Мис ван дер Роэ был одним из ярчайших представителей архитектуры модерна. Спроектированный им типовой образ высотного здания не утратил актуальности даже сегодня.
Его желание создать «новую грамматику архитектуры» повлияло не только на фасады зданий, но и на внимание к ландшафту застройки.
Мис родился 27 марта 1886 года в немецком городе Ахене. Большое влияние на него оказала профессия отца, который был каменщиком. Именно в его мастерской у будущего архитектора зародился интерес к простым материалам и строгим формам.
Самым известным проектом ван дер Роэ называют павильон Германии на международной выставке в Барселоне 1929 года. Действительно, именно в нем архитектор впервые смог выразить свою концепцию «бога в деталях». Божественное Мис видел в природе, а пространство павильона позволяет любому посетителю прикоснуться к его идее: природа не только является «обрамлением» постройки, она неотъемлемая ее часть. Рамки между природой и человеком стерты, взаимопроникновение достигает своего максимума.
Кстати, именно в павильоне впервые находит отражение другой популярный сегодня принцип ван дер Роэ – отсутствие зонирования пространства, свободная планировка.
Несмотря на ранний успех, на родине его попытки самореализации были обречены – становление пришлось на 30е годы и правление нацистов, которые запретили современное искусство и назвали его сооружения «не немецкими» и откровенно левыми. Деполитизировать архитектуру было невозможно, и в 1937 году ван дер Роэ переезжает в США. Его первым крупным заказом становится здание Чикагского технологического института (сейчас Иллинойский технологический институт). Позже он возглавит там архитектурную школу.
В этот период Мис все больше стремится к универсальности и сокращает количество материалов. Если для павильона в Барселоне использовались и дерево, и декоративный камень, то в Чикагском проекте правит бал только стекло и сталь, а также уже знакомые модульные планировки.
50-е годы сам Мис ван дер Роэ называл апогеем своей карьеры. Именно в этот период развитие технологий позволило ему осуществить свою главную мечту – построить небоскреб с панорамным остеклением. «Чтобы действительно понять, чем является архитектура, мне понадобилось пятьдесят лет», - писал он.
Проектирование становится «универсальным». Появляются знаковые высотки - Лейк-Шор-Драйв (1951 год), Коммонуэлс променад (1957) и офисное здание Сигрэм-билдинг (1958). Они практически ничем не отличаются друг от друга, архитектор экспериментирует только с цветом стекла.
Универсальность, свет, пространство, природа как главное украшение – вот ключевые понятия в архитектуре ван дер Роэ. Его влияние на последователей трудно не оценить – помимо того, что столпы его концепции в ходу и сегодня, его именем названа престижная европейская премия в области современной архитектуры.
Текст: Вероника Мейт
Непрофессиональное большинство знает Людвига Миса ван дер Роэ как автора немецкого павильона в Барселоне. В крайнем случае — афоризма «Бог в деталях». Между тем, до павильона в 1929 году, к которому мы еще вернемся, было, к примеру, здание совсем другого «павильона» — посольства Германии в Санкт-Петербурге.
Неоклассический «дворец» на Исакиевской площади, символом гипертрофированной весомости которого стали конные статуи на фронтоне, Людвиг строил вместе со своим наставником Петером Беренсом (1911-1912). Кони, впрочем, со временем были утрачены, но еще раньше пропала вера ван дер Роэ в неоклассицизм. Изучив его в теории и на практике, но так и не найдя ответа на главный волновавший Миса вопрос, — в чем же задача архитектуры — сразу после начала Первой мировой ван дер Роэ открывает свое бюро и начинает собственные изыскания.
Стеклянный небоскреб, кирпичный дом, бетонный дом, 1921-1924
Сразу оговоримся, что несколько проектов, разработанных Мисом в этот период, реализованы так и не были. Однако в них оказались сформулированы — а в дальнейшем неизбежно применены — основные принципы архитектурного метода и подхода ван дер Роэ.
Яркий представитель модернизма, которым постепенно становился Мис, мечтал найти средства универсального высказывания в архитектуре — такие, чтобы не зависели ни от функции здания, ни от его географического положения.
«Я фактически ярый противник идеи, что специфика здания должна иметь индивидуальный характер, — скорее, характер должен быть универсальным, определяемым общей проблемой, которую архитектура должна стремиться решить», — писал Мис. И универсальное архитектурное решение для конструктива здания придумал как раз в проекте «стеклянного небоскреба».
Итак, у здания есть «кости» (каркас) и «кожа» — например, стекло. Если кости, как им и положено, будут находиться под кожей, то нет нужды использовать отдельные оконные конструкции.
