На Луркоморье сделали статью про «нефтяное проклятье папуасов». Там, если вкратце, утверждается, будто нефть - это не наше богатство, а наше горе. И что лучше бы мы сидели не на нефтяной игле, а на какой-нибудь другой: на картофельной, как белорусы, на банковской, как швейцарцы, или хотя бы на кредитной, как прибалты.
Сама по себе идея достаточно спорная. Лишние деньги ещё никому не вредили: особенно если учесть, что добывать нефть на нашей суровой планете не так уж и легко. Пример Ирака и Ливии ясно показал: если пренебрегать высокотехнологичной техникой безопасности (в виде современных зенитно-ракетных комплексов и тому подобного), через какое-то время прилетают злые американцы и забирают всю нефть себе.
Впрочем, сейчас я собираюсь поправить Лурочку сугубо с фактической стороны. Там есть вот такой агитационный постер:
Откуда растут ноги у этого смелого заявления про 34% налогов с нефти?
Небольшое исследование привёло меня к боевому листку ЛДПР от 2011 года, в котором была размещена статья некой Ирины Симоновой. Доверие внушает уже название статьи: «Соединённые Штаты Сибири».
В статье нам интересен следующий абзац:
Есть интересные сведения: сколько
идёт в бюджет государства с каждых 100
долларов, вырученных от продажи нефти:
в ОАЭ - 88-91, в Нигерии - 82-90, в Анголе - 82-88, в Норвегии - 82, в США -
63-70, в Китае - 59-62, в Колумбии - 47-
58. В России - всего 34!
Судя по всему, эти фантазии параноика и стали тем надёжным источником, на основе которого был склёпан наш демотиватор.
Заслушаем теперь представителей нефтяных компаний:
При текущих высоких ценах российские нефтяники получают всего $22-24 с барреля, сказал вице-президент «Лукойла» Андрей Гайдамака на конференции IHS CERAWeek. Это сопоставимо с уровнем производственных издержек крупнейших игроков. Так, согласно отчетности ExxonMobil, издержки по добыче нефти в Канаде и Южной Америке в прошлом году составляли $26,94 за баррель, в Азии - $3,74. При цене барреля нефти в $100 общие налоги составляют $71 за баррель, согласен главный исполнительный директор RusPetro Plc Дональд Уолкотт.
Как видите, с каждого барреля нефти, который сейчас как раз стоит около 100 долларов, нефтяники платят не менее 71 доллара налогов. Эта сумма складывается из разных обыкновенных налогов и так называемого НДПИ - налога на добычу полезных ископаемых.
С января 2013 года ставка НДПИ составляет 470 рублей рублей за тонну нефти. Эта ставка умножается:
* на коэффициент, характеризующий динамику мировых цен на нефть (Кц);
* на коэффициент, характеризующий степень выработанности конкретного участка недр (Кв);
* на коэффициент, характеризующий величину запасов конкретного участка недр (Кз).
Коэффициенты рассчитаны таким образом, что для нефтяников нет разницы, стоит нефть 29 долларов за баррель или 290 долларов за баррель: все деньги выше 29 долларов по-любому отбирает государство.
Так что, коллеги, мотиватор из статьи на Лурке надо удалить. Как сказано в правилах этого сайта, «факты важнее лулзов».
Отмечу напоследок, что до знаменитого дела ЮКОСа нефтяные компании платили в бюджет столько денег, сколько требовала от них совесть, а совесть у них была достаточно неприхотливой.
После того как Ходорковский был посажен за свои манипуляции со «скважинной жидкостью», нефтяники поняли, что халява закончилась. Теперь львиная доля доходов от продажи нефти поступает туда, куда она и должна поступать. В российский бюджет.
Друзья, а вот интересный вопрос — куда, собственно, в нашей соседке России делись все деньги, полученные от продажи нефти и других углеводородов? Я знакомился со статистикой нефтяных доходов — эксперты называют цифры от 1,5 до 3 триллионов долларов, полученных за продажу нефти и газа в период 2001-2017 годов. Что ещё интересно — в двухтысячные годы, в период правления Путина российские доходы от продажи нефти и газа выросли в 5 раз в сравнении с "лихими девяностыми".
