка. Он стабильно входил в топ-100 российских банков по размеру активов.
В конце 2015 г. "Пересвет" начал активнее привлекать деньги вкладчиков - физических лиц.
Крупнейшим акционером банка было финансово- хозяйственное управление РПЦ МП (49,71% акций - непосредственно или через ООО "Содействие"). АО "Экспоцентр" являлся собственником 24,36% акций, владельцем 12,38% через ООО "Согласие" был президент банка Александр Швец, остальные принадлежали Виктору Литвякову, Лидии Макеевой и др. миноритарным акционерам.
Президентом, председателем правления был Александр Швец, председателем совета директоров - Сергей Беднов.
"Пересвет" имел отделения в Москве и Санкт-Петербурге.
Активы банка по состоянию на 1 октября 2016 г. составляли 200,3 млрд руб., из них 77,5 млрд были средствами корпоративных клиентов, 22,4 млрд - вклады физических лиц. По данным сайта banki.ru, "Пересвет" занимал 44-е место в России по размеру активов.
По итогам 2015 г. процентные доходы банка составили 19,6 млрд руб., прибыль после налогообложения - 2,3 млрд руб.
В начале октября 2016 г. рейтинговое агентство Fitch опубликовало доклад, согласно которому банк "Пересвет" выдал более 12 млрд руб. высокорискованных кредитов. Заемщиками, по данным агентства, были структуры, не имеющие реальных активов и аффилированные между собой или руководством банка. Подводя итог, эксперты Fitch поставили под сомнение "долгосрочную устойчивость" бизнеса кредитной организации.
14 октября СМИ сообщили, что глава банка Александр Швец исчез, впоследствии стало известно о его госпитализации.
18 октября банк ограничил выдачу наличных средств вкладчикам. При этом представители пресс-службы "Пересвета" заявили, что проблем с ликвидностью нет, но возник временный дефицит наличности в связи с большим наплывом клиентов. Вслед за этим в банке началась проверка ЦБ РФ.
Банк «Пересвет» ведет свою деятельность с октября 1992 года. До августа 1995 года носил наименование «Акционерный коммерческий банк содействия благотворительности и духовному развитию России «Экспобанк», с июня 1997 года ─ «Акционерный коммерческий банк содействия благотворительности и духовному развитию Отечества «Пересвет». В августе 2018 года полное официальное наименование было сокращено до АО «Акционерный коммерческий банк «Пересвет». В январе 2019 года организационно-правовая форма была изменена на ПАО. На протяжении многих лет в числе своих учредителей банк имел структуры, входящие в состав Русской Православной Церкви (РПЦ) или подконтрольные ей, и обслуживал их финансовые потоки. В декабре 2004 года вошел в состав системы страхования вкладов.
21 октября 2016 года Банк России ввел временную администрацию в банке «Пересвет», а Агентство по страхованию вкладов сообщило о наступлении страхового случая в отношении банка с последующей выплатой страховых возмещений вкладчикам (банком-агентом по выплате было выбрано ПАО «Банк «ФК Открытие»). В кредитной организации также был введен мораторий на удовлетворение требований кредиторов банка сроком на три месяца, 23 января 2017 года мораторий был продлен на аналогичный срок. С 20 января 2017 года функции временной администрации в банке были возложены на АСВ.
По последним доступным на сайте ЦБ данным (на 28 февраля 2017 года), акционерами банка являлись АО «Экспоцентр» (39,996%, более чем наполовину подконтрольно Торгово-промышленной палате РФ), Русская Православная Церковь (35,30%), теперь уже экс-председатель правления банка Александр Швец (8,89%), Госкорпорация «АСВ» (5,51%), бывший председатель правления банка Виктор Литвяков (3,53%), Лидия Макеева (3,19%), бывший вице-президент и член правления банка Павел Панасенко (1,91%). Миноритариям принадлежало 1,68% акций.