И, придя к такому выводу, Мис легким движением руки нарисовал башню со сплошным остеклением, хотя технологии того времени могли предложить лишь ленточное остекление в чередовании со сплошными поверхностями.
В двух других проектах — жилых домов из бетона и из кирпича соответственно — ван дер Роэ руководствовался как раз реалиями: на сохранившихся эскизах стеклянные участки фасада обеих построек соседствуют с полностью глухими.
Но новизна их как минимум в том, что мы видим опять-таки «кости и кожу». Стены «выгнали на улицу» и они перестали быть конструктивными элементами. Ну, а внутри — продолжение эксперимента с разработкой универсальной формы проектирования.
Что же такое универсальная, то есть многофункциональная планировка? Оказывается, гибкая и мобильная, что на практике означает фактическое отсутствие перегородок и зонирования.
Тем не менее, именно в концепциях кирпичного и бетонного дома — в тот период, когда никакой особой доктрины проектирования частных домов не существовало, — Мис ван дер Роэ сформулировал принцип деления внутреннего пространства на приватную и общественную части.
Для Миса это деление было скорее вынужденной мерой: он понимал, что ряд помещений — вроде санузлов и спален — возле стеклянных стен размещать нельзя, а нужно концентрировать ближе к композиционной середине дома. Однако принцип впоследствии так всем полюбился, что его до сих пор охотно берут на вооружение. Просто не знают, что его придумали почти 100 лет назад.
Павильон Германии на Всемирной выставке в Барселоне, 1929
Разумеется, мы не можем не упомянуть самую знаковую постройку ван дер Роэ, ставшую реальным воплощением его многолетних идей и замыслов. Под плоской крышей установлены тонкие, но прочные стальные опоры — и вот уже отпадает необходимость устанавливать массивные стены. Стекло, плиты декоративного камня (оникса и полированного травертина) — Мис получил возможность играть с фактурами и теми самыми «деталями», в которых он видел бога.
Кстати, самое божественное, что, с точки зрения ван дер Роэ, доступно человеку, — это природа. Потому стеклянные стены, стирающие границы между человеком и природой, человеком и космосом, — краеугольный камень «мисовской» философии.
Будучи последователем Фомы Аквинского, Людвиг верил в гармоничный союз разумного и божественного, человеческого и природного, причем не банальное их мирное сосуществование, а глубокое и плодотворное взаимопроникновение.
Находящийся в павильоне не просто наблюдает за природой из окна — она сама приходит к нему в дом, пространства перетекают одно в другое: нет ни дверей, ни замкнутых помещений. Только несколько предметов мебели — ван дер Роэ разработал их специально для проекта павильона, и коллекция Barcelona по его чертежам выпускается по сей день, хотя придумана была в 1929 году.
Кресла, шезлонги и банкетки и X-образных опорах, действительно, шедевральны — в том смысле, что очень ясно выражают философию своего автора, который убежден, что «ценность вещи — в ее использовании». Позже он скажет, что проектировать мебель, пожалуй, сложнее, чем небоскреб, и теперь понятно, почему Чиппендейл так знаменит.
«Стеклянный дом» Фэрнсуорт-Хаус, 1946-1950
Дом для женщины-хирурга из Чикаго (Farnsworth House) стал квитэссенцией еще нескольких лет исследовательской работы Миса в области малоэтажного домостроения. Постепенно развивая идеи, заложенные в Барселонском павильоне, архитектор пришел к очень чистому решению — простому прямоугольному в плане объему, размещенному на подиуме и от этого кажущемуся зависнувшим в воздухе.
Опоры и плиты перекрытий выкрашены в белый цвет, стены полностью стеклянные, почти без членения, так что и внешние, и внутренние перегородки едва угадываются — за исключением тех, что ограничивают санузел.
При том, что лаконичные формы постройки далеки от природных биоморфных. она как будто растворяется в окружающем ландшафте. Так и должны, по мнению ван дер Роэ, соотноситься человеческое и божественное: проникать и дополнять друг друга, сохраняя свою изначальную сущность.
«Природа должна жить своей собственной жизнью, нам не следует разрушать ее красками своих домов и интерьеров. Но мы должны стремиться к тому, чтобы придать природе, домам и людям высшее единство. Когда вы смотрите на пейзаж сквозь стеклянные стены Фэрнсуорт-хауc, он приобретает более глубокое значение, чем в том случае, когда вы созерцаете его, находясь вне здания. К пейзажу предъявляются большие требования, когда он становится частью более обширного целого», — объяснял архитектор свою точку зрения в одном из интервью.
