Денежная реформа 1947 года, проводимая в СССР, явилась жесткой мерой восстановления экономики страны после Второй мировой войны. Такие реформы в послевоенные годы пережили многие государства. Основной причиной тому стали огромные денежные массы, выпущенные для покрытия военных расходов.
Вторая мировая война причинила колоссальный ущерб как СССР, так и многим другим странам-участницам. Помимо огромных человеческих потерь, вред был нанесен государству в целом.
За время войны было уничтожено около 32 000 предприятий промышленности, почти сто тысяч сельских хозяйств, более 4000 железнодорожных станций и 60 000 путей. Разрушению подверглись больницы и библиотеки, театры и музеи, школы и вузы.
Инфраструктура страны была почти полностью разрушена, миллионы советских граждан остались без крыши над головой, уничтожено более 30 % национального богатства, продовольственные запасы были практически израсходованы. Страна была физически и морально истощена.
Восстановление страны, которая пришла в упадок после войны, требовало значительных преобразований во многих областях жизнедеятельности. Одним из таких преобразований стала проведенная в СССР в 1947 году денежная реформа. Причин для проведения реформы было множество:
Постановление «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары» явилось основанием для начала преобразований. Основной целью денежной реформы 1947 года была ликвидация последствий прошедшей войны. Следует отметить, что подобные реформы были проведены и в большинстве стран-участниц войны.
Задачей реформы было в кратчайшие сроки изъять из оборота денежные купюры старого образца, излишне выпущенные во время войны, и обменять их на новые. Согласно условиям денежной реформы 1947 года на смену червонцам пришли рубли.
Положения, описанные в постановлении, также оговаривали процедуру отмены карточек. Наличие талона на товар давало гражданам право на покупку того или иного товара. Количество талонов было ограничено, соответственно не каждый мог себе позволить приобрести желаемый товар. Это дало толчок распространению спекуляции. Люди, не имеющие карточки на нужный товар, могли купить его у спекулянтов по повышенной цене. Денежная реформа 1947 года устанавливала единые фиксированные цены на все группы товаров.
Планирование реформы началось годом ранее. Однако в связи с послевоенным голодом ее пришлось отложить. Начало мероприятий было назначено на 16 декабря. Закончить реформу требовалось в кратчайшие сроки, дата окончания была назначена уже через две недели, на 29 декабря.
В качестве формы преобразования была выбрана деноминация. Если описывать кратко, денежная реформа 1947 года сводилась к изменению стоимости денежных знаков. Процент деноминации составил 10:1, то есть десять старых червонцев приравнивались к одному новому рублю. Однако ценовой порядок, различные платежи и заработные платы при перерасчете не изменились, несмотря на снижение цен. В связи с этим многие историки не считают данную реформу деноминацией, сходясь во мнении, что она была конфискационного характера.
11 декабря отделами МВД страны были получены пакеты, вскрыть которые надлежало 14 числа того же месяца руководителям сберкасс и прочих отделов финансовой структуры. В данных пакетах излагалась суть денежной реформы 1947 года, а также содержалась подробная инструкция по обмену финансовых средств населения. Инструкция касалась наличных денег, а также вкладов и облигаций.
Конфискационный характер денежной реформы 1947 года подтверждался и одним из пунктов постановления. Этот пункт гласил, что обмен денежных средств населения следовало произвести таким образом, чтобы не только изъять из обращения излишки денежных средств, но и ликвидировать накопления спекулянтов. Однако накопления имелись не только у лиц, нечестным путем наживших свое состояние в годы войны, но и у граждан, копивших свои сбережения на протяжении многих лет. То же можно сказать и о тех регионах СССР, которых не коснулась война, где сохранились благоприятные условия для торговли. Но об этом «нюансе» благоразумно умалчивалось.
Наличные бумажные менялись в кассах Госбанка СССР из расчета десять к одному, для вкладов коэффициент обмена был иным. Следует отметить, что копеечные монеты не обменивались и оставались в обороте.
Карточная система существовала в СССР с момента создания государства. Она несколько раз отменялась и возобновлялась. Карточная система существовала в стране с 1917 по 1921 годы, с 1931 по 1935 годы. Очередной ввод талонов на товары пришелся на военные годы. Следует отметить, что в то время на карточную систему перешли многие государства, принимавшие участие в военных действиях. Отмена карточек входила в мероприятия денежной реформы 1947 года в СССР. Но прежде следовало урегулировать ценовую политику. На момент проведения реформы рыночные цены значительно отличались от пайковых и превышали их примерно в десять раз. Постановление о проведении реформы описывало новый порядок формирования цен, которые должны были понизить разницу рыночной и пайковой стоимости товаров. Цены на хлеб, крупы, макароны и пиво было решено снизить на 10-12 % в сравнении с пайковыми ценами, а на фрукты, молоко, яйца, чай, ткани и одежду цены требовалось повысить. Розничная стоимость мясных, рыбных продуктов, кондитерских изделий, овощей, табачных изделий, водки сохранялась на уровне существующих пайковых цен.