Три триллиона долларов — это просто колоссальная сумма денег. Даже если принять за финальную цифру полтора триллиона — всё равно сумма получается гигантской. Полторы тысячи миллиардов! Думая о таких бюджетах, я представляю себе сверкающие ультрасовременные города, где под стеклянным куполом царит вечное лето, разъезжают беспилотные электромобили, а люди живут по 200 лет, перенося после смерти своё сознание в нейтросеть на квантовых компьютерах.
02. Город Сургут. Северный российский город, который всегда славился высокими заработками. Не знаю, как обстоят дела с деньгами в городе сейчас, но в июне 2015 года Илья запечатлел вот такое состояние города. Во дворах нет асфальта, везде какие-то лужи, по всему двору раскиданы мусорные контейнеры... Нефтяных денег Сургут явно не видит.
03. Город Уфа. На заднем плане — старая советская панелька, много лет не знавшная ремонта, во дворе какой-то кислый чернозём, раскатанный автомобилями. Вот что писал Илья в своём посте про Уфу: "Я попал в затерянный мир. После небольшой прогулки по городу я обнаружил, что у меня не только обувь вся в грязи, но и джинсы по колено стали серо-коричневые от грязи. Такое впечатление, что я не по столице преуспевающего региона гулял, а в коровнике работал целый день."
04. Люди в Уфе переходят дорогу вот так. В комментарии к этому фотоснимку Илья написал лишь "переход улицы", а мне хотелось бы обратить внимание на остальное окружение — какая-то старая советская "стекляшка" на заднем плане (чуть подреставрированная), старые советские автомобили, древние автобусы... Такое ощущение, что снимок сделан в каком-нибудь 1987 году, а не в 2015-м. Где деньги, Зин?
05. И это тоже Уфа — люди вынуждены собирать паллеты, чтобы хоть как-то перейти через двор. Куда делись деньги на благоустройство?
06. Уфимская улица с каким-то полуистлевшим историческом зданием — денег на ремонт нет. Для сравнения посмотрите, как выглядят дома схожего возраста.
07. Какой-то уфимский двор, весь в прокисшей грязи, вокруг всё старое и советское. Скажите, так ли должны выглядеть автомобили граждан страны с нефтяными доходами в триллионы долларов? Да они должны кататься на летающих "Майбахах"!
08. Город Магнитогорск. Люди живут в какой-то разваливающейся хрущевке, в которой не было капитального ремонта со времен Хрущёва.
09. И если с фасада дом выглядит ещё более-менее (ну, оносительно) то со двора он выглядит вот так. Балконы рассыпаются, водосточная труба порвана, подъезд разваливается. Деньги где?
10. Город Ижевск. "Владимир Владимирович, что случилось с домом? — Он утонул".
11. Тоже Ижевск. Скажите, это хоть как-то напоминает жизнь в стране, получившей сотни миллиардов долларов нефтяных денег? А ну да, вон двери пластиковые установили.
12. Город Южно-Сахалинск, тут сохранились деревянные бараки, в которых продолжают жить люди...
13. Ну ладно, в Южно-Сахалинске возле этих древних бараков хотя бы относительно чисто. А вот так выглядят бараки в Сыктывкаре. Скажите — вы можете себе представить такое же в каком-нибудь Дубае или другой стране, получившей нефтяные сверхдоходы? Я нет.
14. Тоже Сыктывкар, жуткое фото. Старые советские хрущевки, много лет не знавшие ремонта, разбитый и разъезженный машинами двор, какие-то внешние теплотрассы, как в ...
15. И это тоже Сыктывкар. Такое ощущение, что это не фото, а картина "из жизни городской бедноты" художников-передвижников XIX века.
16. "Танки грязи не боятся!"
17. Город Владивосток, старые советские дома, давно не знавшие ремонта, разбросаны тут по сопкам.
18. Инфраструктура Владивостока. Нефтяные деньги, судя по всему, сюда не доехали.
19. Детская площадка.
19. Город Пенза, подземный переход.
20. Внутри переход выглядит вот так. Сейчас российские телеканалы часто рассказывают о том, как сейчас "плохо на Украине" — интересно, кто-нибудь из них показал пензенский переход, зада вопрос — "а где, собственно, деньги?"