Мис уже приехал из фашистской Германии в США и готовится к триумфальному шествию своих небоскребов и их прямых «потомков» по всем крупным американским городам.
Иллинойский технологический институт, 1946-1952
Впрочем, первый американский заказ ван дер Роэ — институт в Чикаго, в котором, кстати, архитектор впоследствии преподавал.
Объемно-планировочное решение полностью определяется функцией: единую форму с возможными перегородками заменяет сеть сообщающихся и перетекающих друг в друга модулей-параллелепипедов.
Уже знакомая тема открытого павильона, опробованная в Барселоне, воплощена в здании архитектурной школы Краун-Холл (Crown Hall): на заглубленном в землю и замаскированном первом этаже покоится полностью остекленный второй — с мощным каркасом, вынесенным вовне.
Сталь и стекло — палитра художника становится все лаконичнее. Однако «универсальность» именно это и подразумевает — никаких излишеств и украшательств. «Чем меньше, тем больше» — это еще одна знаменитая формула от ван дер Роэ. Только «железная логика» (стальной каркас) и божественная матушка-природа — лучшее, кстати, украшение для любой архитектуры.
Чикагские и нью-йоркские небоскребы, 1950-е
«Чтобы действительно понять, чем является архитектура, мне понадобилось пятьдесят лет — полстолетия», — писал в эти годы Мис ван дер Роэ. Идею стеклянных небоскребов, которую он вынашивал с 1920-х годов, наконец-то удается осуществить.
Первой ласточкой становятся жилые высотки на Лейк-Шор-Драйв (Lake Shore Drive, 1951) — хотя, по большому счету, от последовавших вскоре «Коммонуэлс променад» (Commonwells Promenade, 1957) и офисного здания Сигрэм-билдинг в Нью-Йорке (Seagram Building, 1958) они отличаются не слишком сильно. Несмотря на то, что для последнего использовалось особое стекло — сиреневое, с добавлением сплава золота, в то время как перемычки каркаса изготовлены из меди.
«Моя концепция и подход к работе над Сигрэм-билдинг не отличались от работы над другими зданиями, которые я построил. Моя идея, или, лучше, „направление“, которым я иду к ясной структуре и конструкции, приложимы не только к какой-либо одной проблеме, но ко всем архитектурным проблемам, которыми я занимаюсь», — пояснял Мис свои идеи универсализма. И пусть спустя годы его обвинят чуть ли не в «типовом проектировании», изначальная идеология мастера была от этого бесконечно далека.
Уже упоминавшийся Фома Аквинский и развившееся из его трудов философское направление неотомизма говорили о «высшей гармонии» и «абсолютной идее» — их и пытался воплотить ван дер Роэ, аккуратно сведя абсолют к универсуму, невыразимого бога — к осязаемым и формирующим наше окружение деталям.
Другие ключевые понятия томизма и неотомизма — лучезарность и светлость. «Определение истины по Фоме Аквинскому — „Истина есть сущность факта“. Я никогда не забываю этого. Это обнадеживающий и направляющий свет», — делился архитектор своими мыслями в дневниках. И, чтобы наполнить свои постройки этим светом и символической истиной — делал стеклянные стены.
Юлия Шишалова
Вилла Тугендхат в Брно. Архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ. Время постройки 1930 год © Vít Švajcr / CC BY-SA 4.0
Wikimedia Commons
Интерьер виллы Тугендхат в Брно. Архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ. Время постройки 1930 год
Интерьер виллы Тугендхат в Брно. Архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ. Время постройки 1930 год © Christian Michelides / CC0 1.0
Величайший архитектор XX века Людвиг Мис ван дер Роэ стал известен в конце 1920-х — начале 1930-х годов. В то время он жил в Германии и как раз там при-думал знаменитую мебель, которая в середине века появится чуть ли не в каж-дом американском офисе. От европей-ского периода осталось немного зданий, а интерьеров еще меньше. Виллу Тугендхат, построенную в чехословац-ком Брно, Мис проектировал в своем берлин-ском бюро, и это единственный дом, где во многом уцелела первоначальная обстановка Во время реставрации 2010-2012 годов она была аккуратно восстановлена. .
Вилла впервые показала, что модернистский стиль, обычно экономный и стро-гий, может быть роскошным: она просторна, оборудо-вана по последнему слову тогдашней техники (там даже есть подобие системы климат-контроля), часть гостиной отведена под зимний сад, полы — каменные, из траверти-на Травертин — известковый туф, из которого сделаны все фасады Рима, как древние, так и барочные. , а неко--торые стены облицованы алебастром и палисандром.