Денежная реформа в СССР в 1947 году коснулась и находившихся на тот момент в обороте облигаций. Облигация - это бумага-гарант займа, обеспечивающая владельцу получение долга от заемщика в оговоренный срок. Заемщиком или эмитентом в данном случае выступает государство.
В период участия СССР в военных действиях, когда резко возросли государственные расходы на военные нужды, были выпущены Государственные военные облигации общей суммой в 81 миллиард рублей. Сумма всех внутренних займов составляла около 50 миллиардов рублей. Таким образом, к моменту проведения денежной реформы в 1947 году, государство задолжало населению более 130 миллиардов рублей.
Облигации также подлежали обмену. Конверсионные меры заключались в обмене старых процентных займов на новые из расчета три к одному, облигации выигрышные - из расчета пять к одному. То есть один новый рубль в облигациях приравнивался к трем или пяти старым рублям соответственно. В результате такого обмена внутренний долг государства перед населением сократился в среднем в четыре раза.
Коэффициент обмена сбережений населения варьировался в зависимости от суммы накопления. Если размер вклада не достигал трех тысяч, обмен производился из расчета один к одному. Вклады от трех до десяти тысяч - три к двум. Если же сумма вклада превышала 10 000 рублей, то 3 старых рубля приравнивались к одному новому.
То есть, чем больше была сумма сбережения, тем больше терял вкладчик. В связи с этим, когда слухи о предстоящей реформе стали более очевидными, в сберкассах выстроились километровые очереди. Люди, имевшие вклады больших размеров, стремились снять деньги. Они дробили свои крупные вклады на более мелкие, переоформляя их на третьих лиц.
Разговоры о грядущей реформе довольно быстро распространились среди населения. Информация о деноминации и конфискации денежных средств вызвала настоящий ажиотаж. Люди скупали из магазинов абсолютно все, чтобы хотя бы частично вложить деньги, которые в скором времени должны были стать «фантиками». В это время продался даже тот товар, который годами пылился на полках. В сберкассах происходило то же самое. Также граждане стремились авансом внести различные платежи, например коммунальные.
Как было сказано И. В. Сталиным, для восстановления государства требовалась «последняя жертва». Причем основную часть издержек государство обещало взять на себя. Однако на деле оказалось иначе. Самый тяжелый удар был нанесен по сельским жителям, самому незащищенному слою населения. Денежную реформу 1947 года требовалось провести в невероятно сжатые сроки. Если для отдаленных малонаселенных территорий этот срок составил две недели, то жители центральных регионов должны были успеть обменять деньги за неделю. И если горожане имели возможность совершить дорогостоящую покупку или открыть вклад, то многие жители села элементарно не успели доехать до ближайшей сберкассы. Кроме того, отдельная часть граждан не рискнула показать свои реальные сбережения, опасаясь лишних вопросов и преследования. В принципе, правительство на это и рассчитывало. Из находящихся в обороте 74 миллиардов рублей к обмену не предъявили более четверти, свыше 25 миллиардов.
В результате денежной реформы 1947 года удалось избежать обесценивания рубля, излишки выпущенных в военные годы купюр были устранены. Благодаря перерасчету, издержки которого были взвалены на плечи населения, Госбанку удалось собрать немалую сумму. Эти деньги были направлены на восстановление послевоенной страны. Отмена карточек обеспечила снижение рыночных цен на многие группы товаров и значительно сократила количество спекулянтов.
Общепризнанным является тот факт, что реформа, как и многие другие сталинские введения, носила принудительный и жесткий характер. Однако стоит признать, что эти меры были вынужденными и необходимыми для восстановления советской экономики.
16 декабря 1947 года в СССР началась денежная реформа: по очерёдности она была в советской истории второй, зато по масштабам отъёма властью денег у населения, безусловно, первой и пока ещё непревзойдённой.
11 декабря 1947 года все районные и городские отделы МВД получили пакеты, залепленные сургучными печатями: строгий приказ гласил, что присланные пакеты надлежит вскрыть в 15 часов 14 декабря в присутствии высших чинов милиции, руководителей финансовых органов и сберкасс. Как оказалось, в секретных пакетах находились инструкции по проведению обмена денег. Всю денежную массу надлежало обменять с 16 по 22 декабря 1947 года.
Обмену подлежали все бумажные купюры (1-, 2-, 3-, 5-, 10-, 15- и 20-копеечные монеты оставались в обращении без изменения номинала): старые банкноты менялись на новые в соотношении один новый рубль за десять старых. Курс обмена вкладов в сберкассах выглядел более льготным: вклады до трёх тысяч рублей переоформлялись один к одному. Но вклады от трёх до десяти тысяч рублей менялись иначе: три тысячи рублей - один к одному; всё, что свыше, - в соотношении два рубля новых за три старых - треть «излишков» срезалась. А всё, что превышало 10 тысяч рублей, ополовинили: размен был по курсу 2 к 1. Переоценке также подлежали облигации государственных займов - с понижающим коэффициентом, разумеется. Одновременно отменялась карточная система: как обещали радио и газеты, прилавки сразу же должны были наполниться дешёвыми продуктами.