21. Город Челябинск. Этот снимок Илья не подписал никак, а я хотел бы обратить ваше внимание на общественный транспорт — он весь старый и изношенный, работающий ещё с советских времен. Почему никто не выделил деньги на приобретение новых автобусов, трамваев? Где все эти миллиарды?
22. Город Самара, центр города. Как пишет Илья, "центр города местами выглядит так, словно здесь война была месяц назад."
23. Город Йошкар-Ола.
24. Ну и на закуску город Омск, который Илья назвал "одной большой свалкой". Вот так выглядят дворы:
25. Это тоже Омск — старая советская застройка, раздолбанный двор. Где нефтяные миллиарды?
26. Из общественного транспорта в городе ходят только советские трамваи.
27. И вот такие старые и грязные маршрутки:
28. Люди на остановке автобуса:
29. Одна из улица недалеко от центра Омска:
30. Без комментариев...
Все фото: Илья Варламов | varlamov.ru
Что интересно, в комментариях к постам Ильи обязательно находятся те, кто пишет — "почему вы замечаете только плохое? Посмотрите, как весело поют птички, посмотрите на небо, подумайте о духовном!", "Для вас стакан наполовину пуст, а для нас он наполовину полон!". А на вопрос о том, куда, собственно, делись нефтяные доходы страны, такие люди отвечают — "не в деньгах счастье!".
Всё это было бы смешно, когда не было бы так грустно. А как думаете вы, куда делись нефтяные деньги?
За прошлый год нефтегазовые доходы составили 43% от общих доходов бюджета, а на 2016 год правительство запланировало 44%. Но впереди несколько лет низких цен на нефть — в районе $50 за баррель максимум, считает Суслина, поэтому доля нефтегазовых доходов в 2016 году будет явно ниже, чем в 2015-м. «Раньше 70% бюджета составляли доходы от экспорта углеводородов, а сейчас 45%, значит, мы можем без этого себя кормить. Надо меняться и пользоваться этой ситуацией», — призывал глава правительства Дмитрий Медведев 5 февраля. На самом деле данные Минфина показывают, что нефтегазовые доходы достигали пика в 2014 году на уровне 51,3% и доля их поступательно росла с 2009 года.
Как заткнуть дырки
Обратная сторона снижения нефтегазовых поступлений — повышение роли ненефтегазовых доходов. Разумеется, в нынешней ситуации правительство будет рассматривать все возможности по повышению доходной части бюджета, говорит Чернявский, хотя рост налоговой нагрузки может дополнительно замедлить экономику. Уже принято решение о втором за год , при этом часть доходов от топливных акцизов (23%) Минфин предлагает забирать в федеральный бюджет (сейчас все доходы от акцизов на бензин получают региональные бюджеты). По расчетам ведомства, такое перераспределение с 1 мая могло бы дать федеральному бюджету в 2016 году дополнительные 68,5 млрд руб. Кроме того, в правительстве обсуждается возможность введения , в частности на пальмовое масло. Минфин еще не дал ответ о целесообразности введения таких акцизов, сказал РБК в начале этой недели чиновник финансово-экономического блока.
Сейчас в федеральный бюджет поступает от 50 до 100% доходов от акцизов на спирт, спиртсодержащую и алкогольную продукцию, табак, легковые автомобили и все подакцизные товары, ввозимые в Россию, следует из Бюджетного кодекса. Поступления от акцизов составляют вторую по значимости долю ненефтегазовых доходов федерального бюджета, 13% (149,4 млрд руб.) за январь—февраль 2016 года, следует из данных казначейства.
Нефтегазовые доходы в бюджете России
До 51,3% доходила доля нефтегазовых доходов бюджета за время президентства Владимира Путина (бюджет 2014 года)
5,9 трлн руб. составили нефтегазовые доходы бюджета за 2015 год
В 10 раз выросли номинальные нефтегазовые доходы бюджета в 2015 году по сравнению с 2002 годом
8% заняли нефтегазовые доходы бюджета в ВВП в 2015 году (в 2014 году — 10,4%)
53% к 47% составило в 2015 году соотношение поступлений от НДПИ к поступлениям от экспортных пошлин в составе нефтегазовых доходов. Это следствие «налогового маневра», призванного перераспределить нефтегазовые доходы в пользу налоговых поступлений. В 2014 году соотношение было в пользу экспортных пошлин (62% к 38%).