По тем временам это было странно: олицетворением модернистской архитек-туры, так любимой немецкими социал-демократами и коммунистами, были дешевые типовые дома с маленькими комнатами, строившиеся для рабочих. Поэтому модернистский особняк для банкиров с палисандровыми панелями на стенах выглядел почти скандально. Мис таким образом разорвал шаблон: белые стены и плоские крыши перестали ассоциироваться с полити-ческой левизной, и это, в свою очередь, помогло новому направлению , где белые стены и плоские крыши были готовы принять, а левые политические идеи — ни в коем случае. Ван дер Роэ с легкостью (в отличие от других европейских иммигрантов) сделал карьеру в Америке, став самым крупным архитектором корпоративного модернизма.
Илзе Краукле
«Меньше – значит больше».
Людвиг Мис ван дер Роэ
«Будущее приходит не само по себе. Лишь если мы правильно выполняем свою работу, будет заложен прочный фундамент для будущего», – писал архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ. Он правильно выполнял свою работу. И стал автором азбуки современной архитектуры.
Мариа Людвиг Михаэль Мис родился в Аахене в марте 1886 года, в семье торговца мрамором Якоба Миса. Позже, в 1920‑е, к отцовской фамилии он прибавил фамилию матери – Роэ, предварив ее аристократическим «ван дер». Под этой двойной фамилией и прославился.
Постижение азов
Сначала он учился в народной, а затем в ремесленной строительной школе, работал подручным каменотеса на стройках. То есть, прошел довольно суровую трудовую школу. В 15 лет он поступил чертежником-рисовальщиком в мастерскую гипсовой орнаментики, где на заказ делали шаблоны орнаментов всевозможных стилей и эпох. Как вспоминал потом Людвиг: «Людовик XIV – до обеда; ренессанс – после обеда». Что тоже оказалось неплохой школой – уже постижения азов архитектурных стилей.
В 1905-м он переехал в Берлин, где трудился у архитекторов, специализирующихся на строениях из дерева. Через 2 года он построил свой первый дом – дом Риля. А еще спустя год ему повезло: Людвиг попал в проектное бюро архитектора Петера Беренса, который был одним из первых европейских дизайнеров, «болел» немецким классицизмом, но не обходил своим вниманием и модерн. Кроме того, он был одним из первых проектировщиков промышленных сооружений. В бюро Беренса в это же время практиковались молодые Вальтер Гропиус и Ле Корбюзье. То есть, компания подобралась на славу.
От Беренса Мис ван дер Роэ воспринял его подход к конструкции как к первооснове архитектуры. Так была заложена и первооснова творчества самого Миса. Под влиянием Беренса у Людвига выработался его «универсальный» подход к проектированию зданий, который он развивал до конца жизни.
Спроектировав здание германского посольства в Санкт-Петербурге, Беренс поручил Людвигу осуществлять авторский надзор за его строительством. Ученик справился. В 1912-м его пригласила госпожа Кроллер, пожелавшая построить для своего собрания картин «Коллекция Кроллер-Мюллер» дом-музей в Гааге. Мис ван дер Роэ создал модель дома из дерева и полотна в натуральную величину. Макет поставили на отведенном под строительство участке, выставив на всеобщее обозрение. И это «здание» в стиле неоклассицизма, как утверждали современники, было гораздо интереснее тех, что возводили по проектам Беренса. Но дом так и не построили.
Самостоятельное плавание
В 1913 году Мис ван дер Роэ ушел от Беренса и открыл в Берлине свое проектное бюро. Вскоре грянула Первая мировая война, стало не до проектирования и обучения (профессиональное образование Мис так и получил). Но думать, философствовать и экспериментировать Людвигу запретить никто не мог. Он руководил архитектурным отделением художников «Ноябрьской группы», издавал журнал. В одной из статей, критикуя формализм, писал: «Форма – не цель нашей работы, а ее результат. Форма сама по себе не существует. Форма как самоцель – формализм, а это мы отрицаем»…
В 1919-1924 годах Мис ван дер Роэ разработал 5, к сожалению, так и не осуществленных проектов небоскребов. Он впервые использовал в архитектуре стекло. И открыл, что плоскости остекленных стен, расположенные под различными углами друг к другу, отражают на своей поверхности все, что «видят»: соседние дома, деревья, водную гладь озера. Они становятся огромными зеркалами. Сама же конструкция здания словно растворяется в окружающем пространстве.
А еще он «заболел» металлом. В этом материале Мис увидел не только прочность, надежность, но и красоту, что достойна архитектуры. Он привел металл в зодчество, заложив тем самым базу современной архитектуры.