19 апреля 2017 года в качестве инвестора для финансового оздоровления банка «Пересвет» был выбран подконтрольный структурам компании «Роснефть» Всероссийский Банк Развития Регионов (АО «ВБРР»). Кроме того, банку «Пересвет» была предоставлена финансовая помощь, необходимая для обеспечения восстановления его платежеспособности и финансового положения. Также было принято решение привлечь к оздоровлению банка «Пересвет» его крупнейших кредиторов (с их добровольного согласия) посредством механизма bail-in − конвертации части денежных обязательств банка перед его кредиторами в доходные облигации, конвертируемые в акции, которые в последующем должны были быть признаны субординированными. 24 апреля 2017 года банк «Пересвет» возобновил обслуживание клиентов, к этому же моменту свыше 70% кредиторов фининститута приняли решение конвертировать средства, размещенные в банке, в объеме 69,7 млрд рублей в 15-летние облигации.
В настоящее время ВБРР контролирует 100% акций банка «Пересвет».
Кредитная организация представлена головным офисом в Москве, а также филиалом в Санкт-Петербурге. По данным на 31 декабря 2017 года, в банке работало 420 сотрудников (годом ранее - 442). До начала процедуры финансового оздоровления банка сеть его собственных банкоматов насчитывала 25 устройств (все в Москве), в настоящее время собственные банкоматы отсутствуют.
Исторически фининститут был почти полностью ориентирован на обслуживание корпоративных клиентов, розничные программы были в основном представлены для клиентов категории VIP. Отдельным и значимым направлением работы банка являлись различные формы участия в девелоперских проектах. Еще одним достаточно развитым направлением являлось кредитование предприятий малого и среднего бизнеса (МСБ), в том числе по программам МСП Банка. Несмотря на традиционную специализацию банка на отдельных нишах, в декабре 2015 года фининститут объявил о начале ребрендинга, призванного повысить узнаваемость банка на рынке и его привлекательность для клиентов и инвесторов. Вероятно, целью ребрендинга являлась более активная работа в массовом розничном сегменте, прежде всего в привлечении средств от населения.
В настоящее время в числе услуг для корпоративных клиентов значатся РКО, кредитование (в том числе специальные программы для малого и среднего бизнеса), банковские гарантии, размещение средств в векселя, на депозиты и неснижаемые остатки в банке, дистанционное обслуживание («Банк-Клиент»). Физическим лицам предлагаются РКО, линейка вкладов, сейфовые ячейки, валютообменные операции.
В числе клиентов и заемщиков банка «Пересвет» в различные периоды были замечены такие предприятия, как ГУП «Дирекция гаражного строительства», ГУП «Москоллектор», МГУП «Мослифт», ОАО «Интер РАО ЕЭС» и ее дочерние предприятия (ОАО «ОГК-1», Уренгойская ГРЭС, Нижневартовская ГРЭС, Пермская ГРЭС, Верхнетагильская ГРЭС, ОАО «Восточная энергетическая компания», ОАО «Администратор торговой системы оптового рынка электроэнергии»), а также предприятия гидроэнергетического комплекса, дочерние структуры и партнеры (ОАО «РусГидро», такие как ЗАО «ГидроИнжинирингСибирь», ОАО «ЭСК РусГидро», ОАО «Ленинградская ГАЭС», ОАО «Загорская ГАЭС-2», ОАО «ЭСКО ЕЭС»), АО «Экспорцентр», ОАО «Промышленная группа Региональный объединенный Союз-Контракт», ОАО «Хлебниковский машиностроительно-судоремонтный завод», ОАО «Невский завод», ОАО «Гончар», ОАО «Ямалтрансстрой», ОАО «Московский машиностроительно-судоремонтный завод», ОАО «Невский завод» и др. Стоит добавить, что банк исторически активно сотрудничал с госкорпорацией «Фонд содействия реформированию ЖКХ» и ОАО «МСП Банк», выступал уполномоченным банком Правительства Москвы.
С октября 2016 года банк перестал публиковать ежемесячную отчетность по РСБУ на сайте ЦБ (последние данные представлены за сентябрь), возобновив публикацию лишь в июле 2017 года. С июля 2017 по май 2018 года активы нетто кредитной организации выросли на 26,3% - до 284,5 млрд рублей. В пассивах рост фондировался межбанковскими средствами санатора и долгосрочными депозитами Агентства по страхованию вкладов (АСВ). В активах привлеченная ликвидность была направлена на корпоративное кредитование и покупку облигаций.
