- (англ. imperialism, от лат. imperium - власть, господство) - монополистич. стадия капитализма, высшая и последняя ступень ист. развития капиталистич. общественно-экономич. формации. Ист. место И. по отношению к капитализму вообще определяется тем, что... Советская историческая энциклопедия
Империализм (франц. impérialisme, англ. imperialism, нем. Imperialismus, от лат. imperium — власть, господство) — монополистический капитализм, высшая и последняя стадия капитализма , канун социалистической революции .
Переход к империализму произошёл на рубеже XIX и XX вв., когда капитализм претерпел качественные изменения и в главных капиталистических странах сложилось господство монополий .
В. И. Ленин давал определение империализма, включавшее пять основных его признаков: «1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банкового капитала с промышленным и создание, на базе этого «финансового капитала», финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами» .
Ленинская теория империализма явилась величайшим вкладом в марксистскую политическую экономию, имела фундаментальное значение для развития революционной теории, для создания новой теории социалистической революции.
Ещё до появления книги Ленина в литературе термин «империализм», под которым понималась политика захватов рынков и территорий других стран, имел широкое хождение.
Характеристика империализма только как политики захвата страдала крупным пороком. Она не связывала политику империализма с экономическим строем, порождением которого она является.
Ленинская теория империализма показала, что та политика захватов и порабощения, которая привлекла внимание буржуазных идеологов на рубеже XIX и XX вв., является органическим следствием изменений производственных отношений капитализма, знаменующих его переход в новую историческую стадию развития. Чтобы понять природу, характер и перспективы империалистической политики захватов, нужно изучать экономику империализма, т. е. новые производственные отношения, которые породили возможность и необходимость такой политики.
Между тем в приведённой выше характеристике империализма как политики игнорировалось именно это самое главное. Каутский, например, сводил проблему империализма к проблеме отношений стран аграрных и промышленных, хотя политика империализма отнюдь не ограничивается отношениями промышленных и аграрных стран. По определению Р. Люксембург, империализм — не явление новейшей эпохи, а политика, которая свойственна капитализму с момента его появления на исторической арене. Под то определение империализма, которое дал лейбористский теоретик Стречи и суть которого — в характеристике империализма как покорения одними народами других, может подойти множество явлений всемирной истории, а не только периода капитализма, тем более её новейшей эпохи.
Все эти определения империализма как политики были далеки от понимания того, что империализм есть особая стадия капитализма. Характеризуя сущность той особой стадии развития капитализма, которую он назвал империализмом, Ленин писал: «Империализм есть капитализм на той стадии развития, когда сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрёл выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами» .
Главным в этой характеристике новой, особой стадии является то, что империализм есть монополистическая стадия капитализма . Из этой главной черты вытекают и другие коренные свойства этой стадии капитализма, указанные В. И. Лениным.
Вплоть до последней трети XIX в. в капиталистическом мире господствовала свободная конкуренция. К началу XX в. уже не свободная конкуренция, а монополия стала господствующим экономическим отношением в капиталистическом мире.
Монополия выросла из свободной конкуренции и является необходимым продуктом её развития. Вместе с тем монополия представляет диалектическое отрицание свободной конкуренции, её противоположность.
Основная особенность империализма — господство монополий в сфере производства. Образование монополий в производстве послужило могучим толчком к возникновению монополий в сфере кредита, банковского дела. Переплетение, сращивание интересов этих монополий привело к выделению в составе совокупного общественного капитала его монополистической части — финансового капитала. Класс буржуазии раскололся. Выделилась немногочисленная, но решающая по значению, безраздельно господствующая над остальными классами и слоями нации монополистическая группа буржуазии — финансовая олигархия.
Всевластие финансовой олигархии, сформировавшееся в небольшой группе наиболее развитых капиталистических государств, перерастает их национальные границы, в связи с чем складывается международная сеть зависимостей и связей финансового капитала. В её образовании особую роль играет вывоз капитала , приобретающий при империализме большое значение, в отличие от домонополистического капитализма, когда главным в международных экономических отношениях был вывоз товаров. Посредством экспорта капитала монополии империалистических государств стремятся завладеть ключевыми позициями в хозяйстве тех стран, куда ввозится капитал, особенно если это экономически слаборазвитые страны, с целью обеспечения дополнительных, исключительно высоких прибылей.