Главное – функция и простота
В 1923 году Мис ван дер Роэ создал проекты загородных домов – кирпичного и железобетонного. Эти работы ознаменовали собой новую концепцию в архитектуре. В них впервые выкристаллизовалось решение планировки дома по функциональному признаку, с четким делением на жилую и хозяйственную зоны.
Позже именно этот принцип стал основным при проектировании жилых зданий. При этом Мис не стремился заключить функцию в сложный объем. Наоборот, он полностью подчинил объемно-пространственное решение назначению здания. Кроме того, архитектор стремился к предельной простоте своих сооружений. «Они должны быть простыми, но не примитивно простыми, а благородными, даже монументальными». Простота для него всегда была основана на полном овладении сложной проблемой, ставшей благодаря этому простой.
К 1927 году молодой архитектор стал довольно известным человеком в Германии. Будучи директором выставки дизайна жилых интерьеров в Штутгарте под названием «поселок Вайсенхоф» он пригласил участвовать в его создании старых знакомых – Беренса, Гропиуса, Ле Корбюзье. Мис разработал генеральный план поселка и проект самого большого здания, 3-этажного многоквартирного жилого дома с плоской крышей, белыми стенами и широкими лентами окон, типичными для интернационального стиля. Стены, разделяющие секции, лестничные клетки и санузлы оставались в этом доме неподвижными. А вот планировка квартир могла варьироваться, благодаря подвижным перегородкам.
Но вскоре к власти пришли нацисты, которые назвали новую архитектуру «неарийской» и «варварской». Они даже изменили внешний вид этих зданий: переделали плоскую кровлю на остроконечную, готическую, покрыли ее традиционной немецкой черепицей. Но это случилось в 1930-е. В конце 1920-х Людвиг успел поработать во славу родной Германии.
Павильон в Барселоне
В 1929-м состоялась Международная выставка в Барселоне. Национальные павильоны были своеобразными визитными карточками стран-участниц, потому каждая стремилась показать себя в лучшем свете. Благодаря Людвигу Мису ван дер Роэ, Германия выглядела свободной и прекрасной. В конце концов, у Веймарской республики был кинематограф Пабста и Ланга, театр Брехта и Пискатора, романы Ремарка и Манна, архитектура Bauhaus , огромный инкубатор талантов, которые потом, спасая тело и душу, разъехались по всему миру.
Здание павильона было совершенным, стиль называли «интернациональным». Здесь не было никаких экспонатов: павильон сам был таковым. Это простое сооружение из 8 стальных колонн, что поддерживали плоскую крышу, стояло на мраморной платформе. Боковых стен не было вовсе, но были стены-перегородки из стекла и прекрасного мрамора. Работая над «поселком Вайсенхоф», Мис показал, что модернизм может быть скромно экономным. В Барселоне же он продемонстрировал: модернизм может быть расточительным. Людвиг построил дом-метафору, жилище, абсолютно не приспособленное для жизни, 3-комнатный дом невероятного богатства. Драгоценными были все материалы – итальянский травертин, серый альпийский мрамор и зеленый греческий, красноватый оникс из гор Атлас. Мастер использовал отражающие свойства полированных материалов. Некоторые считали, что павильон, поднятый на подиум, похож на некий древний античный храм, то есть дом Бога. А разве нужны Богу душевая или гардеробная?! Потому и знаменитых кресел Barcelona с хромовыми каркасами и кожаными подушками, придуманных Мисом, здесь всего два – они ставились как троны для короля и королевы Испании, посещавших выставку.
Единственной обитательницей этого павильона стала высеченная из зеленого мрамора скульптура немца Георга Кольбе «Танцовщица». Мастер сделал эту изящную барышню по образу и подобию своей жены. Скульптура – центр, фокус композиции – стояла над зеркальной гладью малого бассейна. На фоне блестящих поверхностей нежный силуэт застывшей в грустном танце девушки многие воспринимали как символ эпохи.
Этот проект с его разделенным, свободно текущим пространством принес Людвигу всемирную известность.
Дом Германа Ланге и Йозефа Эстера в Крефельде
Частные особняки, построенные в конце 1920-х, дома Эриха Вульфа в Рубене, Германа Ланге и Йозефа Эстера в Крефельде – пример классической сбалансированности и асимметричной компоновки четких объемов. Текстильный фабрикант Герман Ланге, познакомившись с Мисом ван дер Роэ, заказал ему постройку особняка для себя и своего друга Йозефа Эстера в Крефельде. Кирпичный дом Германа Ланге стал одним из характерных памятников архитектуры первой трети ХХ века, идей функционализма и школы Bauhaus . Дом выполнен из простого кирпича разных оттенков – от светло-красного до светло-фиолетового. Мис поставил асимметричный дом на приподнятую террасу и прочно связал его с окружающим ландшафтом.