На 1 мая 2018 года в составе пассивов с долей в 36,2% преобладали средства корпоративных клиентов, представленные в существенной мере долгосрочными депозитами АСВ. Лишь немного им уступали (доля в 32%) выпущенные долговые обязательства банка, практически полностью сформированные облигациями. Доля МБК, привлеченных от инвестора, составляла 18,7%. Оставшаяся часть пассивов была сформирована собственным капиталом, объем которого за исследуемый период вырос по методике ЦБ более чем в четыре раза. Обороты по счетам клиентов остаются относительно невысокими, составляя с начала 2018 года 4,5-30,0 млрд рублей.
В активах на отчетную дату кредитный портфель занимал 70%. Вложения в ценные бумаги занимали 18,7%, выданные МБК - 4,2%, высоколиквидные активы - 1,3% (преимущественно остатки на корсчетах). Совокупная доля основных средств и прочих активов составляла чуть менее 6%.
С июля 2017 по май 2018 гг. кредитный портфель банка вырос почти на четверть, немного не дотянув до отметки в 200 млрд рублей, однако рост в существенной мере был обеспечен просроченной задолженностью. Портфель на 98% сформирован кредитами юридических лиц. Уровень просроченной задолженности остается крайне высоким, превышая половину совокупного портфеля - 59,4% (55,4% на начало периода). Резервы составляют лишь 7,6% от портфеля, уровень обеспечения имуществом - 55,6%. На конец 2017 года крупнейшими отраслевыми сегментами в кредитном портфеле являлись инфраструктура (23,9% в портфеле), торговля (22,1%), услуги (16,9%), строительство и недвижимость (16,8%).
Портфель ценных бумаг вырос за исследуемый период на 85%, представлен преимущественно облигациями. Примерно половину облигаций составляют ОФЗ, еще треть - бумаги российских банков. Лишь порядка 14% бумаг на отчетную дату было передано в залог по сделкам РЕПО. Обороты по сделкам РЕПО в отдельные месяцы высокие, однако отличаются волатильностью. Так, с начала 2018 года внутримесячные обороты колебались в диапазоне 9-135 млрд рублей.
На рынке межбанковского кредитования банк как размещает ликвидность, так и привлекает средства (предположительно, у своего инвестора). Обороты по размещению за исследуемый период составляли от 11 млрд до 315 млрд рублей, по привлечению - от 5 млрд до 174 млрд рублей.
За 2017 год банк получил 65,9 млрд рублей чистой прибыли, за первые четыре месяца 2018 года - 1,3 млрд рублей.
Совет директоров: Дина Маликова (председатель),Владимир Андрианов, Михаил Полунин, Светлана Хохлова, Павел Каравацкий.
Правлени: Денис Гумеров (и. о. президента), Рушан Галиев, Ольга Коданиди, Сергей Литус.
Русская православная церковь упрямо продвигает идею создания православных финансовых институтов – альтернативы традиционным финансовым институтам, которые довели страну до кризиса. По словам представителей РПЦ , конкретная программа уже готова, дело за ее реализацией. Проблема в том, что в борьбе за «духовные финансы» православие неизбежно проиграет исламу: как теоретическая, так и материальная базы у них несопоставимы.
Как заявил в понедельник председатель синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин , защитить российскую экономику от кризиса сможет православная финансовая система . Причем у группы российских финансистов якобы есть конкретный план по ее созданию. «Необходимо в мире наращивать роль механизмов, не основанных на ростовщичестве. Иначе неизбежный конец финансового пузыря, работающего по принципу «деньги делают деньги», может привести к катастрофическим последствиям или даже к большой войне, на которую можно было бы списать все», – цитирует слова Чаплина ТАСС.