Возникла монополия немногих богатейших стран как экспортёров капитала. Экономический и территориальный разделы мира отразили образование монополий тех же магнатов капиталов в эксплуатации мировых рынков и дележе земного шара.
На рубеже XIX и XX вв. раздел территории мира между главными империалистическими государствами был в основном закончен. Подавляющее большинство экономически слаборазвитых стран было превращено в колонии или опутано сетями экономической, финансовой и политической зависимости. Но территориальный раздел мира не был окончательным. Капитализму свойственна неравномерность развития (см. ниже). С течением времени соотношение сил империалистических государств меняется. Создаётся противоречие между новым соотношением сил и ранее происшедшим разделом колоний, сфер империалистического контроля, выливающееся в борьбу за передел мира, которая, соответственно природе империализма, принимает форму разрушительных военных конфликтов, мировых войн.
Таким образом, основные экономические особенности империализма, взятые в целом, свидетельствуют, что капиталистическая монополия в экономике уже к началу XX в. охватила все главные отрасли хозяйства. Она распространила своё влияние на все классы и слои населения. Кроме того, она подчинила себе все страны мира. Её господство стало всеохватывающим по глубине и всемирным по масштабу. «Смена свободной конкуренции монополией есть коренная экономическая черта, суть империализма» .
Перерастание старого капитализма с господством свободной конкуренции в капитализм монополистический означает отнюдь не простое количественное изменение в отношениях капиталистической эксплуатации. Это переход количества в качество. При капитализме как монополия, так и свободная конкуренция определяют экономическое отношение капиталистической эксплуатации. Однако монополия содержит по сравнению со свободной конкуренцией новые, существенные черты, представляет глубокую модификацию старых отношений капиталистического присвоения.
Для монополий характерна такая концентрация экономической мощи капитала в сфере производства, кредита, торговли, транспорта, страхования и в других отраслях экономики, которая позволяет магнатам капитала навязывать всем остальным слоям и классам общества условия, особо выгодные только финансовой олигархии. В этом смысле монополия есть отношение господства, которого не было при свободной конкуренции.
Всеохватывающее господство монополий, однако, не означает, что при империализме совершенно исчезают немонополистические товаропроизводители: средние и мелкие капиталисты, кустари, ремесленники, крестьяне, не прибегающие к наёмному труду. «Чистого» империализма не существует. Во всех капиталистических странах сохраняются эти группы товаровладельцев, но их былая самостоятельность безвозвратно подорвана. Монополии безраздельно господствуют над ними.
В то же время экономические отношения между самими немонополистическими производителями по-прежнему основываются на свободной конкуренции, так как ни один из них не располагает такой экономической мощью, которая позволила бы господствовать над другими, подобными же производителями. Свободная конкуренция между мелкими и средними производителями позволяет монополиям при сделках с ними навязывать им условия, особо выгодные для миллиардеров и миллионеров. «Если Маркс говорил о мануфактуре, что она явилась надстройкой над массовым мелким производством, то империализм и финансовый капитализм есть надстройка над старым капитализмом. Если разрушить его верхушку, обнажится старый капитализм» .
Эпоха империализма представляет своеобразное сочетание монополии и свободной конкуренции , при котором крупные секторы хозяйственной жизни изъяты, как правило, из свободной конкуренции, а свободная конкуренция в остальных частях хозяйственной жизни испытывает давление монополии. Но «если бы необходимо было дать как можно более короткое определение империализма, то следовало бы сказать, что империализм есть монополистическая стадия капитализма» .
Признание современного капитализма особой, монополистической стадией капиталистической формации является исходным в характеристике исторического места империализма, поскольку именно господство монополий составляет его экономическую сущность.