«Последняя жертва»
По сей день казённые экономисты-финансисты в один голос талдычат о том, сколь жизненно необходима была та реформа и как блистательно её провёл «железный сталинский нарком» Зверев, тогдашний министр финансов. Но если разобраться, официальные обоснования необходимости обмена денег сложно назвать внятными. Пресловутое постановление Совмина СССР и ЦК ВКП(б) от 14 декабря гласило, что реформа проводится «в целях укрепления курса рубля», для отмены карточной системы снабжения и перехода к «развёрнутой торговле по единым государственным ценам». Далее Кремль пояснил: в годы войны «резко возросли расходы Советского государства на содержание армии и на развёртывание военной промышленности. Огромные военные расходы потребовали выпуска в обращение большого количества денег. Количество денег, находящихся в обращении, значительно увеличилось... В то же время сократилось производство товаров, предназначенных для продажи населению...» Проще говоря, сначала государство включило на всю мощь печатный станок, расплачиваясь с населением никчёмными бумажками (на которые при карточной распределительной системе мало что можно было купить), а затем, пожав плечами, сообщило: мы тут фантиков наделали - гоните их назад?!
Так в один флакон слили всё: и военные расходы, и расстройство финансов в годы войны, и происки немецких фальшивомонетчиков, и избыточную денежную массу на руках у спекулянтов, и отмену карточной системы денежных реформ. Да ещё приплели аргумент типа «так делают все»: «Проведение денежной реформы является обычным делом во всех государствах после больших войн». По частям вроде всё верно, но в целом - «смешались в кучу кони, люди...»: объяснений чрезмерно много, и не все они стыкуются. Ведь суть всей аргументация, если подумать, проста: ребята, вы славно потрудились, но отныне мы вам ничего не должны.
Итак, вот те цифры, что пугали «железных сталинских наркомов»: в канун войны в обращении было 18,4 миллиарда наличных рублей, но поскольку печатные станки фабрик «Гознака» трудились без остановки, то к 1 января 1946 года бумажек в стране было уже в четыре раза больше - 73,9 миллиарда. Из них, по расчётам Минфина, свыше 66 миллиардов рублей было на руках у населения - их-то и надлежало изъять. Как цинично пояснялось в одном из закрытых документов той эпохи, «обмен должен быть проведён на таких условиях, чтобы не только было обеспечено изъятие из обращения всех излишков денег, но чтобы в итоге обмена были в основном аннулированы денежные накопления у лиц, нажившихся в период войны на спекуляции и другими незаконными путями». Но даже простая арифметика показывает, что эти миллиарды никак не могли находиться на руках только лишь у «спекулятивных элементов, нажившихся в период войны». Если поделить эти 66 миллиардов на численность населения, получится примерно 380-390 рублей наличности на душу - это если считать с детьми. А на взрослую душу приходилось не свыше 600 рублей - невеликие деньги. И те министр финансов Зверев отнять захотел, потому как ничем они не обеспечены...
По указанию тов. Сталина министр Зверев без затей реализовал проверенный приём кидал: кому должен - всем прощаю. По сути, Кремль провернул натуральную аферу: облигации займов предвоенных, военных и послевоенных (восстановления и развития народного хозяйства) обменивались на облигации нового займа по соотношению три рубля в облигациях старого выпуска на один рубль в новых облигациях. А облигации выигрышного займа 1938 года поменяли на новые облигации и вовсе в пропорции пять рублей старыми на один рубль новой. Оцените изящество кидалова: лёгким мановением пальца вождя долг государства населению уменьшился в три-пять раз! Правда, и его вождь платить не собирался: срок погашения новых облигаций, полученных взамен старых, продлили на 10 и 20 лет...
А вот сталинская номенклатура: чиновники партийные, советских и хозяйственных органов, руководящие работники финансовых и торговых структур, крупные чины МВД и МГБ - они от этой реформы оказались даже в выигрыше. Как, впрочем, и те самые крупные «спекулятивные элементы», для изничтожения которых эта реформа якобы и затевалась. Будучи заблаговременно проинформированными, они оперативно разбросали свою наличность на множество мелких вкладов, оформленных на подставных лиц.
Литература:
1. Постановление Совмина СССР, ЦК ВКП(б) от 14.12.1947 N 4004
2. Денежные реформы в России: История и современность. Сборник статей-. М., 2004.
3.Попов В. П. Экономическая политика советского государства. 1946—1953 гг. Тамбов, 2000.
Денежная реформа 1947 года была проведена в СССР с целью ликвидации в сфере денежного обращения последствий войны. Целью этой реформы стали укрепление денежной системы на основе отказа от карточной систе-мы распределения товаров среди населения, ликвидация множественности цен, изъятие избыточной массы денег из обращения .