Вилла Тугендхата
В 1930-м в Брно Мис построил виллу для Греты и Фрица Тугендхат. Он поместил ее на склоне холма. И вновь воплотил в жизнь свои идеи подвижного внутреннего пространства, разделенного перегородками из оникса и мрамора. Они отделяли жилую зону от библиотеки, а изогнутый экран из черного макассарового дерева служил границей обеденной зоны. Наружные стены со стороны холма сделаны были целиком из стекла. А с помощью специального механизма можно было опустить их в цокольный этаж. И уже ничто не отделяло внутреннее пространство дома от природы. Для этого проекта Мис придумал и спроектировал также коллекцию мебели Brno , которая по сей день пользуется спросом.
Грете и Фрицу Тугендхат очень нравилось жить в этом доме. Они считали внутреннее пространство одухотворенным и одновременно удобным для жизни.
Bauhaus , нацисты, отъезд в США
В 1930 году Мис ван дер Роэ стал директором школы Bauhaus . Ее создатель и идеолог Вальтер Гропиус собрал прогрессивно мыслящих приверженцев нового искусства. Достаточно назвать несколько имен: Марсель Брейер и Ласло Мохой-Надь, Василий Кандинский и Пауль Клее…
Но набравшие силу нацисты объявили: все, что не отвечает доктрине преемственности наследия «Римской империи германской нации», не считается арийским, а значит, не имеет права на жизнь. Из знаменитого, построенного Гропиусом комплекса зданий в Дессау Мис ван дер Роэ перевез школу на окраину Берлина. После обыска в ней, травли в прессе и аудиенции у эксперта по культуре Розенберга Мис закрыл Bauhaus , а в 1938-м и вовсе покинул Германию, переехав в США.
Американский период
Сталь и стекло – такова палитра Миса в это время. Только «железная логика» (стальной каркас) и божественная матушка-природа – лучшее, по его мнению, украшение для любой архитектуры.
В 1951 году по проекту Миса ван дер Роэ построили 2 жилые башни на Лейк Шор Драйв в Чикаго, которые были по достоинству оценены.
В Чикаго Мис возглавил архитектурный факультет Иллинойского технологического института. Одновременно его пригласили проектировать его новый комплекс сооружений. Среди них – Кроун-холл, где разместились факультеты архитектуры и дизайна. В простом прямоугольном здании со стеклянными внешними стенами роль внутренних стен играют раздвижные перегородки и шкафы. Простые конструктивные элементы и пропорциональность частей придают зданию спокойный, классический характер, но проект часто называют «минималистским».
Преподавательская деятельность Миса способствовала распространению идей модернизма в американском дизайне. А он создал целую галерею сооружений-символов. Чикагские высотки Миса ван дер Роэ быстро приобрели широкую известность. Одной из самых интересных работ Роэ по праву считается здание компании Bacardi
(Мехико). Архитектор намеренно акцентировал внимание на соотношении горизонтальных плоскостей: это как магнит притягивало взгляды прохожих.
В 1950-е на Манхэттене все чаще поднимались новенькие аскетичные башни, все больше теряющие какие бы то ни было черты индивидуальности. Модернизм, суть которого строгость и элегантность, превратился в удобную модель упрощенных форм. Но такое положение вещей вполне устраивало городских девелоперов, получавших быструю прибыль. Мису поручили проектирование и строительство небоскреба для крупнейшего в мире винного производителя, компании Сигрэм, с чем он прекрасно справился.
Стеклянный дом для доктора
Пожалуй, самым известным жилым проектом американского периода жизни Миса стал дом для доктора Эдит Фарнсуорт, построенный в 1951 году на Лисьей реке близ Чикаго.
Стекло наряду со стальным или железобетонным каркасом стало основой «мисовского» универсального языка, с помощью которого он создавал свою архитектуру. Стеклянные стены, стирающие границы между человеком и природой, человеком и космосом, – краеугольный камень «мисовской» философии.
Дом – это полностью остекленный белый каркас, стоящий на плите, приподнятой на стальных стойках над уровнем разлива воды. Он словно парит в пространстве. В доме нет внутренних перегородок: есть одна комната, раскрытая в окружающий пейзаж. Единственный замкнутый объем – стойка, где расположены санузел и подсобное помещение.