До 70-х годов XIX в. капитализм в целом продолжал развиваться по восходящей линии. С 70-х годов и до начала XX в. начался переход от капитализма прогрессивного к капитализму загнивающему. Капиталистические производственные отношения превратились в величайший тормоз общественного прогресса.
После смерти К. Маркса и Ф. Энгельса правые социал-демократические теоретики предприняли ревизию марксизма, в частности они стали атаковать вывод Маркса о неизбежности превращения капиталистических производственных отношений в оковы общественного развития. Новые черты в капиталистических производственных отношениях они пытались выдать за доказательство способности капитализма преодолеть свои противоречия и вечно развиваться по восходящей линии. Э. Бернштейн, например, говорил, что в форме картелей и трестов капитализм нашел средства, которые обеспечат ему бесконфликтное развитие. На эти же позиции встали в дальнейшем К. Каутский, Р. Гильфердинг и ряд других реформистов. В. И. Ленин, разоблачая теоретиков реформизма, доказал, что суть изменений в капиталистических производственных отношениях как раз и состоит в том, что они превратились в величайший тормоз общественного развития.
Формы, в которых обнаруживает себя загнивание капитализма, не остаются неизменными. Первоначальные формы проявления загнивания сохраняются на протяжении всей эпохи империализма, в то же время появляются новые, более яркие формы проявления загнивания.
Характеризуя империализм как загнивающий капитализм, В. И. Ленин обращал внимание прежде всего на то, что поступательное развитие техники перестает быть единственной тенденцией в капиталистическом обществе. Наряду с ней появляется тенденция к застою , торможению технического прогресса. В настоящее время, когда в развитии производства огромное значение приобрели научные исследования, следует говорить о двух тенденциях в развитии не только техники, но и науки.
Было бы неправильно характеризовать эпоху монополистического капитализма как эпоху застоя в развитии науки и техники.
Рассматривая влияние капиталистических производственных отношений на научно-технический прогресс, необходимо иметь в виду, что они отличаются пестротой. Наряду с государственно-монополистической формой капитала, являющейся господствующей, сохраняются капиталистические производственные отношения, характерные для капитализма свободной конкуренции. Действительное воздействие современных капиталистических производственных отношений на научно-технический прогресс — это результат взаимодействия всех форм капитала. В. И. Ленин ставил перед собой задачу выделить в этом влиянии то новое, что несёт с собой монополия.
Реально существующая монополия представляет собой сложное взаимодействие производительных сил и производственных отношений. Во-первых, это крупное производство; во-вторых, это крупный капитал; в-третьих, это монополистическая форма капитала. Сами по себе крупные размеры производства создают гораздо бо́льшие возможности для развития науки и техники.
Капитализм создал за время своего существования могучие производительные силы, накоплена обширная научная информация, заметно повысился образовательный и квалификационный уровень рабочей силы. Всё это создаёт широкую материально-техническую базу для более быстрого развития, чем в предшествующий период. Мощная материально-техническая база даже при недостаточно эффективном её использовании обусловливает ускоренное развитие. Внутри капиталистических производственных отношений действуют силы, которые также стимулируют развитие науки и техники. Поскольку монополия — это крупный капитал, то ей, как и всякому капиталу, присуще безграничное стремление к присвоению прибыли, а следовательно, к экстенсивному и интенсивному развитию производства. Конкурентная борьба при империализме заставляет монополии вводить новую технику, развивать научные исследования, внедрять в производство их результаты. Огромное воздействие на научно-технический прогресс в капиталистических странах оказывало соревнование двух систем. Именно под воздействием успехов стран, вставших на путь построения социализма, капиталистическое государство в ряде случаев проводило мероприятия, направленные на ускорение развития науки и техники.
В то же время монополистическая форма капитала, т. е. ликвидация господства свободной конкуренции и на какое-то время конкуренции вообще, порождает тенденции к застою в развитии науки и техники. Даже сейчас, в условиях научно-технической революции, имеется немало свидетельств того, что монополии продолжают тормозить научно-технический прогресс, создают крайне тяжёлые условия для творчества крупным ученым и изобретателям.