Успешному проведению денежной реформы способствовало быстрое вос-становление народного хозяйства после войны, укрепление государственного бюджета (в послевоенные годы он сводился без дефицита), накопление достаточ-ных товарных масс как условие отмены карточной системы снабжения, сближение уровня розничных цен на основе снижения коммерческих и повышения пайковых цен, проведенных в конце 1946 года.
Основы денежной реформы были определены постановлением Совета Министров СССР и ЦК ВКП (б) от 14 декабря 1947 года «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары».
В ходе реформы в обращение были выпущены денежные билеты нового образца, которые обменивались на старые из расчета 10: 1, вклады населения в сберегательных кассах до 3000 рублей не подвергались переоценке, от 3000 руб-лей до 10 000 рублей переоценивались по льготному соотношению 3: 2, а свыше 10 000 рублей - 2: 1.
Облигации ранее выпущенных займов обменивались по соотношению 3:1, за исключением облигаций свободно реализуемого займа 1938 года, для которых было установлено соотношение 5:1.
Денежная реформа , сопровождавшаяся переходом к единым государст-венным ценам, создала предпосылки для систематического снижения рознич-ных цен.
Снижение цен после денежной реформы позволило повысить покупа-тельную способность рубля и его курс в отношении иностранной валюты . С 1 мар-та 1950 года курс рубля был переведен на золотую основу , тогда как ранее он уста-навливался косвенно на базе иностранной валюты: до 1937 года - на базе французского франка, с 1937 года — на базе доллара США. Золотое содержание рубля в 1950 году было установлено в 0,222168 г чистого золота, курс рубля к доллару США составлял 4 рубля (вместо прежнего курса 5 рублей 30 копеек). Соответственно был изменен курс рубля по отношению к другим иностранным валютам.
Денежная реформа 1947 года носила конфискационный характер , но под конфискацию попадали денежные средства, хранящиеся вне банковской системы (в основном спекулятивного характера ). Сама денежная система в стране не изме-нилась, сменились только наименования банковских билетов, которые стали выпу-скаться не в червонцах, а в рублях.
В 1961 году в стране была осуществлена деноминация , связанная с изменени-ем масштаба цен в 10 раз. Деноминация сопровождалась выпуском новых денег , значительно меньших по размеру, чем старые денежные купюры. Рубль был девальвирован по отношению к золоту и доллару США в 4,6 раза.
В 1991 году в СССР были проведены преобразования денежной систе-мы . В целях борьбы со спекуляцией, контрабандой рублей и валюты, коррупцией, изготовлением фальшивых денег из обращения были изъяты денежные купюры в 50 и 100 руб. Обмен был ограничен по объему денежных средств и срокам про-ведения. Первоначально срок обмена установили в 3 дня, но затем его дважды пересматривали.
Денежная реформа 1947 - причины, суть, плюсы и минусы.
Эта реформа была второй подобной, проведенной в СССР. Ее планировалось провести раньше, но условия послевоенного времени этого не позволили.
Основные положения реформы были приняты в декабре 1947 года.
Необходимость изменений была обусловлена следующими причинами:
По своей сути это была конфискация и деноминация. В течение одной-двух недель (в зависимости от дальности региона) государственный банк Союза обменивал рублевые купюры на деньги нового образца. Обменивали десять старых рублей на один новый.
Банковские вклады обменивали следующим образом:
У этой реформы, как и всех подобных мероприятий, были свои положительные и отрицательные стороны: Больше всего реформа ударила по т.н. спекулянтам т.е. людям, которые нажили состояние во время войны.
В середине декабря выдавать заработную плату начали новыми купюрами за первую часть месяца, поэтому без денег обычные трудящиеся не остались. Обмен менее трех тысяч шел как один к одному и устраивал большую часть населения т.к. мало кто имел больше после войны.
Для людей простых, это была радость отмены карточек, возможность приобрести товары. В плюсе как всегда остались"барыги" и чиновники.
Основными результатами реформы были следующие:
Главным итогом реформы был выход из послевоенного финансового кризиса.
Есть несколько моментов, на которые стоит обратить внимание:
Денежная реформа 1947 года
Уже в начале Великой Отечественной войны на всей территории СССР была введена карточная система на распределение большинства продуктов питания и промышленных товаров.
В разных городах страны и в разные годы военного лихолетья нормы выдачи продовольствия и бытовых вещей длительного пользования порой существенно менялись. И сейчас стоит рассказать о том, что даже в тех неимоверно трудных условиях находились люди, которыми двигало не только желание получить для себя и родных лишний кусок хлеба, но также и стремление крупно нажиться на чужом горе.
Заводские умельцы
Почти сразу же после введения в Куйбышеве карточной системы в областное управление НКВД стали поступать сведения о появлении на рынках и в торговой сети фальшивых хлебных карточек.