$29,69 за баррель составила средняя цена российской нефти Urals в январе—феврале 2016 года
57% ненефтегазовых доходов в январе—феврале 2016 года составило поступление НДС
13% ненефтегазовых доходов составило поступление акцизов
Мнения о степени зависимости российской экономики от экспорта углеводородов сильно расходятся. Это объясняется тем, что подобные суждения часто имеют скрытый политический подтекст. Одни утверждают, что благосостояние страны практически полностью основано на доходах от продажи нефти и газа. Другие настаивают на том, что российская экономика достаточно диверсифицирована, поэтому экспорт углеводородов не играет критической роли в поддержании её стабильности. Разные методики определения структуры бюджета дают противоречивую информацию о том, какую долю в нём составляют доходы, полученные от
Некоторые страны, богатые полезными ископаемыми, предпочитают идти лёгким путём и сосредотачиваются на развитии добывающей индустрии. Такая экономическая политика вызывает неоднозначное отношение. Стандартные упрёки в адрес государств с так называемой сырьевой экономикой сводятся к тому, что вместо инвестирования в высокотехнологичное производство они делают ставку на природные ресурсы, которые в обозримом будущем могут быть исчерпаны.
Важность инноваций и модернизации промышленности не вызывает никаких сомнений. Однако стоит задаться вопросом, насколько следует доверять предсказаниям об истощении мировых запасов полезных ископаемых. В первую очередь это относится к углеводородам, без которых немыслима современная цивилизация.
Около 60 лет назад широкую известность получила теория нефтяного пика. Она утверждала, что в начале 21 века человечество столкнётся с глобальным дефицитом чёрного золота. Это предсказание не сбылось, поскольку исследования, лежавшие в его основе, не учитывали изобретения новых методов добычи.
Неудачный прогноз поставил под сомнение возможность вычисления времени всемирного углеводородного пика. С уверенностью можно сказать только то, что когда-нибудь запасы нефти будут исчерпаны, поскольку она является Доклад, опубликованный Международным агентством по энергетике, содержит следующий вывод: глобальные резервы чёрного золота велики, но не вечны.
Чтобы понять, действительно ли отечественная экономика находится в безнадёжной зависимости от ежесекундно меняющихся котировок мировых бирж, необходимо объективно оценить долю нефти в бюджете России. Сравнительный анализ структуры доходов стран, числящихся в списке главных на планете поставщиков энергоносителей, поможет создать наиболее приближенную к реальности картину.
Если взять в качестве критерия не долю нефти в бюджете России, а количество экспортированных баррелей на душу населения, то выяснится, что в этом рейтинге первые строчки занимают такие государства, как Катар, Кувейт, и Норвегия. РФ по данному показателю стоит на 22-м месте.
Чтобы сравнить процент нефти в с аналогичным значением в других богатых углеводородами странах, необходимо выбрать наиболее объективную методику подсчёта. Некоторые утверждают, что энергетический сектор даёт около половины доходов страны. Эта цифра основана на официальных данных, но не отражает реального положения дел. Когда речь идёт о доходах от нефти в бюджете России, следует принимать во внимание его сложную структуру. Кроме того, есть определённые тонкости в терминологии, которую использует Министерство финансов в своих отчётах.
Реалистичная оценка степени зависимости бюджета России от нефти должна основываться на исчерпывающей информации. Только с учётом консолидированного дохода государства можно определить, какую роль в экономике играет экспорт энергоносителей. По официальным сообщениям, вклад углеводородной отрасли составляет около 20% налоговых поступлений. Эта цифра сильно расходится с утверждениями о том, что доля нефти в бюджете России достигает 50%. Причина данного противоречия заключается в особенностях финансовой системы страны.
Федеральный бюджет, доля нефти в котором действительно доходит до 50%, не может служить показателем общего объёма доходов государства. Он не включает в себя страховые взносы, а также значительную часть налогов корпораций и физических лиц. В консолидированном доходе РФ, отражающем реальную экономическую ситуацию, доля экспорта углеводородов примерно в два раза ниже, чем в федеральном бюджете.