Например, в 1954 г. мир облетела весть о самоубийстве одного из крупнейших американских изобретателей Армстронга. Это самоубийство было спровоцировано травлей со стороны двух крупнейших монополий США — «Америкэн телефон энд телеграф компани» и «Рэйдио корпорейшн оф Америка». Армстронг изобрел частотную модуляцию, открывшую новые широкие возможности радиотелефонной связи. Это грозило обесценить капиталовложения монополий в обычные радиостанции и телефонные кабели, подорвать их монопольное положение. Монополии организовали судебное преследование Армстронга, создали огромные препятствия практическому внедрению его изобретения. На протяжении последних десяти лет жизни он бо́льшую часть своего времени проводил не в лаборатории, а в судах. Лишь после его смерти началось массовое строительство в США радиорелейных станций.
На протяжении ряда лет «Америкэн телефон энд телеграф компани» фактически боролось против использования спутников связи для гражданской радиотелефонной связи. Было доказано, что развитие связи на дальние расстояния исключительно через спутники даёт огромные преимущества по сравнению с традиционным развитием связи с помощью трансатлантических кабелей. Использование спутников позволяет сократить вдвое издержки, обеспечить устойчивую связь, облегчить внедрение достижений науки и техники. Тем не менее стремление не допустить обесценения уже сделанных капиталовложений толкало «АТТ» на расширение трансатлантических кабелей.
И в условиях домонополистического капитализма технический прогресс встречал препятствия на своем пути. Но при империализме торможение технического прогресса протекает иначе, чем в условиях капитализма свободной конкуренции. Если при домонополистическом капитализме капиталист стремится ограничить применение изобретения своим предприятием, то при империализме монополия сплошь и рядом вообще не допускает использования новых открытий и изобретений даже на собственных предприятиях. Ранее стремление к максимальному увеличению прибыли и конкуренция вынуждали каждого капиталиста изыскивать новые способы повышения производительности труда. Лишь путём внедрения новой техники капиталист мог сохранить завоеванные позиции в производстве и на рынке. При империализме картина меняется. Господствуя в производстве и на рынке, монополии на протяжении известного периода имеют возможность увеличивать свои прибыли не за счёт внедрения новой техники, а путём взвинчивания монопольных цен.
В условиях происходящей научно-технической революции технический прогресс в значительной мере предопределяется тем, как, в каком направлении и с какими целями осуществляются научные исследования.
Монополистический капитал сосредоточивает в своих руках подавляющую часть научно-исследовательского аппарата. В США 300 крупнейших корпораций монополизировали свыше 90% всех капиталовложений в научные исследования. В настоящее время разработка и освоение важнейших изобретений возможны лишь в результате научной работы больших коллективов учёных различных специальностей, использующих дорогостоящее оборудование. Мелкие и средние капиталисты не располагают необходимыми средствами для организации самостоятельных исследований. Монополии обладают необходимыми финансовыми средствами, позволяющими им скупать чужие изобретения. В результате монополии становятся собственниками подавляющей части изобретений и, естественно, могут держать их под спудом, если не заинтересованы в их практическом использовании.
Ряд обстоятельств ослабляет у монополий стимулы к созданию и внедрению новой техники. В современных условиях для проведения научных исследований и практического использования открытий и изобретений нужны колоссальные капиталовложения. Возмещение последних требует значительного времени. В течение определённого периода они не дают прибыли или приносят меньшую прибыль, нежели капиталовложения, сделанные ранее.
Монополии стремятся не вкладывать капитал в исследования, которые могут дать результат лишь через длительный срок или исход которых не ясен. В результате нередко задерживается разработка важнейших направлений, способных дать крупные технические изобретения.
При высоком уровне концентрации производства особенно быстро растёт удельный вес основного капитала в общем капитале предприятий. Между тем внедрение новой техники неизбежно ведёт к обесценению и, следовательно, потере части накопленного основного капитала. Боязнь обесценения основного капитала явилась, например, одной из причин крайне медленного использования американскими сталелитейными монополиями кислородного дутья.