В течение 1941-1942 годов это почти всегда были грубые подделки, изготовленные кустарным или даже ручным способом. Так, в начале 1942 года на Безымянке за их изготовление была арестована группа лиц, рабочих авиационного завода № 1 имени Сталина. Выяснилось, что наладчик предприятия 22-летний Михаил Владимиров и шлифовщик 19-летний Василий Рыбанов у себя в цехе вырезали из эбонита несколько ручных штампов для фабрикации талонов. Еще четверо рабочих помогали им сбывать напечатанные хлебные карточки на рынке, продавая их из расчета 40 рублей за 1 килограмм хлеба. В общей сложности, по мнению следствия, преступники до своего ареста успели изготовить карточки для получения 200 килограммов хлеба. По решению суда изготовители фальшивок получили по 10 лет лишения свободы в лагерях, а распространители – от 3 до 5 лет.
На соседнем заводе № 24 в том же году задержали 18-летнего токаря Василия Суханова, который занимался еще более нехитрой подделкой продуктовых документов. В столовой предприятия обычно отоваривали ежедневную рабочую карточку на 200 граммов хлеба, но в то же время здесь можно было получить и 700 граммов - по так называемой стахановской карточке.
Оказалось, что Суханов некоторое довольно искусно исправлял в талонах цифру «2» на семерку, и таким образом более чем за месяц он смог незаконно забрать из столовой более 70 килограммов хлеба, за что по решению суда и получил 5 лет лагерей.
А на заводе № 18 в конце 1943 года разоблачили преступную группу из шести человек под руководством Николая Андреева и Леонида Осипова, мастеров цеха № 35. Эти заводские умельцы прямо в цехе собрали небольшой печатный станок, с помощью которого за месяц с небольшим они смогли сфабриковать талоны на получение 375 килограммов хлеба в заводской столовой. При этом, согласно показаниям обвиняемых, незаконно приобретенные продукты они использовали в основном для себя и членов своих семей, однако часть подделок все же продали на рынке из расчета от 50 до 70 рублей за килограмм хлеба. Решением суда Андреев и Осипов были приговорены к лагерному заключения по 10 лет каждый, а другие рабочие из их группы – от 6 до 8 лет.
Впрочем, эти и подобные случаи подделок уже вскоре работникам НКВД стали казаться мелочью. В последние годы войны на подпольном рынке фальсификатов стали появляться крупные партии продовольственных карточек очень высокого качества, изготовленные типографским способом.
В октябре 1945 года в Куйбышевском областном суде прошел процесс по уголовному делу сотрудниц типографии Шигонской районной газеты, которые в период с февраля по июль прямо у себя на работе печатали фальшивые карточки на получение 500 граммов хлеба. Следствие выяснило, что 32-летняя наборщица Матрена Мамакина сделала для этого типографскую форму, а ее подруга 43-летняя печатница Александра Бабошина втайне от руководства фабриковала талоны с помощью типографского оборудования. Затем мошенницы сбывали эти подделки в магазины и ларьки Шигонского сельпо и в буфет местного ресторана. При этом было установлено, что работницы этих торговых точек Зайцева, Лаптева, Ушакова и Шишканова были в курсе того, что им передают именно фальшивки. За три месяца своей деятельности преступники смогли напечатать и сбыть карточек более чем на 2 тонны хлеба. В итоге Мамакина и Бабошина были приговорены к 10 годам лишения свободы, а продавцы – от 3 до 4 лет.
Типография в сортире
Но наиболее опасную и профессиональную группу изготовителей фальшивок сотрудникам уголовного розыска УМВД по Куйбышевской области
удалось обезвредить уже после окончания войны - в ноябре 1946 года. Главным организатором подпольного производства оказался 24-летний Николай Бочков, лицо без определенных занятий, ранее уже судимый за изготовление фальшивых документов.
Освободившись из лагеря в 1943 году, Бочков перед вызовом в военкомат изготовил себе фальшивую справку об инвалидности и таким образом сумел избежать отправки на фронт. Тогда же он познакомился с Владимиром Уланенковым, сотрудником Куйбышевской литографии, где печатались карточки на приобретение гражданами продуктов и некоторых других товаров. Узнав о том, что с Уланенкова вскоре снимают бронь и призывают в действующую армию, аферист уговорил его изготовить и затем вынести с предприятия несколько литографских клише и краску, объяснив, что пока тот будет на военной службе, Бочков сможет снабжать карточками и продуктами его семью.
Уланенков согласился и выполнил его просьбу, но вскоре после отъезда на фронт на бойца принесли похоронку. Узнав об этом, Бочков решил расширить производство подделок и снабжать ими не только себя и семью Уланенкова, но и пустить их в продажу. В его распоряжении были клише (в то время они назывались литографскими камнями) для изготовления карточек на 200 и 300 граммов хлеба, на 600 граммов сахара, 800 граммов жиров и на один комплект детского приданого, которое женщина имела право получить при рождении ребенка. При их наличии даже в домашних условиях организовать подпольное типографское производство для мошенника оказалось несложным делом.