Пространство Стеклянного дома сформировано тремя плоскостями. Это открытая терраса, навес и собственно дом. Это демонстрация идеи Миса, его любимой фразы «Меньшее – значит большее!» Он построил дом, где ни одна лишняя деталь не отвлекала бы от единства с природой, где суетность бытия и бытовые проблемы отходили бы на второй план перед созерцанием великой вечности, открывающейся за панорамой окон… Весь дом, от внешнего облика, до аскетичного интерьера с лаконичными формами мебели – воплощение протестантской пуританской идеи чистой простоты во всем, начиная от мыслей и заканчивая обликом жилища: beinahe Nichts, или «почти Ничего», то есть сокращение каждого элемента до самой своей сущности. Для самого Миса этот дом был больше храмом чистой эстетической идеи, нежели строением для жилья. Это был образец совершенства, помещенный в сельский пейзаж и создающий почти невидимую грань раздела между человеком и природой, между идеей и реальностью.
Возвращение в Германию
В начале 1960-х Мис ван дер Роэ закончил преподавание в США и вернулся в Германию. Последней его работой стала Новая национальная галерея (в Западном Берлине) – художественный музей в составе Государственных музеев Берлина, посвященный искусству ХХ века. «Храм стекла и света» – так назвали это здание современники. Архитектор продумал все до мелочей. Квадратный павильон из стали стоит на гранитном подиуме. С каждой стороны кровлю удерживают 2 стальные колонны. Стеклянный зал выглядит единым огромным помещением, в котором есть лишь 2 колонны и несколько лестниц, ведущих в подвальный этаж.
Мебель от Миса
Мис ван дер Роэ известен разработками и в области дизайна мебели. Его кресла, столики просты и технологичны. Им до сих пор подражают.
А начал Мис с того, что увлеченно гнул металлические трубки и листы, чтобы сделать из них каркас кресла для павильона Германии в Барселоне и мебели для виллы Фрица Тугендхата в Брно.
Кресла, шезлонги и пуфы на остроумных X-образных опорах выражают философию своего автора, который убежден, что «ценность вещи – в ее использовании». Мис вскоре признался: «Кресло очень сложный предмет. Все, кто когда-либо пытался сделать кресло, знают это. Существуют бесконечные возможности и уйма сложностей – кресло должно быть легким, крепким и удобным». А позже добавил, что проектировать мебель, пожалуй, сложнее, чем небоскреб, и теперь понятно, почему Чиппендейл так знаменит.
Зная, что кресло для павильона должно быть «солидным, очень элегантным, дорогим и величественным», Мис создал именно такое. Два кресла Barcelona служили троном для короля и королевы Испании, когда они посетили павильон на международной выставке 1929 года. Эти предметы мгновенно обрели высокий статус, стали иконами дизайна. Кресла Barcelona были сделаны из натуральной кожи с каркасом из монолитной стали, по образцу египетских стульев. Дополнением служили оттоманки – подставки для ног. Это кресло было удостоено в 1977 году престижной награды Museum of Modern Art Award .
Сегодня можно найти пуфики, диваны, кушетки, повторяющие дизайн кресла Barcelona. Предметы не были разработаны Мисом ван дер Роэ, но у них те же ножки «иксиком», стеганая прямоугольная обивка. Только немецкая компания Knoll Studio , получившая эксклюзивные права от Миса в 1953 году, может производить кресло Barcelona по оригинальным чертежам автора. На рамах всех кресел стоит логотип компании Knoll Studio и роспись архитектора, поэтому их легко отличить от подделки.
В августе 1969 года Мис ван дер Роэ скончался. Памятником ему стали его нестареющие дома. И восхищенные отзывы: его работы – «воплощение воли архитектора решить задачу нашего времени методами и средствами будущего… Эволюция человеческого жилища, идущая от пещеры, закончена. Новый путь указан…»
Г. перешёл в мастерскую Петера Беренса , где проработал до г. Под влиянием Беренса у Миса выработался его «универсальный» подход к проектированию зданий, который он затем развивал до конца жизни. Заметное влияние на него оказали такие направления, как конструктивизм и нидерландская школа De Stijl .
В 1911-1912 годах руководит строительством здания немецкого посольства на Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге по проекту архитектора Петера Беренса .
С 1912 по 1930 год Мис работает как независимый архитектор в Берлине. В начале самостоятельной карьеры он изменил свою фамилию, объединив с помощью «аристократического» сочетания ван дер унаследованное от отца имя Мис с материнской фамилией Роэ .
В 1927 году Мис ван дер Роэ руководил Международной выставкой жилища в , где разработал генеральный план образцового посёлка Вайсенхоф. Основным вкладом Миса в проект стал трёхэтажный жилой дом, отличавшийся от стандартных домов линейной застройки тем, что внутри него можно было образовывать квартиры разного размера и формы. Кухни и ванные комнаты помещались в фиксированном ядре квартиры, а всё остальное пространство делилось подвижными перегородками (так называемая «свободная планировка»).