При империализме обостряется проблема рынков сбыта. Внедрение новой техники обычно связано со значительным увеличением объёма выпускаемой продукции. Периодически происходит затоваривание рынка и затрудняется поддержание монопольных цен. Стремясь не допустить обесценения существующего капитала и поддержать монопольно высокие цены и прибыли, монополии тормозят развитие техники и всего производства.
При домонополистическом капитализме ни один из капиталистов не располагал достаточной экономической мощью для того, чтобы в течение длительного времени лишать своих конкурентов возможности применять на своих предприятиях новые открытия и изобретения. Монополии же обладают экономической возможностью тормозить технический прогресс в течение продолжительного времени. Монополии могут не допустить применения нового изобретения на тех предприятиях, которые они контролируют. Располагая крупными средствами, они могут затруднить его применение и на предприятиях конкурентов.
Таким образом, при империализме, с одной стороны, возникают новые мотивы торможения научно-технического прогресса, а с другой стороны, создаётся экономическая возможность такого торможения.
Вывоз «избыточного» капитала в другие страны превращает в рантье не только отдельных капиталистов, но и целые империалистические державы.
Огромные прибыли империалистические страны получают от неэквивалентного обмена, осуществляемого с развивающимися странами. По подсчётам прогрессивного американского экономиста В. Перло, в 1970-е гг. неэквивалентный обмен давал монополиям США около 4 млрд. долл. в год. Хозяйничание империалистических держав задерживает развитие производительных сил в освободившихся странах, уродует их экономику.
Загнивание капитализма проявляется также в создании монополистической буржуазией так называемой рабочей аристократии , т. е. прослойки рабочих, уровень жизни и мировоззрение которых являются мелкобуржуазными. Рабочая аристократия формируется главным образом из числа высококвалифицированных рабочих, которых монополии подкупают относительно высокой оплатой их труда. Источником подкупа рабочей аристократии служит часть монопольно высокой прибыли, получаемой в результате эксплуатации как колониальных и зависимых стран, так и широких масс трудящихся в самих империалистических державах.
Опираясь на рабочую аристократию, а также на рабочую бюрократию (чиновников профсоюзов, кооперативов, функционеров правосоциалистических партий), монополистический капитал стремится расколоть рабочее движение, создать в его среде силу, которая была бы заинтересована в сохранении капитализма и, следовательно, мешала бы развёртыванию революционной борьбы пролетариата . Таким путём буржуазия стремится сохранить отжившие производственные отношения.
Рабочая аристократия — классовая основа оппортунизма в рабочем движении. В некоторых империалистических странах монополиям удалось таким путём временно отвлечь от революционной борьбы значительную часть рабочих. Однако по мере углубления противоречий империализма возможности использования рабочей аристократии сокращаются.
Империализм представляет собой не только особую, но и высшую, последнюю стадию капитализма.
Господство монополистического капитализма означает подрыв основы капитализма — товарного производства. Господство монополистического капитализма означает появление наряду с отношениями товарного производства отношений монополистического регулирования производства во имя обеспечения монополиям сверхприбылей. Капиталистическая монополия предполагает планомерное воздействие на производство и рыночные отношения с целью обеспечения монопольных сверхприбылей.
Монополия никогда не уничтожит конкуренции. Но если монополия не может оказать влияния на конкуренцию, ограничить её, сознательно и реально воздействовать на неё, то монополии нет.
Монополии возникают как специфические формы преодоления тех противоречий, которые возникают на путях максимизации прибылей. Они оказывают планомерное воздействие на конкуренцию путём приспособления размеров производства и уровней цен к масштабам спроса. Границей производства тех или иных потребительных стоимостей становятся не масштабы наличного капитала предприятия, а интересы максимизации прибылей для монополий.
Развитие элементов планомерности тем больше, чем выше уровень монополизации тех или иных отраслей общественного производства. Особенно возрастает роль планомерных форм в условиях государственно-монополистического капитализма.