Данная тема, судя по всему, серьезно запала в душу РПЦ. Чаплин уже высказывался в пользу системы православного банкинга примерно месяц назад, видя в оной защиту от спекуляций на мировом рынке и общего давления, которое переживает экономика России. Очевидно, сейчас мы наблюдаем включение православной церкви в конкурентную борьбу. Но в борьбу не с традиционной финансовой системой, а с хорошо отлаженной и давно уже существующей исламской финансовой системой. Это не война систем, но война брендов: если существуют исламские банки, базирующиеся на принципах религиозной нравственности, то должны быть и банки православные. Если реализовывать идею «справедливых денег» через мусульманский банкинг , то православие остается на обочине финансовых процессов. И вообще: нельзя православному человеку жить праведно за счет исламских механизмов, у него свои должны быть – под православной вывеской.
В общем и целом идея не нова – ее активно обсуждали и пять, и даже десять лет назад. Но сейчас «война брендов» активизировалась, и исламский бренд явно впереди. Не далее как в августе Ассоциация российских банков предлагала принять специальный федеральный закон «Об исламских финансах», который бы регулировал деятельность мусульманских кредитных организаций в РФ. АРБ организация старая, уважаемая, влиятельная – более 700 членов с суммарным капиталом около 470 млрд рублей. И теперь эта уважаемая организация призывает создать в Банке России центральный шариатский совет – арбитр последней инстанции, который будет определять соответствие операций исламских банков принципам ислама.
Правда, АРБ в данном случае волнуют вопросы не идеологические, а юридические. «Нигде в российских юридических документах не прописано, что такое «исламский финансовый институт» или «банк, действующий с соблюдением исламских финансовых принципов», – говорится в сообщении организации. А значит, необходимо разработать инструкцию по регистрации банковской организации в качестве исламского финансового института и предусмотреть отдельное лицензирование таких банков. Предпосылки к этому есть. Сделки по нормам шариата совершал, в частности, казанский «Ак Барс», что в январе 2014 года привлек 100 миллионов долларов от инвесторов с Ближнего Востока. Собственно, именно татары являются сейчас главными лоббистами исламского банкинга в РФ. На Северном Кавказе, где внимание к шариату повышенное, банковская система развита гораздо хуже, чем в Татарстане (даже кредиты, положа руку на сердце, возвращать там не принято).
И главное: именно исламский банкинг АРБ называет возможной альтернативой традиционному банковскому делу. Не теоретический православный, а уже функционирующий исламский. У РПЦ есть повод понервничать.
Собственно, что такое исламская финансовая система . Это система, функционирующая по законам шариата. К примеру, шариат категорически запрещает ростовщичество, или рибу. Поэтому прибыль в исламском банкинге извлекается не в виде процентов от кредитной суммы, а через долевое участие в предприятии, на создание или развитие которого направлен кредит. По этим же причинам традиционные облигации с фиксированной доходностью недопустимы, зато есть сукук, исламские облигации, что обеспечивают негарантированный доход за счет прибыли финансируемого мероприятия.
Также в исламе запрещено то, что называют «играми со временем» или «продажей воздуха»: нельзя, к примеру, расплачиваться или брать в заклад еще не произведенные товары и услуги, как нельзя и расплачиваться «теоретическими деньгами» или «деньгами из будущего», то есть теми средствами, которыми банк не располагает на данный момент. Вне закона любая спекуляция (использование чужих затруднений для своей пользы, все эти «наценки за срочность» и так далее), непрозрачные, не до конца оговоренные сделки и азартные игры (как в плане использования средств из соответствующего источника, так и в рамках проведения лотерей самими банками). К хараму, грязным деньгам, относят также доходы от продажи и производства алкоголя, табака и порнографии.
Деньги от проституток, колдунов и переработки нехаляльного мяса – это тоже харам. В идеале все деньги, что крутятся в исламском банке, должны быть «чистыми». Посему многие богословы не признают халяльными формально исламские отделения общих банков, ибо «чистые» деньги в них могут перемешаться с «грязными» от прочих банковских операций. Одним словом, в исламе деньги пахнут, при этом жесткие идеологические установки являются препятствием на пути образования «финансовых пузырей» и банкротств через «греховный», непродуманный риск.