В 1929 году Мис ван дер Роэ возглавлял строительство павильона Германии на международной выставке в Барселоне , представлявшего собой не только павильон, но и собственно выставочный экспонат. Отказавшись от использования орнамента , в качестве декора Мис использовал чёткие геометрические конструкции и отражающие свойства природных материалов - полированного травертина , оникса и стекла, а также поверхности воды. В павильоне Мис создал свободно перетекающее пространство, перенеся тяжесть конструкции с несущих стен на отдельно стоящие стальные стойки. Благодаря этому появилась возможность выполнить внешние стены из тонких декоративных материалов. Помимо проекта павильона, Мис создал для него коллекцию мебели «Барселона». Проект павильона принёс Мису мировую известность.
В 1930 году Мис ван дер Роэ построил виллу Тугендгат в Брно , в которой продолжил развивать идеи, заложенные в павильоне Германии, но применительно к жилому дому. Построенная на уклоне, вилла спроектирована на двух уровнях и разделена на четыре функциональные зоны, причём свободный план использован только в светской зоне. Освобожденные от нагрузки стеклянные стены автоматически убирались, объединяя тем самым интерьер с окружающим ландшафтом. В интерьере снова широко использован полированный оникс . Вилла Тугендхата считается венцом немецкого периода творчества Миса ван дер Роэ. Для виллы Тугендхата Мис ван дер Роэ также спроектировал коллекцию мебели «Брно».
С 1930 по 1933 год Мис по просьбе его друга и конкурента Вальтера Гропиуса был директором школы Баухауз - сначала в Дессау , потом в Берлине .
В г. Мис ван дер Роэ уезжает в США , не желая оставаться в нацистской Германии . Мис становится натурализованным гражданином США. Обосновавшись в Чикаго , архитектор вскоре получает приглашение возглавить . На новой должности он организовал перестройку кампуса . Многие здания, построенные им - например, Краун Холл, здание факультета архитектуры - функционируют до сих пор.
Руководствуясь принципом «Меньше - значит больше» (Less is more), в американский период Мис развивает концепцию «универсального» здания - предельно простого по форме стеклянного параллелепипеда, поверхность которого расчленена равномерно повторяющимися стойками.
Благодаря широкому использованию стекла его дома получаются как бы пронизанными солнечным светом - в соответствии с философией неотомизма , последователем которой являлся Мис.
В погоне за абсолютной абстракцией и геометризацией формы Мис начинает пренебрегать привычными бытовыми требованиями, что противоречит раннему требованию функционализма «Функция определяет форму». Таким образом, Мис постепенно отходит от принципов, которые он сам же и разрабатывал в Германии в начале своей карьеры.
В 1946-1951 г. в местечке Плейно (Иллинойс) Мис строит «Стеклянный дом» для доктора Эдит Фарнсуорт, известной в Чикаго женщины-хирурга. Дом представляет собой полностью остеклённый белый каркас, стоящий на приподнятой на стойках над уровнем разлива воды плите. Дом как будто парит в пространстве. Стеклянные стены отделены от несущих стоек, подчёркивая тем самым эфемерность конструкции. В доме нет внутренних перегородок, он состоит из единственной комнаты, полностью раскрытой в окружающий его пейзаж. Единственным замкнутым объёмом является стойка, содержащая санузел и подсобное помещение. Дом одновременно контрастирует и сливается в единое целое с природой. Дом Фарнсуорт объявлен памятником архитектуры штата Иллинойс, в доме функционирует музей. Среди многочисленных подражаний, реплик и клонов «Стеклянного дома» можно отметить дом ученика Миса - архитектора и художественного критика Филипа Джонсона - дом которого построен по принципу «слияния с природой»: те же стеклянные стены, но зато присутствуют тёмные опоры здания, расположенные в углах-гранях периметра несущей конструкции.
Вторым значительным направлением в архитектурной деятельности Миса было строительство небоскрёбов в Чикаго. Наиболее известным является построенный в 1958 году небоскрёб Сигрэм Билдинг в Нью-Йорке , ставший прототипом многочисленных корпоративных офисов по всему миру. Одним из новаторских предложений Миса было отодвинуть небоскрёб с общей линии застройки вглубь квартала, оставив место для площади с фонтаном перед зданием. Ещё на шаг отступив от принципов функционализма , для создания ритма Мис навешивает на здание внешние профили, использующиеся здесь в качестве элемента декора и не несущие особой функциональной нагрузки. В действительности основные несущие конструкции по технологическим причинам скрыты внутри здания.