В начале 1944 года Бочков продал несколько комплектов продуктовых карточек случайным лицам на рынке, но быстро убедился, что с этим товаром можно легко угодить в НКВД. Тогда для надежной реализации карточек он стал подыскивать себе сообщников в торговой сети города Куйбышева, и вскоре нашел таких людей. Среди них оказались директор магазина № 47 Горпромторга 42-летняя Анастасия Титова, заведующая продуктовым киоском № 74 Фрунзенского райпищеторга 19-летняя Анна Попова и товаровед Горместпрома 30-летний Иван Воеводин. Все они стали периодически покупать у Бочкова карточки за наличные деньги. При этом их не остановило даже то обстоятельство, что мошенник откровенно им признавался, что эти документы на право приобретения продуктов в условиях военного времени печатаются в подпольной типографии. Советские торговцы сдавали карточки согласно отчетности, а якобы распределенный товар пускали в подпольную продажу на рынках,
так что в накладе они не оставались.
В ходе следствия не удалось установить точное количество товаров, которое было расхищено преступной группой из государственной торговой сети, поскольку Бочков не вел учета напечатанных карточек. Но, по оценочным данным, за три года его преступной деятельности в тяжелых условиях военного времени на рынок незаконно ушло не менее 50 тонн хлеба, 15-20 тонн сахара и примерно столько же сливочного и растительного масла. Полученные от продажи карточек доходы позволили главарю мошенников в начале 1946 года приобрести собственный дом в Куйбышеве на улице Самарской стоимостью 35 тысяч рублей в ценах того времени. Здесь, чтобы максимально обезопасить себя от возможного ареста, Бочков стал держать печатное оборудование в… дворовой уборной, куда в случае визита правоохранителей он собирался выкинуть литографский камень.
Только в течение трех осенних месяцев 1946 года, когда группа Бочкова уже была в разработке уголовного розыска, он продал Титовой и Поповой карточки на приобретение 310 килограммов хлеба, 90 килограммов сахара и 50 килограммов жиров. В ходе следствия эти документы из магазинов были изъяты и приобщены к уголовному делу. Когда следственная группа нагрянула в дом Бочкова с обыском, его жена заперлась в уборной и избавилась от улик согласно заранее намеченному плану. Однако содержимое ямы вскоре откачали, и таким образом в руки следователей попали вещдоки, выброшенные ею в сортир.
Кроме самого Бочкова и его жены, а также названных выше работников торговли, в качестве обвиняемых по этому уголовному делу привлекли еще пять женщин-посредниц, нигде не работающих, которые все эти годы помогали преступникам продавать поддельные продуктовые карточки. Решением Куйбышевского областного суда в марте 1947 года за мошенничество и подделку документов, причинившие государству вред в особо крупных размерах, Николай Бочков был приговорен к заключению в лагере на 10 лет с конфискацией имущества и с последующим поражением в правах на 5 лет. Нечестные работники торговли получили от 5 до 7 лет лишения свободы, а посредницы – от 3 до 5 лет.
Махинаторы-комбинаторы
Кроме изготовления фальшивок, в течение военных лет правоохранительными органами были вскрыты и другие способы махинаций с продовольственными карточками и талонами на получение дефицитных товаров.
Например, отдельные вороватые сотрудники домоуправлений или других организаций, имевших право на выдачу карточек, составляли списки из «мертвых душ», которые по каким-то причинам выбыли из их ведомства, а то и вовсе здесь никогда не числились. Только в 1944 году Куйбышевским областным судом по таким преступлениям было рассмотрено свыше 20 уголовных дел. Среди осужденных оказались, в частности, кассир ЖКО завода № 1 47-летний Федор Иванов, сотрудница больницы Кировского района города Куйбышева 21-летняя Нина Пасечник, директор Елховской МТС 42-летний Алексей Письмарев, кассир финансово-экономического техникума 26-летняя Елизавета Миронова, и некоторые другие.
Целый букет преступлений, связанных с незаконным получением продуктов и промтоваров, в начале того же 1944 года обнаружили ревизоры при проверке работы карточного бюро города Чапаевска. Как выяснилось, начальник этой организации 43-летний Александр Антонов при содействии подчиненных ему кассиров Захаровой, Дон, Крапивцевой и Пяташина не только составлял фальшивые списки получателей, но также запутывал и подделывал отчетность. Такие махинации позволили преступникам в течение второй половины 1943 года похитить дефицитного продовольствия и прочих товаров на общую сумму свыше полумиллиона (!) рублей в ценах того времени. Как и в предыдущих случаях, продукты и носильные вещи обычно реализовывались через государственную торговую сеть, работники которой имели от этого свой «навар». По решению Куйбышевского областного суда организаторы этого преступного бизнеса получили по 10 лет заключения в лагерях, а прочие участники – от 3 до 8 лет лишения свободы.
…Постановлением Совета Министров СССР от 14 декабря 1947 года в нашей стране были отменены карточки на продовольственные и промышленные товары. Одновременно в СССР началась денежная реформа. Однако все это отнюдь не означало, что народное хозяйство Советского Союза вступало в период свободной торговли.