Последствия произошедшего в 2014 году катастрофического падения стоимости чёрного золота демонстрируют на практике степень влияния сырьевого сектора на общее благосостояние страны. Они подтверждают, что доля нефти в бюджете России играет важную, но не критическую роль. Наступление периода низких цен на углеводороды привело к обвалу курса национальной валюты, однако основные показатели отечественной экономики выглядят вполне приемлемо.
Во многих нефтяных странах есть антикризисные фонды, пополняемые за счет сверхдоходов от продажи энергоносителей. В период высоких котировок накопительные структуры функционировали с разной степенью успешности. Сейчас пришло время тратить накопленные за тучные годы нефтяные деньги.
Впервые в истории Норвегия распечатает свой колоссальный Нефтяной фонд, в котором накапливаются средства для пенсионного обеспечения будущих поколений. В 2016 году на поддержку экономики скандинавской страны будет потрачено 25 млрд долларов, полученных от экспорта черного золота.
Страны, зависящие от продажи нефти, постоянно сталкиваются с рядом проблем. Они страдают от «голландской болезни» - такого состояния экономики, при котором экспорт сырья гасит развитие промышленного производства и ставит благополучие государства в зависимость от непредсказуемых колебаний мировых цен. В конце концов, нефть - ресурс ограниченный и невозобновляемый, и вопрос рационального использования получаемых от его продажи доходов очень важен для стран-экспортеров.
Для снижения зависимости экономики от данных факторов сверхдоходы, полученные в «тучные годы» высоких котировок, откладываются на счетах центральных банков или аккумулируются в специальных фондах. Подобные структуры возникли в 1970-х годах прошлого века. Их общий принцип работы - планирование доходов и расходов бюджета с учетом консервативного прогноза цен на нефть и накопление сверхплановых поступлений при благоприятных условиях.
Сокровища викингов и эскимосов
Норвегия, четверть ВВП которой приходится на нефтегазовую отрасль, обладает самым большим фондом национального благосостояния на планете с активами в 870 млрд долларов. Ему принадлежат доли в 9 тыс компаний по всему миру. Наибольший объем в купленных фондом акциях составляют бумаги Nestle и Apple. Кроме того, фонд владеет гособлигациями США, Германии и Японии. Множество экспертов отмечают информационную открытость, четкость и прозрачность правил наполнения, инвестирования и использования средств норвежцев.
Нефтяной фонд есть и у штата Аляска
В первом квартале 2016 года Норвежский государственный пенсионный фонд зафиксировал убыток в размере 10 млрд долларов (минус 0,6%) из-за падения акций на рынках. В третьем квартале 2015-го Нефтяной фонд понес самые большие потери за четыре года, но четвертый квартал закончил с прибылью в 3,6 процента.
Экономика Норвегии сильно страдает от обвала нефтяных цен - в прошлом году доходы от экспорта углеводородов упали на 27% по сравнению с 2014 годом (с 62 млрд до 45 млрд долларов). И вот теперь Норвегия вливает 25 млрд долларов из неприкосновенного запаса в экономику, чтобы оживить ее. Ожидается, что рост ВВП страны в 2016-м году не превысит 1%.
Свой фонд есть даже у американского штата Аляска. Это так называемый Постоянный фонд, основанный в 1976 году. Там также копятся средства от продажи нефти. Сейчас их объем превышает 53 млрд долларов. В фонд отчисляется 25% средств, поступивших правительству штата от нефтяных компаний (налоги, лицензии на бурение, плата за использование трубопровода), а часть денег идет жителям Аляски. В 2014 году они получили по 1884 доллара. В состав портфеля фонда входят акции компаний США, американские облигации, бумаги других стран, недвижимость и прочие активы.
Золото песков
Один из крупнейших поставщиков нефти на мировой рынок - Кувейт - использовал накопленные деньги после первой войны в Персидском заливе. За счет созданных в 1960–1970 годах Бюджетного резервного фонда и Резервного фонда будущих поколений было профинансировано восстановление страны. В фонд будущих поколений перечисляются 10 процентов государственных доходов (независимо от их происхождения и цен на нефть). Деньги вкладываются в ценные бумаги развитых стран.