Важно подчеркнуть и то, что исламский банкинг, в отличие от православного, не проект и не теория, а реально функционирующая система. В 2007 году объем размещения сукук в мире достиг 31 млрд долларов. В 2004 году их впервые (и вполне успешно) разместил на европейском рынке Кувейтский финансовый дом – самый дорогой банковский бренд на Ближнем Востоке, функционирующий по принципам исламского банкинга. Существует и Исламский банк развития – международная финансовая организация, расположенная в Саудовской Аравии. Другая важнейшая международная исламская организация – Совет по исламским финансовым услугам – квартирует в Малайзии, откуда и осуществляет лоббизм исламского банкинга и контроль за ним.
В общем, все серьезно. Теперь смотрим, что предлагает РПЦ в лице Чаплина в качестве православной финансовой системы. Ровно то же самое: выделение средств не под процент, а под прибыль будущего предприятия. В свою очередь фразы о том, что спекуляции – грех, а деньги должны быть привязаны к труду, приводят нас к понятию «риба» – одному из тяжелейших грехов в исламе, когда одна сторона приобретает прибыль, не затратив для этого никакого труда. Самоограничения для православного банкинга также буквально списаны с исламского: никаких денег от табака, алкоголя, проституции, порнографии и игорного бизнеса. Единственный собственный довесок – отказ от труда нелегальных мигрантов, запрет на который, впрочем, и так прописан в законодательстве РФ.
То есть у православного банкинга, в отличие от банкинга мусульманского, нет не только собственной финансовой и ресурсной базы, но и базы теоретической: православие не формирует богословских требований к финансовым операциям. И их приходится выдумывать на ходу, делая вид, что в Коране написано не то же самое. Потому, собственно, идея православных финансовых институтов до сих пор никуда не продвинулась. Разнообразные круглые столы по данной теме собирались и прежде, выдвигая предложения либо, мягко говоря, чудаковатые, либо из уже имеющейся исламской базы, включая запрет на пусть и высокодоходные, но рискованные сделки, что обсуждали, к примеру, на конференции «Православный банкинг и финансовые инструменты в России» еще несколько лет назад. Тогда же один из банкиров рассказал, что в одном из самоназванных православных банков православие ограничилось требованием носить бороды всем мужчинам после 40 лет.
Также звучали предложения выдавать по пониженной ставке кредиты прихожанам, за которых ручается священник, что дает определенный простор для коррупции (все-таки странно предполагать, что священники априори не берут взятки и гонорары за лоббизм, ибо грешна человеческая природа). Что до предложений оценивать инвестиции про принципу их «богоугодности» через специальные православные советы, то вряд ли это имеет какое-либо отношение к защите национальной экономики, о которой говорил Чаплин. Дело, то есть, хорошее, но для души – не для экономики.
К сожалению, в предложении Чаплина выработать собственные, основанные на этических правилах критерии состояния российской экономики (что подстраховало бы страну это недобросовестных рыночников) тоже нет ничего нового. Это реализовано, например, в Бутане, где ориентируются не на ВВП, а на собственный показатель – «валовое национальное счастье». В эту нечеткую формулу входит общая экономическая ситуация, удовлетворенность населения, а также буддистские духовные ценности, на основании которых только и можно развивать экономику. Для создания методик расчета ВНС организовывались даже международные конференции с участием крупных специалистов, правда, далеко продвинуться не получилось: Бутан по-прежнему является нищей, преимущественно аграрной страной – одним из самых отсталых государств мира. Зато свою экономику он волен оценивать сугубо суверенно: народ небогат, но духовен и счастлив, а значит, с экономикой все в порядке.
Другое дело, что политика ВНС способствовала тому, что Бутан открылся миру – открылся и туристам, и инвестициям. Под маркой ВНС развиваются образование, медицина и инфраструктура, строго следят за экологией и мздоимством (коррупции в Бутане практически нет, что подтверждают международные индексы). Правда, остается открытым вопрос первопричин. К примеру, в Бутане считают, что внимание к чистоте на улицах продиктовано именно индексом ВНС (эта чистота действительно отличает Бутан от соседней Индии), но вклад от фактического отсутствия в стране производства и очень скудного потребления все-таки недооценивать не стоит.