С помощью таких мер советское правительство лишь пыталось разрешить некоторые экономические проблемы, накопившееся в стране во время Великой Отечественной войны.
Как снег на голову
В художественном фильме режиссера Георгия Шенгелия «Менялы» действие разворачивается накануне «хрущевской» финансовой реформы 1961 года. Поскольку тогда при деноминации наличных денег в 10 раз для мелких монет сохранялся их прежний номинал, герои фильма решили извлечь из реформы приличную выгоду для себя, обменяв бумажные банкноты на медную мелочь.
А вот «сталинская» денежная реформа 1947 года, в отличие от «хрущевской», готовилась в глубокой тайне.
Что касается дельцов, которые тогда пытались сохранить в неприкосновенности свои подпольные капиталы, то многие из них в итоге получили немалые тюремные сроки.
Новые бумажные деньги в 1947 году
ввели в обращение одновременно с отменой карточной системы военного времени, по которой население получало почти все продовольственные и промышленные товары. Нынешние экономисты оценивают эту реформу как откровенно конфискационную, что было неудивительно для того времени. За годы военного лихолетья в условиях острого товарного дефицита в стране в четыре раза выросла наличная денежная масса.
В июне 1941 года в обороте у нас было около 20 млрд. рублей, а в январе 1946 года – уже почти 80 млрд. рублей.
В этой обстановке в случае отмены карточной системы
без каких-либо финансовых преобразований страну ждала бы неминуемая гиперинфляция, и сталинское руководство это хорошо понимало. В 1946 году провести реформу не удалось, и в первую очередь по причине засухи и неурожая, которые поразили самые плодородные регионы. И лишь 13 декабря 1947 года было опубликовано совместное постановление ЦК ВКП (б) и Совета Министров СССР «Об отмене карточной системы и денежной реформе».
Основная ее цель состояла в изъятии из обращения излишней наличности, значительная часть которой была нажита либо полулегальным, либо и вовсе преступным путем. Кроме того, во время войны
Германия для подрыва нашей экономики неоднократно проводила забросы на территорию СССР крупных партий фальшивых советских банкнот очень высокого качества, отличить которые от подлинных порой не могли даже специалисты.
Обмен наличных денег проводился в течение одной недели, а в отдаленных районах Крайнего Севера - в течение двух недель. По отношению к истинным труженикам реформа носила достаточно мягкий характер. В то время средние зарплаты заводских рабочих составляли от 700 до 1000 рублей в месяц, а служащих – от 400 до 600 рублей, причем после реформы цифры зарплат так и остались прежними. Не изменялись также и безналичные суммы до 3 тысяч рублей, находящиеся на счетах в Сбербанке. Но при этом сократили на одну треть все вклады в размере от 3 до 10 тысяч рублей, а из вкладов свыше 10 тысяч рублей государство изъяло две трети суммы.
Конец подпольных миллионеров
Прогорели в ходе реформы только те граждане СССР, кто хранил свои деньги, что называется, «в чулках». Как потом выяснилось, больше всего обладателей таких средств было среди жителей республик Средней Азии и Закавказья, почти не затронутых войной. При последующем обмене купюр они получили только один новый рубль в обмен на десять наличных старых.
Что касается остальных граждан, то среди них реально пострадавших от финансовых преобразований оказалось не так уж и много. В трудное послевоенное время около 95 процентов населения страны жило «от зарплаты до зарплаты». Крупных денежных сумм у простого труженика на руках отродясь не водилось, зарплату семьи тратили в основном на питание и на мелкие покупки. А чтобы приобрести, скажем, пальто или радиоприемник, люди копили деньги на сберкнижке. Но у подавляющего большинства наших сограждан эти вклады тогда не превышали тех самых 3 тысяч рублей, так что простые работяги и конторские клерки от реформы 1947 года практически никакого ущерба не понесли.
Вместе с отменой карточной системы в декабре 1947 года серьезным изменениям подверглись также и цены на основные продукты питания и промышленные изделия. До этого в стране, кроме обычных магазинов, существовали также и коммерческие, где все стоило гораздо дороже – порой в десятикратном размере.
После реформы 1947 года на 10-15 процентов были снижены государственные цены на хлеб, муку, крупы, макароны и пиво, а стоимость мяса, рыбы, жиров, сахара, соли, овощей, спичек, табачных и алкогольных изделий осталась прежней. Но вот цена молока, яиц, чая, фруктов, а также многих промтоваров была установлена на среднем уровне между пайковой и коммерческой. Уже 16 декабря все перечисленное появилось в магазинах в достаточном количестве, но купить эти товары можно было только за новые деньги.
Тем самым властям удалось сразу же выбить почву из-под ног всевозможных дельцов и спекулянтов.