Однако как бы значителен ни был уровень планомерности, капитализм остаётся товарной формой производства, подчинённой возрастанию стоимости. Присвоение прибавочной стоимости является определяющим признаком капиталистического производства на всех без исключения ступенях его развития. Планомерная форма производства находится в противоречии с товарной основой капитализма. Эта форма неизбежна в исторических условиях такого обобществления, когда свободная конкуренция становится препятствием для реализации цели капиталистического производства.
Впервые термин «империализм» был применён в 30-х гг. XIX в. для характеристики внешней политики Наполе-она III. Позднее, с усилением колониальной экспансии европей-ских стран, этот термин стал использоваться как синоним коло-ниализма.
Империализм был естественным побочным продуктом между-народной экономики, основанной на соперничестве нескольких промышленных стран-конкурентов. Особенно соперничество обо-стрилось на фоне экономического кризиса 1880-х гг.
Мотивом ко-лониальной экспансии были также специфические экономиче-ские интересы отдельных групп, получавших сверхприбыли от расширения сфер влияния на другие страны.
Традиционно империализм рассматривался как мощная движу-щая сила экономики. Торговые и промышленные компании полу-чали колоссальные прибыли, а их представители являлись актив-ными сторонниками колониальной политики. Однако ряд истори-ков указывают, что колониальные захваты были далеко не всегда экономически выгодны.
Не случайно на рубеже XIX-XX веков в экономическом развитии вперёд вырвались две страны, практически не имевшие колоний, — США и Германия. В большинстве колоний отсутствовали крупные рынки сбыта, не было квалифицирован-ной рабочей силы. Кроме того, метрополии надо было сначала вложить свои средства в развитие производственной инфраструк-туры (строительство морских портов, железных дорог и др.). Крупные капиталовложения осуществлялись там, где имелись бо-гатые месторождения полезных ископаемых. Таким регионом, в частности, являлась Южная Африка, богатая залежами золота и алмазов.
Господствующая элита была заинтересована в имперской экспансии, расширявшей и укреплявшей её собственную власть.
Политики осознава-ли потенциальные выгоды империализма для сохранения ста-бильности общества. Военные победы приносили новые голоса избирателей и обходились заметно дешевле, чем проведение ре-форм.
Период с 1875 по 1914 г. можно назвать «эпохой империализма» не только потому, что в этот период передовые страны господствовали над отсталыми, но и из-за количества правителей, которые именовали себя императорами, — Германия, Австро-Венгрия, Россия, Турция, Великобритания, Китай, Япония, Эфиопия, Марокко, Бразилия. На деле не все перечисленные империи явля-лись таковыми. В конце XIX в. в господствующую имперскую пентархию (пятицарствие) входили не только страны с монархической формой правления — Россия, Великобритания, Германия, Австро-Венгрия, но и республиканская Франция. Позднее пентархия была дополнена США (после победы в 1898 г. в войне с Испанией) и Японией (после победы над Китаем в 1895 г. и особен-но над Россией в 1905 г.). Самой большой империей бесспорно была Велико-британия — к началу XX в. её территория превышала 35 млн км 2 , а население достигало 444 млн. Великобритания, таким образом, контролировала около 1 / 4 территории и населения
В период, продолжавшийся от Венского конгресса (1815) и до окончания Франко-прусской войны (1871), Великобритания выиграла больше других держав, значительно опережая их в развитии технологий и гражданских институтов. Цены на готовую продукцию на рынках Великобритании были ниже, чем на рынках других стран, а количество продукции позволяло без ущерба поставлять излишки по конкурентной цене даже в такие промышленно развитые страны как Германия, Франция, Бельгия и США.
Противоречия осложнялись ещё и разразившейся в 1873-1896 годах Долгой депрессией , - затянувшимся периодом падения цен, сопровождавшимся падением производства. Поощряя свою промышленность, правительства охотно отказывались от принципов свободной торговли (в Германии - с 1879, во Франции - с 1881) , этими мерами только увеличивая взаимное раздражение.