Примечательно, что самый большой в мире производитель нефти - Саудовская Аравия - не имеет отдельного фонда (не берем в расчет SAMA Foreign Holdings, который, по сути, является центральным банком). От 90 до 95% дохода в казну королевства приносит экспорт энергоносителей. Но глобальное падение цен на сырье заставило правящую семью изменить свой подход. В апреле принц Мухаммед бен Салман сообщил, что королевство готовится к «сумеркам нефтяного века» и планирует создать суверенный фонд объемом два триллиона долларов для последующего избавления от нефтяной зависимости.
Оман основал Государственный резервный фонд в 1980 году, а в 1993 году - Нефтяной фонд, но их деятельность трудно назвать успешной. Наполнить их так и не удалось: средства постоянно уходили на покрытие бюджетного дефицита.
А кто еще?
Очень похожее положение дел в Венесуэле. Там функционируют Фонд макроэкономической стабилизации и Венесуэльский инвестиционный фонд. Правила перечисления денег в фонды постоянно менялись, а госбюджет регулярно сводился с дефицитом. При Уго Чавесе накопления были потрачены, и сейчас от фондов остались только вывески.
Неудачен и опыт Нигерии, которая в 2004 году сконцентрировала в своем стабфонде 50% нефтяной сверхприбыли за 2003-й. Однако уже в ноябре того же года из этих средств было изъято 280 млн долларов на компенсацию гражданам их трат на бензин.
На постсоветском пространстве также есть сырьевые страны, которые пытаются сберечь свои экономики от шоков. Так, Азербайджан основал Государственный нефтяной фонд в 1999 году. На 1 апреля 2016 года его активы составили 34,24 млрд долларов. Казахстан с 2001 года формирует собственный Национальный нефтяной фонд за счет отчислений сырьевых компаний. В 2012-м его распечатали, а в 2014-м Казахстан потратил из Нацфонда 10 миллиардов долларов на антикризисные меры.
А как в России?
Зависимость экономики и финансовой системы России от внешнеэкономических факторов подтолкнули правительство к созданию в 2004 году Стабилизационного фонда. Там аккумулировались средства таможенной пошлины на нефть и налога на добычу полезных ископаемых, проще говоря - сверхдоходы от торговли углеводородами. Деньги вкладывались в иностранную валюту и долговые обязательства иностранных государств. Накопления из Стабфонда использовались для погашения внешнего госдолга.
В двухтысячные за счет растущих цен на нефть Стабфонд пополнялся быстро, и к 2008 году в нем скопилось более 157 млрд долларов. Достаточный размер фонда определили тогда в 7% ВВП страны: этого хватит, чтобы продержаться при падающей экономике 2–3 года. За это время правительство примет новые бюджеты с сокращенными расходами (в том числе социальными), и фонд выполнит свою миссию - обеспечит мягкую посадку экономики в кризис.
1 февраля 2008 года фонд разделили на две части: Резервный фонд со 125 млрд долларов и Фонд национального благосостояния (ФНБ) с 32 млрд. ФНБ стал пенсионной подушкой безопасности - там копятся деньги на обеспечение благополучия будущих поколений.
Фонды управляются по-разному. Резервный хранит средства в валюте или самых ликвидных обязательствах развитых стран, то есть в том, что можно быстро превратить в живые деньги. ФНБ, кроме указанных выше инструментов, может инвестировать в инфраструктурные проекты внутри страны.
К настоящему времени Резервный фонд используется уже больше года, деньги тратятся на покрытие дефицита федерального бюджета.
На 1 мая объем Резервного фонда - 44,96 млрд долларов (почти 3 трлн рублей), объем ФНБ - 73,86 млрд (около 5 трлн). В 2016 году Минфин планирует выходить с продажами валюты из Резервного фонда для финансирования дефицита бюджета примерно раз в два месяца. Ожидается, что в этом году нехватка денег в казне не превысит 2,36 трлн рублей.
Министр финансов Антон Силуанов предупреждал, что без введения мер бюджетной оптимизации Резервный фонд и часть средств ФНБ могут быть потрачены уже в этом году.