Жительница послевоенного Куйбышева Лидия Крылова в связи с этим рассказывала: «Я в то время была еще ребенком, но хорошо помню, как на тот Новый год на помойку выбрасывали толстые пачки «старых» денег. Всего там валялось, может быть, сто или двести тысяч рублей, и ветер разносил их по всей улице. Бабушка потом рассказывала, что это были капиталы спекулянток Фроськи и Клавы из соседнего двора, которые во время войны втридорога торговали хлебом, сахаром, маслом и прочим дефицитом. На книжку эти деньги они никогда не вносили, а после реформы явиться с такими суммами для обмена и вовсе побоялись, чтобы не загреметь в милицию».
Начальник всегда прав
Если советским подпольным миллионеров в декабрьские дни 1947 года власти не оставили никаких шансов сохранить свои тайные накопления, то работники финансовых учреждений, и в первую очередь сберкасс, тогда пытались найти хоть какие-то возможности для сохранения наличности от невыгодного обмена. Спасения в сберкассах в те дни искали также их многочисленные родственников и знакомые, а также высокое начальство.
Так, председатель Борского райисполкома Николай Батырев утром 14 декабря срочно вызвал к себе руководителя районным финотделом Дмитрия Писарева и заведующую районной сберкассой Евгению Нюхалову. Втроем они составили список приближенных, располагавших крупной наличностью. После этого Писарев и Нюхалова вместе с сотрудниками в течение 14 и 15 декабря переписали операционный дневник сберкассы, открыв в ней задним числом десятки счетов с вкладами до 3 тысяч рублей. На эти счета махинаторы в общей сложности внесли более 107 тысяч рублей, из которых 10 тысяч принадлежали лично Батыреву, и еще столько же – его родным и знакомым. После раскрытия этой аферы под следствием оказалось 7 человек из числа первых руководителей Борского района.
Похожие истории в те же дни произошли также в райцентре Кинель-Черкассы, в городе Чапаевске, в Кинельском районе и еще в нескольких сберкассах областного центра. А самым громким скандалом в этой мошеннической серии оказалась уголовное дело, возбужденное в отношении заместителя заведующего облфинотделом Ивана Теселкина, начальника Куйбышевского областного управления сберкасс Георгия Краснова, а также группы других руководящих работников этих двух ведомств.
Как следует из материалов следствия, днем 14 декабря перечисленные руководители явились в кабинет заведующего Молотовской районной сберкассой Федора Воробьева. С собой визитеры привезли наличные деньги, собранные у родственников и знакомых, а также внушительный список лиц, на чьи имена следовало задним числом срочно открыть фиктивные банковские счета. Всего же в период 14-15 декабря в кассу этого учреждения было незаконно внесено более 217 тысяч рублей, из которых свыше 14 тысяч принадлежали лично Краснову и его приближенным, 9 с лишним тысяч – Теселкину, и 3200 рублей – Воробьеву.
Всего же течение первой половины 1948 года Куйбышевский областной суд рассмотрел более 30 уголовных дел в отношении бывших должностных лиц областного, городского и районного ранга. Им все предъявили одно и то же обвинение - хищение госимущества в крупных и особо крупных размерах. Приговоры по этим делам оказались весьма суровыми даже по меркам того времени. Так, названные выше руководители финансовых структур получили от 20 до 15 лет лишения свободы, а рядовые сотрудники сберкасс, оформлявшие для них фиктивные документы – от 10 до 12 лет.
Блеск и нищета денежных реформ
Даже из египетских папирусов и клинописных табличек Вавилонии мы можем узнать, что и в этих древних государствах денежные системы не раз подвергались преобразованиям. Подобные реформы проводили также и римские кесари, и китайские императоры, и багдадские халифы, и правители множества других народов во все времена.
Русское государство за свою тысячелетнюю историю тоже не раз меняло свою денежную систему, причем далеко не всегда это происходило мирно. Известен, например, Медный бунт 1662 года, когда массовое изготовление медных монет привело к обесцениванию денег и резкому росту цен.
Царь Алексей Михайлович тогда смог потушить пожар народного возмущения только путем отмены выпуска медной наличности и возврата к чеканке серебряных монет.
А вот «павловскую» денежную реформу, объявленную вечером 14 января 1991 года, когда население было вынуждено всего за три дня обменять 50 и 100-рублевые купюры на такие же, но уже нового образца, у нас будут еще очень долго вспоминать как образец вопиющего пренебрежения государства по отношению к собственному народу.
Не менее крепкие выражения обычно следуют и по поводу катастрофического обесценивания банковских вкладов, произошедшего во времена правления Егора Гайдара в 1992 году. Тогда власти умудрились убрать из обращения три четверти денежной наличности, не проводя при этом официального повышения стоимости рубля. Вот так укрепление российской денежной системы наше правительство провело исключительно за счет полного обнищания большинства нашего населения.
На фоне этих финансово-исторических катаклизмов «сталинская» денежная реформа 1947 года выглядит чуть ли не рождественской сказкой. Во всяком случае, никто из нынешних стариков не вспоминает о ней со злобой, поскольку, как уже говорилось, простые люди от тех перемен тогда почти не пострадали, но зато цены на основные товары заметно снизились.