Участники Берлинской конференции (1884-1885) пытались уменьшить напряжение, сформулировав принцип «эффективной оккупации» . Принцип предполагал международное признание имеющихся территориальных претензий (в частности, в Африке) при одновременном выполнении двух условий: фактического владения и фактического освоения ресурсов спорной территории. Мнение коренного населения при этом не учитывалось. Выступления против имперского правления беспощадно подавлялись. Наиболее показательно - в войнах гереро и при восстании Маджи-Маджи в 1904-1907 годах в восточно-африканских колониях Германии. Целями конференции было также достижение соглашений по торговле, навигации и границам в Центральной Африке , хотя из 15 стран-участников не было ни одной, представлявшей Африку.
Доминировали на конференции Франция , Германия , Великобритания и Португалия . Державы пересмотрели границы колоний в Африке, проигнорировав при этом существование здесь уже сложившихся культурных и языковых границ. Африку разделили на 50 зависимых территорий и установили, кто будет контролировать каждую из них. Неофициально державы договорились также положить конец работорговле в Африке.
Сравнение колониальных владений в начале эпохи «Нового империализма» и в конце.
Расширение контроля европейских держав над территориями в Африке и Азии стало почвой для новых разногласий, подозрительности и скрытой конкуренции, обусловивших действия международной дипломатии в течение нескольких десятилетий перед Первой мировой войной. Захват Францией Туниса в 1881 году на пятнадцать лет осложнил её отношения с Италией, стремившейся к тому же. Полем сражения между ними стали таможенные сборы. Захват Великобританией Египта год спустя вызвал охлаждение её отношений с Францией.
Яркими конфликтами эпохи были Испано-американская война 1898 года и Русско-Японская война 1904-1905 гг., в результате которых на сцене появились ещё две имперских державы - Соединенные Штаты и Япония. Инцидент в Фашоде 1898 года привёл к тяжелейшему кризису в англо-французских отношениях, уступки Франции под угрозой войны англичанам пришлось компенсировать впоследствии, чтобы не терять союзника в борьбе с растущим влиянием Германии.
Политика Британии в Южной Африке и активные действия Германии в Юго-восточной Азии в 1900-х годах подтолкнули доселе изоляционистскую Британию искать союзников. Сначала её союзником стала Япония, затем Британия примкнула к союзу Франции с Россией . В то же время Германия дважды демонстрировала готовность к войне, бросая вызов французской гегемонии в Марокко Танжерский кризис 1905 года и Агадирский кризис 1911 года подстегнули антигерманские настроения в лагере Антанты в годы, предшествующие Первой мировой войне . Спор между Германией с одной стороны и США и Великобританией с другой в тихоокеанском регионе вылился в кризис , приведший к переделу Самоанских островов.
Ещё один кризис произошёл в 1902-1903 годах между Венесуэлой , расчитывавшей на США (см. «Доктрина Монро»), и коалицией европейских стран.
«Теория накопления», развитая К. Каутским , Д. А. Хобсоном и популяризованная В. И. Лениным , уделяла особое внимание накоплению избыточного (чистого, финансового) капитала во время и после промышленной революции . Согласно этой теории, развитие промышленных районов со временем делает менее выгодными инвестиции в них. Свободный капитал перетекает в неразвитые районы с более дешёвой рабочей силой, неиспользуемым сырьём и слабой конкуренцией. Однако «теория накопления» в таком виде не может объяснить колониальную экспансию со стороны слаборазвитых стран, не обладавших крупным свободным капиталом, таких как Италия, США, Россия или Япония - бывших должниками. Кроме того, военные и бюрократические издержки на захваченных территориях часто превышали доходы с них. В Африке (за исключением территорий, ставших в 1909 году Южно-Африканским Союзом) до и после 1880-х годов объём европейских капитальных вложений был относительно невелик, и компании, имевшие там свои интересы, политическим влиянием почти не обладали.
«Мир-системная теория » в изложении Иммануила Валлерстайна видит «новый империализм» как часть общего, постепенного увеличения капиталовложений из «ядра» промышленно развитых стран в менее развитые «периферии». Протекционизм и «формальные империи» оказываются основными инструментами «полупериферийных индустриальных государств», таких как Германия, стремящихся к перестановкам в «ядре» глобальной капиталистической «мир-системы».
